О новом альбоме, самом сложном в музыкальной работе и затянувшейся лжи нам рассказал Савва Розанов, более известный под псевдонимом Синекдоха Монток.

Как пришел к музыке

У этого есть целая история. Где-то в третьем классе я получил «кол» по литературе и в этот же день к нам пришли учителя из музыкальной школы. Они набирали себе группы на занятия. Слух у меня был ужасный, но говорить о плохой оценке родителям не хотелось, поэтому дома я попросил отдать меня учиться музыке. Помню, я обещал посвятить этому всю свою жизнь. Подзатянулась моя ложь. Сейчас я думаю, что у меня как будто нет другого варианта.

С окончания музыкальной школы я перестал заниматься академической музыкой и начал играть на гитаре. Тогда мне сильно нравились такие группы, как «Король и Шут», я снимал аккорды, играл их песни и так начал писать свои. Мне казалось, что вот та музыка, с которой я и буду выходить к людям. Но это было заблуждением. Надеюсь, мои первые песни никто никогда не услышит.

Синекдоха Монток

Название выбрал такое странное, чтобы сразу отсекать часть людей. Некий барьер, за которым ты можешь найти что-то большее. Но речь не о снобизме, я рад любому слушателю.

У меня нет какого-то желания подстраиваться. Я работаю исключительно со своим языком. Может быть, в этом есть проблема или плюс. Но задачи творческие у меня только личные. Синекдоха Монток — полностью мой проект. Но, конечно, на протяжении всего времени я работаю и с другими людьми. Например, все мои пластинки с «Внеклассного чтения» были сведены, отмастерены и проработаны вместе с Савелием Шестаком, а какая-то часть материала спродюсирована при участии Феди Переверзева (Moa Pillar). С этими ребятами я с 2012 года. Мы движемся вместе. Сейчас готовлю программу для выступлений с новым альбомом MMXVII, там нас будет двое: я и Александр Лобанов. С ним я когда-то начинал, можно сказать, что происходит своеобразный реюнион первого состава. Должно быть интересно и душещипательно.

Альбом MMXVII

Всего будет три главы. У меня есть ощущение, что первый раз в жизни я нашел идеальный способ сделать из музыки дневник. Главы различаются обращениями. Первая ­– обращается к нынешним и будущим предкам. Особенно это заметно в песне «Батя». Вторая глава больше про древних предков, о прошлом веке. Например, песня «Как не быть молоком» сработана в духе того времени. В ней такая лирика, словно она написана не сегодня.

Для меня один из сложнейших вопросов — баланс между драматизмом и всем остальным. Сейчас такое время: людям не нужна сильная драма, их интересует что-то емкое, понятное и легкое. И для меня это испытание. Я развиваю свой язык и по-другому писать не могу. Многие мои вещи не всегда доступны. Другое дело, что я и не пытаюсь их таковыми сделать. Но сам радуюсь, когда удалось создать что-то точное и легкое. Так происходит не всегда. Придется еще долго повыть над музыкой, перед тем, как я научусь это делать.

Концерты и эмоции

Выступление = взаимообмен. И когда ты действительно относишься к этому как к исповеди, тебе воздается. Когда я играю песни и раскрываю что-то личное, то ощущаю, как и люди раскрывают мне что-то обратно. И это всегда искренне. Я не чувствую стыд или неудобство, когда играю личную музыку. Если кто-то испытывает такие эмоции, то отлично, так и должно работать. Значит творчество затрагивает какие-то тонкие части души.

Я не пытаюсь заниматься провокацией. Если Синекдоха Монток все–таки является провокацией, то уже на более глубоком уровне. Но ни я, ни публика не пытаемся из этого выстраивать очень душещипательную историю. Я думаю, что слушатели получают удовольствие от того, что они находят приятные их душе гармонии, мелодии и т.д. Надеюсь, они представляют мою музыку светлой.

Написание и запись музыки

Написание — в любом случае поиск какого-то дискомфорта внутри себя. Это очень рандомный процесс: иногда ты можешь писать песню за пять минут ночью, а иногда год. Об этом невозможно рассказать в двух словах. При записи система более очевидна. Особенно для меня показателен последний альбом. Некоторые треки продюсировались в реальном времени. Я брал какую-то идею и сразу переносил на нужные инструменты, пытался придавать общее настроение каждому треку, не растягивать по времени. Поэтому есть ощущение, что главы целостны.

Самое сложное в подобной работе — финальная стадия. Сведение. Уже привыкаешь к звуку. От этого начинается призрачное ощущение, что при сведении композиция меняет свой облик, становится другой. Все это бред. Совет музыкантам — успокойтесь. Если вы заложили в свою музыку идеи, то сведение только поможет сделать их более явными.

Отношение к уже написанным песням

Я ставлю задачи, которые выходят за рамки просто исполнения и написания музыки. Например, у меня есть песня, которая называется «Собачий кайф». Там рассказывается история, как дети друг друга душат и получают от этого удовольствие. Я построил трек так, чтобы задыхаться во время исполнения. И я пытаюсь в каждой песни ощущать внутренний процесс, чтобы музыка жила в разных формах как в записи, так и в исполнении. Сведением работа над треком не заканчивается, а только начинается.

О проекте Monoleak

Мы организовали Monoleak вместе с друзьями. Работали над моей музыкой еще со времен «Внеклассного чтения» и постепенно вырисовывали дорожку в рекламную индустрию. Сегодня Monoleak — аудиопродакшн полного цикла с очень большим портфолио. Это наш хлеб. Я очень рад, что мой заработок тоже сопряжен с музыкой.

Но я максимально отбрасываю все мысли о какой-то рекламной или коммерческой работе, когда сажусь за свой материал. Безусловно, накопленный опыт помогает. Но я никогда не использую коммерческие методы написания в своей личной музыке. В коммерческой работе ты делаешь для клиента. В своей музыке клиентов нет, есть только ты.

Интервью подготовили Ярослав Макаров и Саша Монтаг.

Читайте другие наши интервью на Syg.ma и следите за трансляциями и новыми героями на страницах ВК и FB.