Настя Подорожная — молодая украинка, которая уже несколько лет живет в Польше. В Польше практически полностью запрещены аборты, и именно в этой стране после начала войны оказалось большое количество бежен_ок из Украины. Поэтому Настя основала организацию «Мартинка» — проект, который помогает украинкам в Польше получать доступ к абортам.

— Расскажи, как появилась идея создания «Мартинки»?

Мы [с семьей] были во Львове, когда началась полномасштабная война. Как только мы уехали оттуда, стали искать возможности волонтерства. Поначалу я помогала в другом проекте, и там меня попросили перевести на украинский интервью с экспертами по торговле людьми — стало понятно, какая это проблема для беженок. И в перерыве между помощью своей семье на новом месте я написала у себя в соцсетях: давайте мой телеграм всем, кому хотите. Ну и… лавина сообщений от разных людей с разными вопросами. Как попасть к врачу, где помыться… Самые разные вопросы. И мне пришло в голову, что моей семье повезло: у них была родственница, которая всё знает, может помочь, поговорить на польском. А у многих людей нет такой родственницы-подружки. Мы решили попробовать такую «подружку» создать.

Сначала это был очень семейный проект. Девушка моего брата снимала меня на видео, в котором я рассказывала базовые правила безопасности для беженок. Моя сестра нарисовала картинки — портрет на лого — это моя племянница Мартина, какой она вырастет. Она сама выбирала позу и решала, как хочет, чтобы выглядел финальный вариант. Когда я к ним приезжаю и сажусь за компьютер, мои племянницы меня спрашивают: а ты сейчас в «Мартинке» работаешь? Они же помогали мне расклеивать в городе наклейки с информацией про проект.

— Для чего ты создавала «Мартинку»​​​​​​​?

Сразу была идея про гендерное насилие, потому что я сама его пережила. Пять лет назад меня пытались изнасиловать на улице в Кракове. Я прошла через полицию, разбирательство, суд, поэтому знаю, что это такое. Было естественно предположить, что у людей могут быть такие же проблемы. Тем более, если им надо будет рассказывать, где и как их трогали, а точно ли ситуация была некорректной, а было ли это изнасилование.

В Польше с понятием изнасилования проблемы. Был кейс, когда 19-летнюю беженку изнасиловал 40-летний мужчина. Он пригласил её к себе на ночлег и изнасиловал у себя дома. Дело быстро дошло до суда, а в суде судья решил, что это не было изнасилованием, так как украинка «активно не сопротивлялась». По статье за изнасилование он мог бы получить до 12 лет лишения свободы, а его действия квалифицировались иначе — до трёх лет.

— Расскажи, чем помогает украинкам «Мартинка»?

В основном это помощь в сфере репродуктивных и сексуальных прав. Мы рассказываем, как безопасно сделать аборт и получить средства контрацепции. Мы поддерживаем женщин, которые проходят аборт, проводим психологические консультации. Всё больше помогаем мы и с юридическими консультациями: домашнее и сесуализированное насилие, абьюз, права матерей. Если возникают другие бытовые вопросы, то направляем в партнёрские организации. Очень редко бывает, что к нам обратятся, а мы ничего не можем сделать.

Ведь мы сами беженки, это важно понимать. Беженка беженке помогает с особой эмпатией, нам не все равно, что происходит, нам важны судьбы этих женщин.

Часто, если связь прерывается, «Мартинка» продолжает писать и напоминать: ты можешь ко мне вернуться. Мне очень важен этот заботливый подход, и он возможен потому, что у нас очень неравнодушные операторки, которых самих непосредственно коснулась война.

— Как вам удается помогать с абортами украинкам в Польше? Ведь в ней практически полностью они запрещены, а помощь в проведении аборта — нелегальна.

Я хотела бы, чтобы женщины знали: аборт в XXI веке это очень безопасно. Медицинские фармакологические аборты — это простая процедура, которую можно сделать самостоятельно у себя дома, это написано даже в рекомендациях Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ).

Если аборт делается в первом триместре, тебе во время процедуры не нужны врачи — нужен человек, который обладает знаниями, как делается аборт, и препараты. Этого достаточно, чтобы прервать беременность, с тобой всё будет в порядке.

Это важно проговаривать, потому что да, есть проблемы с законодательством — ужасным, отвратительным и несправедливым, которое делает невозможными 99% абортов в Польше, — но часто не оно становится преградой, а отсутствие знаний и понимания, насколько это безопасная процедура. Смертность от фармакологического аборта в 14 раз ниже, чем от родов, а риск, что аборт не удастся — пара процентов, и если такое происходит, проблема решается увеличением дозы препаратов.

Да, в Польше запрещены почти все аборты — кроме тех беременностей, которые наступили из–за преступления, например, изнасилования или инцеста, а также тех, что угрожают жизни и здоровью матери. Но на практике даже в этих случаях у тебя не всегда получается сделать аборт — по изнасилованию нужна справка от прокурора, а значит, чтобы завели расследование, а врачи в больницах боятся. Они отказывают по религиозным соображениям, но на самом деле просто боятся проверок со стороны полиции или консервативных активистов.

Самое простое решение, к которому прибегают большинство жительниц Польши — это фармакологические аборты. Есть проверенные международные организации, у которых можно заказать нужные таблетки. На сайте надо заполнить анкету, где ты отвечаешь про свое здоровье, аллергии, другие операции — ее проверяет врач и утверждает, какие препараты, а потом тебе отправляются таблетки. Неделю или две ты ждёшь, пока тебе придет набор и к нему инструкция, как провести аборт. Для украинских беженок это бесплатно.

— Расскажи, как происходит сама процедура?

Вещества в лекарствах — это мифепристон и мизопростол. Мифепристон останавливает беременность и смягчает стенки матки, чтобы плод мог выйти. Ты ничего не чувствуешь. Нам женщины, бывает, пишут: «О боже мой, ничего не случилось, я ничего не чувствую». Сутки обычно ты ждёшь и готовишься к аборту — комната, доступ к туалету, прокладки, придумываешь, чем будешь заниматься, готовишь болеутоляющее. И в следующий вечер принимаешь мизопростол. Это, собственно, аборт — мизопростол вызывает схватки. Интересный факт: фармакологический аборт придумали сами женщины. Мизопростол продавался в Бразилии в качестве препарата при гастрите, и в инструкции было указано — не принимать при беременности. Что сделали женщины из Бразилии, которые не хотели нежелательных беременностей? Правильно, стали принимать этот препарат. Потом его зарегистрировали уже во Франции и так мы получили препарат для фармакологического аборта.

Такой аборт проходит похоже на менструацию: сильное кровотечение, боль внизу живота, это занимает некоторое время. В какой-то момент ты понимаешь, что боль стала меньше, это значит, скорее всего, что аборт уже завершён. На следующий день ты можешь идти на УЗИ, а сдать кровь на ХГЧ или сделать тест на беременность можно через три недели.

Если у тебя срок больше 12 недель, или есть какие-от противопоказания, тогда дружественные нам организации в Польше организуют поездку за границу, где можно сделать хирургический аборт. Чаще всего ездят в Германию. Или в Голландию — там аборт можно сделать аж до 21 недели беременности. Это тоже безопасная и быстрая процедура.

— Как к вам относятся в Польше? Больше негативных или позитивных реакций?

Позитивные, конечно, есть — это польские феминистски и активистки за право женщин на аборты, за репродуктивные права. Это поддержка, за которую я всегда буду благодарна. Сейчас в Польше судят одну из активисток такой организации — за помощь в проведении аборта и якобы нелегальный оборот лекарств, потому что ней пришли с обыском и нашли таблетки в квартире. Но мы продолжаем сотрудничать, помогать друг другу. Они — нам, а мы им, когда, например, нужна какая-то помощь с переводами или по другим поводам.

А негативные… На радар радикальных активистов мы пока не попали, но знаем, что есть такая опасность. Например, портреты наших коллег из Abortion Dream Team такие пролайф-активисты вешают на автобусы и пишут, что это «Dream Team смерти» или «Killing Dream Team». Во многих польских городах висят плакаты с окровавленным плодом, слоганами об убийстве и так далее. Мы понимаем, что если заниматься такой деятельностью в Польше, это может случиться и с нами. Но нас это не останавливает.

У нас активные соцсети, около четырех тысяч подписчиков. К нам приходят люди, которые говорят, что нас надо посадить в тюрьму. Или распространяют мифы — например, говорят, что у женщин не будет после абортов детей.

Бывает, что нас критикуют и сами эмигранты. Говорят, вы не имеете права критиковать Польшу, если в Польше решили запретить аборты. А я говорю, что мы здесь все живём, и это наш дом. По выбору или нет.

И права человека — это не вопрос национальных государств, это права, которые нужно защищать везде, где их нарушают. Я живу тут очень давно, и Украина, и Польша — мой дом. И из огромной любви к Польше я буду говорить о том, как нарушаются права моих подруг.

— У вас есть представление, чем будет заниматься «Мартинка» в ближайшем будущем?

Мы очень пластичная организация. Когда мы видим, что к нам приходят люди за помощью, которую никто не может оказать, мы думаем над тем, можем ли мы начать оказывать такую помощь. Так сложилось и с абортами. Внезапно оказалось, например, что мы — единственная украинская организация, которая не только информирует об абортах, но и оказывает поддержку, и консультирование, и сопровождение во время самой процедуры. Нам пишут в процессе, говорят «мне страшно», просят «побудьте со мной». И это нормально. Мы не ставили себе такую цель, но оказалось, что вот делаем что-то инновационное. И мы всегда открыты к тому, чтобы начать делать что-то новое, если видим в этом необходимость. Сейчас, например, мы плотно занялись образовательной деятельностью, ведём кампанию по просвещению в соцсетях.

Мы видим в этом большое будущее, потому что когда люди не имеют научной информации про сексуальность и своё здоровье, они могут наносить себе вред. Как, например, когда нам пишут женщины, пережившие изнасилования — они думают, что они сами в этом виноваты, и никто их не защитит. Или когда женщины боятся аборта, но понимают по своим жизненным обстоятельствам, что им необходимо его сделать,. И они, например, не принимают необходимое количество препарата, который вызывает схватки, и клетки не выходят целиком из матки. А причина не в том, что плохой препарат, причина в отсутствии знаний. Поэтому образование это очень важно. И дай бог, чтобы война закончилась завтра. Если война закончится завтра, мы будем продолжать работать — помогать женщинам.

Другие материалы:

Как живут украинцы в России в 2023? Отвечает правозащитница Светлана Ганнушкина