Так случилось в моей судьбе, что почти тридцать лет живу на два дома — в Петербурге (моя малая — большая родина) и Пятигорске, (часть большой кавказской провинции). Когнитивного диссонанса, страданий и тоски по этому поводу никогда не испытывала. Везде мне хорошо, сердечно и уютно.

Это я к тому, что сама жизнь да, конечно, и научные интересы побуждали изучать эти, что называется, «дихотомичные» пространства:

столичное и провинциальное, западное и восточное.

Базар и рынок — слова синонимы в Петербурге чаще всего предпочтительно в употреблении «рынок». Это и естественно: базар — слово восточного (вероятно, тюркского) происхождения, рынок — от искажённого немецкого ring — круг.

Как и слово рынок в русском языке, в иранских языках слово bazaar (اربــاز (несет двойную смысловую нагрузку, обозначая физическое пространство обмена и торговли и абстрактное понятие «рынка. Эта двузначность теряется при переносе понятия в европейский контекст, где оно обозначает исключительно формы восточного (как правило, мусульманского) рынка или становится метафорой восточного хаоса и беспорядка [1]. В этом контексте восточный рынок с самого начала экзотизируется, что приводит к драматизму (не)соответствия современным формам экономической активности

Базар — употребительнее у южан, а среди своего ленинградско-питерского окружения почти всегда слышу — «рынок».

Каково место рынка в пространстве провинциального города Пятигорска? Известного курорта Кавказских Минеральных Вод, места гения Лермонтова, Пушкина, Оси и Кисы и проч. Огромное, потому как не только в каждом районе и на окраинах существуют свои («Бештау», «Лира», «Людмила», «Аргашок», «Казачий», «ГРис»), но и в самом центре города их два: Нижний и Верхний.

Вот о центральных рынках мы и поговорим, потому как они рождены историей и существовали в городе всегда. И никакая политика партии, войны и кризисы не касались этой территории, довольно органично вписанной в классическую триаду: храм, площадь, базар. Для нас это как раз феномен «места», воплотивший память и традицию.

Социальная практика рыночной коммуникации рождает иллюзию равенства. В пространстве изобилия на равных меж собою и корейский салат, и армянская пахлава, и сибирские пельмени, и северокавказские хычины…

Ещё хранит южный рынок и моменты состязательности в возможности поторговаться. Базар — это, конечно, чрево города.

Отметим, что особенностью жизни среднего провинциального российского города является соединение в себе элементов городского (тип жилья, покупные продукты питания, социальная разобщенность, тип досуга) и сельского быта (наличие огородов или садов, уход за животными, получение части продуктов от собственного хозяйства, более тесные социальные связи).

Южане «живут» с рынка, для жителей столиц чаще всего это дорогое удовольствие, своеобразный экзотизм.

Добавим в нашем случае многонациональную, поликонфессиональную атмосферу как северокавказского региона, так и всего курортного кластера КМВ. Это накладывает отпечаток и на рыночную амбивалентную структуру, своеобразно расцвечивая её культурный контекст.

Рыночное пространство сочетает архаику и современность, есть в нём и артистизм, и непосредственность, и агрессия, и непредсказуемость.

Игровая стихия, в частности, проявляется в нехитрой презентации товаров продавцами («Покупай колбаску, вкусную как сказку!», «Самый вкусный в мире квас, покупай его у нас!» и т.д.), а также в ритуале торга.

В провинции ещё торгуются, порой довольно колоритно, с юмором, в столицах, по моему наблюдению, как-то стесняются.

Рынок также горизонтальная коммуникация, т.к. она относительно свободна от бюрократических посредников.

Пространство рынка концентрирует и рассеивает вещи, и в этой роли оно является рамкой для контакта с потоком и одновременно производным от его возможностей. «С точки зрения сети базар — это черный ящик, сводящий разнообразие форм торговли с потоком денег от потребителей. Не исключено, что путь к новому описанию базара идет через его вычеркивание, через его превращение в самый важный элемент потока товаров и услуг при одной фокусировке и несущественный при другой. Поток может быть представлен как энергия, позволяющая воспроизводить экономическую активность рынка, а рынок — как место временной локализации потока и его экспансии на микроуровне. В этом контексте исследование рынков не может отрываться от пространственного контекста» [2].

Городские рынки Пятигорска реализуют функцию “зеркала” городского сообщества и жизни города не только в части продавцов, но и покупателей.

P. S. Во время исследования многие сюжеты приходилось фотографировать на мобильный телефон. Снимать видео оказалось проблематично: это вызывало подозрительность или зажим со стороны продавцов и прохожих.

1.Этнические рынки в России: пространство торга и место встречи / науч. ред. В.И. Дятлов, К.В. Григоричев. — Иркутск : Изд-во ИГУ, 2015. — 343 c.

2. Latour B. On Recalling ANT. On-Line Papers [Electronic resource]. — 1998. — 4 p. –URL:http://www.lancaster.ac.uk/sociology/research/publications/papers/latour-recalling-ant.pdf