Антон Видокле и Ирмгард Эммельхайнц. Богостроительство как произведение искусства: эстетика космизма
Публикуем перевод беседы Антона Видокле с Ирмгард Эммельхайнц о рецепции космизма в эпоху covid-эпидемии.
Интервью впервые было опубликовано в 110 номере журнала e‑flux.
Это отредактированная расшифровка беседы, состоявшейся на Фестивале науки и искусства El Aleph Национального автономного университета Мексики. В этом году фестиваль прошел в
Карлос Прието: Думаю, лучше всего начать разговор с обсуждения роли, которую русский космизм мог бы сыграть во время кризиса, вызванного пандемией.
Антон Видокле: Да, разговор о бессмертии приобретает намного больше смысла, когда люди повсюду болеют и умирают. Кажется, что происходящее сейчас во многом похоже на события XIX века в России — эпидемии, засуху и голод, ставшие причиной возникновения космизма. Но
Ирмгард Эммельхайнц: Тогда начнем с другого вопроса — что такое русский космизм?
АВ: Я все больше склоняюсь к тому, что единого интеллектуального движения под этим названием никогда не существовало. Была традиция, объединившая работу различных групп людей — философов, ученых, художников, режиссеров, политиков, — чьи идеи во многом были схожи: все они мечтали покорить космос, победить болезнь и смерть. Однако между их взглядами было много противоречий.
Впервые термин «русский космизм» был предложен достаточно поздно — в 1970‑е годы в одноименной словарной статье советской «Философской энциклопедии». Когда столетием ранее эти идеи только начинали развиваться, никто не применял к ним такого названия. Термин прижился, хотя словосочетание «русский космизм» не совсем удачно. Космизм здесь интерпретируется через призму национализма, в то время как эти идеи, вероятно, самые универсальные из всех, что я
ИЭ: Примеры каких противоречий в идеях так называемых русских космистов вы могли бы привести?
АВ: Николай Федоров, который первым начал развивать эти идеи, был глубоко верующим православным христианином. Воскресение и бессмертие стали для него основой космизма, его главной целью[1]. Другой ключевой теоретик космизма — Константин Циолковский, ученый-самоучка, который первым произвел необходимые расчеты для запуска корабля в космос[2], наоборот, считал, что смерть — мгновение экстаза и эйфории, когда атомы, из которых состоят наши тела, освобождаются от оков формы, обретая счастье. Вслед за Аристотелем он верил, что атомы могут испытывать радость и печаль. Эта идея связана с панпсихизмом, древним анимистическим мировоззрением, согласно которому любая материя способна чувствовать и мыслить[3]. Любопытно, что по большому счету панпсихизм противоречит горячей вере Циолковского в науку и рационализм. В любом случае с точки зрения Циолковского смерть — величайшее счастье для атомов, а для Федорова — величайшее зло, с которым необходимо бороться и искоренить любым возможным способом.
ИЭ: И космизм, и социализм — утопии, которые развиваются в одно и то же время. Результат их слияния можно найти в творчестве русских авангардистов. Как мы можем, рассматривая космизм как синтез искусства и науки, знания и творчества, переосмыслить наследие русского авангарда? Как искусство может продвигать такие задачи космизма, как космические путешествия или бессмертие?
АВ: Иногда я думаю, что космизм не был бы интересен, если бы не развивался именно во время революции. XIX век славится множеством утопических учений, основанных на религии, оккультизме, революционных идеях. Космизм, скорее всего, остался бы одной из них — оригинальной, но совершенно незначительной философией, — если бы не русская революция, повлекшая тотальную радикализацию общества: смешение космизма и коммунизма и ускорение развития подлили масла в огонь.
В отличие от других философских, политических и социальных теорий, которые в большинстве случаев видят в искусстве исключительно декоративные или пропагандистские цели (как художники, создававшие плакаты и футболки с революционной символикой), искусство в космизме ничуть не менее важно, чем наука, техника, медицина или общественное устройство: его способность преобразовывать окружающий мир ценится наравне с другими сферами человеческой деятельности. Федоров считает бессмертие и воскресение произведением искусства, а космическое путешествие — художественным проектом по одухотворению Вселенной. Эти идеи сильно повлияли на деятелей искусства — в первую очередь, на
ИЭ: «Черный квадрат» в канонической истории философии считается воплощением абстракционизма благодаря супрематизму. Как его интерпретирует космизм?
АВ: «Черный квадрат» — особая картина. С одной стороны, он стал своего рода символом редуктивистской, беспредметной и геометрической абстракции. С другой, его можно рассматривать как изображение темного ночного неба, но в таком случае это совсем не абстрактное произведение[5]. За иконическим изображением[6] последовало много других черных квадратов. Например, у Родченко на картине нарисованы маленькие цветные круги, которые выглядят как планеты и звезды[7]. Соломон Никритин создал целую серию, где предмет, похожий на таблетку — по всей видимости, космический корабль или спутник, — постепенно входит в черное пространство[8].
Полагаю, у оперы «Победа над Солнцем», в которой впервые появляется «Черный квадрат» Малевича как сценическая декорация[9], также может быть космистское прочтение. Смысл, вложенный в нее, не проговаривается открыто: победа над солнцем олицетворяет победу над законами природы, в том числе и над смертью.
Известный памятник Третьему Интернационалу Татлина расположен параллельно углу наклона Земли[10]. Многие советские архитекторы того периода использовали пропорции, соответствующие расстоянию от Земли до Луны или других тел солнечной системы, чтобы привести свои земные сооружения к большей гармонии с космосом. Кстати, слово «космос» означает «гармонию» и «красоту», а не «пространство».
Приведу отрывок из одного текста Малевича, где он говорит о супрематической композиции как спутниках, предвосхищая реальный «Спутник‑1», запущенный в 1957 году:
«Супрематический аппарат, если можно так выразиться, будет единоцелый, без всяких скреплений. Брусок слит со всеми элементами, подобно земному шару, несущему в себе жизнь совершенств, так что каждое построенное супрематическое тело будет включено в природоестественную организацию и образует собою нового спутника; нужно только найти взаимоотношение между двумя телами, бегущими в пространстве. Земля и Луна — между ними может быть построен новый спутник, супрематический, оборудованный всеми элементами, который будет двигаться по орбите, образуя свой новый путь»[11].
«Архитектоны» — скульптурные работы, которые Малевич делал около 1923 года — возможно, являются проектами или прототипами космических станций, которые в холодном, невесомом космическом пространстве должны были хранить мертвые тела, ожидающие воскресения.
ИЭ: Как эта история искусства связана с вашей кинотрилогией?
АВ: Хотя я всегда восхищался авангардом и находился под влиянием его наследия, в нем всегда было нечто весьма непонятное: какая-то преграда,
Очень мало людей знает о космизме, и я чувствовал, что мне надо поделиться этими идеями с другими. Изначально я хотел организовать выставку, опубликовать книгу или устроить научную конференцию. Но побоялся, что академическая строгость погубит невыразимую поэтичность космизма. Тогда я попытался выразить свои мысли в короткой пьесе. Она получилась не слишком удачной, однако ее сценарий неплохо подошел для фильма-эссе. Как ни странно, в своей кинотрилогии я уделил искусству и авангарду не очень много внимания — разве что в последнем фильме, снятом в Третьяковской галерее. Тема космонавтики тоже не получила в них широкого освещения. Меня волновали идеи космистов сами по себе, поэтому и фильмы в конечном итоге рассказывают именно об этих идеях, а не о
ИЭ: Космисты стремятся объединить науку и искусство, чтобы сообща они могли преобразовывать общество. Расскажите об этой идее подробнее.
АВ: Космистская эстетика и правда очень своеобразна. Федоров в своих работах дает очень разные определения искусства, пишет о нем постоянно, что довольно необычно. Как я уже упоминал, если для Федорова бессмертие — это искусство, то воскресение — произведение искусства. Идеи Федорова отчасти напоминают марксизм — своей верой в преобразующую, почти алхимическую силу человеческого труда, способную создавать вещи более великие, чем просто суммы его частей, то есть в данном случае — возвращение к жизни.
Федоров также считал произведением искусства храмы, поскольку по сути своей они междисциплинарны: в них объединяются архитектура, живопись, скульптура, музыка и библейский текст, — как Gesamkunstwerk. Согласно его мысли, храмы связаны с музеями и обсерваториями, ведь все эти места берегут человеческие воспоминания: документы, рукописи, изображения и останки предков хранились в храмах и монастырях. Музеи, помимо этого, хранят останки людей и животных, поэтому можно сказать, что это своего рода кладбища. Древние храмы часто бывали оснащены обсерваториями — так было в Месопотамии и в Мезоамерике. Для Федорова все это единая институция, которая, помимо всего прочего, является произведением искусства, которое должно быть радикализовано таким образом, чтобы производить искусство как возвращение жизни.
Обсерватории важны еще и потому, что космизм не исчерпывается достижением бессмертия, он стремится объединить всю Вселенную в одно целое — в единый, взаимосвязанный, сознательный, неподвластный смерти организм вроде мыслящего океана из «Соляриса», но во много раз больше[12]. Этот организм будет состоять из всего живущего. Его создадут новые бессмертные люди, которые будут обладать вечностью, космическими ресурсами и возможностью путешествовать по галактике. Благодаря всем этим средствам они смогут научить мертвую материю, составляющую большую часть нашей Вселенной, мыслить и чувствовать. Поэтому знание астрономии необходимо человечеству не только для того, чтобы путешествовать по космосу и управлять космическим кораблями, но также чтобы наблюдение за звездами из бесцельного любования превратилось в средство контроля (гармонизации) мироздания. В частности, таких явлений, как квантовая нелокальность — когда одна частица мгновенно узнает о том, что происходит с другой, даже если они разделены огромным расстоянием.
«Всякая часть вселенной, т. е. всякая материя может принять форму живого и даже бессмертного существа. […] Признаем, условно, атом эфира за основную единицу вселенной. […] Таким образом, вся вселенная полна жизни совершенных существ», — пишет Циолковский в «Монизме Вселенной» (1931)[13]. Несмотря на фундаментальные различия в отношении к смерти, и Циокловский, и Федоров верили в существование разумного и чувствующего космоса. Но если для первого это научное озарение, то для второго — художественный проект.
ИЭ: Итак, если мы можем соотнести космизм с достижением бессмертия (и воскресения для всех), объясните, почему в первой части вашей трилогии — «Бессмертии для всех» — есть эпизод, в котором говорится, что фильм влияет на психологическое и физическое здоровье человека, и в этот же момент на экране мигают красные пятна?
АВ: Когда я работал над первой частью своей трилогии, я узнал об одном открытии: ученые НАСА в 1990‑е годы обнаружили, что определенный тип красного света оказывает целебное воздействие на биологические ткани[14]. Перед НАСА стояла конкретная задача: в невесомости заживление происходит очень медленно, поэтому на космической станции или корабле даже крошечная царапина будет заживать долго. Излучаемый светодиодами красный свет с частотой 680 нм ускоряет регенерацию кожи. Впоследствии косметическая индустрия приспособила эту технологию для омоложения кожи, военные — для более быстрого восстановления ран спецназа на поле боя.
Кино в первую очередь состоит из звука, света и цвета, поэтому я подумал, что можно было бы использовать целительные свойства красного излучения, чтобы мои фильмы могли нести что-то вроде терапевтического или профилактического эффекта. Я не заявляю, что они обладают исцеляющей силой, могут избавить от коронавируса или рака. Скорее, я просто вложил в этот образ мечту о том, что произведение искусства может иметь лечебную, терапевтическую функцию, — это вполне в духе космисткой философии.
ИЭ: Для космистов главные враги человечества — смерть, разложение и энтропия. Федоров был убежден в том, что мы должны победить смерть. Ваш фильм «Бессмертие и Воскресение для всех!» снимался не только в московских музеях, но и в других местах России. Расскажите, как в образе космистского музея, предлагаемом в картине, соотносятся воскресение и сохранение, воображение и память? Учитывая, что в западной культуре музей прежде всего связан со смертью и окаменением.
АВ: Музейная этика — это действительно важный вопрос, особенно учитывая все те зверства, которые человечество учинило ради добычи экспонатов, убийство животных и истребление туземцев, чьи останки оказались в музейных экспозициях. И это далеко не единственное совершенное во имя «науки» и «прогресса» преступление. Музей в его нынешнем виде сформировался в очень жестокие времена французской революции, бесчисленных войн, колониальных экспедиций и т. д. Он до сих пор хранит в себе следы этого насилия, чего не должно быть.
Однако Федоров не прославляет этой стороны музеев. Он четко говорит о том, что музей должен сохранять и возвращать жизнь, а не забирать ее. Такой космистский музей сильно отличается от современного. Прежде всего, он вмещает все. Хранителей в таком музее не должен волновать отбор экспонатов или историй, которые можно представить с помощью музейной коллекции. Их работа должна быть похожа на труд врачей в больнице, которые, хотя бы теоретически, стремятся спасти жизнь каждого пациента и помочь любому, кто в этом нуждается.
ИЭ: Могли бы вы объяснить роль, которую играют в фильме собака и мумия? Почему они бродят по музею? Пес, бегающий по залам, выглядит умилительно — как будто явился из загробного мира, чтобы объявить всеобщее воскресение. Кстати, мумия тоже оживает.
АВ: Оба символа — отсылки к Древнему Египту. Пес — фараонова собака, одна из древнейших пород, существующих и сегодня. Эти животные — что-то вроде живых артефактов, которым около пяти тысяч лет. Морда фараоновой собаки выглядит точь-в-точь как голова египетского бога смерти Анубиса, который создал бальзамирование и мумификацию. Я использовал образ этой собаки в фильме, потому что мне хотелось показать живого зверя внутри зоологического музея, наполненного чучелами. Помимо того, это отсылка к собаке Андрея Монастырского[15], работами которого я искренне восхищаюсь, художника-концептуалиста, одного из пионеров перформанса в Москве 1970‑х. В одном фильме я цитирую строчки одной из его ключевых работ.
Мумия — это, естественно, тоже отсылка к Древнему Египту, цивилизации, чье социальное и экономическое устройство было полностью подчинено заботе о загробном существовании. Вечная жизнь полностью руководила жизнью земной. Это также аллюзия на воскрешение Лазаря, который часто изображается в виде мумии на русских иконах. При этом на них нередко присутствует одна любопытная деталь: люди, свидетели чуда воскрешения, стараются встать подальше от Лазаря или зажимают нос, потому что его тело уже начало разлагаться и распространять неприятный запах.
ИЭ: Космизм создает нечто вроде альтернативной современности, сильно отличной от сегодняшней западной реальности. Космистское видение прогресса опирается не на забвение прошлого или его уничтожение. Прогресс для космистов заключается в том, чтобы воскресить умерших, вернуть их из ушедшего в настоящее — то есть будущее для самих умерших. Такое отношение к прошлому поистине демократично и гуманно, в то время как на западе ради сохранения наследия люди сочиняют идеологические и исторические мифы и способы меморализации. Критическая оценка модернизма указывает, что такое пренебрежение прошлым может привести к разрыву связи человека с миром и обесцениванию человеческой жизни. Связь с духовным тоже рвется. У космизма есть определенные общие черты с западной модерностью: они отрекаются от Бога, светого и веры в сакральное значение отношений человека с окружающим миром. Однако для космистов смысл человеческой жизни заключается в бессмертии, а не в сохранении традиций с помощью монументализации. Победить болезни, исследовать космос, продлить людям жизнь и расширить человеческий потенциал — это главные задачи космистов, по-настоящему важные, ведь их конечная цель — обретение бессмертия любой ценой.
Подводя итог, можно сказать, что, согласно философии космизма, смысл жизни заключается в достижении трансцендетного. Именно поэтому космисты стремились покорить космос — для них это было материальным воплощением освобождения от земной потребности выживать. Но такой путь преодоления жизненных ограничений, точнее, физических аспектов жизни, может привести к антиутопическому воплощению космистских идей — вроде криогенетики, трансгуманизма или трансплантации человеческого мозга в машину. Все эти явления тоже связаны с мечтой о разрушении биологических границ, победы над энтропией и обретении бессмертия через технологии. Однако, с феминистской точки зрения, мы не способны побороть наши репродуктивные потребности (что доказывается тем, что для выживания в космосе нам пришлось бы воссоздать условия земной жизни). А с антикапиталистической позиции преодоление биологических преград — это борьба против самой жизни, которая чревата неолиберальным разрушением структуры здравоохранения.
Осознают ли космисты трагические последствия отрицания естественной жизни ради поиска трансцендентного? Насколько я помню, сам Федоров сказал, что мы должны опираться на собственную энергию, а не на окружающий нас мир, чтобы в конце концов освободиться от ограничений. Современные чудеса трансцендентности посредством науки и техники дорого обошлись человечеству. И я подразумеваю не только такие явления, как дарвинизм и евгеника, — я говорю об изменении климата, исчезновении лесов, эрозии почвы, обезвоживании, загрязнении, массовом вымирании видов, рабстве, болезнях
АВ: Медицина и здравоохранение были первоочередной заботой космистов. Многие из них были докторами или учеными, оставившими след в медицине и биологии: например, Александр Богданов проводил эксперименты с переливанием крови, а Александр Чижевский исследовал ионизацию воздуха[16]. Любопытно, что работы Богданова во многом напоминают современную вакцинацию плазмой крови, которая на сегодняшний день является единственным действенным способом борьбы с коронавирусом, пока мы все еще ждем вакцину, а ионизаторы, изобретенные Чижевским, могли бы помочь в дезинфицировании публичных мест. Несмотря на всю поэтичность своих проектов, космисты также стремились создавать изобретения, полезные в повседневной жизни.
Для меня космизм — это прежде всего проект богостроительства[17]. В этом плане бессмертие, воскресение и космические путешествия являются не самоцелью, а средствами для достижения чего-то большего. Богостроительство было ключевой идеей в России на рубеже веков, к ней обращались даже партийные лидеры — как до, так и после революции. Анатолий Луначарский[18], первый народный комиссар просвещения, активно продвигал авангардистское искусство, поддерживал космизм и много писал о нем. Сама концепция богостроительства была вдохновлена религией любви Людвига Фейербаха, а она, в свою очередь, вероятно, наследовала странному культу Верховного Существа Робеспьера, которой он собирался заменить католицизм после французской революции[19].
«Для великой борьбы за жизнь… необходимо почти органическое слияние человечества в целостное единство. […] Не связь механическая или химическая, …но связь психическая, сознательно эмоциональная… Миросозерцание во весь рост в подлинной, ничем неискаженной красоте его», — писал Луначарский в книге «Религия и социализм» в 1908 году. К началу 1920‑х годов Александр Святогор — поэт, анархист и основатель биокосмизма — при поддержке правительства создал Свободную Трудовую Церковь в Москве. Таким образом была осуществлена попытка установления новой светской религии, которая помогла бы построить как коммунизм, так и космизм.
Насколько я помню, на несколько десятилетий раньше Федоров выдвинул подобный проект, но не для одной страны, а для Вселенной: когда весь космос станет единой, сознательной и чувствующей сущностью, он фактически превратится в Бога. Однако этот проект не имел ничего общего с попыткой достигнуть чего-то запредельного: космисты стремились к преобразованию, а не к разрушению границ. Федоров верил, что сила преобразования заключается в любви и что, возможно, это и есть поворот. И все это он также называл произведением искусства.
—
Мы благодарим Хайли Айрис за расшифровку беседы и снабжение ее комментариями, а также Карлоса Прието за организацию конференции в Zoom и перевод фильмов Антона Видокле на испанский язык.
Антон Видокле — редактор журнала e‑flux.
Ирмгард Эммельхайнц — независимая переводчица, исследовательница, писательница и лектор в Мехико. Ее работы о кино, искусстве, культуре, неолиберализме и палестинском вопросе были переведены на несколько языков и представлены на многих учебных и научных конференциях по всему миру, включая Гарвардскую высшую школу дизайна (2014), конференцию Вальтера Беньямина в Палестине (2015), Новую школу и Американское сообщество (2016), Галерею современного искусства SBC в Монреале (2016), Кураторский саммит в Школе изобразительных искусств в
Текст перевела Таисия Фролова
Редактура: Стрельцов Иван
Примечания
1 Н.Ф. Федоров (1829–1903) работал библиотекарем в Румянцевском музее (ныне Российская государственная библиотека). Стараниями последователей Федорова в 1904 году был посмертно напечатан сборник его эссе под названием «Философия общего дела». Книга излагает основные положения космизма и говорит о необходимости воскресения и бессмертия для всех.
2 К.Э. Циолковского называют «дедушкой» советской космической программы. Огромное количество оставленных им научных исследований и философских идей положены в основу современной космонавтики и ракетостроения. Циолковской три года учился у Федорова в Румянцевском музее.
3 Панпсихизм условно находится между дуализмом, который разграничивает разум и материю, но не предлагает цельной концепции того, как они взаимодействуют, и физикализмом, который выдвигает объединенную концепцию мира, но никак не объясняет возникновения сознания. Панпсихисты придерживаются мнения, согласно которому духовность и сознание являются врожденными у любой живой материи.
4 Произведения В. Хлебникова (1885–1992) — ключевой фигуры русского футуризма — включают огромное количество лингвистических экспериментов. Ему, как и А.Е. Крученых (1886–1968), приписывают создание «зауми» — интернационального языка, основывающегося на лингвистических деконструкциях и звуковых экспериментах. Основатель биокосмизма А. Святогор (А.Ф. Агиенко) (1886–1937) отстаивал убеждение, что смерть — это источник социальной несправедливости и глобальных антагонизмов. Н.А. Заболоцкий (1903–1958) участвовал в создании авангардной группы ОБЭРИУ, которая основывала свои художественные принципы на абсурдистской, футуристской и модернистской эстетике. А.Я. Ярославский (1896–1930) был последователем биокосмизма и расширил его, включив в учение идею о бессмертии для всего живущего. За резкую критику большевизма он был казнен в тюремном лагере на Соловках.
5 Это предположение было высказано Б.Е. Гройсом в его отзыве на выставку 2017 года «Искусство без смерти: Русский космизм» в берлинском Доме культур мира.
6 К.С. Малевич (1879–1935) основал авангардное художественное направление супрематизм. Супрематисты использовали простейшие геометрические формы для выражения своих чувств.
7 А.М. Родченко (1891–1956) примыкал к конструктивистскому движению. Он работал в областях графического дизайна, фотомонтажа и фотографии. Его произведения представляют собой социальный комментарий к послереволюционной жизни в СССР.
8 Художник и выставочный дизайнер С.Б. Никритин (1898–1965) основывал и курировал многочисленные исследования по биомеханике движений во время театральных представлений.
9 Написанная А.Е. Крученых на «зауми» «Победа над солнцем» представляет собой попытку избавиться от рассудка и времени через свержение солнца. Когда в 1913 году опера впервые была поставлена в петербургском театре «Луна-парк», она получила крайне неодобрительные отзывы критиков.
10 В.Е. Татлин (1885–1953) был связан с конструктивистским движением. Руководимый наивной верой в силу синтеза искусства и технологии, он работал на пересечении архитектуры и скульптуры. Башня Татлина была задумана как
11 К. Малевич «Супрематизм: 34 рисунка», 15 декабря 1920 года.
12 Польский научный фантаст и философ С. Лем (1921–2006) издал «Солярис» в 1961 году. Роман рассказывает о том, как группа ученых пытается понять внутренние механизмы разумной планеты Солярис и в конце концов терпит неудачу.
13 В противовес дуализму, монизм базируется на предположении о том, что реальность и все ее явления действуют по единому принципу и независимых объектов не существует.
14 Смотрите Harry T. Whelan The Use of NASA Light-Emitting Diode Near-Infrared Technology for Biostimulation(«Использование в НАСА светодиодной технологии ближнего инфракрасного диапазона для биостимуляции»)
15 Вместе с И.И. Кабаковым А.В. Монастырскому (род. 1949) приписывают создание московского концептуализма. Монастырский основал перформанс-арт-группу «Коллективные действия», фокусирующуюся на экспериментах с пространством и временем.
16 Писатель, философ и революционер А.А. Богданов (1873–1928) вместе с Лениным основал Большевистскую партию. Он также открыл Институт гематологии и переливания крови (в 1925–26 гг.), где с целью найти способ омоложения проводили исследования и эксперименты над переливаниями крови. Умер после того, как ввел себе кровь студента, болевшего малярией и туберкулезом. А.Л. Чижевский (1897–1964) изучал влияния солнца и ионизации на экосистему. Исследуя электрические светильники, Чижевский обнаружил, что отрицательно заряженные ионы благотворно влияют на живых существ.
17 Концепция богостроительства активно развивалась большевиками из Российской социал-демократической рабочей партии. Они предлагали приспособить механизмы религии (символы, ритуалы, мифы и т. д.) к коммунизму и использовать их для пропаганды превосходства науки над мистикой.
18 Марксист А.В. Луначарский (1875–1933) занимал пост Народного комиссара просвещения с 1917 года по 1929 год. В течение этого времени он контролировал деятельность художников-авангардистов.
19 Л. Фейербах (1804–1872) развил теорию исторического материализма и атеизма. Фейербах активно критиковал религию и считал причиной ее появления присущее всем людям желание проецировать свои черты вовне.
Spectate — независимое издание. Если вам нравится то, что мы делаем и вы хотите нас поддержать, оформите ежемесячный донат на Patreon. Даже 5$ каждый месяц — большой вклад.
