Архитектурная практика в Пекине — от местных традиций и ароматов города до структуры офиса и проектных скетчей

Так случилось, что точка отсчета моей профессиональной деятельности была положена в густонаселенной «поднебесной» стране с древнейшей культурой. Это не Россия и даже не Европа, это совершенно иной мир, иная цивилизация. И фирма, в которой я работала — не крупная проектная организация со сложной структурой и тысячью работников, а небольшая фирма, основательница которой Xu Tiantian уже крепко закрепилась на международной арене, проработав в OMA чуть больше года.

И будучи первооткрывателем Китая среди своих сверстников, я хочу поделиться впечатлениями и изображениями, до сих пор почти с той же ясностью стоящими у меня перед глазами. Стиль путевого дневника, некое сочетание разговорного с публицистическим, помогает передать чувства, ощущения от города, раскрыть первые впечатления. Во второй половине статьи, в свою очередь, текст приобретает более официальный характер, чтобы «адекватно» описать специфику работы в пекинском архитектурном офисе, выявить особенности проектов и сделать соответствующие выводы.

Пекин — город контрастов. Это проявляется во всем — начиная от больших городских пространств, заканчивая крошечными деталями китайского быта. Практически во всех уголках города можно увидеть памятник традиционной китайской архитектуры и возвышающийся над ним стеклянный небоскреб в несколько сотен метров. Перед ними — припаркованный джип, а мимо проезжает «средневековая» коляска с кучером. Сотни гигантских ярких иероглифов, накладывающихся друг на друга и венчающих практически все торговые центры, магазины, офисы, стоят и как арт-объекты в парках, скверах, посреди бесконечных магистралей. Ночью (рабочий день в Китае, как правило, заканчивается именно в это время суток) все это загорается миллионом огней, и атмосфера, пропитанная ароматом китайских свечей и снадобий, создает ощущение присутствия какой-то потусторонней силы…

«Улица духов» — так называется место, по которому я ежедневно проходила, направляясь прорисовывать дизайн-принципы. Так, именно сюда и привела меня судьба проходить преддипломную проектную практику.

Пекин — город контрастов

Пекин. Два часа ночи по местному времени (в Москве — 21.00). Аэропорт. Толпа китайцев целенаправленно бежит. Кто куда — кто вдоль, кто поперек, все летят на какие-то знаки из трех-шести иероглифов. Куда бежать мне? Ура, меня подхватила какая-то китаянка в форме с визиткой такси, неважно, сколько юаней, главное довезите меня до отеля, ибо с утра уже на работу. Вот и такси — водитель понял местоположение моего хостела по некачественно распечатанной гугл-карте, что уже радует. «Летим» по магистрали, вокруг — чернота и куча светящихся иероглифов на ее фоне. Настоящий мегаполис. Тут бац — такси куда-то заворачивает и начинает ехать очень медленно и осторожно, в окне появились глухие стены и люди на разваливающихся не то мотоциклах, не то тележках…вот и дверь, по-видимому, моего хостела. Вышла из такси. Что это за деревня? Я в Пекине? Как протиснуться в эту дверь? Где звонок? Что означают эти знаки? С этими размышлениями я уже очутилась внутри, доброжелательный китаец в три ночи одной рукой подхватил мой неподъемный чемодан и донес до «ресепшна». Зарегистрировалась, мне дали ключ, я в номере. На соседней кровати спит китаянка. Все спокойно. Сколько времени? Я не рассчитывала, что успею поспать до работы. По казанскому времени у меня еще ранний вечер…

5 утра. Не помню, когда у меня в последний раз так кружилась голова. Утро или ночь я еще не поняла, но по моим расчетам пора идти искать месторасположение офиса с картой в руке. Вот я на улице. В общем-то серая гугл-карта выручает, куда идти вроде понятно…Идти до третьей поперечной магистрали с названием на вот эти три палочки…В общем нужно найти речку и идти по правой стороне… Девушка с собакой и китайским 2ГИСом помогла мне удостовериться в правильности направления. По-английски «мычит» только молодежь, женщины и мужчины крутят головой, отворачиваются и бегут дальше.

Вот я, кажется, около заданного объекта. Где-то здесь должен быть офис. Сколько время? До начала работы еще два часа, но главное нашла. Глядя на карту в Казани, понимала, что мой хостел располагается довольно недалеко от работы. Это «недалеко» было час пешком. Плечо отваливается от неподъемного ноутбука, в руках «презент» -чак-чак, китайцы такого, наверное, не видели. Начало тошнить от голода, а голова от перемены времени кружится еще сильнее. Найти бы магазин с едой, но сейчас важнее присесть, потому что все ощущения перебивает боль в плече от ноутбука.

Два часа пролетели незаметно. Вокруг офисного здания — приятный сквер, напротив — интересные архитектурные объекты, не привычные глазу…Зашла внутрь, меня встретили приветливые консьержи, проводили до офиса. Младший архитектор Яонфан — приятная девушка, явно осведомленная о моем прибытии, заботливо «познакомила» меня с рабочим местом, угостила чаем и ввела в курс дела. Шью Тиантиан, босс, пока была в Нью-Йорке на международной выставке. Но у меня уже есть интересное задание, которое помогло забыть про усталость и «открыть» рабочий сезон в столице Китая.

Первый день всегда тяжелый. Дальнейшее прибытие в Пекине не доставляло мне каких-либо неудобств и не приносило мне тех неприятностей, которыми меня так запугивали до отъезда. Безудержная радость, море эмоций и впечатлений; интересная работа, не перестающая удивлять и вдохновлять; город, живущий практически круглосуточно, каждый день впечатлял новыми сценами из «азиатских сказок».

Пекин — город контрастов. Повторюсь, что это проявляется во всем — начиная от больших городских пространств, заканчивая крошечными деталями китайского быта. Практически во всех уголках города можно увидеть памятник традиционной китайской архитектуры и возвышающийся над ним стеклянный небоскреб в несколько сотен метров.

Это можно отметить на макете города в масштабе 1:750 (макет размеров в 300 м² располагается в Музее городского планирования). Историческая жемчужина — Запретный город с сохранившимися резиденциями 6 века н.э. и ряд памятников национальной архитектуры — показаны желто-оранжевым цветом, а современная застройка — белым и оттенками синего.

Практически не имея свободного времени из–за плотного рабочего графика (об этом — в третьей части), тем не менее, большую часть города и знаковых объектов удалось посмотреть и даже изучить. Благо то, что в Китае все работает с 5-6 утра, и можно успеть посетить то или иное место до начала работы. Ну и летом солнце встает рано, поэтому даже прогуливаясь пешком на работу, можно насладиться различными видами города, погруженного в утренний туман, совмещенный с постоянно господствующим смогом; успеть понаблюдать за «спортсменами», растягивающимися в парках и скверах, посмотреть на уличных торговцев и просто местных жителей, среди которых постоянно встречаются «чудаковатые» для нас субъекты.

Современной архитектуре Пекина можно посвятить целый том — здесь можно окунуться в атмосферу внутреннего двора Linked Hybrid Стивена Холла, и преодолеть многоуровневые развязки перед CCTV OMA, и посидеть на эргономичной белой скамейке внутри Galaxy SOHO Захи Хадид. Каждый объект требует отдельного рассмотрения и изучения — пространственная среда буквально поглощает тебя и затягивает так, что кажется, будто она движется. Как писал Чарльз Дженкс: «Бесконечное повторение приводит к потере чувствительности, что наглядно демонстрируют проектировщики органитек, когда они тиражируют хорошую идею до истощения». При этом, внутренние дворы обязательно оснащены водоемами, зелеными зонами, детскими площадками и рядом общественных заведений, типа ресторанов, кафе и магазинов.

Национальный стадион «Птичье гнездо» Herzog & de Meuron и расположенный напротив него Water Cube образуют масштабную общественную площадь в северной части города. Структура стадиона, напоминающего гнездо птицы, образована огромными стальными элементами, расположенными под разными углами и поддерживающими друг друга. Принцип биомимикрии, который я исследовала в своей статье «Архитектурная топология и феномен биомимикрии», позволяет обеспечивать акустическую изоляцию здания, защитить от ветра и неблагоприятных погодных условий. Ячейки между стальным каркасом заполнены полиэтиленовыми пленками, которые фильтруют солнечный свет, обеспечивая естественное освещение нужной интенсивности. С одной стороны каркас ничем не защищен — там располагается смотровая площадка, с которой открывается великолепный вид на город. С противоположной стороны — конструкция медиа-фасада — сетка, закрывающая вид, но подсвечивающаяся в темное время суток. Отсутствие сплошного фасада делает возможной естественную вентиляцию здания. Обходная галерея вдоль внутренней поверхности фасада тянется с нижнего этажа, при этом переходы с уровня на уровень каждый раз смещаются. Яркая лестница обогащает это сложное внутреннее пространство, являясь своего рода акцентом, как и висящие на стальных элементах арт-объекты непонятной формы.

Историческая часть Пекина также требует отдельного внимания — в отличие от открытых современных объектов, дворцы, резиденции и другие объекты традиционной архитектуры особо охраняемы — они огорожены заборами, высокими, толстыми, протяженными. Например, чтобы обойти Запретный город, потребуется около двух часов, а чтобы преодолеть стену расположенного напротив парка Цзиншань — как минимум минут 40.

«Тележки», поджидающие уставших туристов у ворот таких объектов, могут довезти вас до места назначения за считанные минуты — это дорогое удовольствие, но стоящее — так можно быстро осмотреть «хутуны» — традиционные китайские квартальчики с «деревенским» образом жизни. Именно здесь можно увидеть деревянные сарайчики с обветшалыми и почти выгоревшими узорами на карнизах и воротах, кривые узкие улочки с рыхлой землей, протянутые поперек них бельевые веревки с висящей на них всевозможной утварью, характеризующие национальные традиции и передающие народных дух.

Однако, стоит выйти за пределы «хутуна», тут же оказываешься в открытом городском пространстве, как правило, общественной площади перед монументальным знаковым объектом или на широкой магистрали. В этом плане в Пекине очень легко ориентироваться — невозможно спутать эти гигантские улицы с узкими переулками, соединяющие хутуны — градация общественных пространств налицо. Так же и с венчающими их зданиями — высокие торговые центры или масштабные образования акцентируют магистрали с абсолютно хаотично движущимися по ним автомобилями, автобусами, мотоциклами, колясками, пешеходами. Здесь будто бы нет светофоров — пешеходы просто идут, а транспорт просто едет. Помню только характерный для зеленого света звук — давящий, прерывистый, будто бы рычащий. В свою очередь вдоль улочек хутунов расположена монотонная 1-2 этажная застройка с индивидуальными домами и небольшими кафе.

Культовые сооружения — храм Неба, Буддийский храм, ряд храмов, посвященных природным объектам — Белых облаков, Солнца и т.п. — имеют или анфиладную систему следующих друг за другом «молебных» помещений и дворов, или же подобную систему — объект-пространство. Например, Храм Неба, масштабный, круглый в плане зал, расположенный на широкой открытой площади. Большинство из них я посещала в районе 5-7 утра, когда и без того возвышенная атмосфера культовых зданий погружена еще и в лучи восходящего солнца.

В некоторых районах города можно встретить удивительные сочетания деревянного пайлоу с роскошным карнизом в национальном стиле, расположенного на фоне современного офисного здания со стеклянным карнизом подобной формы. Будто бы умышленная демонстрация городских контрастов, интеграции времен. Так, наверное, вспоминается образ недавно построенной «стеклянной» Эльбской филармонии, расположенной в окружении складских кирпичных зданий в холодном гамбургском стиле. Хотя конечно, можно привести еще множество примеров на эту тему.

Попав на праздник «Драконьих лодок», я с удовольствием наблюдала за местными традициями — множество ярких суден различной формы от обычных небольших лодочек до гигантских, в виде будто бы живых драконов, несутся по воде, состязаясь в гонках на дистанциях до полутора километров. Summer Palace (Летний дворец) чуть ближе к западной окраине города был прекрасным местом, чтобы понаблюдать за этим зрелищем.

Так, Пекин — город, живущий практически круглосуточно; вечерами все люди выходят на улицу, танцуют в парках и скверах, играют на барабанах, поют, грызут семечки и едят жареных раков. Кипящая активность, веселье, приветливость и излишняя открытость людей не отталкивает, а наоборот притягивает, заставляет почувствовать себя частью их общества.

Офис DNA

Выбирая себе место практики, я понимала, что ставя во главе угла перспективы узнать всю технологию процесса проектирования, изучив все его стадии и участников, нужно ориентироваться (может быть, конкретно в моем случае) на крупную московскую фирму, где можно безбарьерно и органично влиться в ее состав и непосредственно поучаствовать во всех этих стадиях. С другой стороны, не менее важной, и даже первоочередной, была для меня возможность увидеть, оценить процесс проектирования в зарубежных фирмах. Здесь захватывает дух перспектива попасть в совершенно иной архитектурный мир.

Имея представление о том, как строится процесс разработки проекта в России (предположительно по такому же принципу, которому учат в университете), рождение архитектурных шедевров в европейских фирмах я представляла как абсолютно иной, недоступный для понимания процесс. Как будто существует какая-то пропасть между российской и европейской архитектурными школами. Интерес хотя бы ненадолго попасть в такой офис, окунуться в незнакомую и непривычную атмосферу, увидеть то, что не увидишь в стенах университета, почувствовать этот новый архитектурный дух, отношения между иностранными архитекторами и те трудности, с которыми они сталкиваются при работе… Это напоминает представление о сказочных героях, которых воспринимаешь как-то абсолютно абстрактно и недоступно.

Попала я туда традиционно — отправила портфолио по указанному на их сайте е-мейлу, и буквально через 3 дня мне пришел ответ, типа «Мы рады пригласить вас на стажировку, делайте визу». Слово виза дало мне какое-то внутреннее чувство уверенности, и осознание того, что нужно рискнуть.

Не буду лукавить, что была знакома с их творчеством до практики. Нет, наткнулась на их сайт совершенно случайно, посмотрела проекты, и они меня заинтересовали, тем более что проектирование театров и музеев давалось мне с наибольшим интересом. Некоторые их решения даже показались мне знакомыми, и возникло желание узнать именно процесс их получения, сравнив с «корнями» своих идей.

DnA_Design and Architect — небольшая фирма (человек 10 — официальный штат и человек 5-7 — интерны), основная деятельность которой — проектирование общественных объектов (в основном, музеев), градостроительных образований. Проектирование начинается «с исследования — изучения контекста, программы объекта и принципов его взаимодействия с окружением. Архитектура будет продолжать вдохновлять нас и влиять на нашу современную жизнь…» Взаимодействие объекта с окружением — одно из основных полей зрения офиса, на котором основывается основная часть их экспериментов и исследований. Также характерна для них сочетание современных технологий, материалов, форм и традиционных элементов культуры с характерными элементами (внутренних двориков, молебных помещений с круглыми оконными проемами в кровле, чтобы пропустить солнце вовнутрь). Отсюда и интеграция архитектуры с природой — многие объекты располагаются в провинциях, в горах, на воде, в лесу.

Район расположения

Офис DnA располагается в восточной части Пекина в районе Sanlitune в одном из современных жилых комплексов Beijing SOHO Residences (около 20 км от центральной части города).

Sanlitune — элитный городской район, славящийся многообразием дорогих общественных заведений и современных архитектурных объектов. Здесь и Linked Hybrid Стивена Холла, практически напротив работы, чуть дальше Galaxy SOHO Захи Хадид и CCTV OMA. Также рядом располагается Sanlitune Village (Деревня Санлитунь) — настоящий современный город, состоящий из открытых общественных пространств с отдельными арт-объектами, зонами отдыха, кафе и ресторанами, сетью бутиков, баров, магазинов и т.д.

Все это удивительно гармонично разбивает природный ландшафт, вплетающийся в этот город в виде целых зеленых кварталов. Архитектура отвечает колориту места — повсюду фасады зданий, облицованные дорогими материалами, различными видами стекла, мрамора, золота. Здесь можно встретить множество уличных «достопримечательностей», например львов — символов Китая — выполненных их мрамора, бетона, золота и др.; фонариков и разноцветных табличек с иероглифами или маскаронами.

В Beijing SOHO Residences сам офис ориентирован так, что палящее южное солнце «разбивается» об один из выступов здания, и окна оказываются в затененной части, что обеспечивает там комфортную температуру даже без кондиционера (средняя температура июня в Пекине около 35 градусов).

Организация внутреннего пространства

Небольшой частной фирме для комфортной работы достаточно всего лишь площади одной из квартир этого комплекса. Сплошное остекление, панорамный вид и стоящий в офисе арт-объект, выполненный по их проекту для международной выставки в Нью-Йорке, создают благоприятную для работы атмосферу.

Основная рабочая зона — холл квартиры с панорамным остеклением. К нему подводит узкий коридор, на первый взгляд неприятное ощущение от которого сглаживается деревянным покрытие стен, которое придают офису какую-то особую теплоту. Слева по направлению движения — уютная макетная мастерская с самыми различными материалами и светлый кабинет с античными статуями. Здесь — место босса, хотя она, как правило, сидела вместе с остальными cотрудниками. Небольшая кухня снабжена всем необходимым, кроме, пожалуй кофеварки (кофе в Китае пьют редко и без молока).

С одной стороны, офис отличается рационализмом и четкой структурой внутреннего пространства, с другой — здесь царит небольшой творческий беспорядок, характерный, видимо для любого архитектурного бюро.

Рабочее место архитектора

Рабочие места традиционно оборудованы компьютерами с китайским windows, соответствующим набором книг и деревянными баночками с разноцветными линерами. Тут же — горка леденцов или жвачек, в общем-то их можно встретить в любом месте офиса, причем в самых неожиданных местах. Сверху всего этого — многочисленная калька и распечатки планов, генпланов и схем.

Прямо напротив стола стоит фирменный арт-объект — «красный коралл», удачно дополняющий интерьер, а также выполняющий функцию органичной мебели и вазы для цветов (концы «коралла»).

Китайцы редко тратят время на обед вне офисного пространства (в этом мы похожи), поэтому еще одно дополнение рабочего места — порция отварного риса из местного продуктового магазинчика.

Макетная студия

Макетную мастерскую наполняют древесные материалы, различные виды пластика, пенопласта, пенополиэстерола; стекло, полиэтилен, бумага, бамбуковые и пластиковые палочки, трубочки, губка и засушенная трава; а также инструменты — резаки, ножи, циркули, линейки, струна и стоящий у окна 3Д-принтер…

Китайские архитекторы часто используют макеты для изображения как первичных идей, так и уже реализованных проектов. Чаще всего они делают их из бамбука — палочки легко режутся и могут служить конструктивной основой здания, а если их намочить водой, то их можно легко изогнуть и создать интересную инженерную конструкцию (так, нам пришлось поработать с моделью павильона в форме купола).

Процесс проектирования

Рабочий процесс построен вполне традиционно — предложение собственных идей, обсуждение, селекция, распределение работы и, собственно, ее выполнение. Мне удалось непосредственно поучаствовать сразу в нескольких стадиях проектирования. Конечно, это был не один проект, исполнение которого было прослежено мной от начала до конца (для этого требуется довольно длительный срок). Это было несколько интересных и кардинально разных проектов, но связанных общей нитью — скорее, принципами самой фирмы. Ее специализация — культурные объекты — музеи, выставочные пространства, павильоны. Поэтому упор везде делался на многообразие общественных пространств, как с единичной функцией, так и многофункциональных.

Проекты

С самых первых шагов мы разрабатывали концепцию музея современного искусства в Shicang, провинции Китая с живописным ландшафтом — на участке проектирования были бамбуковые заросли, густые леса, быстрая горная река и ответвляющийся от нее кристально чистый ручей.

Непременным условием было предпроектное исследование — выезд на территорию, чтобы отметить основные видовые направления, местоположение равнинных и холмистых участков; понять, как это может повлиять на проект. Затем последовал «мозговой штурм» в команде с китайскими архитекторами, и проявились общие идеи. Концепция реализовывалась на метровой желтой кальке, по бокам расписанной иероглифами. Основной идеей была интеграция природы и архитектуры — ручей «пропускался» сквозь здание, точнее сам объект «надевался» на существующий ландшафт, тем самым произведения искусства оказывались в атмосфере живой природы, а сам музей получал также функцию своего рода рекреации с различными зонами отдыха и многофункциональными общественными пространствами (внутри была предусмотрена гибкая планировка). Макет оказался не нужен — идея свелась к простой форме параллелепипеда, поскольку акцент делался на контраст форм внутри здания.

Рабочую стадию проектирования я познала из проекта реновации центрального исторического квартала Quanmen с детальной разработкой нескольких пешеходных улиц с характерной застройкой. В этой части города я побывала намного позже работы над проектом.

Атмосфера главного бульвара здесь почему-то навеевает образ булгаковской Москвы 1930-х годов — желтый старый трамвайчик, как будто бы выехав из первой главы «Мастера и Маргариты» и направившись прямо по центральной части бульвара, каждым своим движением мимо невысоких зданий создавал образы со старых фотографий начала века. Здесь и множество медных скульптур, и кафе с характерными названиями, и просто живописные фасады зданий, создающие образ прошлого века.

Затронута была и стадия строительства: на ней также было три объекта, которые необходимо было «пропустить» через себя и оформить их конструктивную схему и дизайн-принципы. Songuang teahouse — «чайный дом» в вышеупомянутой провинции Китая — типология общественных зданий, отражающая национальные традиции китайской чайной культуры, имеющей даже какой-то ритуальный характер. Расположенный на берегу озера в холмистой пустынной местности, поросшей бамбуком, чайный дом имел довольно простую форму, но с характерной для DNA круглым окном в кровле. Четкое зонирование, градация пространств и мелкие детали, отражающие национальный характер здания и монументальность отличали данный проект. Необходимо было просто и понятно («more clear» — повторяла мне Босс) оформить проектное предложение.

Второй объект — мемориальный музей, посвященный одному из военных деятелей Китая Xu Shiyou. Музей располагается в горах, в провинции Songyang. Он также имел простую форму, которая разбивалась внутренними двориками — основными элементы традиционной китайской архитектуры и основными композиционными и значимыми элементами. Упор делался и детализацию фасада — соотношение стеклянных поверхностей (в тех местах, где особенно хорошо раскрывались необыкновенные виды на горы), сплошных и решетчатых частей (работали и как защита от солнца в местности с жарким климатом).

Pingtian art centre — арт-студия и резиденция художников — часть довольно масштабного проекта, своего рода арт-кластера, включающего несколько общественных объектов (воркшопы, студии, чайные дома, общественная библиотека), ряд жилых зданий (деревня) и зеленые пространства (сады и скверы). Pingtian art centre — деревенский центр — включает в себя общественное пространство-студию на первом этаже (выставки, лекции, коворкинг), а также арт-хостел на втором этаже (две комнаты для братьев-художников, разделяющиеся каркасным шкафом-перегородкой, которая позволяет избежать жесткого зонирования. С одной стороны, она делит помещение пополам, с другой — интегрирует за счет прозрачности конструкции. В вечернее время подсветка, встроенная в несущие балки и конструкцию кровли, создают удивительную игру света и тени). Здесь я отвечала за конструктивную схему — задачей было проработать стоечно-балочную систему центра, уделив внимание стыковке деревянных конструкций.

Особенно интересно было то, что пришлось изучить немало материалов, созданных за весь период проектирования, чтобы понять первоначальную идею; съездить на стройплощадку и отметить для себя то, как эти идеи реализованы на практике. Наконец, подвести итоги и оформить эти выводы в дизайн-принципах.

Работа в DnA принесла много полезных «плодов», начиная с того, что я прониклась в этот до этого не доступный для меня архитектурный мир иностранного бюро, увидела все устройство молодой растущей фирмы, то, как она функционирует и как организует рождение своих произведений. Конечно, каждая фирма имеет свою специфику, особенности, методологию и прочее, но все же уже можно выявить некоторые особенности зарубежных офисов.

Также положительно то, что удалось поучаствовать в создании проекта вместе с зарубежными архитекторами, понять принцип их мышления, порядок выработки идей, и их реализацию в скетчах, набросках на кальке и черновых макетах (несмотря на языковой барьер (в Китае мало кто владеет английским) — в данном случае спасал графический язык). Здесь все эти, казалось бы, обыденные инструменты, несут какую-то иную окраску и кажутся гораздо более убедительными, необычными и необходимыми. Удалось охватить несколько стадий проектирования, хотя и разных объектов. Но этого оказалось достаточно, чтобы вникнуть в смысл каждого из них, уловить основные моменты соответствующей стадии.

Почему я уехала? Почему не продлила визу или не попросила взять меня на работу после окончания университета? (Честно говоря, в середине практики был такой порыв — Китай меня зацепил). Все по той же причине, по которой я хотела просто «сбежать» со стажировки в Берлине (хотя и была там намного меньше). При этом, я очень люблю и Пекин, и Берлин, и посвятила этим городам, их архитектуре, обществу не одно исследование и не одну лекцию.

У меня всегда была заветная мечта — это стажировка в Германии. Не могу и не хочу объяснять эту подсознательную тягу к этой стране, но в целом это желание осуществилось — я дважды проходила там стажировку, работала в Китае, набиралась опыта в Англии, изучала Швейцарию. Хотя и жила в каждой стране относительно недолго, этого времени хватило, чтобы расставить приоритеты. Я не говорю, что через год не захочу уехать снова на стажировку, поступить в магистратуру куда-нибудь в Америку, или по уехать туда обмену в рамках аспирантуры. Дело не в этом.

Первые дни-недели-даже две недели вы ощущаете какую-то необыкновенную свободу, вы готовы летать от счастья, вас поражает новое место жительства буквально каждой деталью. Вы чувствуете запах города, вы изучаете каждого человека. Вы готовы выучить каждую книгу, которую советует вам ваш босс или местный архитектор, коллега, потому что воспринимаете его как идола, как какого-то великого профессионала архитектуры, будто бы эти знания вы никогда не получите в России. Через это время (дни-недели-может и месяцы) экстаз проходит, и новые знания хочется с кем-то разделить, рассказать о своих впечатлениях. На этот счет у всех разное мнение и разные потребности — многие спокойно эмигрируют за границу, наслаждаясь видами из окон какого-нибудь австрийского архитектурного офиса. Для меня же стали важнее человеческие отношения, и осознание этого приходит не сразу. Это то, когда хочется кричать от радости, от потрясающих видов города и природы, от захватывающей работы, а кричать некому. Здесь опыт и польза от стажировок именно в этой возможности возвращаться в Россию и делиться этим со своими друзьями, коллегами. В этом и вкус жизни, получение удовольствия от этих поездок, в конце концов их осознание , как бы пафосно это ни звучало.