Если бы человеческая сексуальность не отличалась от животной сексуальности, то традиции психоанализа не суждено бы было возникнуть. Животная сексуальная жизнь подчиняется законам направленным на воспроизведение потомства и не охватывает того множества желаний, которое мы наблюдаем в людях. Даже когда воспроизведение потомства оказывается невозможным из–за неблагоприятных обстоятельств и подталкивает представителей животного мира к такому «неестественному» поведению как гомосексуальность или спаривание с другими видами, это поведение не есть результатом психических извращений и потому не может быть названо извращенным в том смысле слова, который приписывается ему психоанализом.

У человека существует множество способов получить сексуальное удовольствие кроме непосредственной копуляции: создание особенной атмосферы; воображаемые сцены; обещания, сказанные шепотом; чувственные прикосновения. Простое соприкосновение гениталий не исчерпывает и половины того, из чего состоит человеческая сексуальность, и даже не определяет ее цель. Сексуальность не только разлита по всему телу человека, но и большей частью она сконцентрирована в воображении и интерпретации. Строго говоря, в животной сексуальности отсутствует измерение интерпретации и, соответственно, отсутствует возможность для психики «сойти с дороги». Животная сексуальность, по сравнению с человеческой сексуальностью, плоская.

Встает вопрос: что составляет разницу между человеческой и животной сексуальностью? Благодаря чему люди ищут чего-то больше, чем простая копуляция и что именно они ищут? Может ли это быть найдено? Если да, то где? В данной работе и намереваюсь ответить на эти вопросы с помощью теории психоанализа Фрейда и его последующих интерпретаций. В первой части я даю теорию основной разницы между животной и человеческой сексуальностью. После этого я представляю психоаналитический подход к физиологическим процессам в теле и объясняю, каким образом эти физические процессы порождают такие «духовные» феномены как искусство и наука. В третьей части я перехожу к анализу выражения человеческой сексуальности в психосоматическом дуализме (в той мере, в какой теория психоанализа допускает существование этого дуализма). В последней части я даю объяснение, почему человеческая сексуальность не может существовать без воображения и прихожу к выводу, что наибольшее удовлетворение может быть достигнуто только в воображении.

1

Порыв и Инстинкт

Несмотря на то, что Фрейду приписывают интерес в сексуальном инстинкте, на самом деле целью его анализа было сексуальный порыв. Немецкий глагол Triebe, термин используемый Фрейдом в оригинальных работах, был ошибочно переведен на английский как Instinct Джеймсом Страчей. Разница между этими двумя терминами указывает на основание всей психоаналитической теории. В то время как порыв относится к человеческой сексуальности, инстинкт характеризирует животных. Какова разница между этими двумя терминами?

В своей книге Sex on the Couch Ричард Бусби предлагает следующее психоаналитическое объяснение. Человек рождается в неестественно «незаконченном» состоянии. Прежде чем ребенок начнет ходить, с момента рождения пройдет больше года, а достижение полового созревания занимает, по крайней мере, десяток лет. Весь этот период ребенок находится в странной ситуации, когда репродуктивная система еще не сформирована, а сексуальный порыв — либидо — уже присутствует.

Сущность порыва — это импульс, энергия, вне зависимости от того, есть ли это порыв к пище, дефекации, или сексу. Телесные действия, таким образом, являются окнами разрядки энергии. Например, голод дает возбуждение и желание прикосновения к оральной зоне, в то время как сытость приносит облегчение. Получается, что в человеке изначально заложена дисфункция: сексуальная энергия есть, но полноценной сексуальной разрядки произойти не может из–за незавершенности физиологической функции. Из–за этого сексуальная энергия использует другие телесные функции для разрядки, такие как питание и дефекация.

Пытаясь понять логику Фрейда, важно помнить, что Фрейд не избежал механицизма и физикализма времени, в которое он жил и работал. Когда он говорит «порыв», он не имеет в виду абстрактную магическую силу, которая таинственно руководит наслаждением. Наоборот, Фрейд подразумевает вполне конкретную телесную энергию. Когда энергия разряжается через пик наслаждения, приходит телесное расслабление. Если энергия остается в теле, приходит тревога. Энергия — часть материи тела.

Есть другая черта, отличающая порыв от инстинкта. Порыв никогда не может быть удовлетворен — он всегда жаждет большего. Половой акт не удовлетворяет порыва полностью; всегда остается что-то, что продолжает требовать удовлетворения. То есть, нехватка полного удовлетворения — это базовая характеристика человеческого желания. У животных сексуальный инстинкт прост и упорядочен; он выражает себя в последовательностях возбуждения и разрядки. У человека этот порядок нарушен: разрядка всегда меньше возбуждения. Несмотря на то, что определенный уровень возбуждения — это неотъемлемая часть нормальной психической жизни, чрезмерный уровень возбуждения порождает такие психические (психосоматические) состояния как истерия и невроз.

Это происходит когда, например, в теле существует предрасположенность к получению наслаждения через извращение, но человек не позволяет себе предаться извращенным утехам из–за моральных или социальных стандартов. В результате огромное количество неразряженной энергии не может свободно циркулировать в теле и разряжаться. Вместо этого, энергия натыкается на препятствия и создает симптомы, такие как нервный тик или раздражительность. Когда Фрейд говорил, что невроз — это противоположность извращения, он подразумевал, прежде всего, что невроз — это неспособность следовать сексуальной предрасположенности и разряжать сексуальную энергию. Животные не сталкиваются с этой проблемой. Вместо порывов, у них есть инстинкты, и они им следуют. Они достигают удовлетворения. То есть, разница между человеческой и животной сексуальностью находится в последовательности и слаженности возбуждения и разрядки: в то время как животная сексуальность есть полностью последовательный механизм, работающий как часы (инстинкт), человеческая сексуальность больше похожа на химический эксперимент первоклассника.

Но является ли вышеописанное полным объяснением разницы между порывом и инстинктом? Есть ли что-то еще в порыве, чем просто непоследовательность возрастания возбуждения и последующих разрядок? Чтобы найти ответ, я предлагаю посмотреть на понятие сублимации у Фрейда.

2

Сублимация

Появляется естественный экономический (одно из центральных предположений Фрейда это существование психической экономики, т.е. подверженность психической энергии экономическим законам) вопрос: что происходит с энергией, которая не может высвободиться через сексуальную разрядку? Часть ее уходит на службу к другим физиологическим функциям, но часть служит иным целям. Именно благодаря ей мы становимся социальными существами. Цивилизованная жизнь требует от членов общества различных видов деятельности, и энергия используемая для них — это именно либидинальная энергия. Как происходит эта трансформация?

Запрет на свободное выражение сексуальности существовал в каждом периоде истории и в каждом обществе. Фрейд исследовал социальные аспекты либидо в своих поздних работах, таких как Тотем и Табу и Недовольство Культурой. Анализируя табу различных Австралийских племен, Фрейд пришел к выводу, что запрет на инцест есть универсальным для обществ во все времена. Помимо предотвращения нежелательных биологических мутаций, происходящих в результате инцеста, такой запрет есть первым шагом в попытках общества осуществить контроль над сексуальной жизнью его членов. Для чего нужен этот контроль? Понятие сублимации поможет нам подойти к ответу.

Сублимация — это процесс, при котором сексуальная энергия используется не для сексуальных целей, а для социальных и культурных. Фактически, все виды деятельности, которые мы называем цивилизованными, возможны благодаря сублимации. Не стоит повторять, любое задание может быть выполнено только в присутствии свободной психической энергии. Другими словами, музыка, литература, политика, наука, не были бы возможны, если не было бы ограничений на сексуальность. Этот пример иллюстрирует, насколько высокую пластичность имеет сексуальная энергия.

В разные периоды истории разные общества давали свои запреты на определенные выражения сексуальности, такие как сексуальный контакт между членами семьи, сексуальный контакт вне брака, гомосексуальные отношения и т.д. В результате, такие виды связи между людьми, как семейная связь, дружба и платоническая любовь, базируются на десексуализированном порыве. Запрет на сексуальный контакт не делает связь между двумя людьми слабее, но, наоборот, дает новое измерение этой связи. Еще Платон в своем Пире проводил различие между плотской и не-плотской любовь, отдавая приоритет последней. Сквозь всю историю, не-плотская любовь была центральной во многих видах искусства и литературы в частности. Суммируя выше сказанное, можно сказать, что разница между инстинктом и порывом в комбинации с запретом на свободное выражение сексуальности дала начало таким специфически человеческим феноменам, как литература и живопись.

3

Психика и Соматика

Когда мы анализируем понятие порыва, один вопрос остается не отвеченным, а именно: где существует психическая энергия — в теле или в психике? Правда в том, что психоанализ избегает этого вопроса целиком и полностью благодаря тому, что его основой есть материализм. Другими словами, психическая энергия для Фрейда — это материальная энергия. В то же время, Фрейд проводит различие между двумя видами материи: органической и неорганической. В то время как неорганическая природа неподвластна таким процессам жизнедеятельности, как метаболизм, органическая природа содержит внутренний импульс защищать свою жизнь и импульс к экспансии. Эти два импульса есть центральными в теории Фрейда и получили названия «эго-инстинкта» и «сексуального инстинкта» соответственно (стоит помнить, что более подходящим термином есть «порыв»). Эти инстинкты представляют собой энергию, направленную на поддержание жизни. На первом этапе развития своей теории Фрейд противопоставлял инстинкты самосохранения (эго-инстинкты) и сексуальный инстинкт. В одной из своих более поздних работ, По Ту Сторону Принципа Удовольствия, Фрейд дополнил свою теорию понятием инстинкта (порыва) смерти, который стремится к бездейственному состоянию неорганической природы. Противопоставление, соответственно, тоже было трансформировано. Ранее противоположные инстинкты размножения и самосохранения теперь было объединены в одну группу либидинальных инстинктов, находящуюся в оппозиции к инстинкту смерти.

Как можно видеть, несмотря на то, что теория Фрейда стоит на материалистической основе, она остается дуалистичной, хоть дуализм представлен разными парами в разные периоды. Я предлагаю проанализировать детальнее дуализм между живым и неживым, органическим и неорганическим. Для поддержания жизни организм должен потреблять и производить. В По Ту Сторону Принципа Удовольствия Фрейд приводит пример одноклеточного организма, который, при нахождении в емкости значительное количество времени, умирает от продуктов своей жизнедеятельности. Это и есть манифестация инстинкта смерти — способность организма отравить себя самого до смерти продуктами своей же жизнедеятельности. Чтобы поддерживать жизни, организм должен потреблять что-то новое. Проводя параллель с такими сложными многоклеточными организмами, как человек, и фокусируясь на психике, я предлагаю теорию, согласно которой психике нужно восприятие для поддержания жизни (функция потребления), а внутренние психические процессы, такие как ассоциативное мышление, мечты, воображение, представляют собой функцию «производства». Таким образом, я предлагаю, что существует метаболизм психики. Есть ли способ различить восприятие и воображение или, используя биологические термины (теория Фрейда строго материалистична и опирается, помимо других наук, на биологию), потребление и производство психики?

4

Восприятие и Воображение: Как различить?

Считается, что тревога — это сугубо человеческий феномен, и животные к ней не способны, или неспособны к такой тревоге, какую испытывают люди. То есть, животные способны испытывать страх, спровоцированный реальной угрозой, они способны быть более агрессивными в стрессовой ситуации, быть напуганными. Обобщая, животные испытывают страх, когда ситуация того требует. (Давайте вспомним различие, которое проводил Фрейд, между страхом, испугом, и тревогой в По Ту Сторону Принципа Удовольствия). С другой стороны, тревогу невозможно объяснить через внешнее восприятие. Тревога — это не эмоция, но состояние, состояние, которое окрашивает все в цвет опасности. Важно подчеркнуть, что тревога не имеет ничего общего с тем, какова ситуация на самом деле. Это внутреннее состояние не обусловленное напрямую текущими обстоятельствами, в которых человек находится.

Сравните тревогу с намеренным фантазированием. Человек, который фантазирует, может испытывать физиологические реакции на воображаемые ситуации: потные ладони, ускорение сердцебиения, красные щеки. То же самое происходит во сне. Что-то подобное, хотя без характера преднамеренности, происходит во время галлюцинаций. Обычно мы склоняемся относить галлюцинации к патологиям. Действительно, когда человек слышит голоса и видит то, чего не видят окружающие, естественной будет мысль о психическом расстройстве. В то же самое время, настаивает Фрейд, сама структура желания содержит компонент галлюцинации. Как он это объясняет:

Я хочу подчеркнуть, что Фрейд не рассматривает галлюцинации как структуру желания в том же смысле, в каком галлюцинации есть патологией. Тип галлюцинации, который он имеет в виду, — это воспоминание об удовольствии, пережитом в прошлом. Впервые процесс галлюцинаций запускает в раннем младенчестве. Младенец, будучи полностью зависимым от своей матери, не может удовлетворять свои нужды тепла и еды самостоятельно, без ее помощи. В то же время, это представляется почти невозможным, чтобы мать удовлетворяла все потребности своего ребенка немедленно. Испытывая голод и будучи неспособным удовлетворить его через сосание груди, младенец переходит к воспоминанию о прошлом, получая воображаемое удовольствие. В следующий раз, когда он будет сосать грудь, воображаемое удовольствие не исчезает, но составляет сверх-удовольствие, добавочное удовольствие. На этом моменте мы возвращаемся к разнице между инстинктом и порывом.

Как мы помним, порыв всегда хочет чего-то большего, чем простой физический акт. Именно в галлюцинациях и воображении порыв ищет то, чего не может получить в восприятии! Возможность всегда лучше, чем реальность и это причина, по которой психика продуцирует представление о разных возможностях, дает новые интерпретации, производит новые и новые воображаемые реальности.

Опасность в том, что возможность различить воспринятое и воображаемое очень ограничена. Первичная активность галлюцинации, направленная на фантазии о желаемом объекте, остается определяющей чертой человеческой психики и создает новое измерение, сферу возможных значение и знаков. Именно с помощью этой способности общество может функционировать. И именно из–за этой черты своей психики мы всегда оторваны от непосредственной реальности.

Вывод

В психоаналитической теории, которая базируется на материализме, психика так же материальна и следует материальным законам. В этой традиции абсолютно правомерно интерпретировать человеческую психику в терминах биологии. Как мы увидели, причуды человеческой психики могут быть объяснены через первоначальную «незавершенность» человека при рождении, когда сексуальная энергия не может быть выпущена через репродуктивные функции. Разница между количеством энергии в теле и количеством энергии, которая используется на поддержание жизни, и составляет резервуар, из которого цивилизация черпает энергию для социальных и культурных нужд. Из этого следует, что разница между физическими и ментальными феноменами ничтожна, если мы принимаем за данность укорененность обоих этих феноменов в либидинальной энергии. В комбинации с невозможностью полного удовлетворения порыва, все вышесказанное приводит нас к выводу, что удовлетворение порыва происходит в воображении, в сфере интерпретаций, и производит реальное физиологическое удовольствие. То есть, человеческая сексуальность расположена и в теле, и в психике, а максимальное удовлетворение может быть достигнуто только с помощью воображения.