«Шишимская горка» публикует серию текстов, в которых рассказывается о различных составляющих процессов вокруг арт-резиденции.

Инфраструктура арт-резиденции — едва ли не важнейшая ее составляющая, по крайней мере, так было в доковидную эпоху. В самом деле, в принятом в последние десятилетия представлении арт-резиденции обеспечивают пребывание художника за счет собственных или партнерских средств. В этом моменте резиденции сближаются с классическими отельными историями. К инфраструктуре проживания обычно добавляются условия труда (мастерские), возможность презентации (выставочные пространства), а также среда для общения (например, совместные кухни). Все это относится к той инфраструктуре, которую арт-резиденция предоставляет художнику. Однако можно выделить еще один тип инфраструктуры — ту, в которую резиденция художника погружает. Первое относится к условиям резиденции, второе — к контексту ее существования.

Указанные факторы стоит рассматривать в балансе, четко представляя, что максимальная реализация одного из них не освобождает от отработки второго. Также важно, что инфраструктура — то, что должно обеспечивать любые требования резиденции. Например, если резиденция предполагает производство нового проекта, ее инфраструктура должна включать мастерскую и/или ресурс доступа к стороннему производству (бюджет, партнерскую договоренность). Если резиденция предполагает длительное пребывание, она должна включать условия, отличающиеся от необходимых для недельного пребывания (например, прожить без возможности стирки и самостоятельной готовки семь дней — одно, а месяц — совсем другое).

Именно через инфраструктуру формат резиденции открывается своей бытовой стороной. Нелепо ожидать от резиденций роскошных условий проживания — как правило, все довольно минималистично. Быт должен быть укомплектован необходимо и достаточно — так, чтобы он не отвлекал от прочих процессов, не требовал много времени на собственное обслуживание. Идеальный вариант, когда все элементы этого быта легко заменимы и не уникальны; так они будут более полезны. Например, простой кофейник всегда выиграет у сложной кофемашины, которой все равно мало кто успеет научиться пользоваться, почти все будут бояться сломать, а кто-то обязательно сломает. В идеале в резиденции не должно быть таких объектов, ради которых хочется добавить в договор пункт о порче имущества. Ну, а если такой пункт есть, важно понимать, что без актов, которые фиксируют состояние этого ценного имущества до и после, он бесполезен.

Инфраструктура арт-резиденции — это совокупность функциональных и практических элементов, а также та профессиональная среда, связанность с которой или включенность в которую существует у резиденции или обеспечивается резиденту. Момент связанности или включенности не является праздным и может влиять на обязательства резидента или на долгосрочный эффект от резиденции. Например, если резиденция является музейным подразделением, то она может обладать важным инфраструктурным бонусом — доступом в архивы и фонды музея. Такая резиденция, скорее всего, имеет постоянную выставочную площадку и заинтересована в выставочных проектах, которые могут реализовываться как непосредственно в финале резиденции, так и через некоторое время в рамках отдельной договоренности. Выставка на музейной площадке — это не только красивая строчка в резюме, но и надежда на то, что проект увидит публика. Ведь музейная площадка обладает инфраструктурой поддержания выставки (технические специалисты, смотрители), ресурсом информирования о ней и репутацией у посетителей.

Однако возможен и вариант, когда резиденция формально не относится к более крупной институции, но имеет прочные профессиональные связи, которые позволяют художнику видеть свое пребывание изначально в долгосрочной перспективе. Речь не идет о том, что вместе с приглашением в резиденцию художник получает составленный специально для него карьерный план. Вряд ли какие-то глобальные обещания вообще разумны на этой стадии знакомства. Важен момент предоставления возможности выбора новых контактов — по потребности и по ситуации. Важна среда, в которую помещается художник, важна возможность для художника на время резиденции стать частью этой среды.

Внутренние и внешние проявления инфраструктуры пересекаются, когда речь заходит о том, что будет после резиденции. Например, что происходит с художественными работами, которые создаются в резиденции. Есть ли возможность их пересылки художнику (люди, которые это сделают, средства) или художник должен все уместить в свой чемодан? Если работы остаются в резиденции, есть ли вообще инфраструктурная возможность их там хранить? А выставлять? Остаются ли художник и резиденция в контакте? В какой вообще пул попадают художники? Если резиденция укорененная, у нее появляются программы, которые делаются с расчетом на пул бывших резидентов. Это могут быть и сборные выставки, и публикации, и обменные резиденции — любые проекты.

Тем не менее иногда резиденция — это просто резиденция. Она обладает четко локализованной инфраструктурой поддержки, не имеет возможности и/или желания строить планы, выходящие за ее границы. Все же компактность инфраструктуры не отменяет необходимости говорить о ней открыто и прозрачно. Ведь именно словом «инфраструктура» можно описать все то, что уже ждет художника, когда он приезжает; все то, на что он может рассчитывать как на некую данность. То, что служит основой и трамплином для продуктивной работы; то, что обеспечивает беспрепятственный вход в художественный процесс.

Текст: Женя Чайка, куратор арт-резиденции «Шишимская горка»