Красная рука, черная простыня и зеленые обои
Вступление
Кто-то из вас, возможно, читал страшную повесть Эдуарда Успенского «Красная рука, черная простыня, зеленые пальцы». Она печаталась в журнале «Пионер» в 1990 году. История действительно жуткая: после ее прочтения я несколько дней боялся ходить ночью в уборную. Мне тогда было 12 лет. Сюжета я, честно говоря, не помню, но в сознании моем сохранились очень яркие образы: красное пятно на стене, откуда время от времени вылезает красная рука, которая душит ребенка, или «бегающие» по стене зеленые глаза, которые тоже каким-то образом убивают детей. К Англии это произведение никакого отношения не имеет. Однако есть в нем нечто такое, что перекликается с историей, которую я хочу рассказать.
Мой дом — оазис счастья
Промышленная революция существенно изменила жизнь Великобритании 19 века. Возникновение фабрик и заводов, создание скоростного транспорта, внедрение в производство машин и оборудования привели к тому, что вещи стали изготавливаться в беспрецедентно больших количествах и продаваться по весьма доступным ценам. Кроме того, развитие частного предпринимательства вызвало необходимость в квалифицированных или, по крайней мере, грамотных сотрудниках. В итоге в стране появилась солидная прослойка людей, умеющих читать и писать, которые устраивались работать служащими в многочисленные компании, фирмы, бюро и конторы. Открывшиеся возможности способствовали тому, что многие сельские жители снимались с насиженных мест и отправлялись ловить удачу в города: если в 1801 году в деревнях проживало примерно 78% населения, то к 1850 — уже около 50% (Britain in the Nineteenth Century 1815-1914, Chris Cook). Иными словами, к середине 19-го столетия в Британии сложился крепкий средний класс (хотя уровень бедности в целом по стране был колоссальный).
Представители этого класса желали жить по-человечески и могли себе это позволить. А что в первую очередь делает семья, вырвавшаяся из узд нужды? Стремится свить себе уютное гнездышко. Таким образом, возникла концепция дома как райского уголка и цитадели счастья, хранительницей которого была женщина. Более того, именно в эту эпоху начинает использоваться выражение «уровень жизни» (standard of living).
А в 1851 году у процветающих горожан появилась прекрасная возможность посмотреть, что может предложить отечественная промышленность. С 1 мая по 11 октября в Лондоне прошла «Великая выставка» (об этом частично можно почитать здесь). Это грандиозное мероприятие посетило около шести миллионов человек. О, какое это было наслаждение, бродить по залам и глазеть на новейшие образцы мебели, посуды, тканей, хитроумных кухонных устройств и прочих замечательных вещей, осознавая, что все это тебе по карману!
Нюансы
Однако несмотря на то что викторианцы отошли от строгости и сдержанности, господствовавших в дизайне 18 века, и начали считать признаком благополучия яркие краски и вещевое изобилие, не стоило приобретать любой понравившийся предмет. Как писал Джон Раскин, главный авторитет тех времен во всем, что касалось эстетики (в России его упрямо называют Рёскиным): «Хороший вкус — это прежде всего моральное качество… То, что нам нравится, определяет нашу сущность». Поэтому обставлять свое жилое пространство следовало в соответствии с бытовавшими тогда нормами, иначе можно было попасть впросак.
— Вы видели этот жуткий сервант у Ричардсонов?
— Да что там сервант, вы посмотрите, какого цвета у них обои!
— Какое убожество!
Кстати, да, обои во второй половине 19 века стали пользоваться невероятной популярностью. С приходом в дома газового освещения городские жители впервые в истории получили возможность наслаждаться яркими цветами в стенах своего жилища. И это обстоятельство вызвало своего рода обойный бум. Однако и тут надлежало соблюдать осторожность: можно было выбрать неправильный оттенок и снова попасть впросак.
— Не кажется ли тебе, — произнес между двумя глотками мистер Корнер, — что ты ведешь хозяйство совсем не так, как положено.
— Но, дорогой, я попытаюсь… — взмолилась миссис Корнер.
— Где твои книги? — внезапно потребовал мистер Корнер.
— Мои книги? — в изумлении повторила за ним миссис Корнер.
Мистер Корнер грохнул кулаком по столу, и все в комнате, включая миссис Корнер, подпрыгнуло.
— Не водите меня за нос, моя милая, — сказал мистер Корнер, — вы прекраснаете, что ямьюду ваши книги по веденизяйству.
(Джером К.Джером. Миссис Корнер расплачивается).
К счастью для домохозяек, книжные лавки ломились от всяческой литературы по «веденизяйству»: от журналов и газет (Englishwoman’s Domestic Magazine, The Ladies Treasury — household magazine, Lady’s Pictorial — newspaper for the home, The queen — lady’s newspaper и т.д.) до увесистых энциклопедий. Одним из наиболее ярких примеров таких пособий можно считать Cassell’s Household Guide, где содержались ответы на любые бытовые вопросы: как приготовить завтрак, как обставить квартиру, как запрячь лошадь, как избавиться от кашля и т.д. Так вот, в этой книге в разделе Principle of good taste in household furniture and decoration сообщалось, что лучше всего для интерьера (да и вообще) подходят оттенки зеленого, так как этот цвет оказывает исключительно благотворное воздействие на глаза (глаз отдыхает). При этом автор сего кладезя житейской мудрости советовал не злоупотреблять желто-красными тонами, ибо их выбирают только мужланы и дикари.
Нетрудно догадаться, что спрос на зеленые обои был просто космический. И все были довольны: производители получали огромные доходы, а потребители — стильные апартаменты. Однако на пике популярности продукта в городах стали происходить неприятные вещи.
Хм…
«Ночью13 декабря 1876 года один молодой человек (возраст 22 года) почувствовал себя очень плохо. Симптомы: понос, рвота, рези в животе…» Объявление появилось в одной из известных в то время газет. И что характерно: это было далеко не единственное сообщение подобного рода. «Ребенок обнаружен в полукоматозном состоянии», «Неожиданная смерть», «Скончался через несколько часов после…» Что же это, черт возьми, такое?
А вот что!
В 1778 году шведский химик немецкого происхождения Карл Вильгельм Шееле экспериментировал с мышьяком. В результате опытов (говорят, он смешал калий и белый мышьяк в растворе медного купороса) ему удалось получить зеленый пигмент необыкновенной красоты. Этот краситель тут же начали использовать… практически во всем.
Примерно 60 лет спустя уже немецкий химик Леопольд Гмелин отметил, что в помещениях с высокой влажностью, на стенах которых поклеены зеленые обои, пахнет мышами. Он тут же решил, что речь идет о какодиловой кислоте — мышьяковидном соединении высокой токсичности. Недолго думая, Гмелин написал заметку в газете Karslruher Zeitung, настоятельно рекомендуя гражданам воздержаться от покупки зеленых обоев ввиду их опасности для здоровья и жизни. Клич был услышан, и впоследствии «зелень Шееле» в Германии использовать запретили.
Случай в Бирмингеме
Зимой 1856 года пара зажиточных горожан пожаловалась доктору Уильяму Хайндсу на ухудшение самочувствия. «Слабость, першит в горле, воспалены глаза, головные боли». Даже их попугай утратил былую энергию, отказывался от еды и постоянно пил. Дело дошло до того, что им пришлось уехать на море. И, о счастье, их состояние заметно улучшилось. «Это все от усталости. Надо себя жалеть». Однако стоило им вернуться, как проблемы со здоровьем возобновились.
Ситуация стала настолько угрожающей, что супруги начали подумывать о загробной жизни. Попугай в том числе — бедная птаха беспомощно валялась на дне клетки, будучи не в состоянии поднять голову, чтобы сделать глоток воды. Но в
Шум
Короче говоря, в британской прессе поднялась шумиха, что, мол, проклятые промышленники и жадные до денег коммерсанты добавляют в предметы домашнего обихода яд и, как говориться, в ус не дуют. А между тем в стране умирают люди. Промышленники же и коммерсанты в свою очередь утверждали, что все это происки конкурентов, что их продукция совершенно безопасна, и чтобы это доказать, они даже готовы устроить публичное поедание обоев.
Особенно интересна позиция Уильяма Морриса — виднейшего дизайнера по ткани и мебели, художника, поэта, социалиста, неформального лидера «Движения искусств и ремесел» и так далее. Он, в частности, разрабатывал дизайн обоев, в которых применялась «зелень Шееле». Однако помимо всего прочего этот замечательный человек, притом убежденный социалист, был, извините, акционером и директором одной из крупнейших шахт по добыче меди и мышьяка — Devon Great Consols (прошу прощения у горняков — я совершенно не знаком с этой областью). Это дело приносило ему нешуточные барыши, поэтому он, естественно, рьяно отстаивал безвредность мышьячных обоев.
В историю даже вовлеклась королева Виктория. Рассказывают, что однажды в Букингемском дворце остановился некий сановник. Переночевав в выделенных ему покоях, он наутро должен был явиться в назначенное время «ко двору», однако не явился, чем очень разозлил Ее Величество. Когда же этот человек
Тем не менее, парламентарии отказались рассматривать дело о запрете использования вредного красителя. Очевидно, среди них были заинтересованные в производстве люди. И тогда за дело взялись газетчики: в прессе стали регулярно появляться заметки с призывами к населению отказаться от стильного цвета и приобретать обои «free from arsenic» (не содержащих мышьяка).
Акция возымела успех: в 1880-х годах промышленникам пришлось смириться и изменить технологию производства. Хотя, есть мнение, что некоторые ловкачи продолжали использовать ядовитые красители, откровенно плюя на здоровье своих сограждан.
Десерт
На десерт у нас будет Наполеон. Но не торт, а Бонапарт. Говорят, он умер от рака. Возможно, это и так. Однако имеются и другие версии, ведь на пряди волос бывшего императора был обнаружен мышьяк. Лично я к теориям заговора отношусь крайне скептически. Но факты, знаете ли, вещь упрямая: на стенах спальни полководца были обои с зеленым рисунком…
А какого цвета обои в твоей спальне?!
© Денис Кокорин
_____________________________________
Подписывайтесь на Занимательную Англию в соцсетях:
