FAQ для тех, кого ранит слово «русская*» с гендерной звездочкой
телеграм канал радиопередачи «русские* девочки кончают спотыкачом»

꙳

<начало радиопередачи, в котором карина левитина начинает рассказ о том, как она стала русской* девочкой, безвозвратно утеряно>

— …когда я жила на манхэттене, мне постоянно говорили преподаватели и fellow students: «ты бедный постсоветский ребенок из россии, ты живешь в состоянии репрессий, и нам тебя жалко. поглощай великую американскую культуру». в первый же выходной мы с моей соседкой поехали на брайтон-бич есть котлетки по-киевски, — рассказывает карина левитина, — нам очень понравилось. а потом у меня был депрессивный эпизод. я очень тосковала по своему тогдашнему мальчику, постоянно плакала, читала сильвию плат (сильвия плат, кстати, тоже русская* девочка) и эдичку лимонова, роман «это я — эдичка». я жила на той же улице, что и эдичка с леночкой, и…

— карина, извини, что я тебя перебиваю, просто хочу зафиксировать, что однажды мы обязательно доживем до момента, когда будем поминать лучшие дни лимонова следующим образом: мы займем в петербурге целую улицу, и на каждом балконе будут сидеть голые люди и есть щи деревянными ложками. мы будем делать это каждый год, — предлагает варвара недеогло.

— о боже мой, какой кайф! ну вот, тогда я испытала глобальную онтологическую невыносимость. я поняла: то, что я являюсь русской* девочкой, — я этого не выбирала. никто не выбирает свою травму, в том числе, травму рождения в каком-то конкретном месте или контексте. моя постсоветская травма всегда будет со мной, если, как сказала соня, у меня есть душа, — продолжает карина левитина.

— карина, а как ты думаешь, русскими* девочками рождаются или все–таки становятся? — спрашивает варвара недеогло.

— ну, я за симоночку де бовуар, с одной стороны, биология — социальная биология — это судьба. с другой стороны, ты ею становишься. мне кажется, большинство подростков проходят своеобразный gender trouble. в итоге я установила себе девчачью идентичность, из которой я сейчас немножко вырастаю, — отвечает карина.

— куда ты вырастаешь, как бы ты описала этот процесс? ты вырастаешь из нее как алиса в стране чудес, которая переела грибов, или ты вырастаешь из нее как дерево? а может быть, ты вырастаешь как трава или бамбук? есть очень много разных способов, которыми одно может прорастать через другое, — спрашивает варвара недеогло.

— я была деревом, и мое ебало выросло через дупло. это случилось в один момент, когда меня бросил мальчик. тогда я почувствовала, что я женщина. я не выбирала этот гендерный опыт, и иногда мне хочется от него отмыться. зато я поняла, что перестала быть исключительно девочкой в красивых белых платьях. я стала по другому краситься и по другому одеваться. я стала скорее такой постсоветской женщиной, — отвечает карина левитина.

— кстати, напоминаем нашим радиослушатель_ниц_АМ, что сегодняшняя передача проспонсирована такими косметическими брендами, как «принцесса» и «маленькая фея», продолжай, пожалуйста, карина — передает варвара недеогло.

— во мне живет сейчас несколько субличностей. есть вот эта прорастающая через дупло женщина, есть та девочка в белом платье, такая цветаевская романтическая институточка (кстати, я все–таки считаю, что она довольно мэйлгейзовая), шестиклассник и второклассник, который такой: «гы гы жопа ебать». еще тогда в нью-йорке я ужасно хотела конца света, я даже придумала партию конца света, мне очень хотелось, чтобы просто все наебнулось уже, и я очень любила лимонова…, — продолжает карина левитина.

— как ты считаешь, лимонова можно было в его лучшие годы назвать русской* девочкой? — спрашивает варвара недеогло.

— конечно. в моем самом любимом фильме, «девственницах-самоубийцах», младшая девственница-самоубийца, сесилия лисбон, когда психиатр спрашивает ее, почему она пыталась убить себя, отвечает ему: «доктор, вы просто никогда не были тринадцатилетней девочкой». вот этот суицидальный надрыв очень важен. тринадцатилетние девочки поняли в этой жизни вообще все, они горлом хлебнули большую онтологическую невыносимость. когда человек глотает большую онтологическую невыносимость на диком аффекте (любовном, в том числе), он в какой-то момент становится тринадцатилетней девочкой с абсолютно диким прорастающим либидо. я повторюсь, я не выбирала быть русской* девочкой. это мои травмы, которые я никогда не выбирала, но, насколько это было возможно, я реклеймила себе эту идентичность через звездочки. это стало веселым перформансом, который начертан у меня на сердечке, — рассуждает карина левитина, пока на заднем плане оглушительно матерится русская* девочка стася.

тем временем радиослушатель_ниц_ААА алиса сообщает, что русские* девочки кончают спотыкачом.

— вопрос о том, что такое быть русской* девочкой, подразумевает на самом деле как минимум три вопроса: что такое быть русской*, что такое быть девочкой, и что такое сливать две эти идентичности в одном котле, выкачанном из матки русской* женщины, в которой была зачата идентичность русской* девочки — передает варвара недеогло, — когда я прочитала сообщение алисы про спотыкач, я сразу вспомнила одну передачу, в которой гнойный определил русскую* идентичность следующим образом: русский* человек — это тот, который знает, что такое мерзавчик.

— настоящий русский* должен знать, что такое лесополоса, и почему это слово имеет негативные коннотации, — передает карина левитина, — мне кажется, что слово «лесополоса» очень связано с идентичностью русской* девочки, феминность которой формируется, в том числе, передачами типа «криминальная россия».

— я стала русской* девочкой, когда другие русские* девочки, которых звали «мама» и «бабушка», читали мне русские* сказки про русских* девочек. например, про царевну лягушку или про хозяйку медной горы (хотя последнее, скорее, про русско*-уральскую девочку). я думаю, что русская* девочка максимально лиминальна и существует между мортидо и либидо. вообще, в этом особенность либидо русской* девочки, что оно всегда делает кувырок через мортидо. для моей идентичности русской* девочки очень важен образ царевны лягушки, которая вообще непонятно что из себя представляет. и не девочка, и не мальчик, а хуй пойми что. это русские* девочки, на которых я ориентировалась, — передает соня триждысияние.

— русская* девочка вылезла из малахитовой шкатулки, — передает радиослушатель_ниц_ааА алиса. радиослушатель иван просит поставить песню группы «the cold dicks», которая называется «про бажова». ведущие кончают.

— у бажова каменный, как известно, — передает издательство «асебия».

— оно твердое, — поясняет граф хортица.

— слово «русский*» и слово «девочка» — это одно и то же слово, которое просто пишется и звучит по-разному, — передает соня триждысияние.

— это очень глубокая мысль, — соглашается варвара недеогло.

— «русский*» значит «лиминальный», и «девочка» тоже значит «лиминальная», — поясняет соня триждысияние.

варвара недеогло просит радиослушатель_НИЦ звонить в эфир и делиться своими чувствами, своими историями, своей фрустрацией, своими радостями и успехами, своими деньгами…

… особенно, если вам нужно найти пропавшего родственника. эта передача, как известно, сводит судьбы и находит отцов, потерянных в раннем детстве, — добавляет стася.

варвара недеогло спрашивает стасю, как она стала русской* девочкой.

— начнем с того, что я настолько сейчас русская*, что я эфирная, меня невозможно сейчас осязать, — отвечает стася, — я еще чуть чуть растворюсь в воздухе, вы будете мной дышать, и посмотрим тогда, что в вас русского* останется.

радиослушатель и поэт гликерий просит поставить белый шум и таймер на пятнадцать минут.

— заказы поэтов не принимаются, — отвечает издательство «асебия».

граф хортица задает вопрос: тождественно ли русское* славянскому?

— конечно нет. я думаю, что чем сильнее ты не совпадаешь с русской* идентичностью, тем больше у тебя возможностей для ее борзого переприсвоения. убершпаннунг русской* идентичности растянут между фигурами александра пушкина (который, как известно, был потомком арапа) и бенеса айо, черного активиста национал-большевистской партии, который родился и вырос в советском союзе — отвечает варвара недеогло. — когда мы говорим слово «русский*», мы не имеем в виду национальную идентичность, потому что это невозможно. поздно.

ведущие принимают решение послушать песню «прекрасное далеко», которой карина левитина посвящает все самодельные шрамы на своем теле.

— давайте обсудим, какую роль играет фильм «гостья из будущего» в идентичности русской* девочки, и в какой сложный коктейль она ее смешивает, — если учитывать весь советский опыт, опыт дореволюционных гимназисток, народоволок, книжку «дорога уходит в даль», рассказ «легкое дыхание» и проч., — предлагает варвара недеогло, — но мы, конечно, сделаем отдельные выпуски и про этот фильм, и про саму песню.

— мне кажется, нас всех травмировала «гостья из будущего», этот фильм сделал меня русской* космисткой и подарил мне большую онтологическую невносимость. я видела такую чистоту и веру, при этом «гостья из будущего» сломала для меня прекрасное далеко, — передает карина левитина.

варвара недеогло предлагает всем радислушательницам самостоятельно ознакомиться с великим произведением искусства с просторов ютуба, в котором под песню «прекрасное далеко» штурмуют белый дом.

— прямо сейчас штурмуют? — спрашивает соня триждысияние.

— мне очень сильно захотелось порезаться под песню «прекрасное далеко», — делится карина левитина.

— мне всегда хочется порезаться под прекрасное далеко, — соглашается варвара недеогло.

ведущие принимают решение посестриться кровью после эфира и предлагают радиослушатель_ниц_АМ сделать то же самое.

— говоря о ролевых моделях и произведениях искусства, которые участвовали в формировании современной русской* девочки, нельзя не отметить диснеевский мультфильм «анастасия», который вышел в 1997-м году. там предлагается очень интересный (если не сказать занятный) американский взгляд на причины и истоки русской* революции. согласно этому мультфильму, распутин пришел в ярость, когда его прогнали со двора, и проклял весь род романовых, продал ради этого душу дьяволу. после сатанистского ритуала, у него появился флакон с кислотно-зеленой эссенцией, из которого начали вылетать адские летучие мыши и бесы. они вселились в большевиков и русский* народ. согласно мультфильму, революция произошла под воздействием этой нечистой силы, — рассказывает варвара недеогло.

ведущие ставят песню распутина из упомянутого мультфильма. варвара недеогло подчеркивает, что все песни из этого мультика нужно слушать в русском* дубляже, поскольку оригинальная американская озвучка значительно уступает ему в поэтическом отношении.

— я считаю, что есть форма гендерной дисфории, которая концентрируется не вокруг пола, а вокруг возраста. то есть, она связана с тем, что ты хочешь быть девочкой, а тебе приходится быть женщиной, — передает соня триждысияние.

— но становиться женщиной можно не раз и навсегда, а каждую минуту заново. русская* девочка может мерцать женщиной, а может вовсе ей не быть. изначально идентичность русской* девочки связана с предпубертатным возрастом, ребенок не выбирает себе такую идентичность, и в какой-то момент из нее выплескивается (например, становится женщиной). сознательное же бытие русской* девочкой связано с тем, что ты умеешь выплескиваться и флюидно всасываться назад, и это тоже может происходить ежеминутно. это работает как шприц, если сделать coub со шприцом, который то выпрыскивает из себя жидкость, то всасывает ее поршнем назад, мы получим русскую* девочку, — рассуждает варвара недеогло

— русская* девочка иногда выплывает из меня флюидным телом, обнимает меня, а потом целует в губы, — признается карина левитина.

варвара недеогло идет отливать под песню «оставайся, мальчик, с нами, будешь нашим королем» из мультфильма «в синем море, в белой пене», снятого саакянцем на студии «арменфильм».

ведущие обсуждают дефекты речи и свои речевые аппараты.

— в экзистенциальной россии русских* девочек вечного появится специалист под названием «антилогопед», который будет исправлять правильное произношение и учить пациентов выдавать своеобразные звуки ртом, — обещает варвара недеогло по возвращении из туалета.

язык карины левитиной достает до кончика ее носа. все пьют за здоровье карины.

ведущим поступает вопрос о смерти янки дягилевой. варвара недеогло вспоминает, что в последний раз янку видели живой девятого мая. играет песня «берегись».

— русская* девочка — это та, которой кричат берегись, — передает карина левитина и, подумав, добавляет, — русская* девочка — это та, которую находят на лесополосе. несмотря на все «берегись».

ведущие передачи обещают снять версию сериала «бригада» для русских* девочек.

издательство «асебия» интересуется, как альтернативные способы произведения звуков (также известные как дефекты речи) влияют на осуществление оральных ласк. ведущие обещают записать об этом отдельный выпуск.

— вокал арины строгановой в альбоме «заповедник» — это вокал алисы селезневой, которая не смогла уехать в прекрасное далеко, потому что настали девяностые, — передает варвара недеогло.

все ведущие дружно охуевают с того, какое влияние на их вылупление в качестве русских* девочек оказал альбом «заповедник» группы «утро над вавилоном».

— я поняла, что русская* девочка это восторженно и отчаянно, — передает карина левитина.

— русская* девочка это восторженно, отчаянно и мясом наружу, — учточняет варвара недеогло.

карина левитина просит радиослушательниц записать последнюю реплику. ведущие принимают решение перейти на бугульму.

соня триждысияние сообщает о своей выраженной симпатии к следующей мифологеме: алиса селезнева прилетела из будущего, чтобы посмотреть, какой была жизнь до ядерной войны. будущее, которое она в конце фильма предсказывает детям, она выдумывает сама, потому что отлично знает, что они все умрут.

русские* девочки зачитывают отрывок из статьи игоря гулина о детском советском кинематографе:

Курьезным образом «Гостья» — единственная успешная попытка советской кинофантастики изобразить утопию (предыдущая была в 1967 году, в «Туманности Андромеды» Евгения Шерстобитова, и обернулась полной нелепостью). Этот успех достигается за счет того, что из будущего изъят фетиш советской культуры — прогресс. Он сведен к забавным игрушкам вроде камешка-миелофона. 2084 год Арсенова — грандиозный архив, коллаж из элементов прошлого. Там ходят в архаичных одеяниях, пишут гусиными перьями, читают Эсхила и собирают полотна старых мастеров. Так недостижимое будущее сливается со столь же недостижимым прошлым в совершенное время истории. Это иное время отправляет в застойное настоящее маленького мессию в красном платьице — с целью не заключить, но расторгнуть с ним завет. В Алисе Селезневой сходятся две линии поиска идеала в кинематографе 70-х — фантастическая и мелодраматическая. В первых фильмах Викторова и Селиванова фигурами надежды еще были мужественные и умные советские школьники. В «Электронике» и «Терниях» это искусственные люди, способные стать, как человек, только лучше — такими, каким даже ребенок уже не может быть. В «Гостье» идеальное существо — девочка из прекрасного далека, во всем подобная современным детям и абсолютно от них отличная, посланец иного порядка. Одновременно с тем Алиса — венец в череде девических образов подростковых мелодрам. Она и есть та Джоконда, улыбка которой притягивает и возводит стену: ей ничего не надо от нас и нам запрещено желать чего-либо от нее. Она прекрасна и недостижима — даже находясь рядом, отделена на век и навеки. В отличие от героев предыдущих фантастических картин, на протяжении всего фильма Алиса не совершает почти никаких примечательных поступков (весь приключенческий сюжет — чистая условность). Она просто присутствует — улыбается, смотрит и дает на себя посмотреть. Повествование «Гостьи» прошито этой серией взглядов: камера переходит на рапид, звучит мелодия Крылатова. И без того медленное застойное время застывает окончательно, чтобы поймать в глазах двенадцатилетней девочки прощальный взгляд будущего

— мне кажется, это текст про то, что мы не можем помыслить никакого футуризма вне ретрофутуризма. реальность всегда отстает от действительности, и будущего на самом деле никогда не будет, ни в две тысячи восемьдесят четвертом, ни в две тысячи семьсот семьдесят втором. никогда никакого будущего не будет. на самом деле, будущее и прошлое давно уже схлопнулись,это одна и та же конструкция, и мы можем мыслить будущее только через очень старые ретрофутуристичные образы. все это очень симптоматично, — рассуждает соня триждысияние.

— я подумала, что «песня сверхновой звезды» с «заповедника» трансформируется в песню группы «тату» про космос, в котором очень холодно и нихуя не уютно. как будто каждый советский ребёнок с развалом ссср получил возможность пальчиком дотронуться до космоса, и этот космос оказался ужасно холодным. и вот ты падаешь вниз, от тебя отрывают образ будущего. развал советского союза это изгнание из футуристического рая, из права на коммунизм. космос нас уебал и травмировал, — передает карина левитина.

карина левитина добавляет, что на ее формирование в качестве русской* девочки оказал сильное влияние русский* космизм. варвара недеогло исповедуется в ненависти к русскому* космизму и объясняет эту ненависть своей помешанностью на собственной смертности.

— николай федоров очень точно попадает в детскую невыносимость и в детское проживание собственной смертности, когда тебе хочется спасти абсолютно все, даже каждый ебаный закопанный в земле секретик. с другой стороны, это ведет к полной онтологической невыносимости перенакопления, — передает карина левитина.

— но всеобщее воскресение неизбежно, потому что оно происходит, когда все уже умерли, и умирать больше некому, а значит и воскресать тоже некуда, потому что в отношении всеобщей совместности все воскресли в тот момент, когда последнее существо на земле наконец умерло, — передает варвара недеогло.

— русская* девочка очень связана со смертностью, с каким то очень тупым детским переживанием смертности, с животным страхом. николай федоров — это тринадцатилетняя девочка, которая на самом деле придумала очень страшный и тупой выход, — передает карина левитина.

— воскресить всех в одном времени — это то же самое, что всех убить, — передает варвара недеогло.

— банька с пауками, — передает карина левитина и добавляет, — недавно я поняла, что конец света — это вот так: если все умрут, то ты сам не умрешь.

— у платонова в «котловане» есть чудесный персонаж, пятилетняя девочка настя, которая спит в гробу, и в конце повести она умирает. это как раз и есть та самая лиминальность женского и девического между жизнью и смертью. в общем, я думаю, не нужно никого воскрешать, тем более всех, потому что речь идет о том, что не было рождено, как эта платоновская настенька.

— у пепперштейна настенька появляется в голове у поручика после того, как его съедает колобок в лесу. это голос, который начинает разговаривать с ним и помогает ему прочитать те заклинания, которые меняют ход великой отечественной войны, — передает граф хортица.

варвара недеогло признается в любви алле пугачевой и передает привет священнику, которые спел ветеранке в церкви песню «товарищ время».

ведущие едят соленые огурцы под песню «этот мир придуман не нами» в исполнении хора сретенского монастыря.

радиослушатель_ниц_ааА задает вопрос: относится ли поедание девочки ее родными в рассказе сорокина «настенька» к одному из пунктов осознания ее идентичности русской* девочки, или это оправдание истязания русской* девочки со стороны мужчины?

— это абсолютный мэйлгейз, — отвечает карина левитина.

— вопрос в том, является ли это какой-то исторической структурой, возникающей в любой момент, и, таким образом, конституируемой чем-то надысторическим (например, природой), или это все–таки явление последнего времени, связанное с постсоветской травмой и травмой возвращения к русскому*, к его обновлению? — спрашивает граф хортица.

— я думаю, девочка — это та, кто должна быть сожрана и пережевана. и она должна сожрать в ответ, сожрать родителей, ну и как то все это выплюнуть, эти фаллические структуры, — рассуждает карина левитина.

— девочка — это та, кому не дают прав, но которая их берет в ситуации абсолютной экзистенциальной пережеванности, — передает варвара недеогло.

— ну то есть девочка — это очень про пережеванность, это уж точно, но у сорокина мэйлгейз, — подытоживает карина левитина.

— МЯСОМ НАРУЖУ, — кричит варвара недеогло.

ведущие выпивают.

варвара недеогло пытается толкнуть сложную телегу про кардиооргазмическое колебание, которое проходит сквозь тело русской* девочки от точки дореволюционной гимназистки (оля мещерская, рассказ бунина «легкое дыхание») к точке постсоветской девочки (арина строганова) через экстремальную точку советской идеальной девочки (алисы селезневой), но терпит провал, потому что не может жестикулировать через радио.

— это ебнутая кардиограмма больного сердца русской* девочки, — передает карина левитина, которая, в отличие от радиослушатель_ниЦ, видела жестикуляцию.

— если другие обитательницы постсоветских пространств могут укутаться в какую то национальную идентичность, то для русской* девочки эта дорога закрыта, потому что русская* идентичность на самом деле не может быть национальной идентичностью, — передает варвара недеогло.

тема космоса не раскрыта, но закрыта песней группы тату. ведущие перевоплощаются в везущих и переходят к обсуждению тройки русской* девочки, пантеон которой представлен фигурами арины строгановой, жанны агузаровой и натальи медведевой.

— для включения агузаровой в пантеон тройки русской* девочки было достаточно уже одной песни «чудесная страна». потому что русские* девочки любят фильм «асса» и любят традицию школьной драмы, — передает карина левитина.

ведущие перебивая друг друга выкрикивают названия фильмов («спасатель!», «сто дней после детства!», «черная роза — эмблема печали, красная роза — эмблема любви!»), после чего кончают соловьями.

варвара недеогло пересказывает самую пронзительную сцену из фильма «спасатель» (в которой героиня друбич прячется от дождя под дубом со своим учителем литературы), а потом читает наизусть стихотворение тютчева «нам не дано предугадать, как слово наше отзовется», после чего цитирует финальную сцену ассы («наверное, чашку помыть надо»). играет песня жанны агузаровой «чудесная страна».

— мечты могут взрываться, — передаёт граф хортица, когда песня стихает.

— это ещё какая то ранка на теле, — добавляет карина левитина.

— у группы «блестящие» есть песня с совершенно безумным потрясающим клипом «там только там». я думаю, что мир песни «там только там» очень близок к миру песни «чудесная страна» жанны агузаровой, — передаёт соня триждысияние.

— после встречи с жанной агузаровой у русской* девочки в каком то смысле нет пути назад, она заражает русских девочек безумием с 80х годов, — передаёт варвара недеогло.

ведущие предлагают радиослушательницам звонить в эфир, но предупреждают, что просьбы поставить песни группы «коловрат» не принимаются, если это не каверы на песню «чудесная страна» или песню верки сердючки «все будет хорошо».

карина левитина поднимает важный вопрос: с какой героиней татьяны друбич ведущие и радиослушатель_ниц_ыыЫ сильнее всего себя ассоциируют?

соня триждысияние признаётся в любви к зимней ялте и рассказывает, как они с кариной катались там на фуникулере.

карина левитина признаётся, что планомерно выдавливала из себя татьяну друбич из фильма «сто дней после детства», и сейчас идентифицирует себя с героиней друбич из фильма «чёрная роза — эмблема печали, красная роза — эмблема любви».

— когда девочка из ассы окончательно ебнулась и залезла в окно, — уточняет карина левитина.

— у вас в туалете флаг казахстана висит. каким образом он там оказался, и как он связан с русской* девочкой? — спрашивает граф хортица.

карина левитина отвечает, что она не ебет в душе. играет песня жанны агузаровой «свободная земля». в полёте нет пощады, русская* девочка кончает, когда не понимает, чем это кончится, — передаёт варвара недеогло.

— с ума сходить не надо, не надо, — подчёркивает жанна агузарова.

ведущие переходят к обсуждению натальи медведевой. карина левитина признаётся, что полюбила ее через мэйлгейз и рассказывает о посвящённом медведевой стихотворении лимонова «мы мало жили, и ног в тепле мне было мало».

в студию звонит радиослушатель. он говорит, что ему хочется жить дальше ради русских* девочек, и задаёт вопрос, как выглядит партнёр русской* девочки.

варвара недеогло отвечает, не услышав вопроса, что трусы на ней чёрные.

— партнёр русской* девочки — это крапивинский мальчик, — передаёт соня триждысияние.

— какая прелесть, какая чудесная прелесть, — радуется радиослушатель.

звучит десятисекундная вставка из фильма «гостья из будущего», в которой коля герасимов кричит: «алиса, миелофон у меня! это я! это я его спрятал!!!»

радиослушатель просит поставить трек гнойного и обещает, что будет счастлив до конца своих дней. играет композиция «алиса, миелофон пропили» вокально инструментального ансамбля «не мечтай». варвара недеогло просит радиослушателей не вестись на провокационное название группы и продолжать мечтать.

— ключевой сценой фильма «гостья из будущего» в моем становлении как русской* девочки является сцена, в которой за алисой в больницу приходят космические пираты, выдавая себя за ее родителей. алиса прыгает на шею к пирату и говорит «привет, папочка!», а потом убегает через больничное окно в пижаме. мое бытие русской* девочкой осуществляется вылезанием через больничное окно в детской пижаме, и это происходит каждую минуту. также нам нужно обсудить космических пиратов в контексте лгбт, — делится варвара недеогло.

черт выпрыгивает из прозы марины цветаевой, граф хортица покидает эфир. происходит десятисекундная пауза на нежность.

— приходи ещё, — передаёт варвара недеогло. играет песня натальи медведевой «свет». карина левитина переодевается в ебанически красиво платье из золотого люрекса. варвара недеогло подробно описывает, как оно выглядит, чтобы радиослушатель_ниц_ыыЫ могли себе его представить.

— наталья медведева является шприцом, посредством которого русская* девочка выплёскивается в женщину под воздействием поршня страсти, а потом всасывается назад, — передает варвара недеогло.

происходит печальный и короткий разговор про мэйлгейз. ведущие злятся, что медведеву часто определяют через фигуру лимонова.

русские* девочки переходят к обсуждению аполлинарии сусловой, марии башкирцевой и задаются вопросом, была ли русская* истеричка той маткой, в которой оказалась зачата русская* девочка.

велимир хлебников обожал башкирцеву и пытался высчитывать по ее дневнику катастрофы, — сообщает варвара недеогло.

радиослушатель сенечка спрашивает ведущих, что пьют русские* девочки.

варвара недеогло отвечает, что самым интересным напитком, который она пила в качестве русской* девочки, была флюоресцентная краска, но просит не повторять ее опыт в домашних условиях и грустит, что после этого возлияния у неё даже не начал светиться язык.

— борзость — это чудовищно важная категория для русской* девочки, — передаёт варвара недеогло.

— абсолютно согласна, — передаёт карина левитина, сидя в роскошном и наполовину расстёгнутом золотом платье, — русская* девочка будет ходить с борзой.

играет композиция ивана смеха «хорошо ебать умственно отсталую»

ведущие обсуждают, что русская* девочка в каком-то смысле является преодолением фигуры настасьи филипповны из романа «идиот».

— в художественном мире достоевского русская* женщина рождается из акта насилия над ребенком. настасья филипповна — это девочка, которую растлили, — напоминает карина левитина.

— мне поразительно сейчас слышать рассуждения о шовинизме и имперскости достоевского, когда они подаются в виде внезапного прозрения. особенно от женщин, — потому что любая женщина, которая любит достоевского не поверхностной любовью, всегда была вынуждена пропускать эту любовь через решето критического мышления и через преодоление мужского взгляда на женщину. то же самое происходит почти со всей русской* культурой. поразительно, что до сих пор нет ни одной большой хорошей статьи, которая анализировала бы то, что, вообще-то, вход женщин в патриархальную культуру изначально проблематичен, и все мы с этой проблемой уже сталкивались еще с пеленок. толстой, которого сейчас водрузили на знамя русской* пацифистской культуры, был довольно гнусным авторитарным мудаком, и мне всегда было очень тяжело его читать, — несмотря на мою любовь к «Анне Карениной» и «Крейцеровой сонате». я, конечно, все же снимаю шляпу, что, несмотря на свое авторитарное самодурство, ему удалось написать эти великие тексты. это чудо, — передает варвара недеогло.

— мне кажется, это такой фундаментальный выбор, который совершает в старших классах каждый русский* человек. ну, понятно, кого все мы тут выбрали, я в школе ненавидела толстого вообще, — передает карина левитина.

— меня от толстого тошнит, — признается варвара недеогло.

— несмотря на то, что все умные дети начали в какой то момент дрочить на «исповедь», но нет, я сразу поняла, мудила ебаный, — передает карина левитина.

— здесь речь идет не о его взглядах, а о том, как они преломляются через жизнь и повседневный быт софьи толстой, которая оставила душераздирающие дневники с адскими историями про свои роды и его безжалостное авторитарное самодурство. при этом даже своим веганством лев николаевич был обязан софье андреевне, которая своими руками заботливо выжимала для него миндальное молоко, — передает варвара недеогло.

выясняется, что наташа ростова всегда бесила абсолютно всех ведущих.

— достоевского русской* девочке любить как будто проще, потому что аполлинария суслова, кажется, травмировала его гораздо больше, чем он ее, — передает варвара недеогло, — на случай, если нас слушает целевая аудитория, на которую мы ориентировались, когда готовили передачу [имеются в виду двенадцатилетние русские* девочки], мы хотим подчеркнуть, что, несмотря на безграничное уважение к сусловой, мы не одобряем черносотенства, которым она страдала ближе к концу своей жизни, и рекомендуем воспринимать ее опыт с осторожностью.

карина левитина умоляет поставить песню «двенадцать» группы «порез на собаке». ведущие ставят ее в эфир.

— вот мы только что прослушали песню «двенадцать» группы «порез на собаке», и опять столкнулись с мужским взглядом на русских* девочек. мне бы хотелось высказать такое мнение, что если в чем и содержится эмансипаторный потенциал русской* девочки, — так это в том, что она не боится мужского взгляда на нее и умеет, приняв этот взгляд, настолько вывернуть его наизнанку, что он выходит из всех мыслимых берегов и становится неуправляемым. у русской* девочки есть экзоскелет для борьбы с этим мужским взглядом. если я что и поняла за двадцать шесть лет своей жизни и ее экзистенциального пережевывания, то это что любое свойство человеческого существа, если его выкрутить на полную мощность, превращается в антоним себя. то есть, можно принять такое решение: ну хорошо, я не могу быть мальчиком, но я могу быть настолько девочкой, что стану большим мальчиком, чем мальчики. и так работает абсолютно со всем. и иногда мужской взгляд тоже можно выкрутить на такую полную катушку, что он в него назад отрикошетит. кажется, именно это и произошло между достоевским и аполлинарией сусловой, — рассуждает варвара недеогло.

— я думаю, русская* девочка изящно зацепилась за мэйлгейз и выкрутила ему руки, но с другой стороны, говорить так можно только с привилегированной позиции, мы же все равно в ебучем мэйлгейзе. моя девчачья идентичность, платья, танечка друбич из «ста дней после детства», — это все равно была попытка понравится конкретному мальчику, — возражает карина левитина.

— уверена ли ты в том, что это является проблемой? — спрашивает варвара недеогло.

— мне это очень помогло распахнуть какую-то часть себя, которую кроме этого мальчика никто никогда не понимал. я не знаю, честно. но я очень довольна, что я это переросла. ну, не переросла, наоборот, переапроприировала для себя. мне нравится любой реклейминг, это круто, но этот моментик нужно для себя понимать, нужно его жестко рефлексировать. понимать, что ты находишься в структурах власти и не можешь выебать дискурс до конца, — передает карина левитина.

— да, но невозможность выебать дискурс до конца оправданием для того, чтобы не стараться, не является. русская* девочка может быть неутомима в попытках выебать дискурс до конца, — парирует варвара недеогло.

— она на этом и существует, — соглашается карина левитина.

в эфире звучит песня «маленькая девочка с панели» группы «сублимация».

— зачем ему потасканное тело, которое не раз уже хотело? — спрашивает вокалистка вышеуказанного вокально-инструментального ансамбля, а ведущие радиопередачи продолжают елозить по тройке русской* девочки, снова возвращаясь к фигуре арины строгановой.

— борис усов, великий русский* поэт и вокалист группы «соломенные еноты», написавший все тексты для альбома «заповедник», тоже является в какой-то степени русской* девочкой, — осторожно замечает варвара недеогло.

— да блядь, «розовый мир сквозь стекла разбитых очков». але. ему тринадцать, и он девочка. истеричка. пограничница. кликуша, — передает карина левитина.

— тема раскрыта, — объявляет варвара недеогло.

ведущие выпивают.

варвара недеогло рассказывает о том, что книжка феликса сандалова «формейшен» о московском экзистенциальном панке девяностых (после прочтения которой она и полюбила альбом «заповедник» вечной любовью) вытащила ее из тяжелейшего суицидального эпизода, и выражает горячую благодарность феликсу сандалову за то, что он ее написал. в эфире звучит входящая в состав «формейшена» реплика георгия мхеидзе о творчестве группы «утро над вавилоном»:

Мне всегда казалось, что если Усов хранил образ Атлантиды процентов на 70, то Арина — на все 99. Для того, чтобы представить себе «Соломенных енотов», надо помнить, что в составе группы была такая идеальная советская девочка, прекрасная, как ожившая гипсовая пионерка, но не с промытыми идеологией мозгами, а будто бы сошедшая с киноэкрана или со страниц романа Крапивина. Со всеми соответствующими моральными и эстетическими стандартами, и если ты знаешь Арину, то, например, проект «Утро над Вавилоном» вызывает не вопрос «Почему она стала петь чужие песни?», а совсем другой вопос: «Как же кому то так повезло, что она стала петь его песни?!». Это явление такого же порядка, как если бы в группе заиграл настоящий енот или вомбат. Альбом «Заповедник» — я его и в восемьдесят лет, наверное, буду слушать с тем же восторгом, что и десять лет назад. Это квинтэссенция формейшена, спонтанно кристаллизовавшийя брильянт. Человечество не заслужило такой пластинки

— а как ты в первый раз услышала группу «утро над вавилоном»? — спрашивает карина левитина.

— первый раз мне прислали песню «утро над вавилоном» группы «утро над вавилоном», когда мне было 18 лет, но тогда я почему-то не очень прониклась, хотя она мне понравилась. вот когда я, пребывая в тяжелейшем суицидальном эпизоде, прочитала «формейшен», я так охуела с этой музыки, что тупо слушала альбом «заповедник» на повторе в течение нескольких недель, — отвечает варвара недеогло, — вообще-то я очень рада, что он случился в моей жизни ровно в тот момент, когда я лучше всего могла его понять и оценить.

— я начала жестко слушать его в нью-йорке, а потом продолжила в петербурге, во время ковида. был такой момент… вообще, ко мне довольно поздно пришел подростковый возраст, я его пережила в двадцать один год, — рассказывает карина левитина.

— я, наверное, даже позже. но я думаю, что для русской* девочки это является своего рода признаком матерости: чем позже ты вышла из подросткового пубертатного периода, тем лучше, — передает варвара недеогло.

— у меня был тогда такой момент очень жесткого возведения себя из говна и палок, — продолжает карина левитина, — мне пришлось заново выстраивать себя из какой-то абсолютно потерянной отсутствующей идентичности, вспоминать, кем я была в раннем детстве. мне был двадцать один год, у меня была трагичная жизнь вместе с мальчиком мечты, одиночество и прогулки на велике, такие отчаянные. во время которых я слушала все песни «утра над вавилоном» по двадцать раз. потом мне вдруг приснилась песня «пережившая человечество».

— какая твоя любимая песня с альбома «заповедник», не считая песню «заповедник»?, — спрашивает варвара недеогло.

— я очень люблю последние акустические песни, «пережившую человечество» и вторую, — отвечает карина левитина.

— «черту отрыва»? — спрашивает варвара недеогло.

— да! она мне тоже снилась, это пиздец, — кричит карина левитина.

ведущие случайно разливают банку с огурцами по всей комнате. играет песня «наркотики» группы «утро над вавилоном».

— «наркотики — это вредно», — напоминает арина строганова.

— давайте обсудим, какие русские* мальчики могут быть разоблачены как русские* девочки, — предлагет варвара недеогло, — например, егор древлянин не может быть разоблачен как русская* девочка, потому что у него генитально замкнутая музыка. мне кажется, главное различие между русским* мальчиком и русской* девочкой заключается именно в этой генитальной замкнутости, а также в способности и стремлении выходить за пределы империи оргазма. между тем, хочется отметить, что у нас никогда не было такого конструкта как «русский* мужчина».

— да, — соглашается карина левитина.

— и никогда не было такой конструкции как «русская* девочка» тоже, — продолжает варвара недеогло, — при этом была конструкция «русский* мальчик» и «русская* женщина». эмансипаторный потенциал русской* девочки состоит и в том, что она является не промежуточным звеном между русской* девочкой-младенцем и русской* женщиной, а промежуточным звеном между русским* мальчиком и русской* женщиной, границей между ними, которая разделяет, но одновременно и соединяет их. вот почему это очень инклюзивная идентичность, которая может включать себя и мальчиков тоже. на этом основании мы и включаем в эту группу сергея курехина и велимира хлебникова, о чем мы поговорим подробно в отдельном выпуске радиопередачи.

— варя, а у меня к тебе такой вопрос: кто такой русский* мальчик? потому что я в первую очередь думаю про крапивинского мальчика, — спрашивает карина левитина.

— этот вопрос снова возвращает нас к достоевскому, потому что именно он ввел концепт «русского* мальчика» в романе «братья карамазовы», в лице персонажей вроде алешеньки карамазова или коли красоткина. я все–таки думаю, что мы не можем организовать сейчас полноценный разговор об этом концепте, не имея под рукой в эфире подходящего русского* мальчика. конечно, такого после мобилизации нам найти будет очень тяжело, но поскольку мы знаем, что русская* девочка ни перед чем не останавливается, мы обязательно его найдем и сделаем о нем отдельный выпуск, — отвечает варвара недеогло.

— охуеть, ждите, — передает карина левитина.

— целуем, будьте с нами, — добавляет варвара недеогло.

играет песня «розовый мир сквозь стекла разбитых очков» группы «соломенные еноты». варвара недеогло, будучи очень хорошо знакомой с творчеством группы «соломенные еноты», решает воспользоваться моментом, чтобы отлить.

— в туалете со мной случилась невероятная история. когда я села на унитаз и начала отливать, на меня из–за бачка выпрыгнула кошка по имени ёба и начала ломиться наружу. я очень остро чувствовала ее экзистенциальную тревогу по поводу того, что она не может выбраться, и вообще не может понять, где она находится, но, ломясь в дверь, она продолжала очень внимательно изучать все, что вокруг нее происходило. у нас произошел какой-то очень особенный контакт, я столько всего перечувствовала за эти несколько минут, — делится варвара недеогло.

— у нас свадьба будет. с соней. сиблингов-дебилов. ты приглашена, — сообщает карина левитина варваре недеогло.

ведушие вспоминают песню «свадьба» муслима магомаева и обещают сделать отдельный выпуск передачи, посвященный свадьбе и брачным отношениям.

— в чем может быть смысл упорствования в том, чтобы быть русской* девочкой, — на самом деле эта идентичность действительно освобождает тебя от национального. мне, лично, понятно, когда говорят, что у нас есть титульный язык, — это, безусловно, русский*, и эта ситуация, безусловно, должна меняться. но я не согласна с тем, что у нас есть титульная нация, потому что я не понимаю, каким образом может быть сформулирована или манифестирована принадлежность к русской* нации, — рассуждает варвара недеогло.

— ты не выбираешь язык, — передает карина левитина, — ты не можешь выбрать себе тюрьму для того, чтобы в ней родиться.

— я не думаю, что язык это тюрьма, — возражает варвара недеогло, — я думаю, что язык — это очень пузыристая вещь…

— но изначально ты рождаешься именно в языковую тюрьму, — уточняет карина левитина.

— изначально ты, может быть, и рождаешься в языковую тюрьму, но язык устроен как шоколадка «слава». это такой горький шоколад, в котором есть прорва маленьких пузыриков (совсем не таких, как в молочном воздушном шоколаде). и через каждый из этих пузыриков (каждый из которых является 3D-дырочкой в пронзительной оболочке) ты можешь выскользнуть в другой мир, — передает варвара недеогло. — но язык это еще вопрос чувствительности к насилию. я понимаю, что ту чувствительность к насилию, с которой я живу, я усвоила именно через русский* язык. если ты учишь с детства конкретный язык насилия, это значит, что ты с пеленок усваиваешь и все его диалекты сопротивления насилию. добиться этого от другой культуры и другого языка, должно быть, очень тяжело. я знаю несколько языков, я потратила на это кучу времени, и все равно не уверена, что однажды обрету в них аналогичную чувствительность к языку насилия.

— ты не выбираешь язык насилия, — соглашается карина левитина.

играет песня «снежана» воронежской синти-поп группы «несмеяна». ведущая карина левитина идет ссать. сергей курехин утирает слезы. в городе санкт-петербурге три часа ноль семь минут.

— я постоянно думаю о том, что русская* девочка связана с плохой смертью, — признается карина левитина, вернувшись из туалета.

— лежать бы в платьице измятом, одной, в березняке густом, и нож под левым, лиловатым, еще девическим соском, — цитирует варвара недеогло стихотворение владислава ходасевича.

— да. русская* девочка несет в себе вот эту потенциальную страшную смерть, — передает карина левитина, — плохую смерть, связанную с мужчиной. неправильная покойница. неприкаянная.

в эфире играет мэшап «кот обдристал тонкий мир», составленный из песен «пореза на собаке» и «шумных и угрожающих выходок». ведущие думают о всех существах, похороненных за оградой. передача подходит к концу, сергей курехин обливается слезами уже от горя, а не от радости. вместе с ним плачут и ведущие.

впрочем их утешает мысль, что они оставляют радиослушатель_НИЦ с самой лучшей песней на свете.

играет песня «заповедник» в исполнении вокально-инструментального ансамбля «утро над вавилоном»:

Драйв печальных окраин

Сижу взаперти, ничего не надо

По городу ходят белые лани

Последствия снегопада

Я кормлю их снежными крошками

И смотрю на них с близкого расстояния

Вчера мне казалось — еще немножко

И здесь включат северное сияние

В дверь раздается звонок

Я подхожу и смотрю в глазок

Но я никогда никому не открою

Пусть даже придет господь-бог

Я не желаю общения

С тем кто дорог и ненавистен

Меня уносят седые олени

В край пугающих истин

Пора открывать заповедник

Пора открывать заповедник

Для неприспособленных к жизни людей

Улицы, рынки сбыта

Вдоль которых вьется торговая нить

Любая возможность всегда открыта

Кроме возможности жить

Английский язык плакатов

К вечным российским кошмарам прицеп

И вот я в невидимых солнечных латах

Ворую с прилавка хлеб

Пора открывать заповедник

Пора открывать заповедник

Для неприспособленных к жизни людей

Последний кубик надежды

Для чего наши дЕды пять лет воевали

А правило жизни только одно

Я скажу вам чтобы вы знали

Затормозишь увидав шлагбаум

Пожалеешь отдать свою жизнь задаром

Один раз свернешь не туда

И твои потомки почешут за ухом

Твои потомки почешут за ухом

Своего электрического кота