В 14-й год эры Буммэй, на 4-й день второй луны (21 февраля 1482 г.) на западных холмах Киото был воздвигнут Храм Серебряного Павильона (Гинкакудзи), сооружение, ставшее резиденцией отошедшего на покой сёгуна Асикага Ёсимаса. Это событие стало важной вехой в развитии так называемой культуры Хигасияма, вдохновленной эстетикой дзэн-буддизма, принципом ваби-саби, отмеченной прекрасными произведениями искусства, сочетающими в себе внешнюю, кажущуюся простоту и внутреннюю символическую сложность. Именно деятельность, связанная с расцветом культуры Хигасияма, во многом сформировала то, что в дальнейшем стало считаться традиционно японскими формами. В это время внимание ценителей прекрасного было сосредоточено на чайной церемонии, искусстве икебаны, театре и, конечно же, на знаменитой монохромной живописи тушью. О ней и пойдет речь ниже.

Художественная традиция монохромной живописи берет своё начало в Китае, в Японии она получила широкое распространение вместе с усилением роли дзэн-буддизма в культурной жизни страны, так как ее эстетика, ее средства и техника отвечали мировоззренческим установкам данного религиозного направления. Верно и обратное: японская живопись тушью была пронизана дзэнскими идеями.

Живопись тушью, занятие для благородного мужа, для человека книги, игра с кистью для тех, кто обладает достаточно развитым художественным вкусом и тонким чувством прекрасного, а также достаточным количеством свободного времени, во многом противопоставлялась тому, чем занимались профессиональные художники, часто работавшие при дворе и выполнявшие заказы за вознаграждение. Здесь необходимо сказать несколько слов о принципах этого искусства. Живописец, взявший в руки кисть, изображая, к примеру, тигра, должен был не вырисовывать его мускулы и когти в реалистичной манере, а передать внутреннюю суть этого животного более абстрактными художественными средствами: его грацию, его силу и другие традиционно приписываемые ему атрибуты. Каждая линия обладала особым значением. Что касается пейзажей, один из которых будет подробно рассмотрен ниже, то, как правило, они изображались чисто символически, часто не имея сходства с реальным местом, и уж тем более не писались с натуры, а если и имели связь с реальностью, то эта связь должна была быть показана посредством символических деталей, которые любой образованный человек того времени умел распознать. Среди прочих в данной традиции великим художником Сэссю Тоё (1420-1506) было создано прекрасное произведение «Пейзажи четырёх времён года — осень».

Окутанный туманом ландшафт делится на смысловые части по вертикальной оси. В нижней части на переднем плане пейзажа мы видим деревушку, затерянную среди скал, и ее жителей. Чуть поодаль можем наблюдать здание буддийского храма, а на заднем плане в дымке теряются горы. Как уже говорилось выше, за внешней простотой монохромного пейзажа кроется комплексный символический посыл, лишь истолкование которого позволяет полностью раскрыть заложенный смысл и в полной мере насладиться созерцанием картины. Смотря на данное произведение, надо скользить по нему взглядом снизу вверх — таким образом наблюдатель как бы совершает путешествие по микрокосму картины и макрокосму буддийского мира.

Среди скал расположилась маленькая японская деревушка. Мы можем видеть несколько домов, жители которых заняты повседневными делами, мирскими заботами. Эта секция изображает профанный мир, мир страданий, неудовлетворенности и суеты живых существ. Среди людей бродит осел, так что можно предположить, что хотя перерождение в форме животного и является менее счастливым, чем в человеческом обличье, но всё же степень заблуждения и погруженности в иллюзию у этих двух существ может быть сопоставимой. Однако в доме, расположенном на переднем плане в самой нижней части картины, мы наблюдаем человека мужского пола, находящегося в медитативной позе. Дом, в котором обитает этот человек, находится на отшибе, в крайней части композиции, что призвано намекнуть смотрящему на процесс отречения от мирской суеты, ухода от бренного мира. Таким образом, здесь изображен человек, вставший на путь обретения свободы в буддийском понимании, а тот самый процесс развития и самосовершенствования, который ему предстоит пройти, изображен на картине.

Чуть выше мы видим беседку, которая напоминает аналогичные сооружения на полотнах китайской живописи — место для неспешных разговоров, размышлений, медитации. В беседке сидит старец с посохом, и, поскольку место, где он отдыхает, находится перед самым подъемом в гору, перед началом пути избавления от бренного бытия, можно предположить, что этот пожилой человек — образ дзэнского наставника, в чьей власти подтолкнуть случайным абсурдным высказыванием ум ученика к выходу за рамки привычных мыслительных связей.

Далее, правее и выше беседки, находится здание буддийского храма, символ почитания Дхармы, самоотречения, следования букве Закона. Выше, на заднем плане, мы видим традиционное для таких пейзажей изображение трёх горных вершин, которые последовательно удалены от зрителя. Это три части пути подвижника, которого мы оставили внизу, в деревне, соответствующие трём Телам Будды и трём уровням понимания учения. Подъем на первую гору относительно плавный, на вторую более крутой, на последнюю — наиболее трудный. Самая дальняя гора теряется в дымке облаков, это сакральный мир, а вокруг и далее простирается белое марево, призванное напомнить нам о буддийской концепции пустотности.

Мы увидели перед собой пейзаж, изображенный минималистическими средствами, отчасти условный, абстрактный, написанный на одном дыхании. Однако детали этого пейзажа скрывают за собой гораздо более сложную картину, а именно буддийское мироустройство и путь человека в нем. Картина обладает множеством специфических для такого типа пейзажа черт, таких, как композиционное построение, ориентация на вертикальную ось, условные символы, как, например, три горные вершины, беседка. Однако несмотря на то, что данному направлению живописи присущи свои каноны, свои правила, можно сказать, хорошего тона, мастер кисти сумел явить свой талант и свою индивидуальность в этих заданных рамках, создав утонченное произведение искусства и обрамив дзэнские идеи, господствовавшие в то время, в великолепную художественную форму.

Арсен Плюс

Оригинал материала: http://vostalk.net/yaponskaya-monoxromnaya-zhivopis/