Метанойя (др.-греч. μετάνοια — сожаление о совершившемся, раскаяние; греч. μετάνοια — перемена ума, перемена мысли, «переосмысление»; от греч. μετα — изменение, перемена, и νόος, νοῦς — мысль, ум, разум, мнение, образ мыслей) — понятие, обозначающее трансформацию в восприятии фактов, обстоятельств, явлений и самого субъекта, что обычно сопровождается чувством сожаления и раскаяния. Изначально это евангельское понятие, имеющее смысл «покаяния», и связанное с трансформацией внутреннего уклада личности, способа осмысления себя в контексте вины, жизненных ошибок, любви к Богу и страха перед грядущими испытаниями. Покаяние — богословский христианский термин, означающий осознание своих ошибок в отношении Бога и духовной цели жизни. Как правило, покаяние сопровождается радикальным пересмотром своих взглядов и системы ценностей. Результат покаяния — нахождение в честности и искренности с самим собой.

В качестве синонима покаянию в Библии иногда используется понятие «обращение». Например: «Обратитесь каждый от злого пути своего и исправьте пути ваши и поступки ваши» (Иер. 18:11). Стоит отметить, что эта фраза звучит вполне в духе методологии когнитивно-поведенческого подхода: обратитесь, т. е. изменитесь, и исправьте поступки ваши. Измениться означает начать мыслить иначе, выйти за рамки ограничивающих идей. Поступки меняются вслед за изменением мыслей.

В библейской традиции выделяют три вида покаяния:

—         покаяние отчаяния (А);

—         покаяние исправления (В);

—         покаяние ко спасению (С).

(А): «Тогда Иуда, предавший Его, увидев, что Он осужден, и, раскаявшись, возвратил тридцать сребреников первосвященникам и старейшинам, говоря: согрешил я, предав кровь невинную. Они же сказали ему: что нам до того? , смотри сам…» (Матф. 27:3-5).

(В): Проповедь прор. Ионы в Ниневии и покаяние жителей Ниневии.

(С): «Печаль ради Бога производит неизменное покаяние ко спасению, а печаль мирская производит смерть» (2 Кор. 7:10).

В психологическом плане, покаяние подразумевает не столько сожаление о прошлом, сколько новый взгляд человека на самого себя, на других и на ситуацию своей жизни. В таком контексте покаяние приобретает смысл экзистенциального искупления.

Метанойя, как обращение сознания, означает «отвернуться от множества вещей, которые имели цену для нас только потому, что были нам приятны или полезны». «Обращение проявляется прежде всего в изменении шкалы ценностей: когда в центре всего Бог, всё остальное становится на новые места, получает новую глубину» (А. Сурожский). В данном случае, и во многих иных, мы можем поставить знак равенства между понятиями Бог и Смысл. Когда в центре нашего самосознания оказывается Смысл, т. е. осознанное значение будущего, качество нашей жизни меняется, меняется ее глубина, расширяется система ценностей.

Следует подчеркнуть, что подлинная метанойя не является чем-то поверхностным или временным — «это не срезание верхушки сорняка, но вырывание его с корнем; это не просто вычищение на один день от пыли, но удаление того, что является причиной этой пыли» (Ч. Сперджен). Примерно то же самое мы можем говорить и в отношение терапии — длительная терапия приводит к глубинной трансформации личности, а «обращение», как синоним покаяния, можно трактовать как обращение к себе, поворот в сторону себя, т. е. в сторону понимания себя. И в глубине своей природы мы можем обнаружить нечто иное в себе, то, что формирует внутренний горизонт смысла.

Метанойя является эффектом катарсиса

Приставка мета- означает «за, через, после», в переносном смысле — это выходящее за привычные пределы. Через катарсис, т. е. внутреннее очищение и преображение человек приходит к внутреннему пониманию, преодолевающему пустоту жизни. Жизнь наполняется будущим. Пустота страха исчерпывает себя.

В самом общем смысле метанойю можно трактовать как изменение ума. Изменение в сторону его возвышения, переход сознания в метапозицию по сравнению с привычными способами концептуализации своего опыта. Это особый способ обобщения себя и своей жизни. Способ думать и логически связывать разрозненные фрагменты внутренней и внешней реальности в рамках субъективного опыта. Это способ думать о себе и своей жизни в контексте смыслов, ориентирующих человека в будущее. Можно также говорить и о том, что метанойя — это не стереотипный (парадоксальный, трансгрессивный) способ концептуализации себя в контексте смысла. Это выход за рамки привычного диалогического (дискурсивного) мышления о себе и о мире.

В античной философской традиции дискурсивного мышление обозначается понятием дианойя.

Дианойя — это «происходящая внутри души беззвучная беседа ее с самой собой» (Платон, «Софист», 263 е3–5). В процессе такого мышления мы можем находиться в диалоге с собой относительно лишь одной «вещи»; мы можем знать множество «вещей», но мы не можем мыслить о них одновременно. Так же как мы не можем говорить одновременно о нескольких «вещах» сразу.

В основе дианойи лежит эффект внутреннего расщепления на «Я-слушающее/воспринимающее» и «Я-говорящее/сообщающее». При этом «Я-говорящее» всегда оказывается на переднем плане внутренней сцены, тогда как «Я-слушающее» всегда оказывается в тени. В этом смысле, например молитва всегда будет обращением к внутренней абсолютной фигуре, которая приходит на место теневым аспектам самого говорящего. Мы начинаем предполагать, что в тени располагается не фрагмент нашего Я, которому мы делегируем функцию слушателя, но некий Абсолютный Субъект. Позиция этого Абсолютного Внутреннего Субъекта формируется характером нашего (молитвенного) сообщения. И мы можем предполагать, что именно наше сообщение формирует позицию Абсолютного Субъекта. Но позиция Лакана по этому вопросу указывает, что наши сообщения формируются и принадлежат не нашему Я, но именно тому Абсолютному Субъекту, который остается в тени.

Дианойя противоположна интуитивному разуму, поскольку связана с процессом рассуждения, диалога, логического построения речи. Результатом дианойи может быть истинное или ложное суждение, но никогда не откровение. Только интуитивный разум способен в мгновенном созерцании обретать истинное знание. Интуитивный разум ближе к нашему подлинному бытию и не принадлежит полностью душе; именно он формирует основание для метанойи — преображения и обращения ума.

В дианойи происходит воплощение ума самой нашей души, в ее диалогичности, поскольку душа всегда обращена к источнику и находится с ним в незримом и постоянном диалоге. Диалог с самой собой, есть копия (архетип) диалога души с духом (логосом).

Кроме дианойи, еще одним свойство души выступает мнение — докса. Докса — это или результат деятельности дианойи, или более низкая мыслительная способность, связанная, например, с абстрагированием и обобщением понятий, сформированных на основании данных чувственного восприятия.

Таким образом душа человека (по Платону) несет себе три вида умственных способностей:

• интуитивный ум (нус) — ориентирован к духу;
• дианойя — диалогический ум, связанный с ориентацией души к самой себе,
• докса — мнение о чем-либо, связно с ориентацией души к миру.

Метанойя предполагает экзистенциальную трансформацию человека. Это не о развитии интеллекта как такового, и не о трансформации этической позиции субъекта в мире. Но в метанойе затрагивается именно экзистенциальный аспект жизни, т. е. аспект качества собственного существования и осмысления себя как духовной данности, существующей в форме человека.

Предполагающаяся в экзистенциальной трансформации метанойя есть трансгрессия по отношению ко всему предыдущему жизненному опыту. Если тревога и страх были частью жизни, то метанойя означает такое осмысление страха, в результате которого он исчерпывает себя без остатка. Тревога постепенно превращается в самопроизвольно исчезающее воспоминании. На их место приходит новое значение и смысл.

То, что метанойя предполагает не столько этическое, сколько экзистенциальное преобразование сознания, и человека как такового, указывает на то, что вопрос не в том, хорошо человек поступает в тех или иных случаях, или плохо, достоит он уважения, либо он достоин порицания. Дело скорее касается существования человека как такового — как и в качестве кого субъект будет существовать дальше. Вопрос этики уходит на второй план, поскольку меняется экзистенциальная позиция человека.

Здесь раскрывается сложный, отчасти спекулятивный, вопрос — изменение экзистенциальной позиции человека, определяемой трансформацией локализованных в будущем смыслов, меняет ли этическую позицию субъекта? Как он будет себя соотносить с категориями добра и зла, и как они будут звучать для него?

Например, какой смысл будет приобретать фраза Гурджиева — «Делайте все тоже самое, только по другому». Или, принадлежащая английскому проповеднику и богослову Чарльзу Сперджену, мысль о том, что нужно начать ненавидеть зло. Или высказывание Сафрония Сахорова — «Бытие всякого разумного тварного существа движется меж двух пределов: один — любовь к Богу до ненависти к себе, другой — любовь к себе до ненависти к Богу».

Метанойя всегда разворачивается в направлении будущего и к обретению смысла

Повседневное воплощение смысла означает понимание и интеграцию значений, объясняющих себя, свою жизнь и окружающий мир в актуальном времени. Метанойя в жизни человека может играть роль полного осознания того, как мое настоящее, моя актуальность соотнесена с теми смыслами, которые я ориентирую в будущее. Тревога возникает тогда, когда смыслы будущего редуцированы, подавлены, вытеснены, заблокированы, не существуют для человека как осознаваемая актуальная данность. Тогда на место подавленных смыслов приходит тревога. Метанойя — это способ реконструкции смыслов, воскрешения смыслов в душе человека и, тем самым, преодоления тревоги.