Несколько недель назад исполнитель Иван Дорн выпустил серию роликов, затрагивающих тему экологии. Данный проект мог пройти мимо меня, но я наткнулся на один отзыв о данном событии. Ася Баздырева попыталась критически посмотреть на высказывание Дорна и той институции, которая за ним стоит. В своём тексте автор поднимает три проблематики: объективизацию природы, претензию на универсалистское объективное знание и площадку, которая делает такое заявление возможным.

При беглом чтении текст отзыва кажется весьма убедительным. В нем приводятся популярные научные факты, в оригинале снабженные иллюстрациями, что выдают тексту квоту доверия. Но всё же глаз, сканируя этот набор, цепляется за отрывки фраз, которые подают сигналы, что здесь необходимо смотреть внимательней. Что я решил и сделать.

В самих видео меня более всего интересует вопрос — почему роза? Её существование слишком кратковременно, чтобы составить надежный и долгий брачный союз. Но тем не менее этот образ принимают обе стороны и разыгрывается сценка, где текст «Что не так» являет собой своего рода фанфик — роза снимает кольцо и кладет его на стол, вместе еще с тремя гинеями.

Если читать внимательней — заметно, что в тексте что-то не клеится. Становится очевидно, что из трех предложенных проблематизаций, первые две, получая развертывание, в попытке оказать критическую функцию и высечь порочные основы, на которых держится критикуемое произведение, ставит автора под удар того же кнута, которым и замахивается. И даже собственный призыв смотреть на то, с каких позиций что и как говорится, остаётся всего лишь необходимым жанровым требованием. Что до третьей проблематизации, так в ней намерение автора настолько вопиюще о себе заявляет, что будь она первой по списку, следующие две остались бы вовсе незамеченными.

Развертываясь, уже в первой части текст буквально очерчивает свой собственный контур, указывая на приём манифеста — в начале сухие факты, категорический моральный императив в конце.

Как уже было сказано, в своей попытке автор пользуется тем же знанием, которое критикует, но таким образом, что скрывает от себя же это использование. В результате чего проблемные точки научного/модерного знания на самом деле не принимают простую описательную форму, где можно, хоть и с некоторым трудом, указать что с ними не так и предложить решения этих противоречий, но эти точки смещаются и плодятся. Таким образом, обвиняя научное знание в корысти и службе капиталистическому производству, причем так, что в примерах фигурирует только материальный капитал, и в построении на данном знании патриархальных нарративов и поп-культуры, а также говоря про не-экологичность европейской традиции гуманизма, автор слишком вверяется данным понятиям.

Задним числом, разделяя это знание и выделяя проблемы более фундаментальные, для иллюстрации приводятся примеры, которые являются изрядно истасканными. Африканские дети, погибающие леса, продажные организации ничего не объясняют, это клише, к тому же носящие взгляд, как выражается Ася Баздырева по другому поводу, «сверху, со стороны», поскольку воспроизводят в нашем воображении вполне определенные образы — именно такие африканские дети, именно в таких лохмотьях, тощие, со вздутыми животами, как мы привыкли видеть их на репортажных фотографиях (которых обязательно необходимо образовывать, согласно нашему европейскому образцу). Мы представляем инфографику, где видна всё уменьшающаяся площадь лесов, видим дикие племена, которые борются, но всё равно отступают под давлением техники, мертвые лесные люди лежат с изодранной кожей. Представляем этих полных лысеющих мужчин из ООН, их автомобили, их дипломаты, можем смоделировать короткую сцену передачи взятки. Использование таких образов — сладкие пряники, слаще, возможно, самого экоманифеста.

Помимо всего этого, также интересно наблюдать за своего рода заигрываниями с отвергнутым женихом, которые то и дело имеют место в тексте, и ещё больше освещают общую сцену.