30 января в ММОМА на Петровке 25 открывается персональная выставка Павла Отдельнова «ПРОМЗОНА», рассказывающая о комплексе химических заводов в его родном городе Дзержинске (Нижегородская область). Хронология проекта насчитывает более четырёх лет и включает в себя шесть разделов, которые будут представлены вместе впервые.

Занимаясь исследованием территории заводов в её текущем состоянии, художник обращался к архивам, газетам того времени, а также к личным историям людей, работавших на химическом производстве. Но в первую очередь, к воспоминаниям своих родных — три поколения предков Павла трудились в цехах кластера. Грустные и веселые истории о жизни рабочих, рассказанные, в частности, отцом художника Александром Отдельновым, стали не только частью нескольких экспозиций из цикла, но и в конечном итоге, составили сборник, «Без противогаза не входить!». Мы публикуем несколько рассказов из этого сборника.

Проект «ПРОМЗОНА» проходит при поддержке галереи «Триумф» и Фонда им. Генриха Бёлля

Прозрачные тараканы и «китайский след»

Завод «Капролактам», цех 31. 1986 год. Завод «Корунд», цех диизоцианатов. 1980 год

В начале 1986 года меня назначили начальником 31-го цеха. В нем производился печально известный на весь мир продукт ДДТ*. К моменту моего назначения наше производство оставалось единственным во всем мире. Надо заметить, что более эффективного инсектицида, чем ДДТ, еще не было разработано и, по-моему, нет до сих пор. Мы снабжали продуктом не только районы СССР, но и некоторые другие страны. В Шри-Ланке, например, нашим продуктом уничтожали малярийного комара, а в Анголе весьма успешно боролись с мухой цеце. На несколько лет в этих странах забыли о малярии и массовом падеже скота.

Но, как мне пришлось в этом убедиться, не только люди, но и насекомые привыкают к воздействию ядов. Малярийные комары и муха цеце после, казалось бы, полной победы ДДТ, возродились в значительно больших количествах. Однажды я сам наблюдал на складе готовой продукции стойких советских тараканов, которые, судя по их резвости, прекрасно себя чувствовали. Однако это были не совсем обычные тараканы. Они были почти бесцветные, как мутноватая капля жидкости с лапками. Мутанты?! Видимо, в результате воздействия ДДТ хитиновый панцирь потерял цвет. Но в остальном — тараканы как тараканы.

Люди, работающие в постоянном контакте с химическими веществами, подвергаются их воздействию. И воздействие это, как правило, не проходит бесследно. В том, что «след» остается, мне пришлось убедиться на собственном опыте, когда я работал аппаратчиком в 102-м отделе цеха диизоцианатов на «Корунде» в 1980 году. Моей задачей было готовить раствор толуилендиамина (ТДА)* в хлорбензоле*. Пары ТДА проникают в поры кожного покрова, активно взаимодействуют с влагой и окрашивают кожу в ярко-желтый цвет. Всю смену приходилось работать в прорезиненных рукавицах. Ладони, естественно, потели и в результате мои руки приобретали яркий охристый оттенок. Я стеснялся подавать руку для рукопожатий, особенно при новых знакомствах, и вынужден был пояснять, что я не китаец и не болею желтухой. Да что руки! Иногда после тяжелой ночной смены, после душа ложишься спать на чистую белую простынь, а встанешь — на простыне, как на плащанице, желтый абрис! «Китайский след» — так называла это явление моя жена, отправляя в стирку постельное белье.

После этого бесцветные тараканы особого удивления у меня не вызывали.

«Халкин-Гол»

Завод «Корунд», цех диизоцианатов, 102-й отдел. 1980 год

102-ой пользовался у корундовцев не лучшей репутацией, поскольку здесь основным сырьем производства были чрезвычайно опасные и токсичные вещества: фосген*, хлорбензол* ТДИ и ГМД*. Работа с таким коктейлем приносила мало удовольствия и была сопряжена с жуткой вредностью и смертельной опасностью. Однако и к этому привыкают.

Дело было в ночную смену. Некоторые процессы — приготовление растворов, ректифика-отдувка, фильтрация — выполнялись с технологическими перерывами. Во время таких сменный персонал собирался в курилке, чтобы передохнуть и перекурить. Очень популярной была игра в «коробок». Спичечный коробок подбрасывали щелчком с края стола и в зависимости от того, на какую плоскость он вставал, начисляли очки: 0, 1, 5 или 10. Проигрывал тот, кто последним набирал 21. Проигравшему надевали на нос внешнюю часть (обечайку) коробка, а он должен был ее снять без помощи рук исключительно посредством мышц. Неудачнику приходилось корчить рожи и трясти головой, что давало возможность остальным участникам посмеяться и пошутить над ним.

В ту ночь таким горемыкой оказался Гена Гусь, обладатель редкого по своим размерам носа, на который с большими трудами напялили обечайку коробка. Надо заметить, что Гена Гусь был старше многих из нас. Кличку Гусь он получил не только благодаря носу, но и потому, в поселке и разводил гусей. Это обстоятельство давало нам, городским парням, возможностей для шуток и подначиваний, на которые Гена очень злился. Можно себе представить, что происходило в курилке, когда он, морщась, брызгая слюной и матюгаясь, пытался стряхнуть коробок с носа. Наконец, терпенье его кончилось, и бешеный Гусь, окрестив нас е*** козлами и баранами, выскочил из курилки, пообещав нам устроить «Халкин-Гол»*, что, по его мнению, было верхом апокалипсиса.

Обитатели курилки не приняли близко к сердцу его обещание, поскольку и раньше Гусь обещал «Халкин-Гол» многим его обидчикам. Гомерический хохот от этой «клоунады» стих, когда в дверном проеме курилки показался Гусь в противогазе. В руке у него резиновая перчатка, наполненная жидким фосгеном. Из–под противогаза раздалось нечленораздельное мычание, но все поняли, что речь про «Халкин-Гол». Перчатка полетела на пол, фосген мгновенно испарился, наполнив курилку запахом прелого сена, характерного для смертоносного отравляющего вещества. В обычных условиях все должны были погибнуть. Но с нами ничего не случилось: мы не расставались с противогазами даже в курилке и умели, задержав дыхание, надеть их за считанные секунды.

Гену, конечно, поймали и надавали пинков, но незлобно. Подумаешь, фосген!… Привыкли.

Примечания:

ДДТ (дихлордифенилтрихлорэтан) — очень эффективный инсектицид, то есть средство против насекомых. Не растворяется в воде, поэтому распыленный на поля, леса или болота, он долго остается на поверхности. В этом же свойстве кроется и его огромный минус. Попадая в почву и в водоемы, он долгое время сохраняет свои отравляющие свойства. В популярных журналах и выступлениях экологов приводились исследований о высоком содержании ДДТ не только во внутренних водоемах, но и в прибрежных зонах океанов. В одной из публикаций сообщалось, что следы ДДТ обнаружились в том числе в печени дельфинов. Эти сообщения имели огромный резонанс во всем мире, что в конечном итоге инициировало запрещение производства ДДТ.

Диамины ТДИ и ГМД — толуилендиизоцианат и гексаметилендиизоцианат — твердые вещества, используются в расплаве при температурах 120–140°С.

«Халкин Гол», Халхин-Гол — локальный вооруженный конфликт 1939 года у реки Халхин-Гол, между СССР и Монголией с одной стороны, и Японией.

Хлорбензол— органический растворитель, жидкость, «кровяной яд». Обладает свойством проникать через кожу.

Чуть больше о проекте Павла можно узнать из его дискуссии со Светланой Басковой, которая прошла в рамках другой его выставки в Нижнем Новгороде.