«Если в начале декабря многие, пусть и в пассивной форме, но все же тосковали по традиционному отсутствию праздничного настроения, то за две недели до Нового года все эти мысли были сметены ураганом дискуссий о проплаченных студией Disney кинокритиках, заказных рецензиях, и, наконец — констатации кризиса, в котором, по мнению некоторых киножурналистов, пребывает массовый кинематограф 2010-х. Виной всему — седьмой эпизод „Звездных войн“»

Я бы начала свой текст примерно так, если бы он был рецензией. Причем, рецензией положительной — и уже с этого момента некоторые читатели, посмотревшие «Пробуждение силы», могли бы тяжело вздохнуть, предвкушая еще одну «проплаченную» статью. Но еще одна рецензия точно не прояснила бы ситуацию со шквалом критики в адрес нового эпизода саги, так что оставим за рамками все игры в «статьи без спойлеров» и поговорим о том, почему пресловутый «фансервис» не сработал.

Все, что написали о новом фильме киножурналисты в попытках максимально изложить свои впечатления о картине, не затрагивая развитие сюжета, представляет собой либо стилистический калейдоскоп, из которого мало что понятно, либо плавный уход от критики фильма к ностальгии по оригинальной трилогии, либо попытку оценить фильм по достоинству исходя из личных положительных впечатлений. Последние чрезвычайно сильно разошлись с позицией многих зрителей, поэтому на критиков и накинулись злостные комментаторы, обвиняя журналистов в заказных текстах. Студия действительно сорвала на фильме куш, но бедные критики едва ли увидят эти деньги на своих счетах за якобы заказные отзывы. Зато такая расстановка сил обусловила благодатную почву для возникновения статей о том, за что можно ненавидеть Джей Джея Абрамса — об этом, к примеру, рассуждают в «Афиша Daily», попутно сокрушаясь на тему кризиса современного массового кино.

Видимо, в случае с «Пробуждением силы», логику положительной рецензии нужно выстраивать не из конструктивного перечисления его плюсов и минусов, а из последовательной аргументации того, что фильм не так плох, как многим показалось.

Разберемся, в чем конкретно обвиняют создателей седьмого эпизода «Звездных войн». Фанаты саги не приняли картину, поскольку посчитали ее одиозным римейком четвертого эпизода, то есть самого первого фильма «Звездные войны», который уже впоследствии был пронумерован четвертым и гордо назван «Новой надеждой». Бессмысленно отрицать, что отсылок к оригинальной трилогии Джорджа Лукаса в новом фильме масса. Можно потратить абзацы слов о том, кто из героев репрезентирует Оби-Вана Кеноби, какая по счету «Звезда смерти» здесь присутствует, и как планета Джакку напоминает всем планету Татуин.

«Ничего нового, все это мы уже видели», — сказали поклонники саги. И в данном случае культовый статус «Звездных войн», вероятно, сыграл злую шутку. Те фанаты, кто отслеживал любую циркулирующую в сети информацию о новом фильме были очевидным образом лучше подготовлены к просмотру, чем те, кто предпочел установить специальные расширения для браузеров, блокирующие спойлеры, либо проявил стойкость воли, самостоятельно избегая любого чтения на тему. Неважно, из преданной ли любви к франшизе, из простого ли интереса к «Звездным войнам» как к культурному феномену, или потому что перед просмотром начитались положительных отзывов, но вот — армия напевающих про себя «Имперский марш» топает в кинозалы на седьмой эпизод, а после большинство из них поливает грязью увиденное. Вероятно, многие из тех, кто шел в кинотеатр с незамутненным спойлерами сознанием, были не готовы к тому, что «Дисней» выдаст не новую историю, достойную культовой саги, а ностальгическую интерпретацию оригинальной трилогии. И к этому действительно можно отнестись отрицательно.

Но тогда откуда положительные отзывы? В новом фильме нет всецело оригинального сюжета — это может понять любой зритель, знакомый с сагой, уже задолго до финала. Но за оригинальную ли историю многие любят «Звездные войны»? И кем все–таки был Джордж Лукас: новатором или мастером компиляции?

«Пробуждение силы» — это вовсе не иллюстрация кризиса идей современного кинематографа, которая паразитирует на задумках сорокалетней давности. Это еще один пример тенденции в современном кино (причем не только массовом), которую можно обозначить ностальгической эрой. Едва ли это определение знакомо многим, поэтому для начала проясним суть этого явления.

«Ностальгическое кино» как термин появился в академических текстах еще в 1970–1980-е годы, в разгар эры блокбастеров, но до сих пор является достаточно маргинальным и встречается в критике редко. С ним не решаются связываться, потому что до конца не ясно, что же это такое, и где границы этой категории. Ностальгическое кино сознательно обращается к прошлому и его образам, благодаря чему конструирует у зрителя переживание ностальгических чувств по феноменам былых лет. Такой фильм может быть имитацией стилей прошлого (как в случае с нашумевшим фильмом «Артист» 2011 года), либо репрезентацией эпохи и свойственных ей культурных практик и феноменов (к такой модели обычно обращается Вуди Аллен). Так или иначе, ностальгия в кино — это постмодернистский феномен, где прошлое эстетизируется, представая перед зрителями в идеализированной форме, и потому конструирующий ощущение возврата в «старые добрые времена».

Поскольку с таким определением к ностальгическому кино можно отнести многое, важной в данном случае является категория объекта ностальгии, то есть, по какому именно из феноменов прошлого мы тоскуем? Вариантов таких объектов много — можно ностальгировать по 90-м, по просмотренным некогда фильмам или сериалам, по культурным практикам, по атмосфере и т.д. И если понять объект ностальгии, то становится яснее то, каким образом фильм апеллирует к нему, погружая нас в приятные воспоминания.

Казалось бы, причем тут «Звездные войны» и вся эта ностальгия? Нынешнему зрителю это действительно сложно понять, а вот поколение Джорджа Лукаса быстро считывало смысл. Да, «Звездные войны» 1977 года — это действительно хороший пример ностальгического кино. Здесь нет апелляции к образам прошлого, зато есть вполне удачная попытка предложить зрителю вернуться во времена научно-фантастического сериального бума, который сверстники Лукаса, равно как и сам режиссер, застали в 1950-е годы.

Не секрет, что Лукас изначально и не думал создавать оригинальный фильм в жанре space opera, и уж тем более не думал ни о какой трилогии на эту тему. Он хотел получить права на экранизацию комиксов о Флэше Гордоне — бравом юноше, который попадает на загадочную планету Монго вместе с прекрасной девушкой и полубезумным ученым, и пытается спасти Землю от притязаний безжалостного инопланетного императора Минга.

Об этих персонажах Лукас знал с детства, ведь в середине 1950-х, сериал «Флэш Гордон» прогремел по телевидению, равно как и аналогичный проект «Бак Роджерс» — а в 1930-е, когда экранизациями этих конкурирующих комиксов занимался Голливуд, Флэша Гордона и Бака Роджерса даже играл один и тот же актер, Бастер Краббе. И это только два примера того, что происходило с жанром научной фантастики в его золотые годы. Только вот Лукасу так и не удалось получить права на создание фильма — поэтому режиссер и задумал сделать нечто свое. На тот момент он уже снял несколько короткометражек и пару фильмов — «Американские граффити» и «THX-1138», оба являющиеся не менее ностальгичными, чем будущие «Звездные войны».

И, твердо решив снова погрузиться в свои ностальгические переживания, Лукас снабжает сценарий будущего фильма не только массой отсылок к фильмам прошлого (например, к «Скрытой крепости» Акиры Куросавы, о котором чаще всего вспоминают в рамках сюжета «Звездных войн»), но и приступает к созданию картины, переосмыслив визуальные наработки своих предшественников.

Уплывающие в горизонт титры — все из того же «Флэша Гордона», эстетика космических сцен — вдохновлена «Космической Одиссеей» Стенли Кубрика, дизайн робота C3PO — подсмотрен в «Метрополисе» Фрица Ланга. А киножурналисты конца 70-х годов добавили в этот список и параллели с «Волшебником страны Оз» 1939 года. Благодаря переосмыслению этих феноменов и появился в 1977 году фильм «Звездные войны» — этакий элегантный световой меч, пронзивший предыдущие наработки Нового Голливуда.

Культовый статус оригинальной трилогии затмевает все то, что некогда вдохновило Джорджа Лукаса на создание первого фильма. Да и смена поколений обусловила то, что современный зритель, выросший на звездной саге, не будет рассматривать фильм 1977 года как ностальгический — для него сама франшиза и воспоминания о ее просмотре станут объектом ностальгии по прошлому. Не правда ли, благодатная почва для создания в 2015 году фильма, который возвращает вас к тем ощущением, которые вы испытывали, впервые увидев принцессу Лею, взывающую к Оби-Вану Кеноби о помощи, и юного Люка Скайуокера, который так отчаянно хотел улететь с планеты Татуин. Приквельная трилогия «Звездных войн» таких ощущений не вызывала, да и не стремилась их вызвать — приквелы по фрагментам воссоздавали тот мир, который будет фигурировать в оригинальной трилогии. Поэтому там много политического контекста, мифологии и логики — но нет сказки. При этом и в первых трех эпизодах были отсылки к предыдущим частям, но не с точки зрения нарратива, а с точки зрения сценографии. Победный карнавал в финале «Скрытой угрозы» списан с аналогичных финальных сцен «Новой надежды» и «Возвращения джедая» — и это только один из примеров. В рамках создания приквела в известной степени работать легче: продолжение истории уже есть. А когда вся Галактика празднует победу над империей зла в финале шестого эпизода — как в этом случае можно продолжить сказку?

В этом смысле «Пробуждение силы» испещрен аллюзиями по одной простой причине — вселенной «Звездных войн» нужны новые герои, которым старые должны передать эстафетную палочку. Странно было бы не привлечь актеров оригинальной трилогии, если есть такая возможность. Теперь это не их битва, но они вполне осознанно продолжают делать то, что всегда хорошо делали, и привлекают к борьбе новых героев.

Новые персонажи не получились идеальными, но в них чувствуется потенциал к развитию. Они осваивают световые мечи и Силу подозрительно быстро, но в этом тоже есть смысл: процесс длительного обучения джедаев мы, как раз, уже видели в предыдущих эпизодах.

Еще больше претензий к новому антагонисту, и они действительно оправданы. Впрочем, не нужно забывать, что антагонистов двое, причем кто из них окажется более деятельным — загадка. И второй злодей — это даже не мистический гигант Сноук, это обычный человек по фамилии Хакс, генерал Первого ордена, который на обломках империи провозглашает новую тоталитарную систему.

Он не прячет лицо за маской, он делает открытые заявления и выступает в роли даже большего агрессора, чем в свое время Дарт Вейдер. Ему под силу уничтожить не одну планету, а целую систему, и даже Кайло Рен в маске не выдерживает сравнения с ним в плане решительности и цельности характера. Казалось бы, создатели фильма сделали для зрителей все, чтобы мы возненавидели Кайло Рена — и несмотря на очевидный потенциал героя, куда страшнее выглядит в новом фильме не злодей в маске, а человек у власти, которому не нужен ни костюм, ни красный световой меч, чтобы нарушить баланс сил в Галактике.

В целом, есть два пути, чтобы продолжить кинематографическую сагу на шесть эпизодов. Первый — игнорировать последовательность событий и создать новый мир из старого для героев будущего поколения. Так обычно происходит с ребутами франшиз. Создатели «Звездных войн» пошли по иному пути — попытаться вписать новое последовательно, не отвергая истории культовых персонажей, но и не оставлять за ними последнего слова. Избежать элементов пародийности в этом случае сложно, но их наличие вполне объяснимо.

Седьмой эпизод далеко не лучший в саге. Но он заслуживает того, чтобы называться седьмым эпизодом «Звездных войн». Любые претензии в отношении того, что это проходной блокбастер, а не диснеевская сказка, на которую многие рассчитывали, разбиваются о простой факт — это почти изначально сага блокбастеров. И сказочная фабула здесь тоже присутствует, разве что реализована не в типичном диснеевском стиле. Новый эпизод может не понравиться, может разочаровать, если ожидать от него слишком многого, возможно он даже не вернет зрителя в мир оригинальной трилогии, но это фильм своей эпохи, технически выверенный и транслирующий дух своего времени — равно как приквельная трилогия была окутана духом нулевых, и как оригинальные фильмы стали отражением своей эпохи в 70-80-е годы.

Едва ли «Пробуждение силы» стало еще одним подтверждением тому, что массовый кинематограф сейчас пребывает в кризисе. О каком, в самом деле, кризисе идет речь? Насколько логичным будет рассуждать в 2010-е годы о кризисе оригинальных идей, когда за плечами десятилетия постмодернистской теории? Успела закончиться даже эра блокбастеров, ознаменовав начало новой эры — ностальгического кино. И то, что большинство франшиз обращаются теперь именно к этой тематике, можно увидеть не только в новом эпизоде «Звездных войн», но и в двух последних фильмах франшизы о Джеймсе Бонде, и даже в прошлогоднем «Люди Икс: Дни минувшего будущего». Это лишь некоторые примеры, и в действительности их намного больше, но, так или иначе, сложно отрицать сложившуюся тенденцию, в рамках которой кинематограф все чаще обращается к идеализированным образам прошлого и ретро-стилистике.

Зависимой от франшиз голливудская экономика стала давно. Поэтому и возникли ребуты, поэтому и появилось желание не вымучивать полубезумные нарративы, а попытаться переосмыслить старые и прийти к новым решениям. Разумеется, у франшизы потенциал удивлять зрителя заведомо меньше, чем у новых историй — но у нее свои цели, а их можно принимать или отвергать. В этом нет констатации кризиса голливудского кино. Напротив, через ностальгию Голливуд ищет пути дальнейшего развития.

Текст подготовила Татьяна Бакина специально для блога «Ризома».