Певица и дирижер Ольга Власова об открытии музыкального направления в театре «Практика» и работе над современной музыкой.

6 апреля в театре «Практика» открывается музыкальное направление. В программе «Еще не поздно узнать о современной музыке» прозвучат сочинения Джона Кейджа, Франческо Филидеи, Жоржа Апергиса и Стива Райха. Впервые будут исполнены Caravan Михаэля Байля и Scanners Александра Шуберта. Для нового проекта при театре был специально набран ансамбль «Практика», который дебютирует на этом концерте. Куратор проекта — композитор Алексей Сюмак, музыкальный руководитель — Ольга Власова.

6 апреля стартует музыкальное направление в театре «Практика». С чего все началось?

Тут сложно сказать, чья именно эта идея. Она родилась в совместных обсуждениях с композитором Алексеем Сюмаком, который стал затем куратором, с Дмитрием Брусникиным, и впоследствии с его женой Мариной, а также режиссером Юрием Квятковским. Постепенно они пришли к мнению, что неплохо бы сделать свой ансамбль. Вообще, современной музыке становится тесновато и неуютно в академических заведениях и она очень удачно приживается на альтернативных площадках, а театр — это просто идеальная среда для современной музыки, которая любит совмещать в себе разные жанры, направления.

«Еще не поздно узнать о современной музыке». Почему такое название?

Когда я присоединилась к проекту, это название было уже придумано. Причем, насколько мне известно, его предложил Владислав Тарнопольский. Очень многие люди редко сталкиваются с современной музыкой и в стенах театра они меньше всего ожидают ее услышать. У некоторых есть некое предубеждение, что это рассчитано на определенный круг людей, что всё очень сложное, непонятное, может быть даже скучное, и мы хотим разуверить в этом. Наша программа составлена так, что она понравится почти любому: мы старались выбрать сочинения современных авторов, уже заявивших о себе и чьему творчеству мы доверяем, которые на наш взгляд имеют художественную ценность и актуальность. Современная музыка может быть написана сегодня, но она не всегда откликается нашему времени.

У нас получилось два отделения на большой и малой сценах. Мы задействуем сразу весь театр и используем фойе: там будут аудиоскульптуры Сергея Филатова. Планируются также текстовые партитуры, написанные специально для зрителей, и они тоже смогут принять участие.

По какому принципу проходил отбор в ансамбль театра Практика?

Мы объявили набор в ансамбль, конкурс возник только из–за количества. У нас не было жестких критериев отбора, чтобы практически любой музыкант мог прийти. Так как проект на базе театра, пришло много заявок от людей полупрофессиональных. В процессе мы поняли, что основной критерий — собрать коллектив, существующий по театральному принципу, то есть театр музыкантов. Актер, чтобы сыграть роль, должен познавать мир вокруг. По сути, мы стремимся к тому же при исполнении пьес: охватываем разные жанры и около музыкальные профессии, чтобы расширить границы понимания и сознания.

Конечно, в наших академических стенах консерваторий музыканты немножко отстают от европейских реалий, где уже есть целые отделения, нацеленные на изучение современной музыки. У нас в принципе исполнители сами боятся современной музыки, а что уж говорить о людях, которые не музыканты? Поэтому отчасти мы берем роль образовательной студии, чтобы дать людям возможность изучать то, чего нет в музыкальных заведениях.

Как вы привлекли к участию Юлию Пересильд при ее высокой занятости? И почему именно она?

Эта идея родилась в процессе. Мы взяли сочинение Жоржа Апергиса, это музыкальный театр для кларнета, перкуссии и голоса. Алексей Сюмак сам играет на кларнете, наш друг Петя Гловатских — мультиперкуссионист. С Юлей мы тоже очень хорошо знакомы. И когда думали, кого позвать вокалистом, пришла идея предложить ей. Она очень смелая.

Было желание визуализировать нашу философию, что сегодня границы размываются не только в культурном пространстве, но и в исполнительском поле. Исполнитель становится универсалом и ему просто нужно пробовать разные роли. Мы часто видим, что композитор становится режиссером, как Владимир Раннев выступил с «Прозой». И тут как раз хотелось подтвердить, что пьесу можно исполнить и таким вариантом: композитор играет на кларнете, Юлия поет. Это будет актерский вокал, но так как эта театральная пьеса, она по сути больше существует на эмоциях. Я уверена, что она с этим прекрасно справится. У Юли действительно очень загруженный график, и я безгранично благодарна, что она согласилась.

Какое ваше отношение к театру?

Положительное. Я очень люблю театр. Когда училась в консерватории, и потом в аспирантуре, у нас была риторика. Было задание приготовить речь на тему «Кто я?». Я долго сидела и думала вот кто же я? Интересно было пофилософствовать. Стала вспоминать, как вообще попала в музыку? У меня мама музыкант, это понятно. Но мне также всегда было интересно разыгрывать какие-то сценки, придумывать танцы, обыгрывать песни. И я для себя сформулировала, что, наверное, я артист, а это — совокупность. То, что я занимаюсь дирижированием, пою на сцене, в принципе, отвечает моей сущности. Театр для меня был всегда. Когда я училась в колледже, мне всегда говорили, что тебе надо на театральное, и я даже в одно время хотела поступать. Всё-таки я осталась музыкантом.

Вы певица, хормейстер, актриса, руководитель ансамбля interACTive. Есть ли для вас иерархия вашей деятельности?

На самом деле сложно. Наверное, иерархия заключается в том, что я артист. Всё зависит от того, чем я на данный момент больше занимаюсь. Чаще всего выступаю сольно на сцене или с ансамблями. На данном этапе я больше педагог, потому что моё руководство по сути это даже некое преподавание: на репетициях нужно сидеть объяснять, показывать, рассуждать, убеждать не всегда просто. Чаще всего мне приходилось петь, но в планах у меня стараться включать и дирижирование. Поэтому на гнесинской лаборатории (Gnesin Contemporary Music Week, 8.10.18-11.10.18) с удовольствием использовала эту возможность.

Музыканты часто не берутся работать с современной музыкой, потому что не имеют представления как это делать. Был ли кто-то, кто помогал работать с современной музыкой?

Практика дает исполнительский опыт и, конечно, теоретический. Изучая много партитур и пробуя их исполнить знакомишься с приемами, мышлением. Важно также общение непосредственно с композиторами. Мне часто доводилось исполнять премьеры пьес, то есть композитор их писал, работая со мной. Это очень сильно помогало, потому что есть возможность задать конкретные вопросы: а как это? А что это значит?

Я очень много ездила на европейские мастер-классы, была почти на всех самых крупных: в Дармштадте, Граце, Страсбурге. Работала с Мишель Донатьен-Данзак, Сара-Мария Сан, у меня было много мастер-классов.

Я часто провожу параллель с барочной музыкой. Ты берешь ноты и вроде все понятно, но это не значит, что ты сможешь исполнить в стиле. Но чтобы считать больше зашифрованных смыслов, тебе нужно погрузиться в это теоретически: знать эпоху, смотреть трактаты как исполняются приемы. Так появляются светотени твоего исполнения, оно становится более глубоким. Современная музыка — тоже самое: ты должен поймать стилистику, а для этого просто нужно погрузиться в современное сочинение и его контекст. Конечно же, нужно слушать исполнение хороших коллективов. В Европе всё это немножко быстрее развивается, поэтому мы едем туда учиться, в этом нет ничего удивительного.

На одном конкурсе Ваш стиль назвали «интеллектуально-риторический». Вы согласны с таким определением своего стиля?

Интересно подумать на эту тему. Приятно, что так обо мне отозвались, спасибо автору. Не знаю, какой у меня стиль, скорее пытаюсь найти стиль композитора. Не всегда в сочинении есть конкретная идея. Иногда это эмоция, иногда просто задача ввести исполнителя или слушателя в какое-то состояние. Кстати, об этом говорил еще Бернстайн в «Уроках музыки для юношества»: он очень подробно и доступно объяснял, почему музыка классиков — ни о чем на самом деле. Не надо подходить буквально. Когда я работаю, то пытаюсь уловить общий посыл, но люблю детали. Современная музыка, как и барочная, строится из точных штрихов, и чем больше ты даешь этому градацию, тем выпуклей становится картинка. Для нее очень важно хорошее исполнение, потому что классика может говорить за себя. Моцарта можно плохо играть, но все равно будут слушать и хлопать. С современной музыкой нужно бить в цель. Твой жест должен быть точным, как в дартс. Чтобы замысел дошел до зрителя, нужно отшлифовать ясно и ярко. По сути, современная музыка — ювелирная работа. Её часто не понимают, потому что к ней относятся не очень серьезно. Когда у тебя сложные ритмы ¬ не две четверти, а пять шестнадцатых — думают: ну ладно, зачем, это же никто не услышит? Буду я там сидеть высчитывать. Но на самом деле, чем детальнее ты это делаешь, тем больше это дает гибкости музыкальной фразе и тем живее она становится. Наш язык тоже живой: мы можем говорить быстро, медленно, ударять конкретные слова или слоги. Нужно искать интонации.

Расскажите немного про ваш ансамбль interACTive. Как пришла идея создания?

Ансамбль появился лет 5 назад. Наш первый концерт был на «Платформе», еще когда существовала «Седьмая студия» Кирилла Серебренникова. Я сама много исполняла вокальных сочинений, мне было интересно двигаться дальше, исполнять ансамблевые пьесы и делиться своим опытом с другими исполнителями. Кроме того, до нас не было подобных ансамблей, а они должны быть, так как очень много интересной музыки, и хотелось, чтобы она звучала.

У нас был не такой большой набор вокальных сочинений, в основном музыка не российских авторов. Композитору всегда нужен конкретный запрос, и пока нет коллектива — он абстрактно ничего не напишет. Сейчас уже есть пьесы от Алексея Сюмака и Анны Корсун, написанные специально под наш состав.

Само название возникло потому, что мне интересно было слово «Act», выделенное в середине. Искусство, творчество — это акт. И даже если ты ничего не делаешь — это конкретное действие. Мне понравилась фраза Пикассо: «Чтобы создать, нужно разрушить». И это тоже действие, некий парадокс: когда мы создаем, то отталкиваемся от того, что было, но чтобы двигаться дальше в нашем культурном пространстве, создавать что-то новое, нужно разрушать прежние границы. «Inter» — мне хотелось подчеркнуть, что искусство само по себе без зрителя не может быть. Человек без другого человека не может существовать. Мы по жизни инь и ян. Нас должно быть двое. Пусть даже мы приходим в мир одни и уходим одни.

Есть ли трудности перед руководителем ансамбля?

Миллион. Вообще быть руководителем очень сложно — это огромнейший комплекс разных качеств. Мало того, что ты должен брать на себя ответственность и вести за собой, ты -–локомотив, который куда-то всех ведет. У тебя должна быть идея, цель, понятие, что ты от людей этих хочешь, которых ты собрал, к чему движешься и ты должен уметь с ними контактировать. Это работа музыкальная — педагогическая, художественная — подбор репертуара и его интерпретация, организационная. Очень много таких моментов. Нужно в идеале стремиться иметь команду. Пока у меня нет такого человека: театр мне по мере силы помогает, но в основном, мне приходиться все делать самой.

Вы сотрудничаете с Теодором Курентзисом. Как получается совмещать переезды? Какие впечатления от совместной работы?

Взаимодействие с такими людьми, как Курентзис, естественно, дает самые фантастические эмоции и опыт. У меня не такой уж и частый график переездов, поэтому я их спокойно переношу и даже с большим желанием, потому что смена обстановки очень важна. Всем советую: если вы не ездите никуда, то выезжайте. Ничто так не развивает, как путешествия в другие страны и города.

Работа с Курентзисом — это вообще счастье, это идеальный руководитель. В нем как раз есть все: он и потрясающий тонкий музыкант с художественным вкусом, и лидер, и стратег, и философ. У него есть особый дар — вдохновлять, менять пространство вокруг себя, наполнять его другим зарядом. Он дает свободу раскрыть себя, открывая тем самым человека. Вытащить сердцевину не каждому легко. Поэтому люди готовы делать то, что он предлагает и просит.

Какие проекты, новые планы с театром или современной музыкой ждать зрителям и слушателям?

В основном, планы связаны с театром «Практика» и нашим ансамблем. Ближайшие концерты состоятся 6 апреля в 16 и в 21 час. Очень бы хотелось, чтобы на него пришло как можно больше людей, потому что получилась интересная программа, которая в Москве звучит очень редко. За счет того, что пьесы существуют на стыке жанров, они становятся более доступными для человека, который не привык к современной музыке. Мне очень верится, что мы найдем отклик практически у каждого. Тем, кто боится современной музыки, надо обязательно прийти на наш концерт.