Лет семь назад в рамках форума Rugrids-Electro я взялся организовать дискуссионную площадку «Место человека в интеллектуальной техносфере: “бунт роботов», или новая реальность». Мне хотелось собрать визионерскую позицию относительно надвигающей цифровизации электроэнергетики. Сам термин «цифровизация» появился только через 4 года. Я внимательно подошел к отбору спикеров, мне хотелось собрать для дискуссии представителей различных позиций — писателя-фантаста, отраслевого ученого, разработчика новых технологий, «евангелиста» новой промышленной революции, энергетика-практика, предпринимателя. Особая роль в этом составе участников дискуссии была отведена представителю отраслевой науки, который, как я предполагал, сухо, консервативно и предсказуемо обозначит научные рамки обсуждаемой темы, и тем самым позволит высветить более «продвинутые” выступления других участников. Каково же было мое удивление, когда номинант на эту роль по широте и оригинальности взглядов заткнул за пояс и писателя-фантаста, и «евангелиста», и разработчика, и предпринимателя. Это был Виталий Васильевич Бушуев — директор Института энергетической стратегии, доктор технических наук, в 90-е годы заместитель министра топлива и энергетики Российской Федерации.

Во время ковидной самоизоляции мне попалась его книга «Введение в энергологию», и, листая её, я окунулся в оригинальные концепции, философские зарисовки, идеи проектов, касающиеся энергетики будущего. Я не мог не попросить Виталия Васильевича об интервью. Оно состоялось в дистанционном формате осенью 2020 года.

Цифровизация в духе восточной философии

Виталий Васильевич, как Вы переживаете ковидный 2020 год?

Как один из многих.

Но он необычный. Он подвел к вопросу о пределах цифровизации… и к нехватке эмоций.

Я согласен, что нам не достает для полного голографического отображения окружающего мира третьего луча, луча эмоционального. Эмоциональная составляющая по компьютеру не передается. Но живых коммуникаций никто и не отменял.

Но давайте попробуем пока в такой урезанной форме коммуницировать. Прежде всего, расскажите о Вашем понимании цифровизации.

Я увлекаюсь восточной философией. Оттуда для меня очень мощное понятие «ци», — это совокупная физическая и тонкая интеллектуальная энергия, и «фр», — это форма. Поэтому цифра, как говорил еще Платон, — это некоторая форма представления мира, форма представления энергии. И это не просто количественное обозначение чего-то, а более широкая, многоаспектная форма модельного представления единого энергоинформационного мира. Если раньше два мира — предметный мир физических устройств с силовыми энергетическими процессами и мир, умозрительно отображаемый в сознании человека — существовали параллельно, то сегодня с помощью цифровизации происходит интеграция этих миров в единую гибридную систему.

Цифровизация только в узком контексте создания инструментария количественного представления мира многого нам не даст. Более широкая трактовка данного понятия предоставляет качественно новые возможности для развития цивилизации.

Как вы предполагаете использование понятия «цифровизация» в такой трактовке на практике? Например, для электроэнергетики?

Цифровизация обеспечивает синергетический эффект энергоинформационного развития цивилизации, обеспечивая не только поставки электроэнергии потребителям в достаточном объёме, достаточного качества и по доступным ценам, а создаёт самонастраивающиеся, самоуправляемые, а в будущем — и саморазвивающиеся энергетические комплексы, интегрирующие физические установки, информационные системы управления в темпе процесса и даже с упреждением, а также когнитивные процессы, отражающие роль творческой личности диспетчера в таких гибридных системах.

За счет чего цифровизация обеспечивает трансформационный эффект в энергетике?

Во-первых, цифровизация позволяет осуществить переход к киберфизическим системам, где кибернетическое управление является не надстройкой над физическими объектами, а особой частью организации энергетических процессов. Так, график нагрузки будет обеспечен не только и не столько силовыми резервными мощностями, а управлением нагрузкой и накопителями; избыточный сбор и обработка информационных сигналов будет заменена системой компьютерного оценивания состояния энергетических объектов и запасов устойчивости, а живучесть системы (даже при ненадежных физических элементах) будет обеспечена оперативными структурными трансформациями энергетических связей и коммуникаций.

Во-вторых, при цифровизации возникает возможность и необходимость диверсифицировать структуру физических и рыночных отношений между всеми субъектами и объектами энергетических систем за счёт более широкого использования сетевых структур и интернета энергоносителей. В сетевых структурах возникают широкие возможности реализации мультиагентного управления, не ограничиваясь централизацией информационного и диспетчерского управления.

Еще одной отличительной особенностью цифровизации в энергетике является сращивание физических и экономических отношений между субъектами энергетического рынка. Так, финансовые потоки (расчеты за поставки мощности и предоставление энергетических услуг) могут отличаться по своей направленности от физических потоков за счёт внедрения технологий распределённого реестра. Более того, эти технологии позволяют «сопоставлять несопоставимое», приводя к единым формам транзакционных символьных операций процессы различной природы: перетоки электроэнергии и поставки комплектующих, инвестиционные ресурсы и инновационные технологии, организационные решения и геополитические сигналы. Цифровизация в экономике приводит к смене товарно-денежных отношений на систему связей: продукт — цифра — услуга.

Виталий Васильевич, мы с Вами, пусть и не плотно, но уже давно общаемся и обмениваемся текстами. Очень приятно констатировать, что Ваше видение энергетики будущего очень созвучно нашей концепции 3C (сообеспечение, соорганизация, соразвитие), которую мы разработали как следующий шаг энергетического перехода, как преодоление негативной формулы 3Д (декарбонизация, децентрализация, дигитализация).

Я называю это все когнитивной энергетикой. Согласен, что пришло время взамен временной конъюнктурной концепции 3Д предложить новое конструктивное видение энергетики как системы энергетического обеспечения следующего этапа развития цивилизации, как материальной базы для становления социогуманизма.

Запрос на человека-творца

Про социогуманизм мы с Вами обязательно еще поговорим, но сейчас я бы хотел разобраться с Вашим тезисом, что «человек и машина станут единым комплексом, где мысль человека станет не только управлять физическими процессами, но и заменит часть из них». Поясните его, пожалуйста.

Здесь речь идет о связи между когнитивным мышлением человека и слаботочными сигналами, воздействующими на управляющие системы. Вот диспетчер, он работает по инструкции, у него все алгоритмизировано. Но как много в диспетчерской практике случаев, когда реалии не укладываются в каноны, прописанные в инструкциях. Иногда вступает в силу интуиция диспетчера. Это и есть иллюстрация того, как когнитивные процессы превращаются в те биосигналы, с помощью которых человек нажимает ту или иную кнопку, включает тот или иной тумблер. А уже потом идет нормальное функционирование управляющей системы, которая управляет большими потоками энергии.

В данном случае речь идет о цифровизации интуитивных процессов, которые есть в мозгу человека. Когда мы научимся программировать эти самые интуитивные процессы, т. е. заменять их гибридными алгоритмами, базирующимися не только на алгоритмах причинно-следственной связи, но и на других подходах, то это можно будет перенести на практику диспетчерского управления и любых других творческих процессов, например в проектировании или планировании развития энергетики. Но для наглядности можно говорить, что диспетчер есть человек, который преобразует мыслительные сигналы в слаботочные управляющие сигналы, которые уже воздействуют на процессы в электроэнергетике.

Но интуиция была и во времена старта плана ГОЭЛРО, и тысячу лет назад. По мере появления задач управления энергосистемой появились и диспетчеры со своей интуицией. В чем качественное изменение в этой области сейчас?

Сто лет назад, с начала реализации плана ГОЭЛРО, и до последнего времени творческая интуиция была отделена от процессов физического управления. То есть одни люди придумывали что-то, изобретали, а другие реализовывали это и управляли уже созданными конструкциями. Энергетики, в том числе диспетчеры, были связаны с управлением реальными процессами, а мыслительными процессами занимались другие люди — ученые, философы, политики. Сегодня же за счет превращения интуиции в гибридные человеко-машинные алгоритмы придумывание и реализация становятся единым процессом и повседневным делом для всех и каждого. Вы уже не работаете по заранее заданным представлениям ученых, превращенным в инструкции и алгоритмы, а вы в процессе той же диспетчерской практики эти интуитивные представления сами производите, сами алгоритмизируете и сами используете. Произошла стыковка энергетических процессов и процессов мышления.

Таким образом, получается, что то, что мы ранее называли диспетчерской работой, будет жестко технологизировано и передано на исполнение роботам, а работа диспетчера нового поколения становится творческой, сравнимой с работой ученого.

Да, это так. И поэтому одной из важных задач формирования инновационной электроэнергетики становится задача формирования самого человека нового типа — не просто квалифицированного специалиста, инженера широкого профиля, но и человека-творца, умеющего мечтать о будущем и последовательно стремиться к его осуществлению.

Системная энтелехия

То, как Вы говорите и пишете, указывает на большой опыт философского осмысления энергетики. Что послужило толчком к освоению философско-системного мышления?

Я в детстве выбирал, кем мне стать — поэтом или ученым. Во мне совмещалось и то, и другое. А такое совмещение уже есть первый шаг к системному подходу. Я не уважал, например, тех музыкантов, которые двадцать четыре часа сидят за пианино. Гораздо более продуктивен человек, который две трети времени тратит на одно дело, а одну треть — на самообразование, размышления в других направлениях, не связанных с основной работой. На соединении этих разных интересов и творческих активностей обязательно рождается что-то новое.

Меня всегда тянуло разнообразие занятий. А разнообразие занятий подталкивает потом к собиранию их результатов в одно целое. Как совместить поэзию и науку? Их объединяет нечто целое, которое включает в себя и работу с материальными объектами и процессами, и духовную поэзию, и другие активности. Системный подход и философия стали для меня этим целым.

Такой склад мышления у меня сложился в детстве. Я не могу сказать, что это пришло с генами родителей, они были прагматики. Отец был геологом, участвовал в строительстве Куйбышевской электростанции, и рассуждать о высоких философских материях ему было некогда. Но он мне задал одну жизненную установку: «Если хочешь стать писателем, то ты должен одновременно окунуться и прожить реальную жизнь. Не надо заниматься только писательством, отрываясь тем самым от жизни». Это мне помогло самоопределиться. Я освоил профессию инженера-электрика. Когда я стал заниматься энергетической наукой, то понял, что системный подход в электроэнергетике — это методически наиболее емкий и правильный подход. Недаром электрическую систему назвали системой. Когда я еще немного увлекся кибернетикой, то пришел к мысли об энергоинформационных системах. Поэтому сама жизнь меня подвела к системному мышлению и к тому, что я одновременно и ученый, и философ, и писатель.

А были ли в Вашей жизни какие-то люди, которые стали Вашими учителями в системном подходе?

Понимаете, когда вы общаетесь с умными людьми, то самое главное не пытаться их копировать, а попытаться найти в них то, что близко тебе. И такие люди, конечно же, были. Один из примеров. Был такой академик Ишлинский Александр Юльевич. Я не могу его назвать своим учителем в прямом смысле слова, мы с ним не много общались. Он был большой ученый-механик, председатель Всесоюзного совета научно-технических обществ. Я как-то приехал к нему, еще будучи аспирантом, и решил посоветоваться. Вот я усложняю свою модель, я довожу ее до пятой производной, шестой производной, седьмой производной, а у меня получается, что ошибка тоже растет. Он тогда произнес фразу, которую я запомнил на всю жизнь: «Умный человек всегда опишет динамический процесс при помощи уравнения третьего порядка. Это позволит ему выявить главные, сущностные моменты в этом процессе». Третий порядок позволяет и колебательное звено отразить, определяющее циклы, и некую экспоненту, которая говорит о том, растущий процесс или угасающий. С тех пор я стремлюсь модели мира не усложнять ради усложнения.

Можно назвать еще ряд людей, у которых я учился. Вот, например, наставник мой, по сути, руководитель аспирантуры в Новосибирске, профессор Эдуард Степанович Лукашов. Он был сторонник энергетического подхода к анализу процессов в системах. Я не пошел строго по его стопам, не стал развивать этот энергетической подход, но идею, состоящую в том, что все физические процессы имеют энергетическое представление, стала для меня базовой.

Ну и третий пример, из недавних. Это пример не учителя, а человека, годящегося мне во внуки. Он посмотрел какие-то мои труды и говорит: «Знаете, мир — то ведь сейчас другой». Он подтолкнул меня к тому, что энергоинформационный подход является сейчас по сути новым мировоззрением. С тех пор я стал немного глубже смотреть. А потом еще и Ваши слова, когда Вы мне задали тему, как будет себя вести человек в условиях цифровизации. Мне было вроде бы все понятно, но я задумался над этим. Пришел только к одному тривиальному выводу, что человек в условиях цифровизации вполне будет реализовывать свои творческие замыслы. Он станет просто творцом. То, что ему понятно, будет передаваться роботам, а он останется в поле деятельности неформальных алгоритмов.

А есть ли у Вас какие-то самые важные книги, которые повлияли на Вас?

Во-первых, я явлюсь истинным поклонником Аристотеля. Он многое заложил в представление о том, что энергия есть любое действие в противовес потенции как возможности. А результатом является энтелехия, которая в свою очередь является новым потенциалом для развития мира. Это для меня ключевой философский подход, который я исповедую, пытаюсь пропагандировать и развивать.

Второй автор — основатель энергетизма, Вильгельм Фридрих Оствальд. У него есть замечательная книга «Диалектика природы», написанная до революции, я её читал еще в версии с «ять». Он открыл для меня многое, в частности, что энергия существует не только в физике и химии, но энергия существует в чувствах, в мыслях, во всех живых процессах. Этот общий энергетизм Оствальда для меня оказался очень важным.

Еще для меня важна любопытная, но не понятная фигура Теслы. Он много изобрел, многое наметил для будущего развития силовой энергетики. Я не встречал у него философских текстов, но его тексты про энергетику экстремальной природы, космоприроды для меня оказались очень значимыми. Я пытался несколько раз проштудировать его работы. Мне это трудно давалось. Я глубоко уверен, что за его физическими опытами многое стоит.

Некоторые художественные произведения оставили сильные впечатления. Я, например, очень уважал, хотя и не вполне понимал произведения Велимира Хлебникова, который многое сказал (я вольно интерпретирую) об энергетическом развитии мира.

А фантастикой Вы когда-нибудь увлекались?

Нет. Когда я любил много читать, я все–таки был прагматичным человеком. Мне нравились реальные события, реальные люди. А из всех фантастов я уважаю только Жюля Верна. Из 93 описанных им «фантастических» технологий по подсчету специалистов 87 было реализовано. Это для меня оказалось весьма знаменательным показателем.

Устойчивое таки развитие

Перед тем как перейти к самому интересному — картине будущего мира, я хотел получить комментарий по еще одному Вашему тезису. Вы пишете, что устойчивое развитие — это «не стагнация, а постоянное развитие». У Вас есть, видимо, какое-то опасение, что доминирующая сейчас в западном мире концепция устойчивого развития может стать стратегией, приводящей к стагнации?

Вообще, считается, что русский перевод термина «sustainable development» не удачен. Более точный перевод — самоподдерживающееся развитие. Но мне русский термин «устойчивое развитие» тоже понравился, и я постарался дать ему соответствующее пояснение. Он характеризует одновременно стремление к упорядоченности и к обновлению системы. Т.е. устойчивость системы обеспечивается не за счет неизменности ее структуры, а за счет ее постоянной трансформации, обеспечивающей жизнеспособность системы.

А Вы не говорите, что развитие — это всегда структурное усложнение?

Есть много дискуссий по данному поводу. Представляется, что развитие не всегда сопровождается ростом сложности. Если бы это было так, то мы бы погрязли в сложности. А ведь нам нужна сложность в деталях, которая упрощает поведение системы в целом. Поэтому не стоит делать упор на какое-то одно свойство развития — например, на усложнение. Не сложность является целью развития. Целью развития является жизнеобеспечение, жизнедеятельность.

А Вам не кажется, что концепция устойчивого развития, возникшая на мальтузианских мотивах, при определенной комбинации с экологическим мышлением призывает к ограничению, сдерживанию развития?

Любые попытки урезонить цивилизацию не конструктивны. Любыми директивными методами ограничить развитие, остановить прогресс невозможно. Надо только смотреть, как мы будем рационально использовать результаты этого прогресса. Римский клуб действительно сначала исходил из того, что ресурсы планеты ограничены, и мы слишком много себе позволяем. На самом деле, никаких ограничений в природе не существует. Раньше говорили, что нам не будет хватать нефти, газа. Сегодня мы уже пришли к выводу, что у нас нет такой проблемы. У нас проблема профицита природных ресурсов. Надо только их рационально использовать. Надо подобно природе создавать безотходные технологии. Все, что используется, по кругу возвращается в природу.

То же касается CO2. Это ресурс, который входит в оборот природы. Когда говорят, что CO2 влияет на климат, это так и не так. Есть множество других факторов, которые влияют не меньше. А если мы научимся правильно использовать CO2, он создаст условия для искусственного изменения климата. В том числе можно будет дифференцировать воздействие: в одном месте нам нужен более теплый климат, в другом месте — более холодный климат. И с помощью регулирования CO2 мы сможем этого достичь. От первых докладов Римского клуба мир далеко ушел. Сейчас нет уже понятия ограничения природных ресурсов. Сейчас только осталось понимание, что мы обременяем природу проблематикой отходов. Но мы пока еще не научились у природы безотходному производству. Научить этому и есть совершенно правильный путь устойчивого развития.

Но существующая политика декарбонизации все–таки действует методами ограничений.

Если мы пойдем по пути ограничений и только за счет ограничений будем обеспечивать сохранность жизни на земле, то мы либо создадим массовый психоз, либо искусственно создадим дефицит мышления. Например, меня когда-то журналисты называли отцом российского энергосбережения, поскольку я стоял у истоков соответствующей национальной программы. Но я, когда этим занимался в Министерстве, довольно быстро понял, что это локальное решение там, где надо бороться с непродуктивными затратами. Но, в общем, за счет энергосбережения развиться мы не в состоянии. Нам нужно развиваться за счет энергоэффективности, когда с помощью большей траты электроэнергии мы получаем еще больший конечный результат деятельности. Переходим на электросталь, расходов электроэнергии больше, но качество стали гораздо выше. Согласен, что идти только по пути ограничений неправильно. Нам нужно с природой жить в определенной гармонии, в чем-то помогая ей, в чем-то ограничивая свою деятельность, прежде всего в части отходов.

Одна утопия лучше двух антиутопий

По всей видимости, гармоничное сосуществование природы и общества является одним из постулатов Вашей концепции социогуманизма. Давайте ее обсудим.

Кстати, я иногда использую понятие экосоциогуманизма. Оно позволяет лучше отразить триаду природа-общества-человек. Они должны быть в гармонии. Нельзя защищать природу от человека, точно так же нельзя допускать насилие человека над природой. Они должны развиваться взаимосвязанно и гармонично. Человек не становится «царем природы» и не пытается формировать мир по своим эгоцентрическим представлениям, а во главу угла ставит принцип гармонического развития своего Дома-Экоса.

Вообще, социогуманизм в паре общество-человек — это ответ на старый спор: человек для общества или общество для человека. Когда мы пытаемся понять, что первично и что вторично, то обычно зацикливаемся и попадаем впросак. Я с самого начала своего философствования стал исповедовать наличие обратных связей. Нет причинно-следственных связей вообще, а есть только обратные связи. Один объект действует на второй объект, получает обратную связь, и в результате у них получается замкнутая система обратных связей. Человек и общество должны находиться в системе с обратной связью. Личная свобода — это свобода, чтобы себя реализовать как элемент общества. И когда личная жизнь превыше всего, а общество — подчиненный фактор, то это неправильно. Ведь общественная среда позволяет человеку стать Homo Sapiens. Социогуманизм — это единство и взаимосвязь человека и общества.

А как трансформируется социальная структура общества?

Я верю в конвергенцию капитализма и коммунизма. В советские времена я, как и многие, говорил, что капитализм — это плохо, социализм — хорошо. Сегодня я, пересматривая некоторые понятия, говорю, что капитализм неплох сам по себе, в любом обществе будет капитал как результат и как средство использования возможностей для развития материальных благ. Но социогуманизм делает не просто акцент на материальных благах, но и на духовном и интеллектуальном развитии. Социогуманизм лучше отражает новые вызовы, стоящие перед обществом. Он позволяет человеку принять себя как элемент общества, передать ему максимум своих возможностей, используя общественные возможности, которые создаются для формирования личности. Это и есть принцип коммунизма: «от каждого по способностям, каждому по потребностям». Отсюда — идея про конвергенцию.

Кажется, что Вы подчиняете человека обществу. А как же свобода личности?

Я возвращусь к изначальному определению понятия свободы: «свобода есть осознанная необходимость». Человек, который что хочет, то и делает, не сообразуясь с общественной необходимостью, не свободен. В энергоинформационном мире, где эгоцентристкая трактовка свободы применяется в ситуации взаимодействии человека с информационными системами, влияющими на физические процессы, с одной стороны, приводит к деградации человеческой личности, с другой стороны — к опасным последствиям для окружающей среды и общества.

Но я иду в своих размышлениях дальше. Человек не является самодостаточным образованием, он элемент комплексной триады: природа — общество — человек. Человек вступает еще во взаимодействие с обратными связями с природой и, более того, с космосом. А значит, полноценная жизнь человека заключается в сочетании личных интересов с общественными и общекосмическими.

Романтика умопостижения

Виталий Васильевич, Вы разработали мощную и оригинальную мировоззренческую концепцию, в том числе указывающую стратегические ориентиры для развития энергетики. Но у меня не складывается ощущение, что эти идеи удастся сейчас «продать» властным субъектам и сделать их предметом программ действий. Что делать в таких условиях?

Писать. Излагать на бумаге свои идеи.

Но сейчас мировоззренческие тексты не читают…

Неважно. Я придерживаюсь ноосферной концепции, в которой человек черпает из ноосферы идеи и знания и вкладывает в нее как в общую копилку свои идеи и знания. Никогда идеи сразу не реализуются. Через какое-то время — год, два, десять, сто, тысячу лет — эти идеи снова вернутся к кому-то. И когда созреют условия, то люди выдадут это за свое собственное ноу-хау, а на самом деле это им подбросила идею ноосферная копилка. Т. е. кто-то возьмет случайно эту вашу мысль, она для него как-то станет осязаема, он поймет ее и начнет ее проповедовать. Ведь все, что сегодня внедряется, было когда-то написано. Помните, я приводил пример с Жюль Верном? Он ведь описывал свои фантастические идеи не потому, что предполагал, что они завтра же реализуются. Он просто понимал, что это может быть. А все, что умопостигаемо, оно или было, или будет.

И мне, кстати говоря, в жизни повезло. Все, о чем я писал, рано или поздно в жизни сбывалось. Те определения, которые я давал, становились если не предметом принятия, то, по крайней мере, предметом публичного обсуждения. Например, термин «энергетическая безопасность», который в 1991 году мы ввели в дискурс вместе с одним моим коллегой, академическое сообщество сначала приняло в штыки. А буквально через три-пять лет это понятие стало повсеместно использоваться и учеными, и политиками. Когда мы предложили понятие энергоэффективности взамен энергосбережения, многие пытались рассматривать их как синонимы, но сегодня все понимают, что это абсолютно разные вещи. Когда я говорю сегодня о когнитивной энергетике, я стопроцентно уверен, что когда-то она появится в противовес сегодняшним временным, конъюнктурным 3Д. Не надо стесняться того, что вы сегодня не можете запрограммировать и реализовать по разным причинам какие-то свои идеи. Но вы обязаны об этом говорить публично. Я не боюсь, что при моей жизни эти идеи не будут реализованы. А что, при жизни Жюль Верна его все идеи были реализованы? Нет.

Тогда понятно, в чем Вы питаете оптимизм для продолжения своего труда…

Да, меня греет мысль, что всё умопостигаемое, в т. ч. мои идеи, рано или поздно реализуется. А еще меня радует, когда ширится круг людей, в которых мои слова порождают мысли.

Большое спасибо за разговор!

P. S.

Наверное, не многие дочитают до этих строк. Философия энергетики — тема не из самых простых и веселых. Но меня весь разговор преследовала мысль, что я открыл портал в ноосферу, через который можно черпать идеи по множеству вопросов, волнующих меня. И я уже не уверен, мои ли это идеи про 3С или про онтологию «цветущей сложности», которые мы с коллегой по просьбе Виталия Васильевича оформили в виде статьи для журнала «Энергетическая политика». Возможно, это его идеи, еще недавно положенные в ноосферную копилку, но уже востребованные мной. Пусть и так. По крайней мере, это означает то, что представления Виталия Васильевича о ноосфере в чем-то справедливы. А значит, и приход когнитивной энергетики, социо-гуманизма, массовых творческих профессий не за горами.

Подготовлено IC ENERGYNET / Автор: Дмитрий Холкин