Еврейский календарь отмечает горячие летние дни как дни траура и разрушения. Само лето в иврите называется «חורב» (от слова «разрушение» — חורבן), поскольку все, что цвело весной, принося свежесть и красоту и обещая плоды, трескается и «разрушается» в летнем зное. Весеннее цветение приносит плоды и готовит новые семена к концу жизни зеленого растения, вместе с его сухой желтизной израильским летом.

В древние дни на этой территории практиковался культ месопотамского бога Таммуза, известного также под шумерским именем Думузи. Вы не ослышались! Таммуз — это не просто название одного из летних месяцев в еврейском календаре. Это также имя бога из месопотамской мифологии, служение которому широко распространилось в древности также и среди евреев.

Таммуз — бог цветения и весны. Он умирает летом (в месяц таммуз), вместе со смертью природы, и спускается в подземный мир. В народе Израиля существовал древний культ, в котором женщины оплакивали смерть Таммуза, как об этом свидетельствует пророк Ихезкель (8:14): «И привел меня ко входу во врата храма Божьего, которые с севера, а там женщины сидят и оплакивают Таммуза».

Для плача всегда есть причина

Еврейская традиция заменила причитание по поводу смерти Таммуза на скорбные слова о разрушении Храма, но все равно в течение тысяч лет летние месяцы в стране Израиля сопровождаются постоянным ритуалом, связанным со слезами, трауром и скорбью. Разве это уже само по себе не поразительно? Когда смотришь на это, кажется, будто внутренняя потребность в освобождении слез гораздо глубже, чем любые исторические события. Она всегда находит себе тему для оплакивания. Нам словно необходимо уделить время ежегодному горькому плачу, а уж причину для этого мы всегда отыщем. Смерть Таммуза, разрушение Храма, вторая леванская война — будь что будет — но свои ежегодные слезы мы прольем!

Впрочем, действительно ли разрушенный Храм был чем-то столь важным и значительным, что нам надлежит о нем плакать? Кого, честно говоря, оно интересует — это здание, разрушенное тысячелетия назад? Некоторые говорят, что Храм был не более, чем большой скотобойней, в которой «кровь жертвенных животных текла, достигая до лодыжек жрецов». Иисус в Новом Завете восклицает, что Храм превратился в пристанище греха, и что ему суждено быть разрушенным! Быть может, оно и вправду неплохо, что разрушен этот порочный дом, в котором жрецы резали несчастных ягнят, предлагая за их кровь прощение грешникам, которые сразу же вновь возвращались к греху?

Возможно. Но такими были лишь последние дни этого Храма, когда ситуация достигла самого низкого падения. Наши мудрецы и вправду признали и согласились, что на внутреннем плане Храм пал еще до того, как Тит из Рима навлек на него внешнее разрушение. «Храм разрушенный развалил ты», — заявили ему мудрецы Израиля.

Каким же был Храм до того, как он был разрушен в своей внутренней сути? Если выражаться простыми словами, Храм был точкой соединения — местом, куда человек приходил искать Бога и находил. Так в древние времена воспринималась суть «соборного шатра» (т. е. буквально «шатра встречи»): «И Моше взял шатер и поставил его снаружи стана, вдали от него, и назвал его соборным шатром. И было, что каждый, кто искал Бога, выходил в шатер соборный снаружи стана… и было, когда входил Моше в шатер, спускался столп облачный и становился у входа в шатер, и говорил с Моше» (Шмот 33:7-9).

Соборный шатер, служивший идейной базой, на которой позже был возведен иерусалимский Храм, был местом простой и спонтанной встречи между человеком и его Богом. С каббалистической точки зрения это рассматривают как место любви и совокупления между Святым, благословен Он, и Шхиной. Это был народный шатер любви. Но впоследствии это место встречи постепенно осквернялось и портилось, пока не навлекло на себя крах.

С позиции Каббалы Храм — это место Шхины, «еврейской Богини». Именно она там обитает. Это ее дом, и там она уединяется со своим Возлюбленным Богом, спускающимся с неба — из Трансцендентного. Иными словами, в Храме создается единство, исполненное любви, между женским божественным присутствием и мужским, между небом и землей, между абстрактным и конкретным, между трансцендентным и имманентным.

Поэтому древние каббалисты видели разрушение Храма как своеобразное разделение между Богом и Шхиной. В книге Зоар приводится ряд метафорических описаний этого разрушения как акта развода между Богом и Шхиной, которая собирает свои пожитки и своих детей (народ Израиля) и уходит в скитания.

Если принять это всерьез, станет понятно, что сказанное здесь означает: со времени разрушения Храма у евреев остался одинокий «разлученный Бог» и покинутая одинокая Мать. Поэтому нащи мудрецы сказали в Мидраше, что с того времени «нет радости у Святого, благословен Он» (Мидраш Эйха Зута 1), в точности как это сказано о мужчине без женщины: «Каждый человек, у которого нет жены, пребывает без радости, без благословения, без добра» (трактат Евамот 62 б).

Естественно, я говорю лишь о внутреннем, душевном или духовном образе Бога — о таком, который сознательно или бессознательно формирует религиозную атмосферу в сообществе верующих в Него. В древние дни присутствовало ощущение, что Всесильный пребывает в Храме, что есть любовь, мир и дружба между «Папой» и «Мамой» — между Святым, благословен Он, и Шхиной, между трансцендентной божественностью и имманентной. Но со времени разрушения Храма образовался огромный разлом в вере, создавший новый, другой, отличающийся образ божественного мира и его отношений с реальностью, в которой мы живем, с телом и материей. Больше это не было отношением единства, любви и сочетания, но породило чувство кризиса, тоски, страданий, великих безответных вопросов, разочарования и негодования.

Иудаизм — такой, каким мы знаем его сегодня, — это продукт разрушения Храма. Лишь после падения первого Храма пошатнулось древнее представление племен Израиля о том, что Всесильный всегда с ними во всем, что они делают. После потери десяти племен при крушении северного израильского царства у жителей царства Иудеи, возвращавшихся на родину, возникло ощущение необходимости организоваться по-новому, а также по-новому обустроить свою религиозную жизнь.

Так начался великий труд Эзры и Нехемии, которые вместе с «мужами великого собрания» стали формировать то, что сегодня называется иудаизмом. Они отредактировали Танах, решили, что войдет в канон Священных Писаний, а что нет, и начали составлять постоянные тексты молитв — создавать официальную структуру еврейской религии.

Разрушение второго Храма лишь еще больше усугубило эту болезненную рану. Рабан Йоханан бен Закай взял на себя работу по завершению дела, начатого мужами великого собрания за 500 лет до него — формирование молитв, синагогальной литургии и образование иудаизма как религии, способной существовать без Храма, в любом месте, куда бы ни изгнали евреев.

Так мы научились выживать. По словам известного изречения, «шаббат хранил евреев больше, чем евреи хранили шаббат». Эта гениальная религия смогла уберечь нас во всех передрягах тяжкого изгнания. Но это религия, которая служит разлученному Богу и унылой Шхине.

Эта цепочка образов формирует иудаизм на внутреннем плане. И если вы меня спросите, о чем же стоит плакать в это жаркое лето, я вам отвечу, что о том-то и нужно плакать — о разрушении древней и естественной связи «соборного шатра», бывшей в народе в прошлом, и о создании официальной религиозной структуры, которая хоть и была необходима (а «необходимое нельзя осуждать»), но безрадостна.

Утешение — в семени любви

Но зеленое свежее растение, умершее от зноя, оставило после себя семена. Они окутаны шелухой и защитной оболочкой, но внутри кроется наследственный код, способный привести к новому цветению. То же и с нами — иудаизм, созданный, чтобы его взяли в походные рюкзаки скитаний, несет в себе и шелуху, и внешние корки, но в нем же заключено и знание, способное «обновить наши дни как прежде». Информация, которая может привести к новому цветению, если мы поместим зерно в почву и позволим коркам сгнить и распасться, дав жизнь ростку.

Росток любви, преодолевающий травму расставания и разделения между мужским и женским, празднуется в еврейской традиции сразу же после дней летнего зноя — при полной луне месяца Ав, 15-го числа, о чем мы расскажем в отдельной статье.

Автор: Охад Эзрахи

Перевод: Бецалэль Ариэли

Оригинал статьи: http://kabalove.org/articles/distruction/