Титулы и заслуги Марио Варгаса Льосы многочисленны: лауреат Нобелевской премии по литературе, кавалер Ордена Почетного легиона, глава международного ПЕН-клуба, кандидат в президенты Перу, непримиримый враг диктатуры всех видов, самый коммерчески успешный латиноамериканский писатель последних лет и один из последних представителей высокой культуры нашего времени. В последние годы он все больше посвящает себя политике и, в частности, борьбе с явлением, которое считает главной угрозой демократии — популизмом.

О конкуренции идей и изображений:

Сегодня в мире издается больше книг, чем когда-либо прежде. И тем не менее, книги имеют меньше влияния, чем изображения на экране. Авторитет книг и идей постоянно падает, и не только в странах третьего мира, но и прежде всего в странах первого мира. Дело в том, что властям намного легче манипулировать изображениями, чем идеями, которые более устойчивы к злоупотреблениям. Вот почему популизм и демагогия настолько распространены в наше время. Теперь главная угроза для демократии вовсе не коммунизм или фашизм — эти идеологии безнадежно устарели — а популизм, который способен нанести значительный ущерб демократическим ценностям и институтам. Все будет зависеть от того, насколько следующие поколения молодых людей будут осознавать опасность замены идей изображениями, и того, удастся ли им восстановить первенство идей. Это битва, которая разворачивается на наших глазах, и пока неясно, кто победит.

Об упадке культуры:

Некоторые люди верят, что аудиовизуальная революция нашего времени впервые в истории позволила создать демократическую культуру. Я так не считаю. Да, информация действительно стала доступна невообразимому прежде количеству людей. Это факт, и в этом есть много положительного — например, цензура становится все более затруднительной. Но ошибочно отождествлять культуру с информацией. Культура всегда была и будет достоянием элиты. Сегодня же иерархии рушатся, и культурой можно с равным успехом назвать как все, так и ничего. Мы больше не видим разницы между хорошим и плохим, красивым и уродливым. Подобных категорий попросту больше не существует. В результате тотального релятивизма возникла невероятная путаница, которая лишает культуру ее естественной функции: формировать критически мыслящих граждан, не поддающихся манипуляции. Вместо этого, технология порождает пассивность и конформизм как культурный псевдопродукт. Это имеет губительные последствия для гражданского общества, свободы и демократии. Если культура превратится в сферу развлечений и начнет конкурировать с мыльными операми и цирковыми представлениями, описанный Оруэллом кошмар вполне может стать реальностью.

О трайбализме:

Современная Европа олицетворяет собой самую прогрессивную тенденцию нашего века –формирование крупных объединений, постепенно устраняющих границы и интегрирующих разные языки, традиции и верования. Но этот процесс также порождает тревогу и соблазн вернуться к племени — мифическому однородному сообществу, где все счастливы, потому что живут среди людей, которые говорят на одном языке, поклоняются одним богам и соблюдают одни и те же обычаи. Из–за чувства безопасности, которое внушает людям этот миф, он способен подтолкнуть общество к таким процессам как «брексит» и каталонский национализм.

О каталонском сепаратизме:

Право на самоопределение регламентируется конституцией страны. Несправедливо, когда одна провинция сама дает себе право на самоопределение, тем самым пренебрегая правами остальных жителей страны. Каталония добилась процветания благодаря всей Испании, благодаря всем тем испанцам, которые работали в Каталонии и наравне с коренными жителями своим трудом вносили вклад в развитие региона. Кроме того, есть исторические факты. Каталония никогда в своей истории не была независимой. Когда-то она была частью Франции, а в состав Испании входит вот уже 500 лет. Поэтому независимость Каталонии — это фикция, не имеющая под собой исторических оснований.

О Дональде Трампе:

Трамп с его твитами и манипулированием медиа — типичный представитель культуры нашего времени, в которой спектакль — это ключевой аспект коммуникации, особенно в политике. Я выступаю против Трампа, потому что он — противоположность всего лучшего, что олицетворяют собой США. США — это прежде всего состоявшаяся демократия и принесшая немыслимый прогресс рыночная экономика; страна, где мигрантов со всего мира всегда принимали с распростертыми объятиями, и именно эти люди ковали величие страны. Но Трамп сегодня делает все наоборот. Он хочет закрыть границы и вернуться к стране-племени. Конечно, это невозможно. Но прежде, чем он это поймет, он может нанести огромный ущерб — и не только США, но и всему западному миру.

Об ангажированности:

Я принадлежу к поколению, на которое оказали огромное влияние идеи философов-экзистенциалистов. И хотя я по большей части отошел от идей Сартра и очень критично отношусь к его творчеству, я верю, что его мысль о вовлеченности писателя в жизнь своей эпохи и своего общества была очень правильной. Невозможно творить, полностью отстранившись от проблем окружающего мира; демократия требует, чтобы каждый принимал участие в поиске решений. Только так можно создать общество, в котором люди с разными взглядами и разными желаниями будут мирно сосуществовать.

О восхищении интеллектуалов диктатурой:

В вопросах политики, интеллектуалы очень часто делали глупости. Бертран Рассел оправдывал ужасные вещи и позволил использовать себя левым, которые даже не читали его книг. Хайдеггер, возможно величайший философ нашего времени, был нацистом. Сартр, самый начитанный французский философ XX века, поддерживал культурную революцию в Китае. Фуко, который был одним из самых оригинальных мыслителей своего поколения, восхвалял аятоллу Хомейни. Интеллектуалы как правило предпочитают утопию демократии, ведь демократия — это прославление посредственности. Демократия означает примирение с фактом, что в политической действительности нет места совершенству и каждый должен идти на уступки ради мирного сосуществования. Результат этого — посредственность. Однако, как показывает история, эта посредственность — единственный мирный путь к прогрессу и процветанию.

О журналистике:

Несмотря на то, что литература — это мое призвание, меня никогда не прельщала идея быть только писателем и жить своими собственными фантазиями, будучи отрезанным от окружающего мира и остальных людей. Журналистика позволяет мне всегда стоять одной ногой в реальности, поэтому я не намерен ее бросать.

Об опасности литературы:

Как только я начал критиковать кубинское правительство, мои книги сразу запретили на Кубе. Диктатуры всегда рассматривают независимое мышление как угрозу и поэтому всеми силами стараются контролировать искусство. В демократическом обществе никому не придет в голову считать, что роман или стихотворение представляют опасность или подрывают существующий порядок. Но в данном случае демократии ошибаются, а диктатуры правы. Литература действительно опасна. Она учит нас смотреть на мир критически, а это очень опасно для общества, которое стремится к тотальному контролю над индивидом.

О счастье:

Чувствовать себя счастливым — прекрасно. Не думаю, что сегодня это распространенное чувство, в отличие от прежних времен. В наше время искусство скорее рождается из злобы, обиды, боли и страха, чем из воодушевления, восторга, счастья. Вместо удовлетворенности и принятия мира, в нем чувствуется отчетливый дух бунтарства. Творческий процесс служит людям способом облегчить страдания, выразить разочарование или тоску по тому, чего им недостает. Возможно поэтому современное искусство имеет отчетливый драматический и трагический оттенок.

О функции литературы:

Исключительная сила литературы в том, что она дает нам возможность прожить множество разных жизней. Она уносит нас из повседневной реальности и показывает нам другие миры, увлекательные судьбы, невероятные приключения, позволяет нам примерить на себя разнообразные личности, психологии и образы мыслей. Одним словом, литература обогащает жизнь. Тем не менее, она не гарантирует счастья; напротив, в определенном смысле, она делает нас более несчастными. Показывая, что есть много жизней, которые намного богаче нашей собственной, литература заставляет нас осознать собственную незначительность.

О главной трудности писателя:

Возможно, главное препятствие в творческом процессе — это неуверенность в себе. Парадоксально, но тот факт, что я написал множество книг, не придает мне уверенности, а наоборот, порождает еще больше сомнений. Быть может, дело в большей самокритичности или возросших амбициях. Как бы там ни было, приступая сейчас к написанию романа, пьесы или эссе, я чувствую большую неуверенность, чем когда я начинал. Тем не менее, я знаю, что настойчивость и упорный труд могут помочь мне преодолеть сомнения.

О памяти:

Память очень коварна и избирательна. Она много чего стирает и добавляет, так как это помогает нам жить. Я не считаю, что память абсолютно объективна, но я верю, что она всегда верна тому, кто мы есть, ведь даже те изменения, которые ностальгия и фантазия вносят в воспоминания, характеризуют нас как личность, отображая то, чего нам недостает, и то, к чему мы стремимся.

О любви:

Любовь расцветает наедине с другим человеком. Романтические отношения — самые ценные отношения возможные между людьми — требуют определенной конфиденциальности, ведь становясь публичными, они деградируют и банализируются. Если подходить к ней правильно, любовь обогащает жизнь. Когда человек живет со страстью, все меняется: жизнь кажется лучше, окружающий мир — красивее, испытания встречаются с оптимизмом. Но в то же время, любовь может быть источником страданий. Несчастливая любовь приводит к трагедиям. Идеализированное представление о любимом человеке часто не совпадает с реальностью. И тем не менее, никто не отказывается от любви, даже осознавая, что она способна причинять боль. Ведь испытывать любовь означает переживать главный опыт в жизни — самый полный, самый глубокий, самый возвышенный.

О смерти:

Очень важно оставаться живым до конца, не капитулировать перед смертью. Очень грустно видеть людей, которые сдаются раньше времени и теряют силы что-либо делать. Смерть — это нормально; это естественный конец всего. Важно жить так, чтобы смерть казалась лишь несчастным случаем. Лично я надеюсь умереть с ручкой в руке.