Статья — о мета-рекурсии взаимного отражения теории мышления — в живописной композиции, и живописной композиции — в теории мышления.

_ _ _

О материях и картине.

Материю мы можем только представлять (давать имена своим чувствам ее идеи), либо ощущать материальность идеи, т.е. идею — частью самой жизни.

Следовательно — мы можем: либо считать материю идеей (что познание), либо идею — материей (что опыт, например — художественный).

И, либо строить все более и более сложные конструкции своих мыслей, объединяя такие свои опыт и познание в новые ментальные пространства. Называя итог — материей. Либо сразу ощущать материальность этого возможного итога.

Либо объединять оба метода в еще более сложное пространство.

Но, можем — снизить контрастность мысли до обычных представлений «о материи» (верить в материальность обычая не думать об этом).

Точно так же и с картиной. Либо это — итог единства опыта и познания, либо обычай смотреть на картину и давать имена своим чувствам увиденного (в чем нет ни опыта, ни познания).

Каждый решает сам. И это решение не выходит из множества всех возможных решений. Это матрица.

_ _ _

О живописной композиции

Живописная композиция это есть сама картина.

Картина есть знак — практическое соединение опыта (чувства ритма иного, подлинного бытия, растворенного в событиях житейской обыденности пятен краски) и познания (переменчивости мышления, такая смена точек зрения тоже проявляет подлинное бытие, как идею).

Современная (постмодернистская) картина — дискурс (соединение трех элементов, к первым двум добавляется множество знаков — всех прежних картин).

Сверх-современная (пост-постмодернистская) картина — есть коллапс социальной сферы растворившей в себе пространство картин, когда к предыдущим четырем элементам (форма идеи, смысл формы, единство идеи и ее смыслоформы, игра в такие знаки мышления) добавляется новый элемент — множество таких социальных сфер. Представление об одной на всех сфере смыла разрушилось, их очень много.

Блокчейн и живописная композиция.

Развитие живописной композиции продолжается, как цепочка блоков (блокчейн): новый блок включает в себя все предыдущие как шифр непосредственно предыдущего. Второй шифр — новое обобщение n+1 числа элементов. Вслед за открытием такого блока цепочки — начинает новый поиск следующего шифра. Тусовка всевозможных вариантов. Для биткоина это делает компьютер, для человека — сама наша социальная жизнь. Компьютер перебирает все варианты, складывая их в паззл — быстрее жизни человека. Однажды он может обогнать и посчитать нас.

Связь живописной композиции и мышления.

Очевидна. Картина обобщает текущие опыт и познание современника.

_ _ _

Что такое творчество, искусство, свет и тьма?

Это слова, у которых множество значений. Каждый понимает их по своему. И это понимание — не только разные (равные друг другу) варианты, но и разное число использованных этапов мышления.

Кому-то достаточно одного чувства смутной идеи, даже не названой словом. Другому — важнее дать такому собственному чувству — имя, третий — сделает акцент на концепцию имени: даст имени чувства — точное определение. Четвертый — просто нарисует эту концепцию, а пятый — поймет рисунок. Каждый имеет какое-то особое преимущество над остальными собеседниками — свой собственный акцент на определенный этап мышления (какой этап для него — главный).

Мысль — траектория в пространстве на осях речи и мышления.

Тот, кто в своём мышлении, использует большее число элементов — имеет большее преимущество над теми, кто ограничивает свою речь меньшим числом этапов мышления. Вероятно, эта структура этапов мышления-речи — отражает становление нашего мышления, от безмолвного чувства жизни животного (сознание которого неотделимо от потребностей органов) к человеческим абстракциям имени, концепции, понимания рисунка.

Кто знает?

В определённый момент нашей истории — вероятно — новые элементы мышления закончились (их всего четыре) и — самим нашим мышлением — природа стала познавать их комбинации. Отражая нас — игрой различных очередностей этапов нашего мышления.

Высказывание: общее и частное.

Чтобы увидеть итоговый результат (какими нас видит природа) — все эти значения слов необходимо сложить вместе. Проявится общая картина. Таким образом, помимо шкалы этапов мышления существует ее фокусировка — частное (фрагментарное) и общее (целое): какое число этапов мышления мы используем в речи? Все по разному.

Модель мышления как циферблат часов.

Мы всегда говорим со своей точки зрения, выражая разные этапы на циферблате мышления. И разное их сочетание. Это как отрезок, между двумя отметками времени. Не обязательно эти метки последовательны: это может быть нарисованное чувство смутной идеи — отрезок между 12 и 6 часами, а может быть понимание имени чувства, тогда это отрезок между часом и семью. Этот отрезок мысли — может быть расположен на циферблате — как угодно.

Жизнь сама соединяет такие разные точки зрения в более сложные комбинации. Через диалог.

Высказанные схемы мышления, так или иначе, влияют на всех участников беседы. Как разные воображаемые отрезки между часами на символическом циферблате мышления и речи скрещиваются. Назовем мышлением то, как мы думаем, а речью как мы говорим. Как внутреннее (архетип) и внешнее (высказанное) я. Возможные варианты этих пересечений как турнирная таблица.

Дискурс, как пересечение мышления и речи — может быть самодостаточным (гармоничным, завершенным, сбалансированным, авторитетным), когда внутреннее мышление дополняет речь до полного набора вариантов, которых всего 4. Как 12+34, 13+24, 14+23…

А может быть — несамодостаточным, когда какого-то одного или нескольких элементов не достает: 12+12, 13+14, 14+33…

Такие «несамодостаточные» люди — черпают недостающие своему мышлению элементы в беседе с другими людьми. Чем создают пирамиды авторитета. Которые становятся социальными ролями. И, кто-то, обладающий статусом (правом играть роль) — может оказаться неспособен на это. Тогда, либо в обычае закрепляется безумие (как стандарт его несовершенной мысли), либо на помощь приходит посредник-тренер (политтехнолог — в случае проблем с риторикой) или психоаналитик (в случае проблем с мышлением).

Социальная жизнь человечества (взаимодействие ролей или игр) — очень разнообразна, но любое число вариантов тусовки — конечно. Отыграв все игры человечество (обобщая саму игру в свои игры) и переходит на следующий уровень сложности тусовки, игра продолжается, правила усложняются. Сложность игры, от уровня к уровню, возрастает в геометрической прогрессии.

Смерть и жизнь.

Кто-то всегда первым завершает уровень и все остальные (с этого момента) играют уже по новым правилам, не имея о них никаких представлений. Все уровни — перемешаны. Это благо, каждый имеет шанс пройти свой путь к выходу из матрицы — как угодно. Но, если его не пройти, это — все равно жизнь, как отработка тупикового варианта. Неверные сочетания цифр в шифре компьютером стираются и предаются забвению, но человек, с неверным шифром мышления продолжает жить. Стараются смертью и тот кто нашел ответ и тот, кто ничего не нашел — одинаково. Жизнь и есть майнинг символов мышления. Живой компьютер. Биткоины мысли накапливаются, кто разгадал шифр, тоже не нужен, маловероятно, что он разгадает несколько шифров подряд, но и такое возможно.

Подлинная жизнь протекает в пространстве символического. Доступ в которое через единство реальности и воображения.

При этом, у человечества есть способность видеть всю структуру своего мышления, (у кого конкретно — не определено) и даже не понимая ее рисунка, все равно что-то в нем чувствовать (это доступно многим). Или играть в такое понимание всего, как в социальную роль, на самом деле ничего не понимая. Уличить его во лжи способен лишь тот, кто уже ушел.

Матрица.

Выход из матрицы индивидуален, это выход из одной матрицы в другую, более сложную. Но, факт выхода из прежней матрицы оставляет в ней стертые следы, из которых возникает новая социальная роль «последователя». За кем он следует — того уже нет, но последователи делают его как-бы существующим. Так воскресили древнего Господина античные греки-софисты, заговорив от его лица. Джин был выпущен из бутылки и начались американские горки игры во все новые и новые типы мышления, на которые прежде не обращали внимания. Затем все варианты закончились. Игра снова усложнилась.

Можно лишь спокойно понимать и принимать всё это или — обманывать самого себя и суетится, переживать.

Любой текст — бессмысленен, не со стороны автора (хотя бывает и так), а со стороны читателя, который лишь ищет в тексте, как потоке мыслей — понятные ему смыслы, когда цель текста — новые интерпретации, иначе это не текст, а пустая болтовня.

Все, что можно сделать (как это уже сделали постмодернисты, романтики, концептуалисты, античные философы и совсем древние Пифагор и Конфуций) — призывать к всеобщему консенсусу (гармонии, концепту, дао, дзен, благодати, закону). Найти новый термин в этой цепочке. Этот призыв не имеет смысла для всех людей, но (со временем) меняет их игру в обычай.

Метафора цветового круга.

Если Вам не нравится метафора циферблата, можно использовать цветовой круг Гёте: красный (чувство) — 6 часов, желтый (имя чувства или концепция имени) — 9 часов, синий (рисунок) — 12 часов, фиолетовый (познание) — 3 часа.

Контрастность мысли (творческая ирония) и неконтрастность мысли (обычай).

Кто-то имеет возможность беседовать чаще, кто-то реже, и частое общение (тусовка) снижает контрастность мысли, стирает различия. Сводит результат к усреднению. Кто-то легко подчиняется этому упрощению, пусть мысль слаба, но зато высказать ее получается чаще. То есть, у высказывания есть влиятельность и есть два пути ее достижения: более редкая и сильная контрастность и широта или меньшая контрастность, частность: мысль слабее, но высказывается чаще.

Посылка: общее (целое) и частное (фрагментарное).

Помимо контрастности мысли, ее ширины (общее-фрагментарное) и влиятельности (массы), есть еще одно свойство (или измерение): отрицание или утверждение. Соглашаемся ли мы с чем-то или не соглашаемся.

Карта мышления как пространства.

В итоге этих размышлений получается картина (или модель) мышления, как наиболее контрастное и широкое высказывание. Такая мысль мышления о мышлении тоже его часть, еще одна ось координат. Возможны различия: один человек видит всю картину, другой вообще ничего не видит или видит только ее часть.

Но, чтобы не запутать читателя, я сразу разделю задачу нарисовать наиболее общую картину нашего мышления — на две части: познания и опыта. Первое есть движение по кругу мышления по часовой стрелке, второе — против.

_ _ _

Часть первая — познание.

Первую траекторию мышления назовём познанием. По её конечному результату. Это «познание рисунка концепции имени чувства смутной идеи».

Познание разгоняет изначальный туман идеи, делая ее познанной (усвоенной). Познание какой-то наиболее туманной (сложной) идеи — может занять много времени, и кому-то может не хватить всей его жизни.

Но идей много, некоторые познаются достаточно быстро, особенно если недостаток определенных этапов (стадий, элементов) мышления человека — компенсируется наличием этих операторов мышления у собеседников.

Интенция и обычай.

Но, в погоне за масштабированием познания теряется контраст мысли и тогда, единство всех этапов мышления — сводится лишь к усреднению в одну серую массу невыраженных признаков.

Тогда туман идеи познается как туман, буквально. Но, ваших собеседников, кто пришел к точно такому же результату — может быть много и тогда имя чувства идеи — подменяется усредненной (иконичной) формой общественного мнения о ней. Которая есть норма или обычай.

Всегда найдутся те, кто обладая более контрастными мышлением, станет манипулировать этим коллективным пятном неопределенного цвета с размытыми границами. Не такое ли «облако обычая» нарисовал Джотто над головами кардиналов? Если достоверные высказывания в теории Аристотеля образуют эфир, из которого состоит сфера неподвижных звёзд, то результат феодального мышления образует мутное облако обычая, в очертаниях которого кто-разглядел лик Дьявола.

Назовем этих энтузиастов-манипуляторов обычаем — «жреческая каста» или «господа». Тогда — обладатели «серого» мышления — «рабы обычая».

Что есть мышление такого «раба»? По сути самого обычного человека. Им движет желание назвать именами свои чувства. Эти имена ему даются жрецами, как иконы его чувства смутной идеи.

Господин (или жрец обычая) дает эти имена не чувствам потребителей, но своим собственным желаниям, познавая — таким методом — чувства рабов смутной идеи. Сейчас мы увидим в этой социальной оппозиции эпохи первых цивилизаций — потребителя брендов и маркетолога (создателя брендов).

Что такое Бентли? Айфон? Вилла в Испании? Счет в надёжном банке? Это признаки хорошей жизни. Не сама «хорошая жизнь», но ее иконы, закрепленные обычаем. Они не сами по себе появляются, кто-то их такими создает. Господин.

Сомнительно, что бы тип мышления господина передавался генетически от родителей к детям, каждый раз этот рисунок неповторим, как отпечатки пальцев, но по наследству передается социальная роль жреца, это закреплено обычаем.

Усреднение — это снижение контраста мысли до обычая (естественного упрощенного типа мышления большинства людей) — потребителей икон (признаков — имен чувств). Усреднение мышление подменяет естественное взаимодействие разных комбинаций мышления — социальной структурой общества.

Тоже самое можно сказать и об оппозиции избиратель-политик. Это уже проблема не древнего мира, но античной демократии пятого века до нашей эры. Существуют два класса: рабы и господа. Но сами эти «господа» — уже не прежние жрецы-маркетологи, не обладатели более контрастного мышления, по типу мышления — они те же рабы-потребители, и лишь наследники прежних жрецов. Создавать бренды они не способны. Бренд-икона (например — статус правителя) необходим им самим. Они потребители люксовых брендов. И подлинные господа, которые никуда не исчезли, просто утратили прежний социальный статус, по прежнему создают все эти бренды. Впрочем, тип мышления, как социальная роль и социальный статус иногда могут совпадать.

Природа сама нашла выход, мышление мутировало. Повлияло на обычай и появилась новая социальная роль посредника между господами по наследству. Это схема мышления раба — если ее прочесть задом наперед: вместо «желания назвать именами свои чувства познания обычая, как идеи» — «познание рисунка концепции имени чувства этой идеи». Это привело к революции в обычае, родилась античная «демократия»: этот новый тип мышления «мудреца» (софиста) стал соединительным мостом между иконой отсутствующего в социальной норме жреца-господина и самими ставшими рабами икон — потомками господ.

Софист, сейчас мы назовем этот тип мышления «политтехнолог» (куратор) — это раб наоборот. То, что лишь мотивировало господина — у софиста на поверхности, в словах, а то что господин выражал словами (бренды) — есть внутренняя сущность мышления софиста. Софисты тренируют некоторых рабов — потомков господ выражать признаки хорошей жизни. Возникает новая игра — не в жреца, но в игру в жреца, демократия. Каста потомков жрецов разделяется на три части: те кто лучше имитирует прежнюю харизму господина (политики), те, кто менее успешен (избиратели, гражданское общество) и посредники между ними — софисты (тренеры-политтехнологи). Если первыми цивилизациями управлял обычай, как усреднение мышления. Жрецы лишь манипулировали такой общепризнанной общественной нормой. То, в античной цивилизации — правила игра в жреца, прежнего игрока в такой древний обычай.

Следующая мутация социальных ролей поздней античности — рождение ещё одного нового типа мышления философа-аналитика.

До нас дошли потерявшие контраст волны этой революции, как мировые религии. Легенда о Христе — иконическая (стертая) форма легенды о Сократе, христианство — иконическая форма учения Платона, ислам — Аристотеля.

Поздний средневековый концептуализм 12 века и родившаяся столетием позже теория Благодати — есть включение в обычай признаков учения Аристотеля, и соединение обоих традиций (Платона и Аристотеля) как осей координат пространства познания (теория Платона) и непосредственного опыта схватывание целого (теория Аристотеля). Их пересечение — новое пространство: концепт, дзен, дао, благодать.

Исламская барака — более ранний, чем концепт или благодать, феномен. Об Аристотеле средневековые богословы-софисты узнали от арабов.

Дзен связывают с возрождением даосизма. В качестве альтернативы буддизму. Первый принцип дзен: «в буддизме нет ничего особенного». Но, скажите: насколько буддистская интерпретация брахманской концепции колеса Сансары отлична от теории четырех стадий речи Платона, называемой в Средневековье «дискурсом» (последовательным разворачиванием мышления от этапа к этапу)? Только большим разбиением мышления на этапы. Буддизм — теория познания. Пробуждение — это достижение наиболее общего и наиболее контрастного состояния собственного мышления. Нет никаких точных сведений о том, какая теория первична: Будды или Платона? Но, то, что это одно и тоже — доказывает существование греко-буддизма. Именно его экспансии противились древние китайские интеллектуалы, переписывая свою историю, удлиняя во времени «свои» традиции.

Даосизм есть упрощение конфуцианства, хотя хронология и утверждает обратное. Чему, с учетом китайской традиции изменения датировок, нет никакого доверия.

Теория устройства мышления человека от Конфуция не отличается от теории Пифагора. Возможно, история Аристотеля и основателя даосизма также — есть два, более поздних, отражения одной и той-же истории, но возможно — это две параллельные ветви. Кто знает?

Учение о Дао — это тот же холизм Аристотеля, интуитивное схватывание целого, которое больше его частей. А дзен — это единство дискурса и благодати, как пространство на этих осях координат.

Пифагор и Конфуций ранее других создали более сложную теорию мышления, которая дошла до наших дней, как астрология. И даосизм, как и учение Аристотеля — вытекают из этого учения Пифагора-Конфуция, как следствие, но не наоборот.

Американский прагматизм конца 19-го века — очередное упрощение даосизма и учения Аристотеля о совершенном силлогизме — одновременно. Так же сама семиотика — развитие романтических концепции о четырех элементах мышления рубежа 17/18 веков (форма, материя, метод и содержание). Которые есть удвоение концепта Пьера Абеляра (единство опыта и познания) и очередной пересказ теории Пифагора-Конфуция о пентаграмме. Двойное золотое сечение и есть косой Андреевский крест, он же цветовой круг Гёте.

Двойное золотое сечение есть пересечение двух из пяти лучей пентаграммы, построенной между пятью стихиями нашего мышления. Единство всех пяти элементов недостижимо, гармония есть единство четырех из пяти. Ровно о том же самом говорили и Платон и Аристотель.

Концепция мышления выражается в рисунке как гармония четырех типов движений кисти каллиграфа из пяти (отрезки, кручение на месте, переменчивые линии, точки и спонтанные росчерки).

Пятый элемент есть композиция или обобщение четырех. Сама картина. Аристотель назвал его эфиром, достоверностью высказывания человека. Отсутствие достоверности в высказывании есть софизм. Сейчас известно 18 основных типов софизмов (типов логических ошибок). Но сама концепция логики Аристотеля была упрощена софистами до «трёх законов логики». Принцип естественности достоверности был забыт. Логика стала усреднённым правилом, обычаем.

Вместе с парадоксальными высказываниями — паралогизмами, софизмы есть «игра слов» (самоирония). Последнее — есть ещё одно упрощение софистами, на этот раз постмодернизма.

Аристотель определил 15 достоверных силлогизмов, но позже, его последователи добавили еще четыре.

Софисты (высказывания которых заведомо недостоверны) — манипулируют представлением собеседника об обычае (усреднении всех высказываний в серое месиво).

Собеседник человека, высказывания которого достоверны — Бог. В этом утверждении Аристотеля мы сейчас видим следы революция подлинного бытия, которая есть просто другая очередность этапов мышления. Как мышления господина противоположно (но не задом наперед) — мышлению раба, также и мышление философа-аналитика противоположно (но не наоборот) мышлению софиста-систематизатора.

Системное мышление — софизм. Аналитическое — философия, концептуальное мышление — новое пространство на этих осях координат. Двойной концептуализм Иоганна Гете — ровно тоже самое, что теория постмодернистского дискурса Жака Лакана: завершённая речь связывает 4 базовых элемента мышления (познание/реальное-4, смыл/чувство/воображаемое-3, имя/концепцию/символическое-2 и непреодолимое желание человека к их композиции-1, как четвёртый элемент). Пятый элемент — структура всех дискурсов (все пространство цвета у Гёте).

Если дополнительно к статичному семиотическому знаку мышления человека (определенному в американском прагматизме) добавить новую четвёртую динамическую координату мышления — вариации построения самого такого знака (очерёдность этапов его построения) — получится теория постмодернистского дискурса Жака Лакана.

Постмодернизм — это динамический неопрагматизм, а сам прагматизм — это упрощенный неоромантизм. Романтическая история Фауста — неоконцептуализм. И продолжая эта цепочку блоков познания (как в блокчейн) — но обратную сторону — мы придем к первоначальному блоку такой мысли — к пентаграмме Конфуция (и Пифагора).

Схема мышления Сократа — с чего началась вся эта революция, обновившая социальную сферу человечества новой игрой в поиск достоверности, альтернативной недостоверной игре софиста в игру жреца в общепринятый обычай — господин наоборот.

Разумеется вся эта история — не более чем выдумка, не может возникнуть новая мутация мышления только у одного человека, это происходит постоянно, но культура сохраняет лишь стертые следы.

Сама история — есть игра обычая. Мышление — само по себе, у него своя собственная история «здесь и сейчас», а у обычая, как усреднения всех таких историй до общепринятой нормы — своя парадоксальная история. Мир мышления человека изначально разделен на условные области «времени как пространства»: на «расстоянии вытянутой руки» (это-мышление в концепции Мартина Хайдеггера 1923 года, как и в концепциях Михаила Бахтина 1921 года и Алексея Лосева, того же 1923 года, обнаружившего этот ответ на «проблему современника» у Платона) и мире усреднения мышления — обычая современника (контемпрорари). То, что Лакан позднее назвал мышлением раба символов, Мартин Хайдеггер назвал «полуживотным-полуавтоматическим существованием современника». Собственно, постмодернистская деконструкция (деструкция у Хайдеггера) — это переписывание всех словарей, пересмотр всего знания человечества, записанного языком обычая (семантического поля, главенство которого отстаивает «единственный в России специалист по постмодернизму» Михаил Дугин. Пример — его концепция «дебилизма современника», под которым серее всего подразумевается влияние постмодернизма. Ирония в том, что Дугин отрицает саму возможность постмодернизма в России и то, что он называет альтернативой — «археомодерн» — вероятно и есть «обычай».

Переписывание всех словарей — напротив — это «творческая ирония» (1980) — концепция Ричарда Рорти (американского неопрагматика — постмодерниста). А призыв постмодернизма к консенсусу, это вовсе не толерантность, как терпимость к разным обычаям, а призыв к консенсусу обычая (общечеловеческой солидарности) и такой творческой иронии по отношению к самому обычаю.

Это и есть мост над бездной непонимания людьми друг друга, о котором говорил Конфуций. Решение проблемы — самого Конфуция — двойное золотое сечение, по правилу пентаграммы, гармония этапов мышления человека. Но, таких гармоний 60. И постмодернистское 48 дискурсов — только часть этого множества истин. Важно, что истина не одна. Платон назвал истиной состояние последовательного дискурса, когда познание рисунка концепции имени чувства идеи — тождественно самой идее. Прагматизм объявил истины — самообманом. Они возможны только как обрыв цепочек познания обычаем.

Поэтому, призыв постмодернизма был уточнен самим Рорти — необходим консенсус всех философских культур (и постмодернистов и софистов, заимствовавших имя аналитика, хотя они систематизаторы, и маркетолога, и самого философа-аналитика, и раба-потребителя, всех).

Ровно о том же, десятилетием ранее говорил Жак Лакан, когда утверждал, что «все дискурсы равны и все они одинаково тюрьма мысли». Ровно о том же китайская поэзия 6 века нашей эры, когда «сказанное больше слов».

Этот призыв к консенсусу всех дискурсов — когда он будет достигнут — разрушит прежнюю социальную сферу человечества и из ее обломков создаст новую, более сложную, что уже отразилось в технологии блокчейн. Прежний обычай денег разрушен, но мир не рухнул, лишь родились новые деньги. И это только начало.

Сократ, с которого все это началось — изменил порядок слов в предложении своего мышления. Сменил очередность элементов дискурса, как до него уже делали и жрецы и софисты. Он почувствовал познание — символом непреодолимого желания смутной идеи подлинного бытия человека. Вместо движения мысли по кругу нарисовал ей букву S. И всего. Гвидо фон Лист, в книге 1906 года, через четверть века воодушевившей Афольфа Гитлера, нарисовал траектории мышления, как систему знаков, повторив (в мистическом ключе) теорию семиотики Чарльза Пирса. Ровно туже самую структуру знаков мышления ранее нарисовала Кабалла, воодушевившая поп-певицу Мадонну.

Нарушение Сократом обычая — контрастом мысли — вызвало протест софистов, которые, напротив — познавали чувство желания раба разглядеть смутные символы (иконы) обычая. Сократ был казнен именем обычая.

Платон, ровно за ту же самую, высказанную словами мысленную конструкцию — был продан в рабство. Но, спасся, благодаря друзьям, выкупившим его.

Повлияла ли концепция достоверности Аристотеля на его ученика Александра Великого? На обломках империи которого — возникли новые государства и новые мировые религии, как новые обычаи. Александр выстроил обладателей разных типов мышления в военную структуру — фалангу.

Затем, в средневековье, мутация дискурса софиста (мудреца) произошла еще раз, но в новом направлении, как новая ветвь дерева алгоритма. Концепция и чувство в дискурсе софиста поменялись местами. Если античный софист — своим познанием чувства — выражал концепцию имен чувств потребителей. То, новый тип мышления — схоласт, а позже — профессор богословия — познавал концепции имен чувств, выражая, тем самым, эти чувства, неясной своим студентам идеи. Одновременно с мутацией софиста в профессора, мутировал и потребитель (раб символов) — в студента. В итоге возник богословский университет, как социальная структура, транслировавший новую оппозицию типов мышления в светскую жизнь. Знание проявляло иерархию авторитетов — социальные статусы (авторитет) толкователей символов. Так возник феодализм. Власть унаследовала университетскую пирамиду авторитетов. Вассалы — студенты. Проявляя свою власть («кошмаря клиентов»), правитель утверждал свой авторитет, как место в социальной иерархии общества. Собственно, такая иерархия и была названа той смутной идеей, которую чувствовал потребитель и испытывал потребность интуитивно назвать это свое чувство по имени. Любая концепция — понималась как четкое определение такого имени. Высказанная профессором, она воспринималась студентом — именем своему чувству неясной идеи социальной структуры (шпаргалкой). В итоге, смутная идея становилось яснее. Следовательно, профессор — авторитетнее студента.

Но, средневековая мутация мышления не ограничилась только двумя этими вариантами. Был второй этап мутации. Третий, новый тип мышления — позднего Средневековья — ремесленник (перфекционист, академист, деятель модерна — будущего возрождения «традиций античной философии», в которых прятался софизм). Ремесленник-академист чувствовал стремление (познать смутную идею, названную социальной структурой общества), чем выражал свое познание ее концепции: «живопись — театр изначально» (Виталий Пацюков)

Еще один новый тип мышления, противоположный ремесленнику (как философ — софисту, как господин — рабу) — это художник (не обязательно живописец, любой неуниверситетский ученый, нефеодальный политик): он стремился свести свои чувства к композиции, чем выражал символы (концепции) познания. Это тот же самый дискурс профессора-феодала, но прочитанный задом наперед. Если академизм в живописи есть усреднение ее метафоры до нарисованного театра социальной структуры общества, что есть модерн. То художник — против модерна, он — модернист. Эта новая традиция протеста против требования изображения чётко очерченных форм социальной структуры общества — привела к новому искусству, последними произведениями которого стала Капелла Ротко, работы Джексона Поллока, Сая Твомбли. В целом — традиция постживописной абстракции.

В середине 20-го века началась новая мутация мышления и, соответственно — новая революция социальной сферы человечества.

Тип мышления постмодерниста-повстанца есть мутация дискурса художника, который, в свою очередь — мутация потребителя. Если потребитель — раб композиции символов, художник — раб композиции чувств, то постмодернист — раб композиции познаний. От сюда — призыв постмодернистов к консенсусу всех философских культур познания, постмодернист обобщает все прежние теории познания в единую теорию всего.

Противоположен постмодернисту — барыга (как противоположны раб и господин, философ и софист, феодал и студент, художник и ремесленник). Барыга подменяет поверхностными признаками бренда имя чувства потребителя, чем выражает свою собственную жажду познания. Если господин-маркетолог создает иконы чувств потребителя — бренды, то барыга сводит эти бренды к подделкам (дженерикам). Потребитель не замечает подмены, его потребность в имени. Символ феодала, икона господина или признак бренда барыги — потребителю все равно. Это варианты символа (имени формы идеи).

Мышление барыги противоположно не только мышлению постмодерниста, но и еще одному новому дискурсу 20-го века — психоделического гуру. Схема мышления которого — дискурс постмодерниста, прочитанный задом наперед. Гуру, подобно античному философу чувствует, но не познание, а символы (концепции имен чувств), и выражает этим своим чувством концепции — познание самой смутной идеи. Что, напоминает подлинное бытие Сократа, но в новой интерпретации.

Когда картина человеческого мышления, проявленная различиям 12 основных дискурсов, стала более-менее ясна, она усложнилась химерами — смешанием дискурсов. Некоторые из которых (12) тоже дискурсы (раба-господина, софиста-философа, феодала-вассала, художника-ремесленника, постмодерниста-коллаборанта, гуру-барыги), а другие варианты — не самодостаточные дискурсы.

И настало время нового усложнения картины нашего мышления.

Часть вторая. Опыт и познание.

Если бы мышление человека ограничивалось одним только познанием — это было бы печально.

К счастью, природа наградила нас противоположным познанию опытом. Это можно представить обратным течением времени, но не в прямом смысле, а лишь как разворачивании мышления от этапа к этапу против условной часовой стрелки.

Траектория опыта начинается с осознанности, по сути психоделического анти-чувства пробуждения критического мышления. Когда размытое пятно обычая осознается противоречащим собственному ощущению идеи жизни — частью самой жизни.

Анти-чувство может привести к непосредственному ощущению идеи (как у академиста-ремесленника), может привести к имени или к концепции (как у психоделического гуру), может привести к познанию подлинного бытия, как у философа Сократа.

Художник отличается от ремесленника обратной траекторией — от непосредственного ощущения идеи к чувству (или к анти-чувству). Это стремление к композиции чувств, к соединению ощущения иного (идеи) и чувства в новою конструкцию — картину. Ремесленник напротив выстраивает композицию из элементов картины, это нарисованный театр ощущений идеи. Художник создаёт картину как обобщение опыта и познания, делая акцент на собственный опыт. Ремесленник напротив — делает акцент на познание.

Когда картина нарисована — она либо композиция чувств, либо чувство композиции. Поэтому, «чувство композиции» присуще только ремесленнику-академисту. Художник сводит чувства к композиции, которая выражает его собственное ощущение идеи частью жизни.

У художника это дедукция (интеграл), у ремесленника — индукция (дифференциал).

Тип художника, которому недоступно анти-чувство идеи (непосредственное её ощущение частью жизни) — практик Файн-Арта или иллюстратор концепции, вариантов — множество, но это не полноценный художник.

Если психоделический гуру, подобно ремесленнику — анти-чувствует (ощущает) символы подлинного бытия, то его антипод — барыга (деятель контемпрорари) — лишь подменяет эти символы чувства поверхностными признаками.

Если философ ощущает само познание, то его антипод софист — познаёт чувства. Либо этот софист есть откровенный мошенник, когда он познает чувства рабов-потребителей, либо он софист, как разновидность философа, когда он познает анти-чувства (ощущения идеи).

Когда картина нарисована — этот рисунок может быть выражен словом (анти-концепцией по отношению к определению куратора). Тогда, название картины — это анти-имя ощущения идеи (осознанность).

Но, картина, как образ идеи — может быть почувствована, как происходит в познании, этому чувству зрителя может быть дано имя и это имя может быть точно определено концепцией, а концепция может быть нарисована, это четвёртая разновидность картины — китч. Или дизайн, если говорить в контексте рисунка концепции чувства потребителя.

Доминирует китч. Но, в музеях хранятся, как кураторские концепции, отождествлённые с нарисованными ощущениями идеи (модернизм), так и кураторские концепции чувства идеи академиста-ремесленника (классика). Для китча есть свои собственные музеи — контемпрорари.

Постмодернистских музеев пока нет, такой музей совместил бы все типы картин. К сожалению, постмодернизмом чаще называют китч контемпрорари. Зритель не видит различий.

Пост-постмодернистский музей показал бы разрушение музея, как социальной институции. Это скорее музей картин, разрушающихся под открытым небом. Картина забытая в городской среде. Рисунок мелом на заборе. Что-то выходящее за рамки традиции музея. Или виртуальная реальность, с точки зрения обычая — доведённая до абсурда. Например отождествлением виртуальной реальности к предметом коллекционирования записью в блокчейн-файл. И так далее.

Это может быть пост в фейсбуке как музей. Или — картинна использующая вместо красок — представления социальной среды. Как вариант новое иероглифическое письмо, где вместо типов движения кисти — типы движения пальца по экрану айфона. Все картины составленные вместе, раскрашенное картинами небо и так далее.

Дыры в холсте как картина, а не сам порванный холст. И тому подобное.

Но, когда такое решение превращается в обычай — оно превращается в кураторский китч всевозможных гор мусора или частей человеческих тел. Это неизбежно. Есть искусство, это предельно контрастное ощущение идеи структуры мышления частью жизни, а есть снижение этой контрастности до серого невнятного пятна обычая.

Поэтому возможно просто размывать прежние картины и делать серые пятна слова контрастными. Именно такой пример — обложка статьи.

Новая пост-постмодернистская картина есть новый тип композиции, объединяющей как прежний концептуальный принцип соединения опыта и познания, так и включения в этот список всех дискурсов и всех параллельных сфер дискурсов. Всех новых пространств возникающих из обломков разрушенных смысловых сфер. Картина — итог всего опыта и всего познания. Главное — непосредственное ощущения идеи частью самой жизни. Это по определению — редкость.

Обычай — это усреднение чувств этих картин зрителями.

_ _ _

Теория мышления и живописная композиция.

Теория мышления подставлена как «познание рисунка концепции имени чувства смутной идеи»: -4-3-2-1, где: -4 — понимание рисунка, -3 — рисунок концепции, -2 — концепция имени, -1 — имя чувства идеи.

Живописная композиция представлена как 1324, где: 1 — идея осознанности, 3 — рисунок ощущения, 2 — концепция рисунка, 4 — опыт (непосредственное ощущение) идеи. Композиция — не внутри картины (некоторого нарисованного пространства холста), но сама эта картина, как жест.

Идея отражается мышлением: либо как «источник чувства, приводящего к познанию» (пониманию рисунка концепции имени чувства), либо как «рассказа о рисунке ее ощущения». Но, в таком втором варианте, неконкретная идея познания — становится конкретной «идеей осознанности» — идеей психоделического чувства, что противоположно интуитивно понятному (здравому смыслу) имени чувства.

Чувство смутной идеи (в познании) — противоположно идее осознанности (в художественном опыте «ощущения этой идеи частью жизни»). Такой опыт противоположен познанию. «Рисунок концепции имени чувства идеи» — противоположен «рисунку непосредственного ощущения идеи». «Концепция имени чувства идеи» — противоположна «рассказу о рисунке непосредственного ощущения идеи осознанности». Эта противоположность обозначена в статье — положительными и отражательными числами.

Конечно, напрашивается аналогия не только с высказыванием (утверждающее-отрицающее), но и посылкой (общее-частное), тогда их пересечение можно было бы рассматривать аналогом «терминов» и саму эту теорию можно было бы сравнить с теорией совершенного силлогизма Аристотеля. Но, контуры такой посылки можно увидеть в противопоставлении внутреннего (частного) я и внешнего (общего) я человека. Тогда дискурс (разворачивание мышления от этапа к этапу) — аналогичен силлогизму. И действительно, если силлогизмы поместить в матрицу дискурсов, некоторые совпадут с дискурсами, некоторые будут соседствовать.

Осознанность есть озарение, что представления о мире, навязываемые человеку обычаем, противоречат его собственным представлениям. И возникает непреодолимое желание понять: как подлинное устройство мира, так и устройство собственного мышления.

Элементов мышления — 8: -1,-2,-3, -4, 1, 2, 3, 4.

Точно, как в терминах даосизма — восемь триграмм: 000, 011, 101, 110, 001, 010, 001, 111.

В терминах RGB-цвета: черный, голубой, фиолетовый, желтый, красный, зеленый, синий, белый.

Положительные элементы (100-красный, 010-зеленый, 001-синий, 111-белый) — образуют дискурсы опыта, отрицательные (000-черный, 011-голубой, 101-фиолетовый, 110-желтый) — познания.

Произвольно сочетаясь друг с другом (являясь осями координат), они определяют вариант я человека, как внутреннего, означаемого, так и я внешнего, означающего. Вариантов взаимных сочетаний внутреннего и внешнего я — 64×64 = 4086.

Если внутреннее сочетание дополняет внешнее до полного набора этапов опыта или познания (единство означающего и означаемого), это — дискурс человека, то есть разворачивание его мышления от этапа к этапу, но не обязательно последовательно, как дискурс понимался с 13 века. Теория постмодернистского дискурса Жака Лакана 1970 года обосновала произвольность таких этапов и объяснила их многообразием как историческую смену социальных норм общества, так и типы мышления (основные типы профессий).

Дискурсивное мышление — синоним самодостаточного типа мышления.

Если внутренне я — не дополняет внешнее до полного набора четырёх элементов — мышление такого человека не самодостаточно и тяготеет к более самодостаточному, чем создаёт возможность существования 48 социальных пирамид авторитетов. По числу самодостаточных дискурсов: 24 дискурса опыта и 24 дискурса познания и множество смешанных.

Поэтому, тот или иной дискурс — есть социальная норма общества. А осознанность — протест против (закреплённых культурой в обычаях) манипуляций такими конструкциями мышления.

Положительные и отрицательные я человека (полу-дискурсы, которых 64: 12, 13, 14, 21, 23, 24, 31, 32, 34, 41, 42, 43 и так далее) — рассматриваются двумя осями координат более сложного символического пространства концепта. Сам концепт — есть тот или иной дискурс.

Вариантов подобных геометрических (или матричных) моделей классификации элементов мышления множество. Ни одна из них не даёт полное представление о дискурсивном пространстве.

Можно рассмотреть две оси из 8 элементов и тогда концепт — я человека. Такие, возможные я — тоже можно представить осью координат и две такие оси снова определят дискурс как концепт.

Если обозначить элемент мышления цветом (1 — белый, 2 — синий, 3- зелёный, 4 -красный, -1 — чёрный, -2 — желтый, -3 — фиолетовый, -4 -голубой) и рассмотреть осью координат чередование положительных и отрицательных полу-дискурсов, образующих цветовой круг — две такие оси пространства концепта — определяют и пространство пространство цвета. В котором, центральная область — спектральные цвета, диагональ — цветовой круг. А другие 8 областей это светлые и темные цвета, две одинаковые области средних и две одинаковые пары дискурсивных цветов, но не все цвета этих областей — дискурсивные, но дискурсивные сочетания всех четырёх элементов встречаются в этих областях.

Если централью часть матрицы (область сочетания спектральных цветов) размыть, а затем проявить контраст, получится «свач» — элемент бесконечного узора из трёх полиграфических цветов (циан, маджента, желтый).

Также, возможно геометрически определить дискурсы по правилу двойного золотого сечения Конфуция, как пересечение двух из пяти лучей пентаграммы. Вершины пентаграммы — пять цветов или пять элементов мышления человека. Взаимное их расположение не определено, что позволяет представить все возможные варианты — гранями додекаэдра. На каждой из 12 граней встречаются по 5 пересечений двух лучей пентаграммы, два из которых — дискурсы, а три других — подобные дискурсам новые элементы. Таким образом, дискурсы — некоторые гармонии из теории Конфуция.

Также можно определить дискурсы — некоторыми астрологическими гороскопами. Если назвать некоторые я человека планетами, а некоторые — знаками Зодиака. Тогда, некоторые их пересечения определяют: как дискурсы, так и другие типы конфуцианских гармоний.

Также можно рассмотреть дискурсом множество семиотических знаков. Когда помимо трёх элементов знака добавляется четвёртый — очерёдность этих трёх элементов.

Все мировоззренческие системы можно рассмотреть теми или иными вариантами определения дискурсов.

Особый интерес для такого дискурсивного анализа представляет теория блокчейн-мышления. Просто, она наиболее современна и наименее понятна.

Суть ее: два шифра образуют блок, новый блок соединяет шифр предыдущего блока и текущий шифр. Выстраивается цепочка блоков. Между двумя блоками (биткоинами) расположено пространство хаоса сочетаний — область поиска нового шифра (майнинг блока).

Эта схема хорошо накладывается на теорию концепта. Если опыт и познание образуют новый блок концепта, то сам концепт входит в новый блок знака, знак входит в новый блок дискурса и так далее, до бесконечности.

Все это — о комбинации отражений: человеком — природы и природой — человека.

_ _ _

Рассматривается символическое пространство «мета-рекурсии», под которой понимается выход из любых семантических полей. Выход из такого поля (то есть, за пределы нормы социума) возможен только в семантическое поле более высокого уровня, за которым следует еще более высокий уровень и мета-рекурсия — есть принцип такого бесконечной экспансии мысли, когда уровни настолько часто сменяются, что утрачивают значимость.

Такая экспансивность мышления обратно пропорциональна (1/х) времеменной волне Теренса МакКены.

«Волна МакКены» (функция человечской истории) стремится к нулю. «Новая волна», напротив — усложняется (число объектов хаотических сочетаний — от блока к блоку — возрастает в геометрической прогрессии) до бесконечной степени. И, подобно хаосу нелиненийных колебаний, принимающего в фазовом пространстве геометрическую форму странного аттрактора Лоренца, «новая волна» проявляет форму самой сложности.

Другое сравнение — с анхом (с жезлом Меркурия) из теории мышления мифического мудреца древности эпохи Моисея и фараонов — Гермеса Трисмегиста.

Принципы рационального мышления и принципы живописной композиции являются осями координат нового пространства концепта. Само такое пространство — является новой осью координат еще большего пространства. Прежние оси сохраняются.

_ _ _

Разговор о мета-рекурсии не популярен. Этому есть простое объяснение, он вне социальной нормы разговора. Такую «норму» можно назвать — «семантическим полем», «дискурсивной сферой», «общечеловеческой солидарностью», «обычаем», «социальным клеем общества».

Нормально, когда такой рассказ человека о природе мышления имеет простой и понятный социальный смысл, например — «карьера».

Не соглашусь с определением такой нормы — «значением» высказывания. Поясню свою мысль.

Есть объект чувств, например идея.

Тогда сами чувства — это одна из форм идеи, иконическая, буквальная. Символическая форма этой же самой идеи — имя чувства. Возможен третий вариант формы, когда чувство и его имя — независимые оси координат и форма идеи определяется двумя индексами, как отметками на шкалах.

Смысл иконической формы идеи — само чувство (форма). Смысл символической формы идеи — это его интерпретация, например — точное определение имени чувства. Возможен и третий вариант, пространство на осях координат точного определения имени чувства и самого чувства. Это одновременное признание, как факта самого чувства, так и концепции его имени. Вариантов несколько, но все они сводятся к смыслоформе идеи (концепточувству).

Значение — это связь смыслоформы идеи и самой идеи. Это может быть гипотеза или сомнение в возможности такой связи (самоирония), а может быть аргумент достоверности связи. Пример такого аргумента достоверности — силлогизм Аристотеля. А может быть третий вариант, пространство значений на пересечении гипотезы и аргумента, художественный образ такой связи или результат научного эксперимента.

Но, секрет вовсе не в формулировках. Чтобы понять концепцию, ее необходимо нарисовать, а это можно сделать разными способами и каждый из них, по отдельности, может быть внутренне непротиворечивым, но противоположным (по значению) другому. При этом, рисунки концепции могут быть достоверными все одновременно. Следовательно, необходимо рассмотреть новое пространство множества таких знаков, оно названо дискурсивным, далее — рассмотреть пространство всех дискурсов (дискурсивная или социальная сфера), далее необходимо рассмотреть пространство множества сфер (многомерность социальности) и так далее, до бесконечности.

Вывод: Теории познания — сами есть объекты познания. Это и есть мета-рекурсия.

Семантическим полем можно назвать элементы трехмерного пространства смысла, одна ось координат — от чувства к его имени, вторая — от чувства к концепции имени этого чувства, эти две оси определяют смысловую плоскость, третья ось — от недостоверности смысловой плоскости к ее достоверности.

Если смысловую плоскость представить цветовым спектром) теплые-холодные, светлые-темные цвета) или квадратом терминов Аристотеля (утверждающее-отрицающее, общее-частное), то третья шкала достоверности напоминает контрастность цветового рисунка или категоричность высказывания.

Норма — в этой модели — это начало координат, ограниченность смыслового пространства одним лишь чувством идеи. Эта точка принадлежит пространству смысла, но только как его нулевое значение.

Любая мысль человека — точка или траектория этого пространства смысла. Она может быть где угодно внутри этого пространства. Рождение новой мысли — расширяет это символическое пространство жизни человека. Придает поверхности опыта — геометрическую форму.

Более точная модель мышления — пересечение двух таких смысловых пространств. Одно для внутреннего (скрываемого, воображаемого я, архетипа) я, другое — для внешнего (реального я, проявляемого делами и речью). Другой вариант — свести оба пространство к одному пяти-мерному, добавляется ось рисунка концепции и ось понимания рисунка. Представить геометрический образ такого пятимерного пространства сложно, но возможно, причем способов сделать это — несколько: пентаграмма, додекаэдр, гороскоп, семиотический знак, или — двумерная таблица комбинаций элементов этого пространства (его плоская карта).

Можно представить и еще более сложную модель мышления, когда таких параллельных друг другу пространств множество.

Геометрические модели мышления и матричная форма представлений о многомерности пространства мышления

Проблема понимания геометрического ряда моделей мышления упирается в способность человека к пониманию многомерности своего понимания, Наиболее понятна плоскость, далее четвертого измерения начинаются сложности, приводящие к ошибкам. Но сам принцип возрастания числа измерений можно изобразить на плоскости, как сочетания этих измерений. Открытие метода принадлежит Иоганну Гете (1810 год). Его цветовой круг — чувственная (иконическая) форма такой идеи (оппозиция формы и материи, метода и содержания — как красного и голубого цвета, желтого и фиолетового), а Жак Лакан (в 1970 году) — повторно сформулировал эту концепцию Гёте, в терминах постмодернистского психоанализа (символическое, реальное и воображаемое и непреодолимое желание свести их в одну композицию).

В 1986 году у меня в голове родилась символическая форма ровно той же самой идеи (мета-рекурсии мышления). Рассуждения просты: числа и есть символы, мышление происходит в символическом пространстве, оно там же же где и числа, и поэтому, описать мышление можно не рисунком, как утверждал Платон, а матрицей чисел.

Но, подобное открытие уже сделали физики 1960-х, исследователи субатомных частиц, когда объяснили все их многообразие — симметриями теории игр. Эти частицы уже была не материя (в прежнем классическом понимании), такую «субатомную материю» — просто невозможно почувствовать, но это другая материя компьютерных представлений, а компьютер создан человеком, следовательно кварки — символическая материя нашего мышления.

Нет смысла искать геометрические формы представлений о природе, необходимо использовать язык самого мышления. Ведь наша цель познания — понимание, то есть соответствие наших мысленных конструкций — собственной способности понять их. В этом проявляется другая сторона нашей собственной природы. Мы не только отражаем природу своим сознанием, но и природа отражает нас и это проявляется как символическое пространство нашего мышления.

Позднее, в 2002 году, сравнивая геометрически модели мышления разных мировоззренческих систем и я пришел к выводу, что число элементов этой матрицы символического не 256, как на рисунке выше и не 512, как если рассмотреть рисунок двусторонним, но 4086 (64×64). И это — сфера. Но, как только я это понял, прежнее представление тут-же рассыпалось обратно на абстракты и число элементов стало 4086×4086 = 16 695 396. Пока не наступила ясность геометрической (матричной или какой-либо другой, пока неизвестной) формы этого символического пространства — я решил считать это новое пространство — одновременным существованием 4086 сфер. А путь от одного блока ясности к другому связал с принципом блокчейн мышления.

Собственно, мой рисунок — способ выразить свое ощущение этой идеи мета-рекурсии и бесконечно-мерности мышления, а мои высказывания о нарисованном — сходны с «анти-концепцией имени чувств этой же идеи». Что — «анти-софизм», то есть аналитическая философия, в духе первоначальной. Но, в отличие от концептуализма 12-го века — эти построения сочетания все большего и большего числа отражений опыта и познания — бесконечно-мерные, а путь (блокчейн) по шкале сложности мышления — осознание этой сложности.

Самое простое имя этому чувству — мета-рекурсия. Познавая природу своего мышления, я познанию мышление самой природы.

Цель такого «исследования себя» — справиться с негативными последствиями мета-рекурсии (например — страх смерти), свести ее с пьедестала всеобъемлющего принципа к рядовому элементу. Мне удается нарисовать такие свои ощущения идеи жизни.

Ответить на вопрос, где эти пространства в нашей обыденной жизни?

— значит привести иконическую форму идеи многомерности мышления и мета-рекурсии, как принципа его работы. Этот рассказ, обнажающий механизм житейской обыденности может быть неприятен, так как — он не перфектен (некомфортен) по определению, комфорт мышления в его переводе в «спящий режим».

Люди стараются не замечать схемы своего мышления, стремятся оборвать свою мысль об идее одним только ее чувством, спать наяву, объясняя происходящее с ними случайностью. И попытки справиться с диктатом символического могут закончится очень печально. В 1996 году я пережил опыт клинической смерти от переохлаждения и, наверное потому, обрел некоторый иммунитет к такому рассказу. Меня он не пугает. И не вызывает никакого головокружения.

От художника ждут только одного — воодушевляющей демонстрации иного мира, выходящего за рамки обыденности. Но при этом оценка образа — обыденна.

В завершение скажу, что нарисованная мета-рекурсия выражает фрактальную природу мышления, так и мышление самой природы. Этот принцип дробного числа измерений несложно понять, чем глубже мы погружаемся в детали, тем непропорционально больше мы этих деталей обнаруживаем. Единственная цель такой практики — научиться преодолевать страх обрывать мышление ранее, чем оно приведет к своему предназначенному результату.

Университетская лекция. О чем она?

Лектор лишь демонстрирует слушателям свой статус лектора. Его трактовки философских концепций прошлого, проявляют его социальный (научный) статус, что подобно выступлению на сцене популярного артиста или — предвыборной речи политика.

Для политика цель питча — победа на выборах. Своей речью он даёт понять избирателем, что из всех кандидатов (одинаково плохих) следует сделать ставку именно на него, потому что у него больше стать популярным.

Его речь пишет политтехнолог, (в случае артиста-ремесленника — куратор) который, на самом деле, лишь обосновывает политику (артисту) свое собственное право трактовать чувства избирателей (зрителей), выражая — тем самым — понятные политику (артисту) символы его победы.

Все эти пламенные речи, отражаются в мышлении избирателя поверхностными признаками (символами) понимания, выражающими его собственное желание навести порядок в своих чувствах социальной структуры жизни. Как шпаргалка.

Каждый участник игры в демократию (или в феодализм, что отличается немногим: чувство (как стадия речи) подменено символом и наоборот — получает своё. Политик — статус (власть), политтехнолог — авторитет, избиратель — простые и понятные символы собственных чувств жизни, эксперт — гонорар. Сама политическая система, которая в результате такой игры возникает — никого не интересует. Символическая социальная структура — в которую верят все участники игры — незыблима. Кто именно создал ту или иную концепцию — не важно. Главное, что она есть, как миф. От того, что кто-то спляшет на ее фоне — ничего не изменится. Это можно назвать симулякром, но тогда и само мышление человека следует считать симулякром. Есть река, на берегу сидят рыбаки и ловят рыбку в мутной воде. Создать новую реку или развести рыбу они не в силах. Распределяют то, что есть, рассказывая друг другу небылицы.

И никто не признается, что именно он делает, прикрываясь ничего не значащими словами о демократии и всеобщем благе (как вариант — о невозможности такого блага). Точнее, смысл один — социальная жизнь: утверждение статусов. Это норма политики или коллаборация, как прогнозируемый ответ обывателя на диктат символического. Но, может быть и протест, и может быть — просто все равно.

Когда доходит очередь до реальных дел, политик привлекает специалиста (4132) — эксперта во всём. В его мышлении, по отношению к мышлению политика — композиция и смысл поменялись местами. Если политик понимает признаки (символы) иерархии, то эксперт понимает композиции (социальную систему общества). Если политик выражает своё чувство (смысл) этой системы, а политтехнолог называет это чувство именем, то эксперт выражает своё чувство (подлинного) смысла этой системы. Специалист 4132 — это постмодернист 1423 наоборот. Если пример постмодерниста-повстанца — Че Гевара, то пример специалиста — застреливший его агент ЦРУ. Политики, для решения проблем (которые вовсе обязаны решить, но считают, что для достижения успеха необходимо создать видимость бурной деятельности — обращаются к специалистам.

Для артиста — символом понимания его творчества являются аплодисменты публики, которая видит в его шоу простое и понятное имя своего эстетического чувства.

Все это средневековый феодализм, игра в социальную игру — что самообман, игра происходит до тех пор, пока эти простые правила — устраивают всех её участников. Когда не устраивают — начинается новая игра.

Философская аналитика — другая игра в речь. Это вызов представлениям общества о социальной норме. Первым аналитиком Жак Лакан назвал Сократа. Он говорил о своём чувстве понимания подлинного бытия, выражая этим монологом своё стремление навести порядок в бессмысленных символах софистов. Но Сократ (с точки зрения самих софистов) — был не прав: смысл это просто имя чувства. Когда человек чувствует жизнь это и есть ее смысл. Смысл для Сократа — подлинное бытие, растворенное в житейской обыденности софистов. Казнь Сократа — логична. Но казнь Иисуса Христа — не логична, его вина и заслуга — не убедительны. Но, если рассмотреть историю Нового Завета — плохим пересказом, через многие века — истории о Сократе — всё сразу понятно.

Другой пример — американский прагматизм и европейский нацизм. В чем уникальность германской нации (с точки зрения пост-софистов Аненербе)? В том, что германцы обладали знанием об американской семиотике якобы с глубокой древности… Когда и слова «Америка» никто не знал. Что доказывает это? Поиск такого доказательства самим Аненербе. Например — книга по псевдо-рунистике, Гвидо фон Листу в 1906 году, сочиненная им в время временной слепоты. Она полностью повторяет логику прагматизма (которая родилась на четверть века ранее), и — в мистическом ключе. Модным тогда в Германии. Остальное — дело техники. Что реально мешало такой риторике? Кабала. Символически, это ровно тоже самое знание о социальной структуре общества, но родившееся на несколько столетий ранее. Ну что? Иконическая форма платонизма — христианство, а Аристотеля — ислам. Это точка зрения Жиля Делёза. Но, что действительно присуще древним германцам — если верить британским археологам — так это копирование поверхностных признаков предметов других народов. Но, это уже откровенно противоречит невероятному техническому прогрессу третьего рейха.

У политика и у артиста символы социальной структуры общества — скрыты риторикой и метафорой, избиратель-зритель наоборот создаёт свои собственные символы, как поверхностные признаки первых. На этом основан консенсус всех социальных групп — иерархия. Призыв постмодернистов 1970-80-х к консенсусу всех философских культур — вторичен. Толерантность — иконическая форма такой идеи. Этот консенсус возник вместе с человечеством, а может быть и ранее, со стада. Или еще раньше с колонии амеб. Постмодернисты лишь призывали к консенсусу авторов всех правил такой вечной игры в иерархию. И древних и современных и будущих. Это призыв не конкурировать, но просто договориться. То, что мы ощущаем себя людьми — важнее социальных игр. Призыв не был понят.

Символы — случайны и они — клей связывающий социальный механизм общества. Единственный достоверный символ феодального общества — социальная иерархия, все остальное пустая болтовня. Точно, как единственная картина виртуальной реальности — сама эта программа виртуальной реальности. Конечно, феодализм — это средневековый феномен, он отличен от античной демократии, но эти отличия (символ на месте чувства и чувство на месте символа) — не столь принципиальны для пояснения схемы общественной жизни.

Философ вмешивается в негласное соглашение о правилах игры престолов (в игру престолов) и анализирует все эти несерьезные символы социальности — всерьёз, чем оспаривает главный символ — социальную иерархию. Это вызывает протест у тех кто верит только в иерархию. Сократа казнили сами избиратели, хотя его метод мышления противоречил методам политтехнологов (софистов). Платона, за подобные высказывания, оспаривавшие символичность придворных оргий — продали в рабство, и только участие друзей позволило ему вернуть прежний социальный статус учителя.

Думать о том, как именно человек думает — ему не комфортно. Иоганн Гёте, в своей «Книге о краске» — в 1810 году писал: «Когда человек размышляет о том, как именно он думает, то обыкновенно — находит себя больным».

Вместе с тем, некоторые люди иногда думают об этом. Жиль Делез в 1991 году, в своей книге «Что такое философия» писал, что желание пофилософствовать часто возникает только на пороге смерти, когда тиски социальной нормы (что следует говорить для достижения успеха, а о чем говорить вообще не следуют, чтобы не испортить себе карьеру) — ослабевают и человек оказывается более способен поделиться опытом своего стремления к порядку хаоса символического. Это уже не университетская лекция, но просто разговор с другом. За мгновение до конца. Когда терять нечего. Таким образом философия — это мышление о мышлении за пределам социальной нормы таких разговоров.

Самые яркие мысли Платона о природе мышления — в его письмах другу. В скучном для читателя повествовании иногда блестит яркая и точная формулировка имен чувств мира символического — самого Платона. Аристотель связывал философию с достоверностью высказываний, а софизм политтехнологов, кураторов артистов — связывал с сознательным обманом зрителя, а мышление самого избирателя с самообманом. «Когда человек говорит недостоверно — он и сам не понимает что говорит». Друг философа — Бог. Монолог адресован только ему и более того, сам такой достоверный монолог и создаёт воображаемые символические небеса и их персонифицированную личность — Бога. Жиль Делез приводит пример: миф о Христе — иконическая форма истории Сократа.

Дискурс философа это тот же самый дискурс древнего жреца (маркетолога современным языком), в раннее античное время ставшего господином своей пастве, но прочитанный задом наперёд, как 3412 и 2143.

Дискурс политтехнолога-софиста, тот же самый дискурс избирателя, прочитанный задом наперёд, как 4321 и 1234.

Ещё один анти-феодальный путь мысли у художника. Это ровно тот же самый дискурс феодала, но прочитанный задом наперёд. Как 4231 и 1324. Если феодал, своим правом трактовать символы социальности — выражает чувство такого социального успеха, то художник (как впрочем и сам феодал) — это мутировавший античный софист. Возможны были два типа мутации мышления софиста 4321: как 4231 (символ-2 и смысл-3 поменялись местами) и как 1324 (когда поменялись местами понимание причин-4 и стремление к ясности-1). Художник 1324 — демонстрирует своей картиной ясность чувственных смыслов, выражая символы понимания (шпаргалки избирателя). Художник — как «сбрендивший избиратель», когда то, что у скрыто в его мыслях — поменялось местами с тем, что снаружи. Означающее и означаемое — поменялись местами. На античного философа 3421, художник 1324 — совсем не похож. Можно сравнить с потребителем (рабом символов) 1234, тогда художник — раб чувствуемых смыслов (эстетики). А постмодернист 1423 — раб понимания причин.

Не следует понимать под художником одного только живописца, такой живописец — академический ремесленник 3142, чувством композиции (у художника композиция чувств) — выражающий право понимать (трактовать) символы социальности. Ремесленник — разновидность университетского профессора 4231, когда скрытое внутреннее означаемое поменялось местами с внешним, означающим.

Художник 1324 — тип мышления, инверсивный университетской игре в статусы. Любой талантливый неуниверситетский учёный — художник, как любой предприниматель, вышедший за рамки своего сословия барыг. Поэт, покинувший сословие литераторов. Художник такой же продукт феодализма, как и сам феодал. Его симметричное отражение в зеркале.

Юбер Дамиш назвал одним из первых художников такого склада ума — Джотто. Этот тип его мышления проявился в том, что он нарисовал бесформенное облако на головами кардиналов, что — протест против чётко очерченных норм изображения социальной структуры общества. Другой пример (того же Дамиша) — Сезанн, его жест художника — непрокрашенные участки холста. Если картина — сцена театра живописи, то пьесу не играют на ветхих подмостках. Далее Юбер Дамиш приводит примеры Черного квадрата Казимира Малевича и Джексона Поллока. Малевич нарисовал альтернативную общепринятой в его время метафоры живописи как знака живописи вообще, а Поллок, подобно Сезанну взломал сцену театра живописи, растянув случайные пятна и потёки краски до космических масштабов, которые только позволил ему холст. Дискурс художника — это модернизм, как протест против университетско-феодального модерна.

Сверх модерн — сложнее, с одной стороны это мир барыг, 2314 (в терминах «феодал-художник» это новая оппозиция «психоделический гуру — барыга»), другая оппозиция сверх и пост-модерна с постмодернистом 1423 (что аналогично оппозиции художника и ремесленника). Постмодернизм — это протест одновременно против психоделического сверх-модерна и арт-рынка. Как впрочем дискурс художника (модернизм) можно рассмотреть одновременной оппозицией феодалу и ремесленнику-академисту.

Философия понимается — «дурной бесконечностью» отражения отражений или — хаосом случайных сочетаний элементов мышления (стадий речи) только с точки зрения софизма и его мутаций. Собственно, социальная жизнь человечества усложняется, рождаются новые нормы и софизм — сейчас воспринимается пережитком античной нормы мышления.

В то время софизм был альтернативой, как мышлению раба, так и мышлению его господина, риторическим мостом над бездной непониманиями ими друг друга. Затем, новым обобщением мышления уже трёх типов (раба, софиста и господина) — стала аналитическая философия, затем и она стала рядовым элементом нового обобщения средневековой эпохи феодализма, затем, уже сам университетский феодализм, наряду с его альтернативами — был обобщён постмодернизмом, и наконец в 21 веке произошло новое обобщение уже самого постмодернизма. Этот путь мысли продолжится, но дискурсивное поле такой игры закончилось, новое обобщение сводит к рядовому элемента мышления саму дискурсивную или социальную сферу, о ней можно сказать и как о сфере социальных смыслов. Все они больше не символы порядка хаоса мыслей, а просто ещё одна разновидность беспорядка, порядок — сложнее, но он снова найден и культ социальности сейчас такой же анахронизм, как университетский пост-софизм для пост-философов-постмодернистов 1980-х.

Очевидно, что время от времени, «дурная бесконечность» — как софистическое имя мышления понимается — непротиворечивой комбинации всех сочетаний в один, геометрически понятный объект картины мира: прямоугольную или треугольную матрицу знаков, цилиндр, куб, октаэдр, тетраэдр, куб, додекаэдр, сферу и так далее. Меняется лишь форма такого представления, она усложняется.

Но, сразу, после такого редкого момента понимания случайности — порядком, представления человека о структуре хаоса — снова рассыпаются и начинается новый майнинг случайных сочетаний. К которым, в качестве нового элемента, добавляется только что совершенное открытие. Число элементов, участвующих в поиске ответа на вопрос, что это такое, от блока к блоку увеличивается в геометрической прогрессии.

Случайность комбинации символических элементов есть реализация возможности такого сочетания, но не самой жизнью, как считали софисты. Имеется в виду не сама жизнь (природа), о которой достоверно ничего не сказать, так как она сложнее любых представлений о ней, но жизнь представлений о жизни — путь усложнения концептов мышления.

Обыденные представления о жизни описываются здравым смыслом (интуитивно понятны), они иконичны (не символичны), но символ описывает эти представления (делает понятными). С точки зрения обладателя здравого смысла, все, что выходит за рамки интуитивно понятного ему самому — есть случайность. С точки зрения обладателя символического мышления — случайность закономерна и этот закон — символ.

Все, что может случиться — обязательно произойдет. Но, в какой именно момент времени — изначально не определено. Человек чувствует этот поток случайных событий своей жизни и интуитивно дает таким чувствам имена. На этом этапе, мышление большинства людей достигает своего предельного уровня и все, что возможно на более высоких уровнях — игнорируется, а выводы объясняются «случайностью».

Например, демонстрация человеку случайности его мысли противоречит представлению о ней как о мысли. И, наоборот, если случайность возможно показать, это не случайность.

_ _ _

В статье рассматриваются различные теории мышления и из них реконструируется новое пространство символического, проекциями (частными случаями) которого все эти мировоззренческие системы и являются.

Сложно определить, какой категории читателей адресована статья… Хотя, сама статья и содержит такой ответ — Богу сферы неподвижных звезд. Любой другой собеседник может оказаться недостаточно заинтересованном выслушивать такие концепции. Хотя, каждый решает это для себя сам.

_ _ _

Рассматриваются примеры осознания не случайности случайности — от живописи древних даосов до современной физики субатомных частиц. Работа мышления понимается двух-тактным механизмом. На первом этапе цикла происходит подмена ощущения символов идеи — поверхностными признаками (иконами), а на втором этапе — происходит деконструкция таких икон обратно в символы.

Подменяя символы иконами (именами своих чувств), люди создают — из таких своих мыслей — пространство поверхностных признаков собственного мышления и руководствуются такими фантазиями о своих способностях — в своей повседневной жизни. Но, вместе с тем, сам же человек (можно сказать — это наша другая природа) находит способ перевести такие упрощенные представления о реальности (иконические формы идеи) обратно в символические. И, совмещая оба метода, создает — в своем сознании — более точный образ (реальности) природы, чем создают опыт и познание по отдельности.

_ _ _

Но, каким бы точным этот образ природы не был, это всего лишь образ.

Для меня очевидно, что именно этот образ природы в нашем сознании — большинство из нас и считает самой природой. А раз так — зачем жить в плену иллюзий реальности? Не разумнее ли осваивать вселенную собственного воображения?

Но как?

Ответ: в осознанности, его дает искусство. И, в пробуждении концептуального мышления, как пересечения опыта и познания.

Но, искусство — как деятельность — не сколько создает воодушевляющие образы иного мира, сколько восполняет недостающий элемент мышления, вместе с прежней обыденностью образующий нашу вселенную. Это образ иного, подлинного (воображаемого) бытия — важен, но только как ключ от третьего пространства символического.

_ _ _

Постмодернистский психоанализ творчества.

Жак Лакан определил эти три базовые измерения мышления человека: символическое, реальное и воображаемое. Но, я чётко вижу, что реальное, это символическое, лишенное воображения, а воображаемое — это символическое, лишенное «здравого смысла» (простоты понимания событий житейской обыденности): зачем их вообще понимать, когда можно почувствовать. А само понимание можно купить…

Потребление символов.

Не удивляйтесь: большинству людей сложно даже дать имена своим чувствам, им проще купить готовый символ своего чувства, но это не мешает им жить, ведь они чувствуют жизнь… И, считают такие интуитивные представления о своих чувствах — мышлением. Другие люди умеют давать имена таким чувствам, пример — литература или производство товаров. Первые (потребители символов) — узнают в этих именах — свои собственные чувства.

Третьи — успешнее других — синтезируют, промеряют, сводят все многообразие имен чувств к точным формулировкам, и считают эти свои концепции — высшим мышлением. Но, другие люди — часто просто не понимают такого символического языка. Им на помощь приходят четвертые — назовем их «дизайнерами» — они делают дизайн (визуализируют представления маркетолога, рисуют концепции имен чувств) и, глядя на этот рисунок, первые люди узнают в нем — сами свои чувства. Это узнавание чувств по именам — интуитивно приравнивается к пониманию объекта чувств. Это стремление к потреблению товаров, как символов. Желание-1 символов-2 подменяет человеку чувство (или смысл, что одно и тоже)-3 понимания (зравый смысл)-4. Формула такого мышления 1234.

Что делает литератор?

Он дает имена-иконы (еще не символы)-2 чувствам-3. Это подменяет ему жажду-1 познания-4. Формула такого мышления 2314. Если говорить о товарах — это мышление барыги. Не удивительно, что популярная литература соответствует ровно той же самой схеме мышления. Любой товар — имя чувства. Как практическая экономика, так и литература — есть подмена чувства товара его поверхностными признаками (именами). Потребитель узнает в таких признаках свои чувства. Именно это он и хотел. Именно это его необходимо иметь. Это мотивирует спрос.

Что делает эксперт?

Если дискурс барыги 2314 прочесть справа налево — получится дискурс «эксперта во всем» 4132. Противоположен такому мышлению эксперта (коллаборанта, агента спецслужб) — дискурс повстанца (революционера, постмодерниста) — 1423.

Что делает постмодернист?

Насыщает свою собственную жажду-1 познания-4, скрывая символы-2 смысла-3. Если прочесть дискурс постмодерниста 1423 — справа налево, получится дискурс психоделического гуру 3214.

Что делает гуру-психоделик?

Гуру чувствует (видит смысл, интерпретирует) символы-2, что подменяет ему жажду-1 познания-4. Под словом «жажда» следует понимать лакановское "непреодолимое желание к соединению человеком символической, реальной и воображаемой сфер своего мышления. Разбалансированность этих сфер есть невроз. Психоаналитик выслушает представления пациента, чем способствует поиску им имени его чувств. Чувство без имени — дискомфортно.

Что делает мудрец (софист, куратор, политтехнолог)?

Это не философ — у философа другой, аналитический тип мышления. У софиста — синтетический (складывающий воедино).

Он понимает-4 «поверхностные признаки — имена» чувств-3 — и дает именам чувств-2 более точные, чем барыга-литератор формулировки (знаки, композиции)-1. Формула такого мышления софиста 4321, как если формулу мышления потребителя 1234 прочесть справа налево.

Что делает философ?

Это анти-софист (анти-систематизатор), то есть аналитик. Философ «сверх-чувствует» (сверх-осмысляет)-3 своё понимание-4 , что подменяет ему компзицию-1 символов-2

Что делает маркетолог?

Маркетолог — это лакановский господин, он генерит символы-2 своих желаний-1, что подменяет ему понимание-4 смыслов (чувств)-3. Формула мышления маркетолога — 2134, это напоминает формулу мышления философа — 4312, если прочесть ее справа налево.

Что делает дизайнер?

Видит смысл (чувствует)-3 знак (композицию)-1, что подменяет ему понимание-4 символов-2. Если прочесть формулу мышления дизайнера 3142 справа налево — получится формула барыги (литератора) — 2413.

Что делает художник?

Художник — это антидизайнер. Он сводит к композици-1 смыслы (чувства)-3, что подменяет ему символы-2 понимания-4. Если формулу мышления художника 1324 прочесть справа налево — получится дискурс власти.

Что делает феодал, богослов, чиновник, университетский профессор?

Дискурс власти или университета — 4231 — профессор выражает свои права на трактовку (понимание)-4 символов-2, подменяющие чувственный смысл-3 композиции-1.

Что делает активный гражданин?

Это студент профессора, паства богослова, вассал феодала, электорат политика и так далее. Он генерит символы (признаки, шпаргалки)-2 знания-4, скрывая желание-1 смысла-3. Если прочесть дискурс горожанина 2413 — справа налево, получится дискурс дискурс ремесленника 3142.

Весь список 24-х постмодернистских дискурсов:

1234 1243 1324 1342 1423 1432

2134 2143 2314 2341 2413 2431

3124 3142 3214 3241 3412 3421

4123 4132 4213 4231 4312 4321

потребитель — художник — постмодернист -

маркетолог — барыга — гражданин -

— дизайнер — психоделик — философ

— специалист — профессор — софист

Эти 12 типов дискурса мышления человека и есть 12 философских культур, к консенсусу которых призывал постмодернизм 1980-х. 12 колен, 12 часов, 12 знаков Зодиака, 12 олимпийских Богов современности. Как люди с такими типами мышления между собой договорятся — такое будущее и будет. Другого испытания разумом — для человечества — у природы просто нет. Пока нет. Но, мы можем деконструировать (высмеять) все эти дискурсы, то есть — лишить их статуса вершин познания. Это и есть коллапс социальной сферы человечества. В этом нет никакой трагедии, ясность структуры дискурса (структуры четырех элементов мышления, как новый пятый элемент) — начинает новую игру в майнинг шестого элемента мышления, множественность социальных сфер. Коллапс происходит лишь у воображаемой общечеловеческой социальной сферы. На самом деле, каждый человек способен создать и разрушить свою собственную социальную сферу, которых 4086 типов.

Я излагаю сейчас точные термины и понимаю, что большая часть читателей прочтет их иконически. Какой фантастический бредовый мир неверно понятых смыслов создадут эти иконы…

У каждого из 12 основных постмодернистских дискурсов есть по два варианта, сам дискурс и его смесь с другим (противоположным) дискурсом (химера).

Пример химер:

1342 художник-ремесленник (дизайнер) и 3124 ремесленник-художник (академист). Гуру-барыга (вороватый проповедник) 3214 и барыга-гуру (бизнес-гуру) 2341. И так далее.

Лицо дискурса.

Дискурс барыги конечно звучит унизительно, конечно, его можно назвать и «дискурсом предпринимателя» (продюсера). Назовите как хотите. Здесь «барыга» — дань истории термина, у каждого дискурса есть дискурсивный персонаж, олицетворяющий этот тип мышления (икона, либо бренда). Господин — Дионисий Сиракузский, философ — Сократ, художник — Джотто, постмодернист — Че Гевара, и так далее.

Под «барыгой» — имеется в виду нарко-барыга 1980-х Карлос Ледер, подменивший поверхностными признаками учение психоделического гуру Тимоти Лири, они с ним сидели в одной тюрьме. Медельинский наркокортель — даже точнее — частный нарко-остров самого Ледера — подмена поверхностными признаки психоделической ЛСД-коммунны Тимоти Лири. Спонсированной и разгромленной ЦРУ.

Эксперименты ЦРУ в 1960-х по контролю над сознанием с помощью ЛСД — провалились, вещество напротив стимулировало критическое мышление, чем выводило адепта из подчинения правилам социума.

Эксперименты с наркотиками, напротив увенчались успехом. Наркотик, как поверхностный признак психоделии заключал чувственность человека в пространство образов жизни, контролируемом нарко-бароном. Арт-рынок, виртуальная реальность, популярное кино (музыка, литература) делают ровно тоже самое.

Пост-постмодернистские дискурсы.

В пост-постмодернизме дискурсов больше, за счет отрицательных значений: -1 -2 -3 -4 — отсутствия соответствующего качества мышления. Общее число всех возможных типов мышления 4086. Это список всех возможных взаимных сочетаний четырех базовых элементов мышления современника.

Символическое.

Символическое — это пространство на пересечение обоих осей координат (опыта и познания). Объекты этого символического пространства одинаково можно спроецировать и на шкалу реальности и на шкалу воображения.

Символическое — третье измерение нашего мышление. Лакан говорил о непреодолимом желании человека соединить вместе все три сферы своего мышления, это четвёртый элемент — композиция. Любое произведение искусства и есть такая композиция. Или знак.

Но, само произведение искусства (картина) — не единственный точный ответ. Картин множество и у человека есть еще более непреодолимое (чем лакановское) желание соединить уже четыре элемента мышления в пятый, это как соединить все картины в один объект. Это и есть постмодернистский дискурс, более высокий мотив деятельности. Но, не конечный.

Дискурсов — множество, (минимум — 48: 24 прямых и 24 анти-дискурсов, а так же смешанные типы). Есть третий уровень непреодолимого лакановское желания — соединить все дискурсы в одну сферу и тем самым десокрализовать ее (разрушить её, расщепить на первоэлементы).

И, оказывается, что не только сфера дискурсов, знак (или композиция), сами опыт и познание, состоят из тех же самых абстрактов мышления, образующих все более и более сложные конструкции — мысли.

Встаёт вопрос о первоисточнике абстрактов. На этот вопрос ответ даёт теория игр. Это симметрии, возможные комбинации самого предмета мышления, можно сказать — симметрии октав или нот одной единственной струны, которая есть наше первоощущения себя человеком.

В таком контексте, человек — само программирующийся живой компьютер. И проблема искусственного интеллекта не в его создании (это была бы лишь его икона), но в осознании всех нас (включая всех кто жил ранее) — самим таким искусственным интеллектом самой природы. Это символ ровно той же самой идеи искусственного интеллекта (это мы все и есть).

_ _ _

Роль случайности.

Мышление человека о собственном мышлении усложняется экспансивно. Но, мышление человека одновременно ещё и консервативно, это как механизм «спящего режима» компьютера — режима экономии энергии и прекращения вычислительных процессов, кроме самых необходимых, для хранения уже накопленной информации.

Между двумя такими проявлениям одного и того же человеческого сознания — «озарения» и «реальности» — находится пропасть непонимания людьми друг друга и человеком самого себя, заполняемая самой жизнью.

Сочетание обоих типов мышления понимается нами случайностью. Но, не заложен ли в нас аналог компьютерной операционной системы, управляющей такой случайностью?

В статье дается экскурс в историю вопроса и приводятся примеры представлений о структуре мышления из разных мировоззренческих систем. В результате сравнения этих систем — делается вывод о неслучайном их чередовании и проводится аналогия с майнингом биткоина.

_ _ _

Экспансия мышления.

1-й (чувственно-психоделический) уровень. В основе мышления — ощущения себя человеком разумным. Это подразумевает, что мышление человека не только создает образы природы, но и сама природа (таким мышлением) создаёт образ человека. Как 1 и -1.

2-й (концептуальный уровень). Пересечение обоих методов (как осей координат) нашего мышления (реальности и искусства) — создает новое символическое пространство концепта. Это как восемь вариантов комбинации 1 и -1.

3-й (прагматический) уровень. Множество концептов (8×8 = 64) — образует еще большее пространство — знак. Американский вариант такого знака (семиотический знак конца 19-го века) определен как матрица 10 типов знаков или 27 самих знаков. Дело в том, что при некотором упрощении даосскую матрицу 64-х знаков можно представить прагматической матрицей 27-ми семиотических знаков. Это упрощение — в приравнивании части вариантов сочетаний концептов друг с другом, когда сочетание первого и второго концепта равно сочетанию второго и первого.

4-й уровень социально дискурса. Множество знаков (64×64 = 4096), в свою очередь, создает еще более сложное, социальное пространство мышления (сфера дискурсов).

5-й уровень коллапса (много вариантности) социальной сферы. Сфера, так-же является новым элементом еще большего пространства мышления (множества сфер). Которое так же является новым, пятым измерением мышления — «расширенным пространством» (“expanse”). Это — экспансия пространства мышления за границу поверхности социальной сферы.

6-й уровень многомерности расширения пространства мышления. И так далее, до бесконечности.

_ _ _

О беспредметности разговора о реальности.

О реальности бессмысленно говорить предметно, это жизнь в состоянии выключенного мышления. Когда мир иллюзий и фантазий об именах своих чувств и симулякры таких имен подменяют саму жизнь. Тем не менее — это тоже мышление человека, когда единственный смысл наблюдаемого объекта — имя собственного чувства, которое этот объект вызывает.

_ _ _

История вопроса.

Два отражения — человеком природы и природой человека — симметричны и их взаимоотношение проявляет свойство квантовой системы: факт наблюдения за тем, как именно мы наблюдаем меняет результат наблюдения. Система обоих отражений остаётся неизменной.

Это две возможности проявления одного и того же, первоначального, чисто человеческого, ощущения себя человеком разумным. Чем больше человек ощущает себя разумным, тем менее разумными представляются ему собственные концепции реальности.

Отражая природу, наше мышление создаёт её чувственный образ, реальность. Отражение этой реальности самой природой — есть — наше же — иное, по отношению к собственным чувствам (сверхчувственное) ощущение собственных мысленных конструкций — частью самой жизни.

1. Концепция реальности. Что есть эти наши мысленные конструкции?

1.4. Это наше понимание идеи (образа концепции имени чувства) жизни. Сама жизнь — недоступна непосредственному пониманию её человеком.

1.3. Это смыслы (имена наших чувств жизни).

1.2. Это символы — концепции смыслов (точные словесные формулировки имён чувств).

1.1. Это композиции (рисунки, чертежи, визуальные метафоры, образы концепций). Разглядывая рисунок концепции имени чувства жизни — мы понимаем саму эту концепцию, но не жизнь.

Происходит подмена природы — отражением человеком природы. Реальность — как раз и есть такое отражение, подменяющее природу. Когда мы говорим о познании реальности — на самом деле — речь идёт о природе самого такого нашего познания, но не познания природы.

2. Концепция искусства.

Слово искусство — многозначное. Что бы не создать путаницу определений, предлагаю здесь считать «искусством» иной, противоположно направленный путь мышления об идее, чем описанный в концепции реальности.

2.3. Осознанность, противоположна интуитивно понятному (здравому смыслу) имени чувства.

2.4. Ощущение (психоделическое или сверхчувственное восприятие) идеи самой жизни. Это не непосредственное созерцание самой жизни, но непосредственное созерцание её идеи (прежней основы познания реальности).

2.1. Рисунок такого ощущения идеи. Этот, другой рисунок — противоположен иллюстрации концепции имени чувства.

2.2. Откровение о рисунке ощущения, противоположное концепции имени чувства (слова оракула).

Но, на этапе высказывания о рисунке ощущения (картине — произведении искусства), вместо «слов оракула» — возможно вторичное чувство отражённой в рисунке идеи и обычное познание реальности (имя такого чувства, концепция имени, рисунок концепции, понимание рисунка).

Сам Платон, автор такой концепции познания, испытывал трудности в точном определении всех этапов обоих направлений мышления.

В одном и том же своём тексте (Седьмое письмо) — он говорит о четырёх и о пяти стадиях речи. Между обоими противоречащими друг другу концепциями — несколько абзацев.

Четыре стадии речи это: имя чувства, точное определение имени, рисунок определения, понимание рисунка. Далее, Платон зацикливает понимание рисунка и источник чувства, называя это — то одним и тем-же четвёртым, то — пятым элементом мышления.

В его терминологии, такая точка, связывающая разрыв этапов мышления — идея. Реальность, это один тип обрыва процесса мышления. Истина — другой. Позднее, Чарльз Пирс, имея в виду и реальность и искусство, назвал их — иконической и символической формами одной и той же идеи. И создал другую трёхмерную модель мышления, вместо платоновского «бега по кругу».

Платоновская картина мира — проекция такого трёхмерного мира знаков на плоскость.

3. Концепция символического описана как «экспансия мышления». Смотрите выше.

_ _ _

2019 05 25

Андрей Ханов

Образ случайности

Вселенная, как мы считаем — огромна, а человек, по сравнению с ней человек — не больше субатомный частицы песчинки нашей планеты.

Так ли это? Откуда мы это знаем и почему?

Мы создаем мир образов вселенной, размещая их вокруг себя. И живем среди этих образов. Верим, что мир именно так устроен.

Почему?

Потому, что мы интерпретируем свои чувства идей, наделяем их формами (даем им имена), интерпретируем смыслами и верим в достоверность таких своих метафор.

Насколько эти наши образы важны для самой вселенной?

И, что такое эти наши образы вселенной?

Такой образ — пересечение нашего рационального познания и интуитивного опыта, это плоскость.

Место точки на плоскости (взгляд одного человека) — определяется двумя координатами.

Но, что определяет координаты самой плоскости? Случайность?

Если плоскость бесконечна, и мы хотим видеть её всю, то мы должны приравнять к нашему представлению о бесконечности какое-то конечное число. По сравнению со всеми прочими допущениями, это мелочь. Число не должно быть очень большим, чтобы мы смогли ориентироваться в полученной картине мира. Пусть будет 64. Как ячеек на шахматной доске. Тогда наша картина мира будет состоять из 64×64 ячеек = 4096 картин. Из 64-х шахматных досок. Этого, надеюсь — достаточно, чтобы разглядеть смутные контуры объекта случайности. О котором я хочу рассказать. Это вступление об образе того, что определяет несколько клеток вокруг каждого из нас. А то одну или вообще не одной. У кого — как. Все люди разные. Но почему?

Представьте фотографию планеты, разделённой на 4096 областей. Видимая часть — 2048. Много ли это?

Рисунок планеты.

Выбор этого числа просто определяет степень точности нашего взгляда на вселенную. Эта степень может быть какой-угодно, насколько наше мышление способно справиться к увиденным результатом.

Что значит справится?

Картина (назовём её — «первый рисунок», будут и другие) — например — сама жизнь, вызывает чувства, чувству мы даём имя, если Вы философ, то способны ещё и дать этому имени своего чувства точную формулировку, пример — теорема Пифагора, закон Ньютона, совершенный силлогизм Аристотеля, семиотический знак Пирса и так далее… Затем, если ваше мышление развито больше, чем у философа — Вы проиллюстрируете такую концепцию новым (вторым) рисунком и, глядя на него Вы сможете понять (оценить) степень точности концепции имени своего чувства первого рисунка.

Метка #1

Позже мы к ней вернёмся.

И что?

У нас два выхода:

— либо признать второй рисунок равный первому и тогда можно сказать, что наше мышление усвоило полученную из первой картины информацию. По крайней мере, мы верим этому, ведь мы смогли её воспроизвести.

— либо мы осознаём несоответствие обоих рисунков, как нашу принципиальную неспособность усвоить информацию первой картины и это значит, что мы должны напрячься и ощутить эту идею (информацию) первой картины — каким-то другим чувством, раз прежнее нас так подвело. Это осознанное ощущение противоречия собственного мышления — есть непосредственное ощущение идеи первой картины — частью самой жизни. Чувство искусства. Искусство мы можем только чувствовать и ощущать, как любую идею. А рисовать или говорить мы можем лишь о рисунке этого ощущения или об имении чувства идеи. Не о самой идее. Давайте условимся называть сверхчувственным ощущением состояние, когда человек чувствует жизнь не только реальным миром вокруг с себя, но и символическим пространством сразу всей вселенной (пространством символов).

Сразу скажу, это символическое состояние ума — травмирует чувство реальности и либо заставляет коллаборировать, то есть поверить в реальность символического, либо протестовать против такого навязанного нам взгляда. Либо — это и есть третий путь непосредственного ощущения (или осознанного воображения) — создать собственную воображаемую вселенную, где между символическим и воображаемым реальным — нет противоречия. Простой пример такого моста над бездной между искусством и житейской обыденности — любовь (единство противоположностей). Другой тип моста — творчество.

Это непосредственное наше непосредственное ощущение идеи подлинной жизни можно нарисовать, а об этом третьем рисунке можно сказать словами. Такой рассказ противоположен концепции имени чувства идеи, но не стоит их противопоставлять, они как две разные оси координат подлинного пространства. Концепт, как единство опыта ощущений и познания имен чувств.

Но, вернёмся к художественному опыту, после высказывания о рисунке третьего типа — мы способны это высказывание свести к одному заголовку, который опять же противоположен имени чувства идеи. Это название картины. «Без названия» — тоже название. Зритель чувствует идею картины и даёт своему чувству собственное имя. Название картины и имя того, что зритель в ней почувствовал — перпендикулярны, как длинна и ширина.

Опять отвлёкся. Вернёмся к ощущению.

Платон называл это осознанное ощущение человеком себя разумным человеком — истиной. Только и всего. Истина — состояние ума, а не закон природы. Но, что бы понять Платона, необходимо поместить его точку зрения на большую карту, чем ту, которую он сам своими высказываниями нарисовал.

Думать — болезненный процесс. Неофиты-психоделики, первый раз ничего не видят, только чувствуют, что больны (как простудой) и поэтому уверены, что им необходимо прекратить любую практику (работу) и отдохнуть. Не думать — наоборот, очень комфортно. Этот комфорт проявляется крайней болтливостью — рассказом о своих чувствах. Радиоточка, пурга, телега, телефонный разговор, пост или комментарий в фейсбуке. Любая лекция. Она ни о чем. Интуиция подбирает имена этому потоку впечатлений и переживаний. Произносим все эти слова, как правило, ещё до того момента, как этим чувством даются имена. Давать имена — реверсия ощущения. Это сложная тема для разговора, но крайняя степень такой болезненности ощущения себя человеком — смерть. Это подлинное имя чувства идеи жизни. Заголовок высказывания о рисунке ощущения идеи. Страх смерти и страх думать — одной природы. Комфорт — напротив имя обыденного чувства ровно той же самой идеи. На пересечении смерти и комфорта её проживания находится сама жизнь.

Проявление (отражение) ощущения (истины) в символическом пространстве мышления человека — есть идея.

Идей — множество. Они, как точки на карте — проявляют само пространство символического — другими словами — проявляют мир трансцендентального (мир идей), тенями которого (или отражениями) являются как предметы и события нашей житейской обыденности (имена чувств, которые они у нас вызывают), так и ощущений иного мира. Идея — символическая тень истины, предметы реального мира — тени таких идей. Противоположные нарисованные и высказанные ощущения этих же самых идей — знаки (символы). Что бы отличать два этих разных результата, договоримся называть знаки ощущений — символами, а знаки чувств — иконами. На пересечении иконы и символа идеи находится пример (индекс), та самая шахматная доска, буквы — чувства, цифры ощущения. Сама жизнь — шахматная партия, игра.

Евклид связал эти оси символического и обыденного пространства метафорой сторон треугольника. Квадрат гипотенузы лица факта (примера идеи) — равен сумме квадратов ощущения иного и чувства обыденного. Чарльз Пирс высказывался об открытии этого третьего лица факта между иконическим именем чувства идеи и поэтическим символом её ощущения. В 1883 году. Назвал новое учение логикой прагматизма. Но, Евклид говорил ровно о том же самом и гораздо короче и чётче. То, что его слова были сведены от символа к иконе, это нормально для человека. Символы самого Пирса также были сведены к иконе общества потребления.

Современнику, возможно будет проще понять оппозицию и пересечение иконического имени чувства и символического рисунка ощущения идеи различием виртуальной реальности (иконической, буквально, обманывающей чувство — зрение) и блокчейном (символической реальности абстракций блоков, цепочек, шифров). На их пересечении — новое пространство воображаемых образов, воспринимаемых почти реальными.

Другой пример — в терминах самой виртуальной реальности — это виртуально дополненная реальность, на пересечении реального чувства (вне шлема виртуальной реальности) и воображаемого (если надеть шлем и запустить соответствующую программу, например — Тим Браш), этот третий смешанный виртуально-реальный мир создаётся посредством компьютерной программы (приложения для айфона). К потоку видеокадров камеры добавляются воображаемые объекты. Если эти факт ещё и внесён в блокчейн реестр, иллюзия реальности — максимально возможная. Все–таки одной компьютерной игры для того, чтобы считать её частью жизни — мало. Необходимо признание факта игры, которое даёт блокчейн.

Ещё один простой пример такого символического мира человеческого разума — миф об олимпийских Богах. Трансцендентальные идеи — это их собственная обыденная божественная жизнь, события такого символического мира отражаются в мире людей судьбой. Очевидно, что мир этих богов — подобен «Оазису» из фильма Спилберга. Наличие или отсутствие компьютера для создания символического не играет никакой роли. Первобытные шаманы рисовали на скалах образы иного мира и это было понятно их современникам. Нашему современнику понятнее файлы внутри компьютера. Суть рассказа — та же.

О достоверности и глупости.

Аристотель называл Богом — молчаливого собеседника того человека, который говорит достоверно, то есть — мышление которого не усвоило информацию первой картины. Он не смог её повторить. И не стал обманывать себя, что смог. Но, это противоречие — пробудило его внутреннее зрение, другими словами — пробудило непосредственное ощущение чувствуемой идеи — частью жизни. Если первая картина сама жизнь, вторая — житейская обыденность, то третья — искусство.

Аристотель говорил о силлогизмах, но разве это не объекты символического?

Где Вы видели силлогизмы в повседневной жизни? Они там есть, но видите ли их Вы?

Разговор о психоделии не случаен, вещества включают критическое мышление. Но, и критическое мышление (осознанность) приводит ровно к тому же самому эффекту, что и вещества. Психоделия есть инъекция того, что в нас спит. Эти вещества медиаторы нашего мозга. Они вырабатываются естественным путём, в процессе ощущения себя человеком. Таким образом, психоделия — просто метафора мышления, не более. Сказка о возможности пробуждения критического мышления из-вне, рассчитанная на тех, кто не понимает механизма мышления.

Мышление человека — есть способ проникнуть в символическое пространство, поэтому мышление там, где числа. Нет никакой разницы между верой в богов и верой в числа. Все пространство символического Аристотель свёл к трехмерному кубу. Первая ось координат символического пространства: наше отрицание или утверждение чего-либо. Третьего не дано. Вторая ось на различие частного и общего. Третьего не дано. Третья ось, определяет насколько наше высказывание категорично? Здесь больше вариантов. Категоричность — по Аристотелю — само трёхмерное пространство внутри символического. Таким образом измерений не три, но пять. Но, о некатегоричном высказывании сложно что-то сказать предметно.

Аристотель подметил, что только около семи процентов всевозможных взаимных сочетаний этих координат нашего мышления — приводят к достоверному выводу. Ходу на шахматной доске. В 93 случаях из 100, человек и сам не понимает, что говорит. Он лишь говорит, что делает ход, но на самом деле это пустая болтовня. Это не о самих наших высказываниях, но об их типах, процент самих достоверных высказываний — значительно меньше.

Как это определить, хотя бы приблизительно?

Если принять точку зрения современных «истинно православных», кто считает, что он хотя бы пытается говорить достоверно, что — по их собственной самооценке — «их менее двух процентов от общего числа верующих», и если (согласно выводам Аристотеля) только 7 процентов типов их высказываний достоверны, то Бог Аристотеля является собеседником менее 14 человек из 100 тысяч. Но может быть и 14 из 10 миллиардов. Точно никто не знает. Будем оптимистичны.

На самом деле — достоверных высказываний ещё меньше, ведь даже мудрый человек не все время способен говорить достоверно, есть право на ошибку. Допустим, только 1 высказывание человека, способного говорить достоверно, из 1000 его высказываний действительно достоверно. Читаем письма Платона и считаем достоверные высказывания. 🙂 у Аристотеля этот процент выше, но как сложно его читать… Если в книге по философии или теории искусства — из 300 страниц найдётся пара достоверных предложений — это хорошая книга. И, допустим, что за всю свою жизнь человек высказывается 100 тысяч раз. Хотя, на самом деле, это никак не определено. Даже привязаться не к чему. Но попробуем.

На Земле, за все время существования разумного человечества (приблизительно 50 тысяч лет) проживало 100 миллиардов людей. Живы сейчас около 7 процентов. Допустим, на основании этих допущений, что за все это время своего существования человечество высказало 10 квадриллионов самых разных высказываний (10000 триллионов). Сколько из них услышал Бог Аристотеля? Менее 140 миллионов. Это оптимистично. Но может быть и менее миллиона… Кто знает?

Как часто Бог понимает человека?

Получается, по самым оптимистичным расчетам — около трёх тысяч раз в год. Но, может быть и реже 30 раз в год. Приблизительно одно высказывание каждые 3 часа (или раз в две недели). Не напоминает майнинг биткоина? Мне напоминает.

Если, предположить, что на высказывание одного достоверного суждения (когда оно есть) уходит около 6 секунд, тогда весь достоверный монолог (за все время существования человечества) — длится около 200 лет (или 2 часа). Аристотель не говорил о диалоге. Он лишь говорил, что достоверность, «эфир» — как пятый элемент образует сферу неподвижных звёзд. И, символическая личность этого непостижимого неба — способна понимать такие высказывания человека. Человек творит этот его мир. Концепция ничем не отличается от шаманизма. Если шаман не будет говорить небесным Богам о проблемах человека — Боги быстро забывают о своём творении — человеке. Бог понимает достоверные высказывания человека, точно, как сам человек понимает концепцию имени своего чувства идеи из её визуальной метафоры — картины. Человечество рисует картину, один пиксел — одно достоверное высказывание. Весь экран 140 мегапикселов, или меньше. Все достижения человечества — как одно единственное Селфи.

Современнику возможно проще понять такую метафору символического — виртуальной реальностью, когда некоторые редкие образы созданных человеком виртуальных игр — выходят из самой игры и становятся (для самого человека) чем-то незыблемым, каким прежде был миф об олимпийских богах. В современном варианте. Простой пример — Стартрек, Звездные войны, комиксные мифы о супергероях. Новые фантазии цитируют предыдущие, будто они часть жизни.

Так сколько длится наш монолог? Насколько часты наши достоверные высказывания?

Если слить воду, то по самым оптимистичным прогнозам, достоверный монолог состоит из приблизительно, 10-три высказываний в минуту, 600 в час, 20 тысяч в сутки, 20 миллионов в 30 лет, 140 миллионов за 200 лет. За 200 лет непрерывного монолога многое можно успеть сказать. Но может быть это всего два часа. Или меньше. Тем более, такой поток высказываний не непрерывен, у Бога Аристотеля есть не менее трех часов — на обдумывание каждого достоверного высказывания. А может и пара недель. Вероятно, ему наблюдать за человечеством со стороны — очень увлекательно, раз он это делает. Если такого Бога Аристотеля не существовало бы, не существовало бы и достоверности в словах человека. А она существует, хотя и редка.

Но, цена каждого такого достоверного высказывания — для самого человека — три часа жизни всего человечества (или две недели) — за это время мы успеваем создать валовый продукт на сумму 30 миллиардов долл. Или — 3 триллионов. Оценка приблизительна. Конечно, это лишь приблизительная, качественная оценка редкости и драгоценности достоверности в наших словах. Тем более, количество долларов не синоним достоверности сказанного… Или Вы считаете иначе?

Сознательный обман человека с более сильным мышлением более слабого — подмена достоверности авторитетом говорящего — есть софизм. Та самая болтливость начинающих наркуш. Телега. Бред. Пример софизма — политическая риторика. Речь куратора на открытии выставки, ровно та-же самая пурга. Её цель — не достоверность, но проявить авторитет спикера, то есть — власть над теми, кто понимает ещё меньше его самого. Что именно понимает? Что живопись — театр изначально и что рассуждать всерьёз о выставке — глупо. И на самом деле — этот спектакль играется на сцене социальных статусов.

Дьявол.

Средневековый Дьявол, вероятно есть Бог софистов, это оппонент Бога Аристотеля, тот кто наоборот — прислушивается к этой софистической риторике в наших словах. Эта белиберда, подменяющая достоверность, чья тех, кто не способен различить предмет и его поверхностный признак — создаёт пирамиды авторитетов. Земные небеса. А конкурируя друг с другом, эти пирамиды авторитетов — формируют социальную сферу жизни человечества. Что тоже символическое пространство, но другое, чем у Аристотеля, это Ад. Рай и Ад — два края бездны непонимания человеком самого себя. Жизнь — сочетание обоих крайностей.

Но, здесь есть опасность запутаться. Рай достоверности и Ад софизма — не равноценны, во первых, Ад больше, во вторых Рай — краткий миг ясности, непротиворечивая комбинация элементов мышления, а Ад это нарушение гармонии, долгий и мучительный майнинг ясности мысли. Кому как повезёт. Когда биткоин мышления найден, он как композиция шифров опять распадается на цифры (уже в двойном количестве, ведь шифров два) и поиск новой явности мысли продолжается. Ад — майнинг достоверности, биткоин — достоверность решения поставленной задачи.

Аристотель считал что этот майнинг достоверности самой жизни можно упростить, поняв логику процесса. Современный Аристотель нашёл бы логику майнинга биткоина и намайнил бы их все одновременно. Ну или почти все, если вспомнить, что Аристотель видел всего три фигуры и 15 совершенных силлогизмов. Это его последователь Теофраст добавил четвёртую фигуру и ещё 4 силлогизма.

Теория Аристотеля — символическая форма идеи, вопрос — а есть ли иконическая (упрощенная подменом поверхностными признаками) форма той же самой идеи достоверности? Конечно есть — это три закона логики, приписываемые Аристотелю. Поверхностные признаки теории силлогизма.

Как представить все эти рассуждения в простых и интуитивно понятных образах?

Это сделал Василий Кандинский в 1910 году. Он ошибся, но это не важно, вместо иллюстрации абстракции концепции Аристотеля, он нарисовал свою собственную. Подменив контрастность — дублем высказывания.

Это очень просто.

Шкала утвердительно и отрицающего высказывания, это светлые и тёмные тона цвета. Шкала серого. Общая и частная посылка — это тёплые и холодные цвета, две части спектра. Из пересечение, конкретный тип цвета — (светло-тёплый, светло-холодный, темно-тёмный и темно-холодный) — соответствует термину Аристотеля (A, E, I, O). Контрастность цвета — категоричность высказывания. Но Василий Кандинский, вместо контрастности цвета, использовал, вслед за Иоганном Гете (1810) две оппозиции цветового круга. Что не одно и тоже.

Идея Гете была совсем о другом. Он рассуждал о двух оппозициях мысли (Форма-материя, метод-содержание), как цвета и анти-цвета. О контрастности мысли он не рассуждал вовсе. Гете просто капнул четыре капли краски (красный — синий, жёлтый — пурпурный) и соединил их окружностью (пятый цвет — цвет бумаги). Иконическая форма этой идеи (цветной круг) — просто подменила этот двойной концепт поверхностным признаком — самой окружностью спектра.

На самом деле — все проще и сложнее, проще концепция, но сложнее её понять. Цвет прекрасный пример мышления человека. Карта цветового пространства и карта пространства цвета имеют много сходного. Цветом возможно означит термины мышления. Я думаю, это возможно по причине одной природы мышления и цвета — это квантовая природа. Цвет простейший квантовый объект. Но разговор о цвете может раскинутся очень надолго. Хотя и будет ровно и том же самом. Как и разговор о живописной композиции.

Теория живописной композиции Гу Кайджи.

Ещё даосский художник Гу Кайджи, живший (если я правильно помню даты) в пятом веке нашей эры — подметил, что именно баланс цвета в картине — выражает ощущение иного бытия художником (другими словами — ту самую достоверность Аристотеля), а равновесие форм, нарисованных в картине — если об этом сказать в европейских терминах, баланс цвета выражает платоновскую концепцию (как формулу все время меняющихся имен чувств). Единство такого художественного опыта и философского познания (концепт в терминах Пьера Абеляра, 12-го века) — есть композиция картины. Это ровно тоже самое, что Дао, Дзен, Благодать, Барака, закон: новое пространство на осях баланса и равновесия.

Сама картина (лицо факта её написания) выражает символическое пространство нашего мышления. Композиция — это и есть сама картина, а вовсе не поверхностные признаки. Как об этом написано в большинстве учебников по композиции. Все книги — ни о чем, важно понимать это и не заморачиваться в собственной. Достижение ясности мысли невозможно через стремление к ней. Все, что достоверно — случайно и непреднамеренно, можно сказать -спонтанно. Любая интенция разрушает символ идеи до иконы.

Вы вправе возразить, что такой взгляд больше напоминает средневековый даосизм Чжуан Цзы, чем логику Аристотеля…

Того самого Чжуан Цзы, (которого Светослав Чернобай упорно называет «Джуанзы»), которого так любил цитировать Карл Юнг. Возможно. И что это противоречит учению Аристотеля… Нет, не противоречит. Законы логики — икона учения Аристотеля, сам античный философ говорил о естественности достоверности. Она свойства самой жизни, если не обманывать себя самого. То же самое Дао.

Нарисованное пространство картины и есть визуальная метафора символического пространства нашего мышления. Картина обладает собственной судьбой, как и человек. Судьба картины, связываемая софистами-кураторами с её актуальностью для зрителя-современника — просто выражает осознанность ощущения иного художника.

Та самая «странная привлекательность картины — для подмены нарисованных ощущений — именами чувств самого зрителя». Это концепция постмодерниста 1980-х Ричарда Рорти. Все просто и понятно.

Подробнее, смотрите по ссылкам о современном цветоведении.

Вернёмся к метке #1

Это «новое чувство» (ощущение) условно можно назвать синестезией, когда мы слышим цвет, видим запахи, обоняем звуки и так далее. Это смешение чувств — не следует понимать буквально, это метафора выхода ощущением (ощущением идеи частью жизни) — за границы нашего обыденного чувства идеи. Ощущение — сверхчувственно, то есть, в терминах Платона, трансцендентно.

Об этом ощущении себя человеком (разумным) — в буддизме это просветление, в даосизме — дао, в дзен это дзен, в христианстве — благодать, в исламе — барака, в иудаизме — закон и так далее — просто невозможно ничего сказать простыми словами именами чувств). Но, можно его нарисовать и сказать что-то уже об этом рисунке (такого непосредственного ощущения идеи). Это тоже лишь проекция проекции проекция идеи, как и в случае философских концепций. Философия — четвёртая производная идеи. Поэзия — второй дифференциал. В конечном итоге, для видения символического мира идей — важны оба метода, художественного опыта ощущения этого мира идей, как иного, подлинного бытия человека разумного и познания, как попытки понять имена своих чувств такой идеи (достоверные высказывания — слова). Ответ о природе символического — настолько прост. А был ли вопрос, пространство понимания на пересечении двух очей, вопрос и ответа. Они не зависимы друг от друга. Символическое — объекты этого пространства.

Кто его создаёт?

Мы сами, но очень редко.

Вернёмся к образу случайности.

Напомню. Вслед за даосами, и психоделическим гуру 1970-х Теренсом МакКеной, мы разбили шкалу бесконечности на 64 области.

Теренс увлёкся образом этих даосских триграмм, как предметом своих психоделических триповых, он видел этот образ И Цзин — числовым рядом (шифром реальности), хотя споры о последовательности знаков И Цзин — не завершены. Он взял одну из — наиболее популярную у иконических трактователей Книги Перемен — последовательность 64-х триграмм, преобразовал в числа и свёл этот числовой ряд к двумерной функции и наложил эту функцию на функцию человеческой истории. Где он её взял? Если это тоже икона истории, нарисованная поколениями переписчиков… В таком контексте он исследовал заблуждения об И Цзин и об истории, что не менее значимо. Это исследование мышления, точно как и исследование субатомных частиц. Из просто невозможно увидеть, как и стихии мышления, но можно найти карту этих представлений о реальности. Чем пробудить осознанность, способную привести к непосредственному ощущению идеи.

Вернёмся к опытам Теренса МакКены, он обнаружил полное соответствие обоих функций и — что было для него самое для него важное — обе функции дошли нуля в 2012 году. Представления человечества о трансцендентальном достигают нуля в 2012 году, это не конец света, а конец прежнего тренда рассуждений о трансцендентальном и старт нового тренда.

Это психоделическое «открытие» произошло в 1970, за 42 года до конца света. Британский писатель Дуглас Адамс — создал для Бибиси — воодушевляющий постмодернистский образ этой фантастической встречи человечества с концом своей истории — «Автостопом по галактике». Кроме радиоспектакля была книга и как минус два кино-ремейка. Или три, если считать эпопею звёздного крейсера Галактика.

Ничего удивительного, другая киноэпопея — о чужом заимствована из рядового эпизода повести о «Биле, герое Галактики», Гари Гариссона. Все мифы взаимосвязаны.

Другая кинематографическая версия истории конца света — война сайлонов с человечеством в «Звездном крейсере Галактика», сайлоны, из искусственного интеллекта, созданного предыдущим человечеством стали прародителями современного. У всех этих — зашифрованных метафорами — историй есть одно очень важно практическое качество, они воодушевляют пересказывать из вновь и вновь, то есть — сами эти «просто истории» — становятся устойчивыми образами символического пространства нашего мышления.

Итак, вслед за Великим Теренсом, мы выбрали путь 64 вариантов бесконечности. Он не нов и достаточно изучен. Если справимся с ним — попробуем новые пути — большего числа разбиений.

Не справится — попробуем другую, менее точную шкалу. Например того же Аристотеля или Семиотический знак Чарльза Пирса, он состоит из 27 вариантов. Современный постмодернизм (постпрагматизм) — выделяет в этом символическом пространстве уже 4096 областей.

Мне все равно с какой степени точности картины мира начать рассказ о самой картине мира. Пусть эту степень точности определит какая-либо древняя традиция карты нашего мышления. Пусть это будет даосизм. Все мировоззренческие системы взаимосвязаны, как метрическая система мер и дюймовая. Все они описывают одну и туже карту символической вселенной разными методами, в разных масштабах и вразрез системах координат. Рекомендую теорию игр, это наиболее современная шкала координат символического. По крайней мере, она точно помогла исследователям субатомных частиц с классификацией иллюзий человека об этих частицах. Первоэлементы частиц — абстракции — это просто симметрии из теории игр. Физика назвали их кварками, мне более более по душе термин базовые абстракты. Так как они образуют сами себя. Как все более и более сложные комбинации символических абстрактов. В таком контексте, триграмма И Цзин — по своей природе ничем не отличаются от воображаемой субатомный материки современных физиков. Все это игра ума, происходящая с одной единственной целью — чувство которой можно назвать одним словом — «игра». Другого нам не дано. Вселенная играет в себя точно так же.

Даосская книга Перемен (И Цзин).

Эта книга определяет матрицу нашего мышления, состоящую из 64 ячеек.

Как её расшифровать?

Есть ощущение иного, оно состоит из трёх качеств: ритм этого иного, угадывающийся в череде событий житейской обыденности — 100, переменчивость определений этого ритма — 010, осознание, что практика ощущения ритма и переменчивости — влияет на судьбу — 001. Всего возможно 8 вариантов взаимного сочетания всех трёх аспектов ощущения идеи: 000, 100, 010, 001, 110, 101, 011, 111.

Чтобы не попасть в плен недостоверных поверхностных представлений, рассмотрим эти интуитивные варианты комбинаторики трёх аспектов ощущения идеи двумерной матрицей:

---- 001 010 100

001 001 011 101

010 011 010 110

100 101 110 100

Как видите, вариантов 9, а не 8. Шесть неповторяющиеся вариантов: 001, 011, 101, 010, 110, 100. Кроме того, сочетания 000 и 111 отсутствуют.

В чем ошибка интуитивно понятного здравого смысла даосов?

Рассмотрим трехмерную матрицу этих сочетаний, по слоям:

001 010 001

010 011 011

001 011 001

010 010 001

010 010 011

001 011 011

100 010 001

010 110 111

001 111 101

Вариантов 12, неповторяющиеся 6:

011, 001, 010, 110, 101, 111. И опять 000 отсутствует. А также теперь отсутствует ещё и 100.

Чтобы определить 000 — необходимо ввести новое, четвёртое базовое сочетание 000 и рассмотреть уже четырехмерную матрицу:

---- 000 001 010 100

000 000 001 010 100

001 001 001 011 101

010 010 011 010 100

100 100 101 110 100

Вариантов 16, неповторяющиеся 7: 000, 001, 010, 100, 011, 101, 110. Опять варианта 111 нет.

Можно просто нарисовать четыре элемента 000, 001, 010, 100, как вершины креста и провести между ними линии (они определят возможные сочетания):

100 — — 000 — — 001

| | |

| 010 |

100 — — — | 101 — 001

| | |

| | |

110 — — 010 — — 011

Варианта 111 опять нет. Он появится если только ввести новое правило, сочетание не двух, но трёх или четырёх элементов друг с другом. То есть, этот вариант есть предел усложнения правил сочетания. Получается, что помимо сочетаний самих элементов — есть разные правила их сочетаний (по два, по три, по четыре). Варианты игры ума в такие сочетания. И максимальную сложность игры — можно назвать пятым базовым элементом.

Но и элемент 000 мы ввели условным допущением, это четвёртый элемент отсутствия всех трёх элементов ощущения подлинного бытия частью жизни.

Что такое 000?

Икона (иконическая форма идеи, как отсутствие символа). Самая обыкновенная житейская обыденность, интуитивное действие, называние своих чувств недостоверными именами.

Ну назвали отсутствующие чувства несуществующими именами, ну и что?

Психоаналитик считывает эти несформулированный чувства, как смыслы. Страх, ненависть, любовь, невежество.

Вернёмся к И Цзин.

Можно ограничится дробным числом измерений, считая 000 и 111 полярными проявлениями качества сложности игры.

Так решил задачку Жак Лакан, и свёл пяти мерный мир мышления к двумерной плоскости. Правда эта плоскость имеет две стороны, обыденности и искусства. Они симметричны, но как видимая и обратная стороны Луны. Можно видеть только что-то одно. Но, Конфуций решил эту задачку иначе.

По представлениям Конфуция, базовых элементов, образующих даосские восемь триграмм — пять.

Эти свои рассуждения о природе представлений о символическом — я считаю доказательством происхождения даосизма от конфуцианства, а не наоборот. Это ещё одна возможность датировать даосизм средневековьем.

Итак, базовых элементов мышления или стихий — пять. Три аспекта ощущения идеи (подлинной жизни) и два дополнительных — максимальная и минимальная сложность их комбинаций. Когда ничто ни с чем не сочетается — ничего не образуется, но такая пустота — сама элемент сочетаний, как принцип. Когда сочетается сразу все — образуется максимально возможный результат. Люди живущие на разных сторонах символической планеты — никогда не поймут друг друга. Об этом прямо говорили Пифагор, Платон и Аристотель. Я уверен, что Пифагор и Конфуций — одна и та же историческая личность. Просто невозможно говорить совсем одно и тоже двум разным личностям. Кто это? Мы не знаем, но до нас дошли отражения — как истории про Пифагора и про Конфуция.

Конфуций нарисовал такую концепцию имени своего чувства идеи структуры мышления пентаграммой. Пентаграмма образована пятью линиями. Можно конечно соединить ещё и вершины, тогда каждый элемент сочетается с четырьмя другими, но не с пятью. Пятое сочетание элемента — с самим собой, точка. Что нарушает принцип равнозначности всех сочетаний и наводит на мысль о более сложном геометрическом образе всех возможных сочетаний.

Во первых, порядок обозначения стихиями вершин пентаграмма может быть каким угодно. Это просто числа. Таких вариантов взаимного расположения названий вершин относительно друг друга всего 12.

Геометрическая фигура, состоящая из 12 пятиугольных граней — додекаэдр.

И действительно, пронумеровав эти вершины станет очевидно, что их взаимная суперпозиция названий вершин (стихий) — на тетраэдре от грани к грани — не повторяется. Это наводит на мысль, что тетраэдр имеет силовой каркас, пять пересекающихся тетраэдров. Их можно назвать стихиями мышления. Вершины этого каркаса и есть вершины додекаэдра, а поверхность додекаэдра просто натянута на эти вершины, как условное допущение.

Очевидно, что тетраэдры-стихии имеют точки пересечения и проекции этих пересечений на грани тетраэдра как раз и есть то самое правило двойного золотого сечения Конфуция. Когда гармония базовых элементов мышления есть пересечение двух из пяти линий пентаграммы. Точка. На каждой грани додекаэдра пять гармоний, из них два дискурса и три неизвестных Жаку Лакану объектов символического.

С конфуцианской моделью мышления человека — все понятно. 12 граней по 5 гармоний образуют 60 вариантов. Рассмотрев их подробнее. Например, обозначив стихии — пятью базовыми цветами (как это и сделал Конфуций: белый, чёрный, малиновый, бирюзовый, жёлтый). В этом читается современный полиграфический CMYK. Пятый белый — цвет бумаги.

Затем, если перейти в компьютерную модель RGB, которая соответствует модели мышления в прагматизме и заменить цвета треугольниками (геометрическими символами семиотических знаков), то станет очевидно, что конфуцианские гармонии образуются некоторым (не любым) сочетанием двух объектов разного типа — треугольников и отрезков (когда длинная сторона треугольника равна сумме двух меньших).

Если типы отрезков назвать планетами, а типы треугольников — знаками Зодиака, то получится картина мира астрологии. Цилиндрическая система координат. Правда есть задняя грань цилиндра. Если первая — Зодиак, вторая — дискурс. Это назвали седьмой планетой, что упрощение. Аллах — на седьмом небе. Гармонии — некоторые сочетания двух знаков Зодиака или некоторые сочетания знака Зодиака и планеты.

Можно также углубиться во внутреннее пространство пересечения тетраэдров в додекаэдре. Это — фрактал. Эти, вложенные одно в другое — сложные трехмерные геометрические объекты, образованны сочетанием (так называемых) платоновских тел (тетраэдр, октаэдр и далее до додекаэдра). По достижению уровня додекаэдра такая «субатомная» частица сама может быть расщеплена, на сочетания от пяти тетраэдров до пяти додекаэдров и далее до бесконечности. Мотив повторяется. Чем глубже мы погружаемся в детали, тем непропорционально больше мы этих деталей обнаруживаем. Это принцип фрактала (дробная размерность пространства).

Но, это все путь познания, точные определения словом имен чувства идеи мышления человека. Это может быть нарисовано и рисунок может быть понят.

Кем?

Не всеми. Те, кто ограничивается одним называнием своих чувств — не поймут ни философии, ни чертежей этих концепций, тем более не поймут противоречия такого познания их собственному опыту. И, соответственно не поймут и обратного философии направления мысли — искусства.

Тогда зачем это все?

Эта игра ума и есть деятельность человека разумного, большего, для нас, у природы никакого задания нет. Только ощущение человеком самого себя человеком и отражение этим ощущением природы, а природой этого ощущения. Это наш способ коммуникации с ней.

Но, не все из нас настолько разумны и просто плывут по течению интуитивных представлений, это их право, они — если пассажиры, то матросы на корабле разума. Тот самый корабль дураков. Но, каждый юнга имеет возможность стать капитаном, стоит ему лишь преодолеть собственную ложную веру в авторитет боцмана. Пробудиться, в терминах буддизма.

Случайные числа : координаты точки на карте.

1242 : 38/62

-1-43-4 : 8/52

3124 : 53/62 — символический дискурс-химера: полуремесленник-полухудожник. Смысл скрываюший композицию скрывает символ, скрывающий понимание.

-4-1-2-4 : 41/12

-1-4-2-4 : 4/12

-23-23 : 15/15

-2-443 : 12/63

1414 : 40/40

3-2-12 : 50/6

-1-4-24 : 4/16

-4-1-3-2 : 25/18 — иконический дискурс коллаборанта (специалиста во всем, анти-постмодерниста, контр-революционера, агента ЦРУ). Отсутствие понимания, скрывающее отсутствие композиции скрывает отсутствие смысла, скрывающее отсутствие символа.

434-1 : 63/57

Координаты:

1. -1-1 — отсутствие композиции скрывает отсутствие композиции.

2. -1-2 — отсутствие композиции скрывает отсутствие символа.

3. -1-3 — отсутствие композиции скрывает отсутствие смысла (эстетического чувства).

4. -1-4 — отсутствие композиции скрывает отсутствие понимания.

5. -11 — отсутствие композиции скрывает композицю.

6. -12 — отсутствие композиции скрывает символ.

7. -13 — отсутствие композиции скрывает смысл.

8. -14 — отсутствие композиции скрывает понимание.

9. -2-1 — отсутствие символа скрывает отсутствие композиции.

10. -2-2 — отсутствие символа скрывает отсутствие символа.

11. -2-3 — отсутствие символа скрывает отсутствие смысла.

12. -2-4 — отсутствие символа скрывает отсутствие понимания.

13. -21 — отсутствие символа скрывает композицию.

14. -22 — отсутствие символа скрывает символ.

15. -23 — отсутствие символа скрывает смысл.

16. -24 — отсутствие символа скрывает понимание.

17. -3-1 — отсутствие смысла скрывает отсутствие композиции.

18. -3-2 — отсутствие смысла скрывает отсутствие символа.

19. -3-3 — отсутствие смысла скрывает отсутствие смысла.

20. -3-4 — отсутствие смысла скрывает отсутствие понимания.

21. -31 — отсутствие смысла скрывает композицию.

22. -32 — отсутствие смысла скрывает символ.

23. -33 — отсутствие смысла скрывает смысл.

24. -34 — отсутствие смысла скрывает понимание.

25. -4-1 — отсутствие понимания скрывает отсутствие композиции.

26. -4-2 — отсутствие понимания скрывает отсутствие символа.

27. -4-3 — отсутствие понимания скрывает отсутствие смысла.

28. -4-4 — отсутствие понимания скрывает отсутствие понимания.

29. -41 — отсутствие понимания скрывает композицию.

30. -42 — отсутствие понимания скрывает символ.

31. -43 — отсутствие понимания скрывает смысл.

32. -44 — отсутствие понимания скрывает понимание.

33. 1-1 — композиция скрывает отсутствие композиции.

34. 1-2 — композиция скрывает отсутствие символа.

35. 1-3 — композиция скрывает отсутствие смысла.

36. 1-4 — композиция скрывает отсутствие понимания.

37. 11 — композиция скрывает композицию.

38. 12 — композиция скрывает символ.

39. 13 — композиция скрывает смысл.

40. 14 — композиция скрывает понимание.

41. 2-1 — символ скрывает отсутствие композиции.

42. 2-2 — символ скрывает отсутствие символа.

43. 2-3 — символ скрывает отсутствие смысла.

44. 2-4 — символ скрывает отсутствие понимания.

45. 21 — символ скрывает композицию.

46. 22 — символ скрывает символ.

47. 23 — символ скрывает смысл.

48. 24 — символ скрывает понимание.

49. 3-1 — смысл скрывает отсутствие композиции.

50. 3-2 — смысл скрывает отсутствие символа.

51. 3-3 — смысл скрывает отсутствие смысла.

52. 3-4 — смысл скрывает отсутствие понимания.

53. 31 — смысл скрывает композицию.

54. 32 — смысл скрывает символ.

55. 33 — смысл скрывает смысл.

56. 34 — смысл скрывает понимание.

57. 4-1 — понимание скрывает отсутствие композиции.

58. 4-2 — понимание скрывает отсутствие символа.

59. 4-3 — понимание скрывает отсутствие смысла.

60. 4-4 — понимание скрывает отсутствие понимания.

61. 41 — понимание скрывает композицию.

62. 42 — понимание скрывает символ.

63. 43 — понимание скрывает смысл.

64. 44 — понимание скрывает понимание.

+++++

Подробнее:

https://syg.ma/@andrei-khanov/god-chain-ievanghieliie-ot-kompiutiera