Есть золотое правило: началась мировая война — читай Швейка. Тем более, что текущая война, по общему мнению, сильно напоминает Первую Мировую. Черчилль пенял генералам на то, что они всегда готовятся к прошлой войне. Генералы учли, подготовились к войне будущего, и все равно ошиблись. Получили войну из прошлого. Ну скажите, по правде, можно ихний суп жрать? А ихнюю капусту с мерзлой картошкой? Черт побери, такой идиотской мировой войны я никогда еще не видывал! Я представлял себе все это совсем иначе.

Текст Гашека следует принимать в качестве таблетки сразу после окормления новостями, когда потоки паники и безысходности смывают нас в болото депрессии. Благодаря чтению этой книги шрамы от новостных заголовков рассасываются. Легче не становится, нет… Но с окошка в мир исчезает лишний налет патетического пафоса, и тогда сквозь него можно видеть весёлый макабр. Война — великое благо для всего человечества, потому что заодно с порядочными людьми перестреляют многих негодяев и мошенников.

Следуя за приключениями чешского Фореста Гампа становится понятно почему мир — это война, а война — это мир. Сквозь призраки малёванных чертей видны обычные люди, играющие в войну и пересохраняющиеся на каждом уровне воспоминаниями историй из мирной жизни. Такие референсы к недавнему прошлому позволяют выдернутым из привычного течения жизни мирянам удерживать остатки нормальности в урагане абсурда. Помните, скоты, что вы люди.

Скорее всего, Земля всё-таки диск. Иначе, как объяснить, что мир-система накапливает ошибки и периодически переходит к стихийной дефрагментации? Втянутые в водовороты насилия миллионы людей своими жизнями исправляют баги Мирового порядка. В войне они не только платят своими жизнями, но они ими в ней живут и, таким образом, строят пространство новой, послевоенной жизни. На позициях общение ведь происходит со своими. По врагу стреляют, с ним не общаются. В состоянии непосредственной коммуникации с противником находятся разве что диванные войска. Наследие довоенной жизни проявляется в виде пафоса и бардака. Ибо бог есть бытие… которое стесняться не будет, а задаст вам такого перцу, что вы очумеете!

Литературный стиль Гашека высоким не назовешь, но основной прием текста про Швейка — беспроигрышный и гениальный. Все повествование — это часовой механизм, прокручивающий колесики истории из мирной и военной жизни и приводящий в движение весь текст. На каждое текущее событие мы получаем развернутые доклады через главного героя о довоенном жизненном укладе. На все, что происходит, у бравого солдата находится более или менее подходящая притча. Эти притчи и байки оформляют безумие происходящего и рассказывают откуда самосбывающийся абсурд родом. Это напоминает мне случай с мясником Хаурой из Кобылис. Очутился он раз у памятника Палацкому на Морани и ходил вокруг него до самого утра, думая, что идет вдоль стены, а стене этой ни конца, ни краю. Он пришел в отчаяние. К утру он совершенно выбился из сил и закричал «караул!», а когда прибежали полицейские, он их спросил, как ему пройти домой в Кобылисы, потому что, говорит, иду я вдоль какой-то стены уже пять часов, а ей конца не видать. Полицейские его забрали, а он там в участке все расколотил.

Йозеф Швейк — идиот. Официально. Но не все так однозначно. Как говорит его американский коллега Гамп “Stupid is as stupid does”. Если уж один раз признали слабоумным, то это пригодится на всю жизнь. В химии есть такое понятие, как титрование. Это когда посредством одного вещества определяется состав другого. Швейк точно титрует окружающую действительность на идиотизм. Как говорил философ Пятигорский: «Мировой заговор несомненно существует и это заговор мирового идиотизма!». Немигающим, профессиональным взглядом Швейк моментально оценивает ситуацию и не растрачивая себя на лицемерные ужимки выдает анализ уровня «аналогичный случай был в Кутаиси». Его коммуникативное айкидо завершает выпущенную на волю контрагентом глупость и доводит ее до совершенства нонсенса. Не всем же быть умными. В виде исключения должны быть также и глупые, потому что если бы все были умными, то на свете было бы столько ума, что от этого каждый второй человек стал бы совершеннейшим идиотом.

Примечательно, что до фронта военный цирк Гашека так и не добирается, чего, к сожалению, не случилось с военным цирком Путина. Вольноопределяющийся Марек, окажись он в текущей ситуации, вне всяких сомнений дополнил бы фауну, которую он селекционировал прямо на страницах редактируемого им журнала «Мир животных», боевыми комарами, генетически модифицированными петухами, голубями-нацистами и, пожалуй, всей кремлевской ратью. Это помогло бы поднять журнал на небывалую высоту. Реорганизовать его как в смысле формы, так и содержания… завести новые разделы, например, «Уголок юмора зверей», «Животные о животных» (применяясь, конечно, к политическому моменту), и преподносить читателям сюрприз за сюрпризом, чтобы они опомниться не смогли, когда будут читать описание различных животных. Раздел «Звериная хроника» будет чередоваться с новой программой решения проблемы домашних животных и «Движением среди скота». Для завершенности картины можно было бы предложить Мареку переименовать журнал в «Скотный двор».

Если бы Путин читал Гашека, а не Ильина, возможно, он не закатил бы новую мировую мясорубку. Но увы… наблюдая все это в масштабах монархии, мы неизбежно приходим к заключению, что дело с ней обстоит так же, как с дядей Пушкина. Пушкин писал, что его дядя — такая дохлятина, что ничего другого не остается, как только:

"Вздыхать и думать про себя:

Когда же черт возьмет тебя?"

Происходящее сегодня отлично титруется на идиотизм по Швейку. Начиная с мучеников, которые не просто сдохнут (вам бы только слопать две порции мяса с бобами, нажраться, лечь на брюхо, ковырять в носу и не думать о господе боге) и заканчивая поиском ответа на вопрос: сколько все это ещё будет длиться? Впрочем, бравый солдат Йозеф Швейк делится с нами своими расчетами: пятнадцать лет, дело ясное. Ведь раз уже была Тридцатилетняя война, теперь мы наполовину умнее, а тридцать поделить на два — пятнадцать. Если идти в фарватере современной исторической науки и считать 1-ю и 2-ю мировые войны единым событием, то Швейк ошибся: человечество отупело на один дополнительный год войны. Что это значит для наших с вами перспектив? Не благодарите…