Мы живем в мире, в котором стало слишком много контента, для того, чтобы каждая публикация смогла получить заслуженное внимание. Музыка, изображения, тексты — моря, океаны, бури информации, в которых легко затеряться и потерять себя. Не только новой музыки публикуется так много, что её невозможно послушать, само прошлое парадоксально разрастается и становится обильнее — постоянно записываются и открываются ранее неизвестные сочинения или композиторы. Как успеть приступить к прослушиванию современной музыки тому, кто все еще никак не может прослушать грандиозный каталог баховских кантат или внимательно изучить все симфонии Малера? Кажется, что музыка, которая существует, лишь пока звучит, т.е. импровизационная музыка, могла бы быть своеобразным решением — новая культура прослушивания, сфокусированная на музыке как уникальном и неповторяемом событии. Однако эту музыку, как и прочую, фиксируют и издают в виде записей, треков, альбомов.

Существование в такой ситуации свободной импровизации и импровизационной музыки, т.е. музыки, создаваемой в текущем моменте, без предварительных заготовок, кажется парадоксальным и абсурдно избыточным. Музыки и так слишком много, слишком много записей старых мастеров, слишком много новой композиторской музыки. Зачем нужна музыка текущего момента, которая создается на лету, которая, следовательно, может быть обильна, бесконечна? Большинству, конечно же, такая форма музыки не нужна, однако для отдельных живых музыкальных умов она может быть источником опыта, который иным способом не получить, не обрести, скажем, в сочинениях классиков, в современной композиторской музыке или популярной.

Как высшие формы математики доступны и интересны лишь отдельным людям, обладающим даром и талантом к этой форме мышления, так сложная и запутанная музыка открыта и интересна лишь тем, чей ум жив для этой формы интеллектуальной деятельности. Большинству людей в жизни достаточно лишь простейшей логики и арифметики, им не нужна топология или даже дифференциальное счисление, однако это не делает высшую математику чем-то ненужным, бесполезным, не лишает её престижа и важности; редкое и внутренне насыщенное нужно и доступно редким людям, в этой мысли нет никакого элитизма, лишь констатация того факта, что от природы наш ум обладает различными склонностями и талантами. Аналогично и с музыкой — большинство людей в той или иной форме музыкальны, но их потребности вполне способна удовлетворить массовая поп-музыка или её более сложные проявления, вроде электронной музыки, мэйнстримного джаза или неоклассики.

Современная академическая музыка или, тем более, свободная импровизация — удел людей с тонкими вкусами и живым музыкальным умом, людей, которые ищут музыки как способа прожить высочайшую внутреннюю интенсивность, а не расслабиться или испытать еще раз эмоции, уже многократно испытанные. Такие люди — бродяги духа, ищущие не уже известного, но всегда готовые на авантюру, поиски и неожиданные обретения.

Не все люди нуждаются во внутренней интенсивности и не все люди обретают её в музыке. Этим и объясняется такое богатство форм существующей музыки — музыка столь же разнообразна, сколь разнообразны формы ментальной жизни, которые совершенно не нужно сводить к некоторой общности. Различия между людьми и их сознаниями столь же существенны, сколь и различия между типами, формами, жанрами, методами музыкального творчества.

Свободная импровизация — хаотические, непредугадываемые росчерки, которые могут складываться как в алеаторические узоры, так и в широкие романтические разливы мелодий — прежде всего опыт сотворчества музыкантов и их слушателей. В мгновения — интенсивные, плотные узлы событий — возникает материал, которому ум музыканта и слушателя должен придать форму; эту форму нужно развить, удержать, ведь она рассыпается под напором ветров времени, темпоральной энтропии. Граница между исполнителем и слушателем становится тонкой, проницаемой — и тот, и другой встречаются в акте сотворчества. В этом уникальность свободной импровизации — в том, что она делает явными и сознательными обыкновенно бессознательные творческие механизмы восприятия музыки. Музыка оказывается не плодом, результатом, но процессом; ей, таким образом, возвращается жизненность. Как жизнь представляет из себя совокупность динамик и процессов, а не вещей и сущностей, так и музыка — вечно живой, меркнущий, вновь усиливающий звук.

Почему кто-то вообще начинает импровизировать? Импровизация — естественная потребность музыканта, так как представляет из себя опыт живой речи. Человеку естественно говорить не заученно, не читая по листочку, говорить творчески, реагировать уникально на уникальные ситуации. Тот исторический факт, что импровизация в ходе развития европейской музыки оказалась вытеснена на долгие десятилетия из концертной практики и вернулась лишь благодаря джазу, импровизационным инициативам середины XX века и алеаторическим экспериментам, представляет из себя культурную катастрофу. Косвенно, это свидетельствует о той одержимости иерархиями и контролем, которая властвовала над культурой в XIX-начале XX века и которая привела в истории к гуманитарным катастрофам и мировым войнам. Быть может, если бы культура была такова, что в ней была бы жива и актуальна импровизационная музыка, то не было бы ни войн, ни тоталитарных государств, как мы их знаем.

Человеческая речь может быть разной — бытовая, поэтическая, политическая и так далее. Возгласы, декламации, замечания. Аналогично и со свободной импровизацией, которая не является идиомой, конкретным типом звучания, но скорее методом, особым отношением музыки, ума и времени. Свободная импровизация может звучать как романтическая пьеса, как экспрессивный джаз, как атональная миниатюра в духе Шёнберга, как случайность; она может быть полифонической или монофонической, может быть синкопированной, созданной с помощью простых ритмов или даже лишенной ритмической регулярности. Свободная импровизация нужна музыканту как опыт говорения, как опыт поэтической жизни; слушателю же — как возможность соприкоснуться с живым, спонтанным, органичным, естественным.

Всякий жанр, стиль, творческий метод не случайно попадает в фокус внимания экспертов и общества: актуальное обычно так или иначе соотносится с распространенными формами мышления или чувствования эпохи. Импровизация, возвращающаяся из забвения и обретающая авторитет как один из возможных и уважаемых способов создания музыки, резонирует с высшими и наиболее человечными, прогрессивными проявлениями современности: с призывами быть чуткими, эмпатичными, предельно бережными и внимательными к себе и к другим, освободить себя и собственные силы ради естественного, соответствующего собственным склонностям, ради творческого отношения к жизни. Если композиторская музыка так или иначе одержима контролем, желанием властвовать над материалом и исполнителями, если она зачастую насквозь иерархична и в этом смысле выражает дух старого общества, предшествовавшего сети Интернет, и так или иначе пытающегося взять реванш через консервативный поворот и ужесточение регулирования, то импровизация соответствует вере в то, что горизонтальность и не-иерархичность, общение и сотворчество способны быть продуктивным и гуманным принципом, столь же способным на создание красоты, пусть и особой, как и жесткое единовластие творца-диктатора.

Опыт чуткости, способность реагировать и распознавать тончайшие и тишайшие голоса, импровизация, в отличии от «письменной музыки», всегда рефлексивной, всегда обращенной в прошедшее, возвращает нас к текущему моменту как к сложному созвездию обстоятельств и событий. Более того, если композиторская музыка обычно субъектоцентрична, то импровизационная музыка чаще всего коллективный акт; она учит нас быть вместе с другими, учит нас пониманию, взаимодействию вне рамок приказов, указаний, жесткой, вертикальной дисциплины. Даже сольная импровизационная запись коммуникативна, предполагает сложное взаимодействия материала и ума слушателя, подразумевает интерпретационную динамику, в отличие от более монолитных и неподвижных смыслов «письменной музыки».

Самый ценный и, пожалуй, жестокий урок импровизации в том, что ничто не способно обещать нам встречу с красотой. Эта встреча — всегда результат взаимодействия тысяч и тысяч обстоятельств, нюансов, сил; и наша воля и желания — всего лишь одна нить в этом полотне.

***

Если вам понравилась заметка, вы можете подписаться на мой телеграм-канал, где я публикую заметки о классической, современной академической и импровизационной музыке: https://t.me/classic_mechanics

Послушать мою музыку (преимущественно свободно-импровизационную) можно на BandCamp и в Spotify.