Впечатляющее падение уровня жизни, благосостояния, производства и социальных гарантий со времён СССР неизменно актуализирует общественную дискуссию об экономических проблемах Кыргызстана и пути их преодоления. Такое положение вещей явно даёт понять, что когда-то страна чувствовала себя гораздо увереннее, однако подверглась процессу некой деградации, тем самым заставляя искать путь если уж не к лучшей жизни, то хотя бы к возврату на объективно более устойчивые позиции.

Подобная ситуация сделала совершенно обыденными рассуждения о судьбе страны и эта тенденция не обходит стороной ни рядовых обитателей социальных сетей, ни профессиональных журналистов, ни, само собой, тех для кого подобные размышления являются профессиональной обязанностью: экономистов, политиков, исследователей и т.д.

При этом, порывы осмыслить происходящее у каждой из трёх вышеперечисленных категорий граждан не лишены поразительного эклектизма, который является совершенно уникальным явлением на постсоветском пространстве. В ход идёт всё: категорийный аппарат принципиально несовместимых друг с другом научных школ, житейские примеры и все прочие признаки откровенно маргинального дискурса, ставшего нормой, воспроизводимой уже не одним поколением публицистов.

Сложно сказать, почему подобный стиль публикаций столько прочно закрепился в общественном сознании. Может тому виной потрясающее по скорости падение уровня образования с момента развала СССР, в особенности гуманитарного? Или это специфическая эклектика среднеазиатского философствования? Сказать трудно. Важно то, что это не только не помогает, но и еще больше запутывает тех, кому действительно небезразлично понимание того, что происходит вокруг.

КЫРГСОЦ считает своим долгом предложить обществу иную модель мысли о стране и обществе — марксистскую. И описание марксистскими категориями Кыргызстана является лишь первым шагом к выработке рабочей программы, ведущей к положительным изменениям.

Теория зависимого развития

Современный марксизм, особенно в своей экономической области, неразрывно связан с концепцией зависимого развития, основы которой наметил уже сам Маркс. Своё первоначальное развитие она получила в трудах Розы Люксембург, Владимира Ленина, Льва Троцкого и Рудольфа Гильфердинга, а затем, пережив небольшой период забытья, возродилась вновь в 50-60 годах XX века, на стыке марксизма, структурализма и исторически-социологической школы миросистемного анализа. В центре рассмотрения данного политэкономического направления лежит проблема неравенства между странами. Почему одни страны богаче других? Может ли бедная страна догнать богатую по уровню развития и если может, то что для этого нужно сделать? Каким образом формируется неравенство между странами и каков механизм перераспределения ресурсов между странами первого (центром) и третьего мира (периферией)?

Основной предпосылкой теории зависимого развития является то, что передовые страны могут обеспечивать высокий уровень экономического развития, социальных гарантий для населения и т.д, исключительно прибегая к эксплуатации стран более бедных, с одной стороны выкачивая оттуда недорогие ресурсы, а с другой реализуя на их рынках свои товары, извлекая таким образом максимальную прибыль. Отсталость и неразвитость, в данном случае, представляется объективным результатом развития глобального капитализма, а не какой-то случайностью, опосредованной культурными и социальными факторами. Таким образом отсталость можно представить как более совершенную форму классического колониализма или же неоколониализм.

Сегодня теория зависимого развития преимущественно вытеснена из современных университетов, где отдаётся предпочтение теории модернизации, носящей выраженный идеологический, праволиберальный характер. Основной предпосылкой этой концепции является то, что достаточным условием для экономического роста является складывание капиталистических отношений, которые создают для всех якобы равные возможности. Причиной же любой неразвитости, в условиях свободной конкуренции, выставляется некая архаичность в общественных отношениях и совокупность культурных характеристик населения той или иной страны. Идеологическая направленность теории модернизации обуславливает полную беспомощность в объяснении причин неравенства между странами и весьма ограниченный и неработоспособный инструментарий, который не только не может помочь в вопросе преодоления отсталости, но и напротив, зачастую служит задаче закрепления и даже увеличения отставания. Однако это не мешает ей активно навязываться в качестве элемента учебной программы абсолютного большинства экономических вузов, посредством включения Кыргызстана ряд международных образовательных проектов, в том числе и Болонский процесс.

Именно по этой причине экономическое положение современного Кыргызстана практически никак не осмысленно с левых позиций, а для большинства исследователей и просто интересующихся возможность альтернативного подхода представляется невозможной. Цель этой статьи — наметить некую дорожную карту важных для рассмотрения вопросов и получить адекватное представление о том что происходит в стране.

Экономическая характеристика современного Кыргызстана

Разумно будет начать анализ с геоэкономических характеристик. Кыргызстан является горной страной, 90% площади которой располагается на высоте более 1 500 метров над уровнем моря, на территории двух крупных горных систем: Тянь-Шаня и Памира. Подобное расположение довольно сильно сказывается на коммуникации между регионами внутри страны, так как строительство транспортной инфраструктуры в подобных усилиях сильно затруднено. Также горные районы страны являются зоной рискованного земледелия из–за сурового климата, что существенно сужает возможности по налаживанию эффективного и легкого в построении сельского хозяйства. Отчасти, тоже самое касается и организации индустриального производства.

Если говорить о природных ресурсах, то основным богатством страны является пресная вода из многочисленных горных рек. Ценна она как для масштабных ГЭС (самая большая река страны, Нарын, по энергетическому потенциалу превышает Волгу, крупнейшую реку Европы), так и в качестве воды для полива в засушливых долинах Средней Азии. Реки по сей день составляют основу энергетической безопасности республики — каскад крупных ГЭС, построенных в советские времена, покрывает значительную часть внутренней потребности, а также позволяет экспортировать какую-то часть электроэнергии. Если же говорить о полезных ископаемых, то в Кыргызстане есть довольно большие запасы золота и сурьмы, причем одно из золоторудных месторождений, — «Кумтор» — является бюджетонаполняющим, обеспечивая до 9% от ВВП, и до 19% от общего промышленного производства республики. Разумеется, горные массивы Тянь-Шаня хранят множество залежей различных металлов и минералов. Однако в мировых масштабах цифры всё равно остаются довольно маленькими, добыча в сложных горных условиях сильно затруднена, а потому природные ресурсы мало пригодны в качестве основы для построения устойчивой экономики.

В последние годы некоторое значение начинает приобретать окружающая среда Кыргызстана, как объект природной и экологической ренты. Однако довольно скромная инфраструктура не даёт возможности качественного развития данного направления, несмотря на многочисленные спекуляции по этому поводу, которые регулярно можно увидеть в СМИ.

Страна по своему географическому положению удалена от крупных индустриальных центров, лишена выхода к морю, а потому имеет весьма ограниченный набор стратегий для потенциального развития.

Историческое положение экономики Кыргызстана безусловно является продуктом распада СССР, который привёл к появлению полноценных капиталистических отношений на территории страны, впервые в её истории (тезис о существовании капитализма на территории Кыргызстана до Октябрьской революции нам представляется сомнительным, хотя и требующим отдельного рассмотрения).

Ключевой особенностью экономики Кыргызской ССР, функционирующей в рамках совместного существования с прочими социалистическими республиками, образующими Советский Союз, была ориентация на самообеспечение и удовлетворение потребностей населения, позволяющая осуществлять устойчивое и планомерное развитие. Однако с распадом Союза экономика страны была вынуждена спешно переориентироваться с внутреннего потребления на нужды мирового рынка и глобального разделения труда в процессе производства, что является непременным условием существования современной рыночной экономики.

Данное изменение запустило множество разных процессов, самым прямым образом повлияв на жизнь общества. В первую очередь, ориентация на нужды рынка сделала совершенно бессмысленным существование развитого технологического комплекса, который существовал в республике в советское время. Будучи невостребованными на рынке, ряд наукоёмких производств, машино- и станкостроительных заводов и прочих промышленных предприятий были вынуждены закрыться из–за потери рентабельности. К числу причин, породивших подобную ситуацию, можно отнести как отсутствие локализации ряда предприятий, являющихся звеньями цепи во всесоюзной цепочке производства, так и относительную устарелость ряда производств, требующих некоторой модернизации и реструктуризации.

Зачастую, процесс ликвидации промышленного производства Кыргызстана сопровождался прямым вмешательством иностранных компаний, выкупавших потенциально конкурентные предприятия и принудительно их ликвидируя. Но гораздо чаще новоявленный класс капиталистических собственников просто распродавал попавшее в руки в результате процесса приватизации промышленное производство. Начавшийся процесс первоначального накопления капитала требовал быстрых решений, не подразумевающих какое-либо долгосрочное планирование, потому станки и оборудование уходили буквально по цене металлолома, а освободившаяся производственная площадь превращалась в площадки для аренды, которые начало занимать куда менее технологичное, но гораздо более востребованное на рынке мелкое производство вроде швейного или пищевого.

Похожие процессы произошли и в сельском хозяйстве, которое от массовой кооперации, с высоким уровнем разделения труда и продуктивностью, откатилось до семейного фермерства, вернувшись по своей производительности чуть ли не к довоенному состоянию 1930-х годов. Примитивные формы труда, имущественное расслоение села на новых кулаков и обычных дехкан с каждым годом закрепляются всё больше и больше.

Катализатором данного процесса стала целенаправленная неолиберальная политика новой власти, направляемая международными финансовыми институтами. Так, Кыргызстан становится первой постсоветской страной, вступившей в ныне отжившую своё ВТО, являющуюся одним из основных проводников рыночных реформ в постсоциалистических странах, получая взамен ряд преференций и иностранных кредитов, призванных помочь построению функционирующей рыночной экономики. Частично это позволило стабилизировать падение экономических показателей, однако привели к росту внешнего долга страны, который по данным на 2018 год составляет около 3,7 миллиардов долларов, уже преодолев отметку в 50% от ВВП (по данным Нацстаткома КР). Это является прямым свидетельством того, что внутреннее производство не покрывает потребностей граждан и обеспечивается кредитами и внешними вливаниями, которые рано или поздно придётся отдавать, причем ценой неизбежного падения уровня жизни в стране.

Однако, распад советской системы открыл новые горизонты для развития, а потому благодаря своему географическому положению Кыргызстан освоил новую для себя роль транзитной экономики, воспользовавшись соседством с крупнейшей производственной и экспортной экономикой мира — Китаем. Очень быстро республике, благодаря довольно развитой в социалистический период транспортной инфраструктуре, удалось стать важным логистическим пунктом в транзите китайских товаров с востока на запад. Это привело к появлению крупного торгового кластера в виде рынка «Дордой», одного из крупнейших в Средней и Центральной Азии.

Данное условие позволило немного стабилизировать стремительно рушащуюся экономику, замедлить темпы инфляции и наконец таки выйти из кризисного периода, войдя в фазу достаточно скромного экономического роста, полноценно утвердив торжество капиталистической экономической модели. Если ранее республика относилась к аграрно-индустриальным странам, то теперь Кыргызстан можно чётко охарактеризовать как аграрно-сырьевую экономику. Логичным итогом подобного положения стало то, что сегодня страна полностью зависима от импорта как значительной части ресурсов из–за рубежа, так и потребительских товаров. Эту зависимость усугубляет закрепление Кыргызстана в системе международного товарооборота путем вступления в различные региональные экономические союзы вроде ЕАЭС, специфика которых нуждается в отдельном рассмотрении.

Таким образом, на сегодня Кыргызстан обладает более чем скромными экономическими показателями. Суммарный ВВП страны едва достигает 7 миллиардов долларов в год, при населении более чем в 6 миллионов человек. На душу населения при этом приходится что-то около 1200 долларов (по данным МВФ). В структуре ВВП около 50% занимает сфера услуг; промышленному производству и сельскому хозяйству отведены жалкие 17% и 11% соответственно.

Структура ВВП Кыргызстана на 2018 год, данные Нацстаткома КР

Подобные показатели позволяют уверенно относить республику к числу слаборазвитых и отсталых стран. Как говорилось выше, Кыргызстан полностью зависим от импорта и имеет очень нездоровое отрицательное сальдо торгового баланса. Разница между экспортом и импортом превышает 3 миллиарда долларов в пользу импорта (по данным Нацстаткома КР). Для слаборазвитой страны это означает что экспортные отрасли экономики страны совершенно неконкурентноспособны.

Подобные показатели довольно резко контрастируют с тем что демонстрировал Кыргызстан в период своего социалистического развития. Достаточно сказать, что вплоть до сегодняшнего дня страна так и не достигла того уровня ВВП, который имела на момент распада СССР в конце 80-х годов. При этом доля промышленности и сельского хозяйства в структуре ВВП Кыргызской ССР составляли 35% и 27% (К. Абдымаликов, «Экономика Кыргызстана», 2010, Бишкек). Мы не будем в рамках этой статьи подробно останавливаться на сравнении экономики советского Кыргызстана и современного, так как эта тема требует отдельного рассмотрения в одной из наших будущих публикаций.

Еще одним важным симптомом становления Кыргызстана в качестве периферии является деурбанизация страны: сокращение количества городов и их жителей, а соответственно и увеличение процента сельского населения. По данным переписи 2009 года, более 65% населения страны проживает в сельской местности, и эта цифра имеет тенденцию к росту (по данным Нацстаткома). Особенно печально это выглядит на фоне быстрого увеличения количества жителей в столице за счёт внутренней миграции — это означает, что все прочие города стремительно теряют жителей.

Обязательной для упоминания особенностью экономики Кыргызстана является массовая миграция рабочего класса, который сохраняет экономические связи со страной и позволяет поддерживать её благосостояние на приемлемом уровне. Миграционные процессы в Кыргызстане носят довольно специфический характер: его основу составляют гастарбайтеры, т.е люди уезжающие с целью заработка, не ставящие себе задачи переехать в другую страну окончательно. Общее количество мигрантов, трудящихся за пределами страны, достигает 1 миллиона человек, что составляет около ⅙ от всего населения Кыргызстана. Таким образом гастарбайтеры становятся настоящим экономическим локомотивом страны, обеспечивая до 33% от ВВП своими денежными переводами.

По уровню зависимости от денежных переводов мигрантов Кыргызстан занимает одно из первых мест в мире, соревнуясь по этому показателю с Таджикистаном, Гаити, Непалом, Либерией и т. д. Основным покупателем кыргызстанской рабочей силы и своеобразным эксплуататором выступает, в первую очередь, Россия, прилагающая массу усилий по поддержанию миграционного потока, закрепляя его на уровне различных международных соглашений, союзов и денежных вливаний в республику. В последние годы привычным направлением для гастарбайтеров становится Турция, также прилагающая большие усилия по привлечению кыргызстанской дешевой рабочей силы.

Востребованность кыргызстанцев на международном рынке труда обеспечивается относительно развитой социальной инфраструктурой, оставленной в наследство социалистическим периодом и довольно специфической бюджетной политикой, которая остаётся социально-ориентированной, несмотря на выраженную неолиберальную политику в сфере управления экономикой. Так, для примера, по сей день большая часть бюджета страны тратится на социальную сферу: образование, здравоохранение и т.д.

На обратном полюсе классовой структуры расположился новоявленный класс буржуазии, прочно сращенный с государством: нувориши с самого первого дня своего появления не стеснялись становиться частью государственной власти. Как было описано выше, сформировался класс собственников в ходе процессов первоначального накопления, прошедших в 90-х годах. Однако в силу невозможности поддержки «молодыми собственниками» технологического, индустриального и аграрного комплексов, оставшихся в наследие от Кыргызской ССР во всей их полноте, большая их часть была просто ликвидирована, что не позволило сформироваться полноценной группе сверхбогатой олигархии, появившейся в большинстве других республик бывшего СССР. Вследствие этого, кыргызстанская буржуазия была и остается совершенно бесполезной для экономического развития страны, выполняя лишь убогую посредническую роль в экономических отношениях со странами-эксплуататорами, паразитируя на остатках национального благосостояния. Отдельно стоит отметить то, что складыванию буржуа в качестве единого класса препятствует возрождение архаичных, дореволюционных форм общественных отношений, таких как родоплеменное деление.

Логичным итогом такого положения вещей стало то, значительная доля добывающих и производственных компаний, банков, финансовых учреждений, ретейлинговых сетей, операторов мобильной связи и прочих стратегически важных экономических кластеров принадлежат именно иностранному капиталу: китайскому, российскому, казахскому или турецкому.

В совокупности, все эти факторы позволяют однозначно определить Кыргызстан как страну периферии, со всеми вытекающими последствиями: неизбежным увеличением разрыва со странами первого мира, деградацией социальной сферы (образования, здравоохранения и т.д), обнищанием населения в следствии накопления внешнего долга, выплата которого неизбежно вызовет падение уровня жизни и увеличение пропасти между доходами бедных и богатых слоёв населения. Все эти выводы взяты не из воздуха: многовековая история развития капитализма уже не один раз демонстрировала нам примеры того, как отсталые страны даже переживая периоды резкого экономического роста, неизменно сохраняли уровень отставания от стран развитых, а то и усугубляли его. Яркими примерами могут выступить страны Латинской Америки (от Мексики до Бразилии), арабского Ближнего Востока (Марокко, Алжир, Тунис, Египет и пр.), Восточной Европы (Болгария, Румыния, Албания), Юго-Восточной Азии и, разумеется, Африки. Сегодня схожий период роста переживает соседний Узбекистан, демонстрируя при этом в разы большее имущественное расслоение в сравнении с Кыргызстаном, не смотря на большое количество инвестиций и развитие индустриального производства.

Можно ли вырваться из плена капиталистической отсталости?

Такой прогноз, безусловно, требует принятия срочных мер, дабы не допустить окончательное скатывание страны к нищете и отсталости. И хотя теория зависимого развития даёт неплохой инструментарий для выработки решений по выходу из такого положения, всё равно задача остаётся крайне непростой. Кыргызская Республика представляется в наши дни в известной степени уникальной страной, для которой отсутствует разработанный методологический подход. Ведь несмотря на низкий уровень ВВП, существенное отставание от развитых стран и низкую производительность труда, республика обладает довольно развитой даже по сегодняшним меркам инфраструктурой, что не позволяет окончательно встать на одну ступень с самыми отсталыми государствами мира, полноценно низведя социальную жизнь общества, сохраняющего относительно высокий уровень образования и человеческого потенциала, до соответствующего уровня экономического развития. Хотя, тенденция к потере грамотности, возвращению архаичных форм социальной жизни безусловно имеет место уже сейчас. Еще одна важная проблема, требующая отдельного рассмотрения, это то, что рабочий класс, должный являться локомотивом экономического и политического преобразования страны, трудится за её пределами и по географическим причинам полностью оторван от социальной жизни.

КЫРГСОЦ первейшей своей задачей видит выработку соответствующего методологического языка, который позволит создать адекватную картину экономического положения Кыргызстана в системе международного товарообмена и разделения труда, а потому это далеко не последняя статья на экономическую тематику. Только через подобную систематизацию можно построить действительно работоспособную программу по преодолению отсталости, не подразумевающую при этом обнищания и без того небогатого населения. Потому ближайшей нашей задачей является детальное рассмотрение каждого значительного экономического явления в жизни страны и выявление специфических закономерностей и противоречий, на адекватном сегодняшнему дню научном, марксистском языке.