Перевод статьи музыкального редактора и критика, автора книги «Введение в авангардную музыку» Масато Мацумура (Masato Matsumura)

В определённый момент, даже в Нью-Йорке и Лондоне, таран панка, раннее выглядящий бессмертным, превратился в зомби, плетущегося посреди дурмана большого бизнеса и кучки жалких подражателей. Хотя считалось, что движение подвело черту, но эта черта была размыта временем, а также смутным ощущением, что мир не такой уж маленький.

Sex Pistols распались в 1978-м, в год, когда в Японию пришло панк-движение. В Токио были Rockers, а Осаке — Кансай No Wave движение, в которое вошли группы из Осаки, Кобе, Киото и других мест региона Кансай. Я избавлю вас от деталей, но важно отметить, что некоторые из основателей японской шумовой сцены начинали как панки, в частности Хиде и Дзодзо Хиросиге (JOJO広重), которые превратились в Ultra Bide.

У Ultra Bide был стиль, который можно было бы назвать панком произвольной формы, он определил курс сцены в регионе Кансай, но что более важно здесь — другой группы Хиросиге — «Разенкайдан» (螺旋階段, «Винтовая лестница»). В этом проекте Хиросиге играл на клавишных, но однажды ему пришла в голову мысль о том, что наличие пары гитар сможет придать импровизированным выступлениям группы действительно взрывной звук. Хиросиге пригласил Наоки Дзуси (頭士奈生樹) в студию; друг Дзуси, Идиот, пошел за ним и прихватил пару барабанных палочек. Все трое сыграли дикую сессию, во время которой Идиот сказал: «Это не винтовая лестница. Это пожарная лестница». Такова история о том, как родился Хидзёкайдан (Hijokaidan, 非常階段, «Пожарная лестница») и проросли семена японского нойза.

Состав группы был таким недолго. Осенью 1979 года Хидзёкайдан должен был выступить со своим первым концертом в месте под названием Drug store в Senbon-Nakadachiuri, Киото, который был привычным местом для встреч в течение многих лет. Идиот так и не появился после первой репетиции, поэтому Хидзёкайдан вернулись к первоначальному плану Хиросиге и Дзуси — комбинации двух гитар с расстроенными струнами, импровизирующими со свирепостью, отличной от хард-рока или панка, и хаосом, не похожим на хаос фриджаза. Эта комбинация была лишена мелодии, гармонии и ритма до такой степени, что казалось, что пара музыкантов отключилась от какого-либо символического контекста. То, что они внесли на сцену, можно было назвать только чистым шумом. Меньше чем через 10 дней после выступления в Drug store они снова сыграли в университете Doshisha, Дзуси покинул группу сразу после выступления. Будучи гитаристом в душе, он так и не мог полностью принять немузыкальную природу шума или же, возможно, он понял неограниченность новой территории лучше, чем кто-либо другой. «В конце концов, я почувствовал, что у меня не так много возможностей играть только шум, как Хиросиге», — сказал Дзуси в «Hijokaidan: A Story of the King of Noise», книге, которая вспоминает 30-летнюю историю группы. — «У тебя должно быть крепкое ухо и крепкий дух. Хорошо это или плохо, но я гитарист. Поэтому, когда гитара в моих руках, я в конечном итоге играю на ней и концентрируюсь на звуках, которые она издает». Сила, о которой говорит Дзуси, заключается в способности воспринимать все звуки, которые находятся за пределами музыки, но в пределах слышимого диапазона, Хиросиге позже назвал это «человеческой силой». Это вопрос воплощения духа огромного, абстрактного звука — звука, который никогда не может содержаться в нотах, и становящегося глубоко близким с ним. Этот довольно мистический способ мышления о звуке похож на Дзен и повлиял на уникальное развитие нойза в Японии в течение следующих 30 лет.

Первоначальная группа Хидзёкайдан распалась. Дзодзо Хиросиге покинул Ultra Bide и Rasenkaidan, чтобы сформировать Corroded Mary вместе с Zuke (中島勝広, Накадзима Кацухиро), Ока Тасию:ки (岡俊行), Микава Тосидзи (美川俊治), и Mako (Сигесуги Масако, 重杉まさ子), Ичигучи Акира (市口あきら) присоединился вскоре после этого. Группа хотела играть psychedelic space rock в духе Hawkwind, но, поскольку никто из них не знал как играть на своих инструментах, они не могли ничего делать, кроме импровизации. В июне 1980 года Кудо Тори (久戸とり), которая играла в концертном зале под названием Minor в Кичидзодзи, Токио, и часто зависала в вышеупомянутом Drug Store, пригласила Хиросиге выступить на мероприятии под названием «Ночь небесной инъекции» (天国注射の夜), которое состоялось в Синдзюку ACB Hall. Группу часто ошибочно называли Хидзёкайдан, а не Corroded Mary, но группе было все равно. Так Corroded Mary стала Хидзёкайдан.

Возрождение Хидзёкайдан было панк-атакой. Возможно, оно началось поздно, но его вторжение нельзя было игнорировать. В течение 1980 года и в следующем году выступления Хидзёкайдан достигли настоящего предела: разбитое световое оборудование, опустошенные огнетушители, мусор и рыба, разбросанные вокруг, а женщина, участница группы, Семимару (Хироко Ониси, 弘子鬼石) мочилась прямо на сцене. Хидзёкайдан часто появлялся в желтой прессе из–за их «скандальных выступлений» (а не их музыки). Казалось, само их существование было чрезмерно шумным.

На каждом выступлении Хидзёкайдан повышали ставку, становясь все более и более дикими, однако и дикость имеет свои пределы. Приближался конец, но до этого Дзодзо Хиросиге хотел выпустить запись. Первый альбом Хидзёкайдан, включающий в себя арты из манги Хидеши Хино «Странное заболевание Зоуроку» (蔵六の奇病), быстро стал известен под тем же названием. «Странное заболевание Зоуроку» — это сборник лучших живых записей Хидзёкайдан, раскрывающий мощь их выступлений и записывающий сырой и непредсказуемый звук, который был потрясающе чистым.

Технически, это не первый раз, когда звук Хидзёкайдан можно было услышать на записи. В 1980 году Хиросиге выпустил альбом «Станция очистки сточных вод» (終末処理場), который включал живую запись с концерта «Ночь небесной инъекции» (天国注射の夜). Он был рассмотрен в журнале Fool’s Mate — журнале, посвященном евро-року и авангардной музыке, — зина Масами Акиты (秋田昌美), который вскоре будет известен как Merzbow. «Примерно в то же время я хотел написать что-нибудь об индустриальной музыке для журнала», — вспоминает Акита в совместном интервью. — «Я считал Хидзёкайдан самой отвратительной группой из Кансая».

«Merzbow» был проектом, который Акита начал в своей спальне, черпая вдохновение в архитектурных работах немецкого дадаиста Курта Швиттерса под названием «Мерцбау» (сокращение от нем. «kommerz»), где тщательно продуманные интерьеры деконструировали здания, в которых они находились. Хотя он хорошо знал исторический и философский контекст нойза, он пытался сознательно отделить себя от дада и сюрреализма, musique concrete и Флуксуса, или от каких-либо звуков, почерпнутых из внимательного прослушивания артистов 1970-х, таких как Фрэнк Заппа и капитан Бифхарт. В 1992 году Акита выпустил книгу под названием «Noise War», в которой он поделился своими взглядами на такие группы, как Throbbing Gristle, SPK, Whitehouse, The Hafler Trio, The New Blockaders, Organum, MB, <10>P16D4, а также посмотрел на Уильяма Берроуза, Алистера Кроули и Ласло Мохой-Надь в контексте нойза. Книга раскрывает взаимосвязанную природу японских субкультур в 1980-х и 1990-х годов, которые впоследствии породили такие проекты, как <11>Violent Onsen Geisha.

Хидзёкайдан и Мерцбау, создавшие два совершенно разных типа нойза, появились в Японии примерно в одно и то же время, и их влияние на культурную среду Японии невозможно оспорить. Если они были первым поколением японского нойза, то вторыми стали такие группы, как Ханатараш (Hanatarash, ハナタラシ) (который выпустил пластинку на лейбле Alromy Хиросиге) и KK Null (который выпустил сплит с Merzbow в 1983 году). KK Null был проектом Кадзю:ки Кисино (岸野一之), который начал играть на импровизированной гитаре в начале 1980-х гг. и основал лейбл Nux Organization в 1985 году. Это был способ распространения их собственных работ и также разнообразной японской альтернативной музыки для зарубежной аудитории. Примерно в то же время он также выпустил первую серию сборников японского No Wave и альтернативной музыки для немецкого лейбла Dossier. Dead Tech включал KK Null, Ruins, High Rise, Хидзёкайдан (благодаря этому сборнику все они отметились за пределами Японии) и даже раннее появление Yamatsuka Eye и Такетани Икуо (竹谷郁夫) в составе Boredoms за год до выпуска их дебюта Anal by Anal в 1986 г.

Эти песни звучат так, как будто они были записаны сквозь облако дыма: они имели сырой lo-fi звук с напоминаем о панковских семидюймовках. Ощущение, что в японском подполье происходило что-то важное, мы ощущаем до сих пор. Этот нойз говорил о том, что Япония — страна, в которой не только Yellow Magic Orchestra группы Flower Travellin, Shinki Chen (陳信輝), Far East Family Band, которые Джулиан Коуп отстаивал на своем Japrocksampler. В этой стране было нечто гораздо громче, острее и сложнее.

Но вернемся к Yamatsuka Eye на секунду. До того, как он стал оплотом Boredoms, Eye был известен своим проектом Hanatarash, который начался в начале 1980-х. Группа отпечаталась в мифах, которые рассказывают о концертном зале, разрушенном бульдозером; о взрывчатке, принесенной в клуб, и кусках стекла, брошенных в публику. Отчасти это можно услышать в альбоме, выпущенном Ukawa Naohiro’s Mom / N / Dad Productions, но только лишь звучание не дает четкой картины того, насколько экстремальным выступление было на самом деле.

Проект Hanatarash стал поворотом в сторону нойза. Он был чрезвычайно линейным, горизонтальным и импульсивным по своей сути, но даже тогда, когда звук был резким, время от времени ритмы пробивались то тут, то там. Дебютный альбом 1985 года проекта Hanatarash являлся музыкальным нойзом, но в продолжении «Hanatarash 2» в 1988-м году они превратились в массу деструктивной акустики и коллажа. Там, где Boredoms был основан на рок-музыке, Hanatarash задал импульс в стереоизображении.

К концу 1980-х годов по всей Японии возникло еще больше нойз-проектов в домашних условиях записи, далеких от идеальных. Ооны Масахико (大野雅彦) Solmania, Masonna Ямадзаки Мазо (山崎マゾ), K2 Кусафуки Кимихиде (草深公秀), MSBR Тано Кодзи (田野幸治), Накадзимы Акифуми (中嶋昭文) Aube, Гоми Кохея (五味浩平) Pain Jerk и Накахары Масаии Violent Onsen Geisha работали с самодельными инструментами в домашних студиях, копируя хоумейд-записи на кассеты. Этот период был самым заметным в развитии нойза. Каждый проект пошел своим путем, создавая собственную методологию и придавая японской шумовой сцене новую энергию, чистоту и разнообразие. Это было совсем не связано с тем, что происходило в мейнстриме.

В 1989 году экономический пузырь лопнул, и экономика остановилась. Несмотря на это, музыкальная индустрия Японии достигла самых высоких продаж в 1990-х годах. Компакт-диски утекали с полок в течение десятилетия, появился J-pop. То, что когда-то называлось «популярными песнями» или «новой музыкой», приобрело свежую окраску, и информационное общество достигло точки невозврата. По мере того как мейнстримная музыка все больше переплеталась с инди и андеграундом, свет озарил японский нойз. Авангардный композитор Джон Зорн и шумовая рок-группа Sonic Youth, являющиеся частью сцены Нью-Йорка, выступали в качестве посредников, представляя японские тенденции миру. Кейдзи Хайно и Масая Накахара (Violent Onsen Geisha) выступили с Sonic Youth, а Masonna из Осаки была открытием для Бека. Для KK Null хардкорные мотивы стали катализатором создания группы под названием Zeni Geva, которая была более популярна за границей, чем в Японии; и после того, как Boredoms сыграли с In Utero-era Nirvana, многие группы заявили, что на них повлияла именно эта сцена.

К этому моменту японский нойз (japanoise) стал не просто интенсивностью ради интенсивности. Отомо Ёсихиде (大友良英) из экспериментальной рок-группы Ground Zero смешал шум с искусством и медиа в таких работах, как «We Insist?» и «The Night Before the Death of the Sampling Virus» («Ночь перед смертью вируса отбора проб»); он использовал семплы и вертушки, чтобы донести свои идеи, скорее походя на нойзового Кристиана Марклея, чем на хип-хоп. В то время как Merzbow и Incapacitants отказались от какого-либо повествования в своём нойзе и отдали предпочтение уровню громкости, подход Отомо был другим — его нойз имел значение. Т.к. он имел джаз-гитарный бэкграуд и ощутил влияние тишины Джона Кейджа, как только оно стало более очевидным, это привело к краху его группы Ground Zero в 1998 году. Тем временем, разнообразный и плодовитый Кейдзи Хайно — известный как вокалист в конце 1970-х psychodelic-rock группы Lost Araaf — экспериментировал с большим количеством музыкальных жанров, начиная с 1990-х годов, особенно со своей группой Fushitsusha. Для него нойз — это первичный звук, нечто естественное, нечто за пределами западной музыкальной системы, что нельзя отрицать.

В настоящее время нойзовые сцены в Токио и Осаке одновременно и очень похожи, и сильно различаются — единственная константа japanoise — это большое разнообразие, которое он содержит. Если одна группа сидит, обнимая колени, слушая концерт Мерцбау, толпа перед Incapacitants поднимает кулаки; другая публика стоит с идеальной осанкой, пристально наблюдая, как Кейдзи Хайно играет на гитаре, другая толпа отдыхает, наслаждаясь дроном и коллажем Hair Stylistics (название, которое Масая Накахара (中原昌也) использует с конца 1990-х гг.). На данный момент я не могу сказать, будет ли будущее японского нойза светлым или темным. Теперь земля целиком охвачена шумом.

Источник

Перевод Виктора Петрова, Юлии Алтуховой