«Зима, когда я вырос» Петера Ван Гестела
«Зима, когда я вырос» — это амстердамский дневник маленького мальчика о зиме 1947-го года. Дневник с беспристрастным, по-детски простодушным взглядом на войну, написанный холодным, зимним языком. На каждой странице, как на очень тихом снегу — восклицательные знаки следов.
Книга «Winterijs» голландского писателя Петера Ван Гестела вышла в начале нулевых, вызвав высокий читательский интерес в Европе, и трижды удостаивалась высоких премий в области детской голландской литературы. Переведённая на все европейские языки, «Winterijs» под названием «Зима, когда я вырос» была издана в России не так давно — в 2013 году. Книга стала едва ли не единственным символом голландской прозы и особенно полюбилась российскому читателю — то ли за тонкий юмор Ван Гестела, то ли за атмосферные иллюстрации Юлии Блюхер — в которых черно-белая зима растворилась в экстерьерах блокадного Амстердама.
«Зима, когда я вырос» — маргинальная, с точки зрения жанра, повесть. История на границе городского очерка и
Десятилетний Томас в послевоенном Амстердаме остается один на один с зимой. Его мама умерла от тифа, а отец — чудаковатый, шукшинский тип, от горя чуть не позабыл, что у него есть сын. Томас ходит в школу, где его регулярно бьют, но это его совсем не заботит — он влюблен в хорошенькую одноклассницу Лишье Оверватер.
Потрескивание дров в школьной печке, тоскливые с проморозью окна и уроки грамматики — обыкновенный день мальчишки, которого никто не хочет замечать. Война кажется Томасу привлекательней, чем послевоенное время — ведь во время войны мама была жива, хоть и дров не всегда хватало на зиму, а маминых харчей — на целый день. Ван Гестел идёт вслед за потоком детского сознания — от выверенного текста — к устному фиксированию событий — это не полноценный дневник, а мысли, которые слышит ребёнок и старается их запомнить, пока они не разбежались, как мыши.
Однажды на перемене Томас знакомится с худым, остроносым мальчиком, Питом Званом, а чуть позже — с его необыкновенной семьей. Зван — еврей, его родители стали жертвами холокоста, он сирота и живёт у своей тётушки-голландки по имени Йос. Тема холокоста становится центральной в повести, Томас ничего не знает об этой трагедии — взрослые о ней не говорят. И только , когда отец уезжает на заработки в Германию, Томас перебирается на зиму к новому другу и постепенно узнаёт, что произошло с семьей Звана.
Трогательный мир второклассника Томаса похож на карандашные зарисовки — в нём преобладает быт, город и карикатурные силуэты взрослых. Взрослые в повести Ван Гестела специфичны — они инфантильны, беззащитны, искалечены войной.
Отец Томаса поражает своим чувственным неряшеством. Мир служит ему пепельницей , он курит и пишет до поздней ночи, засыпает в ботинках, спит до позднего утра, бессовестно транжиря время. Тётушка Йос по-детски эгоистична, худая эксцентричная богачка почти забывает собственную дочь, чтобы устроить личную жизнь, и беззаботно отпускает сироту-племянника в Америку, совершая одно за другим — череду элегантных предательств.
Происходит зеркальный переворот, взрослые меняются местами с детьми, и дети оказываются рано повзрослевшими, вдоволь исстрадавшимися «маленькими старичками», они самостоятельно принимают решения и берут на себя всю тяжесть потерь.
Война у Ван Гестела становится психологическим катализатором — в ней нет правых, вот что удивительно. Все одинаково неправы. Отец Томаса делает папиросы из тоненькой Библии, в которой несколько тысяч страниц, он выдергивает полупрозрачные листочки и закручивает в них табак со словами: «я пускаю в ход только те страницы, на которых Бог ведёт себя как Гитлер и истребляет целые народы».
Очень честная, атмосферная книга, способная трогательно и осторожно ответить ребенку на самые страшные вопросы и объяснить что такое истребление целого народа. Повесть создана из недосказанных слов о великом горе. В ней много зимнего настроения, историй о Рождестве, довоенных пластинок и хороших по-настоящему смешных шуток.
