Метафизика суицида
Сознание подарило человеку не только понимание неминуемости смерти, но и мысли о самоубийстве как о способе избавления от страданий. Без весомых оправданий в некоторых ситуациях совершенно не ясно, зачем претерпевать множество невзгод и трудностей, если конец один и его можно приблизить.
В традиционном обществе подобные желания культурно блокировались путем внедрения специфических верований. Едва ли не каждому известны представления, согласно которым суицид расценивается как дерзкий отказ от судьбы, уготованной божеством. Время и место смерти задаются свыше, а человек в этом вопросе не имеет свободы выбора. За личную дерзость ему грозят санкции в виде усугубления трудностей.
Доктринальный репертуар таких проблем имеет два базовых сценария. Западные традиции вытесняют самоубийство угрозой вечных мук, а восточные — страхом нескончаемых перерождений, которым, как правило, сопутствует понижение статуса. Так или иначе, но подобные верования сигнализируют о том, что страдания требуется терпеть здесь и сейчас, а судьбу следует принимать со смирением.
Современные тенденции секуляризации и демифологизации подводят к осознанию того, что никакого посмертного перерождения нет и отвечать после смерти никому не придется. Снятый покров наивности неизбежно обесценивает значение традиционных табу — фантастические наказания все более не способны предупреждать и останавливать, что самопроизвольно реанимирует вопрос о суициде.
Это экзистенциальный вопрос, благодаря которому человек осознает собственную предельность. Внутри и снаружи себя он обнаруживает вращающиеся жернова безграничных вселенных, которые устремлены скрутить и стереть в пыль все его естество. В
Овладение этим состоянием дает видение гармонии мира, которое переходит в катарсис и в знание красоты. Это совсем не романтичные категории, но оперативное инициатическое знание, позволяющее приводить существование в правильный порядок. Разумеется, это не единственная возможность.
На определенной стадии тяга к танатосу снимает индивидуальную обусловленность и вводит в состояние, лишенное частного фона. Субъект постепенно становится устойчивым к изменчивости и обретает право судить с точки зрения вечности.
Как это ни парадоксально, но инициатические преимущества, открывающиеся при подобной работе, способны весьма эффективно отводить от роковой черты на физическом плане. Это вполне достойная альтернатива традиционным верованиям, которые формируют искаженную картину мира.
