Владислав Анатольевич Златогоров (Соскин) — философ-неогностик

Духовное самовосхождение человека и его пределы — основное поприще работы, и ристалище, Владислава Златогорова (родился в 1974 году). Как раз в этом пункте и образуется соединение известных «с начала антропологических времён» и ещё не найденных человечеством многообразных «духовных практик», и характерных для философии с самого её возникновения глубинных раздумий над «последними вопросами».

Разворачивая панораму конструкций-видений «радости», вызванной победой духа над миром, о которой повествует, например, евангелие от Иоанна 16:33, Златогоров раскрывает онтологическую необеспеченность упований на духовное преображение человечества и утверждает, что возможно лишь духовное преобразование личности одного — и уже потому неизбежно фундаментально одинокого — человека, одерживающего «победу над миром». Это духовный подвиг — подвиг веры <статья «Преодоление этического»>. Перед нами раскрывается мистерия — онтология и онтологическая антропология — духовного подвига как подвига веры-и-восхождения <книга «Его поход. От несостоявшегося пророка эзотерическое благовествование»> и мистерия — гносеология — как попытка вывести из веры всё содержание человеческого духовного опыта <статья «Что такое вера и что значит верить?»>. Вера — это способность осуществления человека человеком.

Человек — существо, способ бытия которого — движение, взнуздываемое его решимостью кем он хочет быть и стать. Человек либо катится вниз, либо карабкается вверх, и человек может переродиться в «низшее земное» существо, но может переродиться и в «высшее, небесное»… Высший мир ближе к нам, чем обыкновенно думают, мы уже здесь живём в нём. «Небесный» мир и «небесная» жизнь находятся внутри «этого» мира и «этой» жизни. Пантеистический Абсолют — «Всё» — имеет динамику, теистически делится, распадается на «верх» и «низ»: «Бога» и «мир»; «духовная высота» как антропологическая данность — часть духовной «глубины» <заметка «К онтологии «высоты» и «глубины» в человеке»>. Человек оказывается существом, которое одновременно порождено «снизу» и послано «сверху». Становится возможной «высота» как измерение духовного — таково содержание, т.е. онтология, высоты в духовном опыте человечества.

Отталкиваясь от идей М. Штирнера, Ф. Ницше и, в особенности, С. Кьеркегора о вне- и надэтическом характере духовного восхождения, Златогоров указывает, что духовный подвиг свершается исключительно в «мире религии», который и есть мир собственно духа, проявляющегося «в миру». Все великие и величайшие события в мире духа — в мире религии. Философия — это не столько мышление, сколько преследование решающих жизненных проблем, и человечеству нужна философия как созидание — философия, чьи отражающие, преобразующие и создающие силы были бы благотворны, а не только лишь плодотворны <статья «Философия как созидание»>. Подвиг духовного восхождения человека — здесь философия сливается с религией — это философия религии <трактат «Философия религии»>.

В духовном восхождении — пути человека из животного мира в божественный — три стадии: обоготворение, где человек может выступать в качестве гения, философа, поэта, обожение — пророка, мудреца, святого, обожествление — Человекобога, спасителя мира, человека выше Бога. Это три фундаментальные встречи человека и Бога, «горнего» и «дольнего», которые вместе с тем есть три типа взаимоотношений человека и Бога. Обоготворение — это становление человека Богом «по благодати», когда на человека изливается божественная энергия. Обожение — становление человека Богом «по субстанции»: единосущность человека и Бога. Обожествление — становление человека Богом «по природе», отождествление человека с Богом. Человека образующее устремление человека — ввысь. Подняться над Богом, т.е. над самим собой в качестве Человекобога-и-Богочеловека — вот к чему настойчиво — путь очеловечивания — стремится человек, и что составляет предельное смысложизненное содержание бытия человечества <статья Высочайшие осуществления и смысл жизни человека, или О человеческой жизни как теургии>.

С «самополураспадом» пантеистического Абсолюта и появлением у него антропоизмерения (антропогенеза) возникает мировая коллизия, важнейший движитель которой — непримиримая война мира и духа… С рождением человека и последующего исторического человека — также ещё один сквозной сюжет мировой истории: внутри воинства духа — борьба человека духа и человека творческого духа… Одновременно возникает ещё один грандиозный сюжет — рост самосознания и повышение онтологического статуса человека: человек постигает Бога, и, постигая себя в Боге-Духе, «отвоёвывает» у Бога «себя», вплоть до того, что сам становится Богом и поднимается выше…

Согласно неогностической познавательной концепции Златогорова духовное знание даётся изначально, непосредственно-сразу, в качестве откровения, в «остывающем» пространстве которого не столь уже раскалённый дух ум-разум узревает в умозрениях, некоторые из которых в дальнейшем процессе «охлаждения» завершаются-застывают в умозаключениях. В откровении духовный опыт в его наивозможной чистоте, начале. Откровение — творчество духовного пространства, пространства мышления, в котором уже и умозрение, и умозаключение про-ис-ходят. Умозрение — это развёртывающееся (-емое) откровение. Откровение в силу только явленности в нём духа ничего не доказывает — то удел умозаключения — а только повествует. Откровение — предмет веры; это миф («миф» — рассказ). Умозрение, мышление, философия есть разработка изначального (начинающего его) рассказа <«Категория «умозрение» в философии. Некоторые тезисы - умозрения - о связи умозрения и философии»>.

Философия как дело обоснования — верхние слои — дело мыслящей, видящей — веры. Пытаясь рассматривать всё более глубокие слои обоснованной веры, неизбежно приходишь к вере, в пользу которой невозможно привести никакого дальнейшего обоснования. На дне обоснованной веры лежит необоснованная вера. На дне необоснованной веры с предметом веры — изначальность: вера в саму веру. Роль философии — и быть посредником между религией, наукой, искусством на началах оразумливания религии и универсализации духовного опыта <статья «On the Role of Philosophy in the Dialogue between Religion and Science»>, и в прояснении смысла смысла: поскольку вера есть проявление действительности духовного как такового, смысл есть уверение веры как элемент переживания человеком своего пребывания в Боге <статья «Об онтологии смысла»>, роль философии и в раскрытии индивидуальной и коллективной культурной идентичности <тезисы «Еврейская философия» и «кризис идентичности»>, взаимопостижении многоразличных культур… Рассказывая о своей идентичности, развёртываемой из собственной «порождённости снизу», иными словами, из дольнего, мира, авто-био-графии, и понимаемой в качестве превращения-перехода российского интеллигента с еврейскими корнями в русскоязычного европейца, даже германца, обжигаясь о лютость мира и его безмолвие, Златогоров отдаёт дань философии и как работе не только самоизменения, но и самопознания <исповедь «Автобиографическое письмо»>.

Давая характеристику философских исканий современности и указывая на сходство нашей эпохи во многих чертах с эллинистической, Златогоров прогнозирует и ратует за обретение человечеством новой мировой религии, открывающей для будущих поколений людей возможность осмысленно и с достоинством прожить свою жизнь, предпринимает попытку обрисовать основные черты способной творчески обновить человечность человека, гуманистической экологической космополитической интеллектуальной антропотеистической религии <статья «Перспективы философии и религиогенез»>.

Златогоров выступил также и на ниве «мостостроительства» между немецкой и русской философской культурами: русскоязычным живописателем некоторых черт современного германского философского краеведения <очерк «О некоторых особенностях философского образования современной Германии»> и живописцем кратких индивидуальных портретов мыслительных миров десяти, из числа своих собеседников-друзей-наставников-учителей, современных российских мыслителей <панорама «Das Denkpotenzial des gegenwärtigen Russland. Einzelporträts der Denkwelten einiger russischer Gegenwartsdenker»>. Портреты философа par excellence А. Ахутина, философо-филолога В. Бибихина, философо-богослова С. Хоружего, гуманиста и скептика В. Кувакина, философа-религиоведа Д. Пивоварова, философа антропомерности В. Кутырёва, философа русской самобытности Ф. Гиренка, философа-неостоика В. Финогентова, философа-неокиника и даоса А. Секацкого, философа-экстремала В. Красикова вырисовываются Златогоровым — поначалу в русском «оригинале», но затем в последующем немецком его «оттиске» — как целокупности каждый раз индивидуально прожитой соответствующим автором мысли, собственно мысли.