СМИ сегодня делают упор на нашу личную ответственность — так же как и по проблеме окружающей среды — и изображают людей, которые работают из дома и едят не выходя из дома — ответственными героями. По-моему, это отвлекает наше внимание от причины нынешнего кризиса и размышлений о том, как изменить нашу социальную и экономическую систему.

COVID-19 — последствие нашей системы, а не природный катаклизм

Меня не убеждает аргумент, что коронавирус — результат «грязного китайского рынка», как привычно думать. На моей памяти, имена последних широко распространенных эпидемий связаны с именами животных. Птичий грипп пришел от домашних птиц, a свиной — от свиней. Вряд ли вина лежит на животных, скорее — на том, как и для кого их содержат. Я захотела разобраться, что именно произошло в Ухани, как этот вирус достиг всех континентов, насколько это все связано с современным колониализмом и эксплуатацией животных ради прибыли; почему государства бросили все свои дела ради борьбы с коронавирусом, и кто за все это платит.

Блестящее исследование Чуанг-коллектива раскрывает не очевидные взаимосвязи социально-экономической сферы с биологической, и говорит о феномене коронавируса как о «тени капиталистической индустрии». Авторы утверждают, что распространение новых болезней среди населения почти всегда является «продуктом эволюционной скороварки капиталистического сельского хозяйства и урбанизации».

Сельские ландшафты многих беднейших стран в настоящее время характеризуются нерегулируемым агробизнесом. Это распространение обусловлено международными товарными связями и регулярной трудовой миграцией, которые определяют капиталистическую экономическую географию. Животные в индустриальных фермах выращиваются на убой. Как только они достигают нужной массы — их убивают. Соответственно, в случае появление инфекции у животного на ферме, она должна научиться быстро развиваться внутри животного и легко переноситься на другое, чтобы выжить. Подавляют вспышки инфекции с помощью массового забоя — как в недавнем случае африканской чумы свиней, что привело к потере четверти мировых поставок свинины. Логика бизнеса в том, чтоб этот вирус не распространялся на других животных (и даже если болезнь возможно вылечить, экономически это зачастую не выгодно).

По иронии судьбы, это приводит, во-первых, к животным без иммунитета (у них не вырабатывается стойкость к вирусам) и, во-вторых, к непреднамеренному эффекту увеличения силы вируса — он быстрее убивает тело, в котором живет, и переносится на другие тела проще. Исторически, такие вспышки имели место у одомашненных видов после периодов военных действий или экологической катастрофы, которые оказывали повышенное давление на поголовье скота. В наши дни увеличение интенсивности и вирулентности вирусных болезней следует за распространением капиталистического производства. То есть, бактерии и вирусы рождаются не на этапе производства еды, но на этапе выращивания самих животных, и из–за требований к этому выращиванию. Другими словами, рожденный в дикой природе вирус (например, у летучей мыши) сталкивается с различными растительными и животными видами, где одни виды болеют, но не переносят, а другие не переносят и не болеют (как, например собаки с коронавирусом).

__________________________________________________________________________________

В индустриальных фермах, где есть только один вид и в огромном количестве, вирус распространяется смертельно быстро и мощно. Это как бросить спичку на разлитый бензин.

__________________________________________________________________________________

Более того, вместе с захватом все новых территорий индустриальным агробизнесом (читай — капитализмом), люди, живущие на Глобальном юге вытесняются. С одной стороны, в глубины еще не захваченной территории (леса, пустыня, болота), а с другой — в новые городские районы, построенные специально для них (ими же) — где отсутствуют необходимые санитарные условия и система здравоохранения.

Последние полвека породили массу смертельных вирусных заболеваний, вызванных новыми вирусами животного происхождения, включая коронавирусы SARS, и драматически влияют на здоровье планеты. Коронавирус — лишь одно из таких последствий системного и глобального игнорирования взаимосвязи социально-экономической сферы с биологической. «Сейчас из–за антибиотикорезистентных бактерий умирает 700 000 человек в год. К 2050 году они могут уносить больше жизней чем рак, от которого в 2018 году умерло 9,6 млн человек. <…> Часть стратегии ВОЗ по борьбе с супербактериями — минимизировать использование антибиотиков среди сельскохозяйственных животных», — Анна описывает другую возможную угрозу. Более того, изменение климата принесет неизвестные инфекционные болезни и голод. Однако, те, кто являются наиболее ответственными за это — например, владельцы ста нефтяных компаний, из–за которых происходит 71% мировых выбросов, остаются вне рамок общественного внимания.

Наш опыт выживания сегодня усложняется во многому и необходимостью само-изолироваться, или само-дистанцироваться. Это нужно, чтоб замедлить распространение вируса, чтоб не перегрузить систему здравоохранения. Другими словами, чтобы избежать смерти тех, кто мог бы выжить при получении достойной медицинской помощи. Больницы недоинвестированы годами, и в России, и в Венгрии, и в Италии, и в Иране. Частные клиники ориентируются на платежеспособных клиентов и не работают со структурными медицинскими проблемами для общества. Здравоохранение «разрушено» самой системой. Что делают правительства, чтобы гарантировать бесплатное медицинское обслуживание ВСЕМ людям?

Каждый рад стать военноначальником

В войну с коронавирусом государства включились сразу: изоляция симптоматичных случаев и карантин членов их семей, социальное дистанцирование для всего населения и запрет общественных собраний, закрытие образовательных учреждений и увеличение силовых структур на улицах. В случае Южной Кореи — это беспрецедентная слежка. Похожие методы отслеживания, кажется, планируют использовать и в России. Чрезвычайные положения в Италии и Испании нормализуют ненормальность патерналистских правительств. Ситуация как по Фуко: „Проникновение регулирования даже в мельчайшие детали повседневной жизни через посредство полной иерархии, которая обеспечивает капиллярное функционирование власти; назначение каждому человеку…» куда идти, где оставаться и как себя вести.

__________________________________________________________________________________

Государства действуют как умеют и как привыкли

__________________________________________________________________________________

Государства не бросают вызов системе, породившей вирус, а действуют внутри нее свойственным для них оружием: административный ресурс и сила. Они отважно берут на себя роли военноначальников, ведь война с коронавирусом — это война, из которой ты обязательно выйдешь спасителем-победителем: этот вирус будет побежден, раньше или позже.

Логика вируса диктует государству проявиться и в социальной сфере.

Иран проводит крупную амнистию и временно освобождает 54 тысячи заключенных. В некоторых странах Латинской Америки аннонсировали прямые выплаты: в Боливии семьи получат 75 долларов в апреле за каждого школьника, в Мексике пожилые люди получат двухквартную пенсию в месяц, и в Перу около 3 миллионов семей с низким доходом получат платежи в размере около 100 долларов. Вот и в Москве пообещали людям старше 65 лет и хронически больным разовую материальную помощь в размере 4000 рублей. Во многих странах, включая Италию, Венгрию, Боливию, Эль Сальвадор, Коста-Рику разрешили временно не платить за ипотеку и некоторые кредиты, в Коста-Рики также активировали контроль цен на определенные продукты, чтобы избежать взвинчивания цен. В Венгрии и Эквадоре также воду, электричество и газ будут поставлять даже тем, кто не мог оплатить свои коммунальные счета. В Америке бездомные оккупируют пустующие дома, и государство сделало ноль попыток, чтоб их оттуда выгнать. Частные офисы и отели в Англии и Португалии станут убежищем для людей, которые бы спали на улицах. (Букингемский дворец с 775 комнатами, правда, пустует, потому что королева на время пандемии переехала в Виндзорский замок). Чехия, Британия и Дания заявили, что частным компаниям из гос. бюджета будут выплачивать 80 процентов зарплат сотрудников, чтобы избежать массовых увольнений! Правых взглядов Трамп и вовсе раздумывает о том, чтоб все частное индустриальное производство подчинить государственным, коммунальным нуждам.

Небывалая щедрость для неолиберального мира! И именно эти реформы, наряду с надвигающимся экономическим кризисом, заставили некоторую часть общественности поверить, что так может выглядеть конец капитализма. Да, логика вируса диктует, что мы не можем игнорировать бездомных, заключенных, мигрантов. Неудивительно, что мы буквально телом чувствуем, как мы все связаны друг с другом, делая покупки или в общественном транспорте. «Корона» никого не дискриминирует, каждая может заболеть и заразить. Государство в этой истории заявляет о себе: какое оно сильное и как ему важно быть сильным. Я не говорю здесь, что борьба с коронавирусом не важна и не стоит с ним бороться, но другие проблемы не менее значимы. Бедность тоже убивает, загрязнение воздуха убивает, корпорации тоже убивают. И этот конкретный «корона-кризис» сейчас демонстрирует, что оказывается, эти битвы можно выиграть. Например, по оценкам исследователей из Стэнфордского университета, в результате заблокированного на время коронавируса Китая, очищенный воздух вероятно спасает 4 тысячи детей и 73 тысячи пожилых людей! Но этим структурным проблемам никто не бросает вызов.

Мы уже платим за «корона-кризис». Опять мы…

Обычно, называются два фактора, которые увеличивают возможность смертельного исхода при заболевании коронавирусом: пожилой возраст и хронические заболевания, особенно такие как гипертония, болезни респираторной природы, диабет. Однако, некоторые исследования показывают, что, во-первых, у людей с более низким доходом обнаруживают вирус на 10% чаще, и во-вторых, хронические заболевания у них появляются на 5-15 лет раньше.

__________________________________________________________________________________

Другими словами, если у среднего класса уязвимый возраст с 70 лет, то для бедных людей он начинается с 55

__________________________________________________________________________________

Более того, основное бремя во время пандемии лежит тоже на плечах обычных гражданах, которые продолжают работать каждый день, и вкладывают свое время и силы в повседневное выживание. Это работники здравоохранения, социальные работники и работники в сфере по уходу за людьми, родители несовершеннолетних детей, и люди, выполняющие работу по дому. Как во время пандемии особенно больше и дольше работают женщины, написала Нурия Фатыхова, координатор программы «Демократия» Фонда им. Генриха Белля в РФ — тут. Среди нас — те, кто продолжают ходить на работу, потому что у них нет оплачиваемого больничного и/или домашнего офиса, но есть кредиты и аренда жилья. Многие мелкие предприниматели и вовлеченные, строители и дорожные рабочие, таксисты, люди, работающие с мусором и уборкой улиц. А также те, кто потеряли или теряют средства к существованию — твой преподаватель английского, твой спортивный инструктор, мастер по маникюру и массажист, контакта с которыми ты теперь избегаешь. В огромной опасноти люди, которых мы не видим: люди в закрытых лечебных учреждениях, тюрьмах, колониях, специализированных учреждениях временного содержания иностранных граждан (так называемых, спецлагерях выдворяемых мигрантов), застрявшие между границ, а также дети и женщины, подвегающиеся домашнему насилию.

__________________________________________________________________________________

Последствия кризиса ужасны, но страшно, что за ними не последует кардинального изменения, которое необходимо для минимизирования таких и других эпидемий

__________________________________________________________________________________

„Если государственная система здравоохранения находится под слишком большим стрессом. Недостаточно просто изолировать и выжить — для некоторых из нас должны действовать основные общественные службы: электричество, еда и медицинские принадлежности. (Скоро нам понадобится список тех, кто выздоровел и хотя бы на какое-то время обладает иммунитетом, чтобы их можно было мобилизовать для срочной общественной работы)” — описывает свой взгляд на ближайшее будущее популярный словенский философ Славой Жижек. В Иране, второй по количеству заражений стране, волонтеры уже превратили некоторые мечети в импровизированные фабрики, где они сшивают хирургические маски и готовят пакеты еды и ресурсы для нуждающихся семей.

Активистки и активисты, которые часто и так живут в прекарных условиях, не ждут ничего от институций и фокусируются на самоорганизации и взаимопомощи. Люди проводят бесплатные онлайн-уроки друг для друга, делятся едой и делают покупки для других, бодрят друга во время само-изоляции, требуют от государств отмены военного призыва, амнистию для заключенных и открытия границ в солидарность с беженцами. Гражданское общество активизируется, мы помогаем друг другу выживать и жить, но мы не боремся с причинами вируса. «Существование всей цивилизации под вопросом. <…> Правительства — не более чем мрачные палачи” — утверждает французский философ Жан-Люк Нанси в споре с Джорджио Агабменом. Наши требования направлены на государство, не потому что мы доверяем ему, а потому что у нас нет механизмов принятия жизненно-важных решений, как нет и механизмов кооперации между собой.

Ребекка Солнит в своей книге «Рай, построенный в аду: необычайные сообщества, которые возникают в результате стихийных бедствий» демонстрирует, что стихийные бедствия могут генерировать грандиозные социальные кооперации. Но она также приходит к выводу, что эти социальные эксперименты исчезают, как только создаются институты управления и возникают привычные модели социального поведения. В Китае экономика уже перезапускается, и потребление угля вместе с тем начинает возвращаться к прежним показателям.

На круги своя…

Вспышка нынешней инфекции напомнила человечеству о том, что одна из самых больших проблем, с которыми мы сталкиваемся сегодня, — это переосмысление социальных и экономических отношений с внечеловеческим миром и отказ от обращения с ним как с товаром. Эта система способствует возникновению болезней и их неравномерному распространению по миру. Расположенные на периферии глобальной капиталистической системы Азия и Африка выделяются как два наиболее уязвимых континента. Не случайно, что урбанизация и индустриализация этих двух континентов подпитываются западным капиталом, который не несет долгосрочной ответственности за последствия своей деятельности. На этот раз отправной точкой оказался Ухань. Возникает вопрос: где и когда произойдет следующая вспышка?

Вы знаете, что было бы самым печальным? Когда вакцина будет найдена (или погода убьет вирус), люди во всех странах снова будут задыхаться от кредитов, сжигая себя на работе в тяжелых условиях. Базовые медицинские услуги снова станут недоступными, работа по дому — неоплачиваемой, а медицинским и социальным работникам будут недоплачивать. Никакой универсальный доход не станет постоянным. Вода, свет и газ будут отключены для наиболее уязвимых, которые так и не найдут достойно оплачиваемую работу. Швейные и IT-фабрики в Азии вернутся к перепроизводству, а люди будут продолжать работать за гроши. Границы станут еще более закрытыми, и все же рабочие-мигранты из Центральной Азии снова попытаются свести концы с концами в России, в то время как средний класс вернется в свои путешествия. Окажется, что банки и корпорации были основными получателями щедрости государства. Сельскохозяйственные предприниматели будут производить еще больше свинины и курицы, не заботясь о животных, и таким образом родятся новые вирусы. Несмотря на доказательства и свидетельства того, насколько глубоки и сложны человеческие взаимосвязи, мы все равно столкнемся с тем же мировым порядком, который является источником наших проблем. Вместо того, чтобы инвестировать в нашу систему здравоохранения и реструктурировать социальную систему, мы вернемся к перепроизводству и будем работать на прибыль компаний и их владельцев. Мы уже платим за этот кризис и заплатим за еще один. Нам еще раз скажут, что технологии — это ключ к нашему спасению. Поверим ли мы этому?