Как индивидуалиста, меня интересует не только самопринадлежность личности — непосредственная способность человека владеть самим собой в экзистенциально-аксиологической полноте этого выражения — но и нравственное обогащение микрокосма личности посредством влияния на внутренний мир человека различных форм деятельности, чувств, ощущений и переживаний.

Одним из таких переживаний является удовольствие — непосредственный психофизический процесс, обусловленный определённым видом деятельности человека, который влияет на формирование специфики пребывающего в перманентном становлении микрокосма — внутреннего мира человека.

В зависимости от вида деятельности я придерживаюсь следующей классификации двух фундаментальных и антагонистических типов удовольствия, отличающихся своей природой, содержательностью и влиянием на микрокосм человека:

1. Низшее удовольствие. К этому виду удовольствия относится тривиальное удовлетворение таких физиологических потребностей, как, например, еда или секс (плотские утехи). Само удовольствие, получаемое из употребления пищи или от сношения, является плоским, поверхностным и бедным на смысловое содержание и духовные ценности процессом, утверждающим ничего, кроме обыкновенной и пустой духовно физиологической перемены химических реакций. Сам по себе процесс удовольствия от еды или сношения не сообщает ничего на глубоком уровне духовных смыслов и интеллектуально-эмоциональных переживаний; это удовольствие, являясь чисто физиологическим процессом, не вовлекающим никак более глубокие духовные переживания и созидание, никак не обогащает внутренний мир личности, никак на расширяет её кругозор, не несёт никакой творческой искры, не созидает новых духовных и наполняющих мировоззрение личности смыслов. Это пустой, бедный и почти-что бессодержательный процесс чистого физиологического удовлетворения организма, никак не развивающий дух, мировоззрение, воображение и экзистенциальную смыслонаполненность личности. Следовательно, влияние такого удовольствие на человека губительно для её личности, ведь каждое влияние такого удовольствия пагубнее сказывается на внутреннем богатстве личности. Поскольку не все люди занимаются только сексом или потреблением пищи, отупляющий и обедняющий эффект секса и примитивного потребления компенсируется другими (интеллектуальными, созидательными) занятиями. Однако есть люди, безукоризненно следующие примату низших удовольствий — консьюмеристы, чью жизнь Эрих Фромм описывал как «модус обладания»: такие люди лишь потребляют ради потребления и поверхностных, пошлых наслаждений. Их разум беден, кругозор узок, воображение уничтожено, а вся деятельность сведена к ненасытному поглощению. Усреднённую и типичную картину таких людей представляет современный консьюмерист, видящий смысл своего существования в еде, напитках, покупке одежды и прочем потреблении вещей. В этом потреблении он соревнуется с другими и через это же потребление утверждается среди других. Ригористичное следование примату низших удовольствий делают из человека плоское, пустое, посредственное, ограниченное, малодушное, низменное, трусливое, заурядное, безыдейное, субпассионарное и духовно бедное существо. Это отнюдь не случайно, ведь консьюмерист пребывает перманентно под влиянием физиологического удовольствия, получаемого от потребления еды или секса, а поскольку сама природа этого удовольствия носит характер крайней духовной нищеты и малосодержательности в духовно-интеллектуальном плане, сумма этих влияний отображается на самом человеке: постоянно подвергая себя влиянию поверхностного и бедного на духовные смыслы удовольствия, человек сам становится поверхностным, плоским и абсолютно духовно бедным существом. Низшие удовольствия обрабатывают собой человека, убивая в нём всякую глубину, пассионарность, созидательность, духовность и сознательность. Это обусловлено самой природой низшего удовольствия. И поэтому его концентрированное влияние на самого человека смертельно для его духовной жизни. Лишь поскольку человек ещё продолжает заниматься интеллектуально-творческой деятельностью, постольку ему удаётся компенсировать в той или иной степени это отупляющее и обедняющее влияние низших удовольствий на его личность. В конечном счёте то, что гегемония низших удовольствий делает из человека, норвежский философ Герман Тоннесен назвал «суификацией» — «превращением в свинью», где человек, используя разного рода «онтологические снотворные», ограничивает свой кругозор, обедняя своё восприятие и сознание и погружая себя в беспечность и «поверхностную гармонию»: «Человек, если он желает некоторую степень психического здоровья, должен либо оставить свои высокие духовные запросы и неограниченные способности к совершенствованию знания, либо побороть свои механизмы по сдерживанию самообмана. Вкратце, он должен оставить любые попытки “самореализации” (Джодард), “самоактуализации” или “полной человечности” (Маслоу), и поискать себе идола посчастливее — беспечную свинью, хрюкающую с искренним самодовольством и полнейшим спокойствии духа, без запросов за пределами мусора и отбросов, “витальная” и “пригожая” жизнь в неведении относительно собственного существования и судьбы. Такова дилемма человека: таков экзистенциальный выбор в биософской перспективе. Ординарный “здоровый” человек пытается избегать этого выбора. Он может на словах поддерживать идею гуманизации, и в то же время скрытно практиковать суификацию, эксплуатируя традиционные онтологические снотворные: работа, религия, метафизика, алкоголь, наркотики, лоботомия, повседневность, шум, внешние впечатления, проза повседневного языка, пошлые разговорчики и болтовня, отыгрыш роли, ожидаемая от него роль, общественные нормы, ригидность, безумие или конформность» [1].

Таков диалектический исход примата низших наслаждений в рамках динамики человеческого существования. У Фридриха Ницше сторонник примата низших удовольствий над высшими и такого «поверхностного счастья», не знающий высших духовных смыслов, стремлений и наслаждений («философия полного желудка»), назывался «последним человеком»: «Смотрите! Я показываю вам последнего человека. “Что такое любовь? Что такое творение? Устремление? Что такое звезда?” — так вопрошает последний человек и моргает… Они [последние люди] еще ссорятся, но скоро мирятся — иначе это расстраивало бы [их] желудок. У них есть свое удовольствие для дня и свое удовольствие для ночи; но здоровье — выше всего» [2].

2. Высшее удовольствие. Второй вид удовольствия, упомянутый вскользь выше, я называю «высшим удовольствием». Высшее удовольствие — это переживание радости, наслаждения, восторга, блаженства и благоговения от различной духовной и наполненной смыслом деятельности человека и событий в его внутреннем мире. Это радость от познания, радость созидания, радость от утверждения своих ценностей, радость от воплощения своих идеалов, радость от борьбы за эти идеалы, радость от помощи ближнему, радость и удовольствие от того, что твои сочинения помогли человеку выйти из духовного кризиса, радость от того, что переведённый тобой текст вдохновил кого-то на изменение мира в лучшую сторону через борьбу против угнетающих свободу и унижающих достоинство человека обстоятельств, радость от непосредственного обмена мыслями и взаимного обогащения друг друга смыслами, радость от того, что твои усилия и идеалы меняют человека и мир к лучшему, радость (я повторяю радость, но радость — форма удовольствия) от обретения экзистенциальной укоренённости своего бытия на твёрдой почве экзистенциальной самореализованности, радость или восторг от того, что кто-то вступился за слабого, радость от созерцания торжества справедливости, восхищение от лицезрения утверждения сильной и благородной личности через нравственный подвиг во имя высшей человечности, радость от встречи с добродетелью во всех её формах, восхищение могучей созидающей волей, творящей нечто прекрасно-возвышенное и воодушевляющее сотни людей; это радость от достижения взаимопонимания между людьми, это радость от проявлений солидарности в защите и заботе друг о друге, это радость от практики и созерцания сострадания к страданиями и нуждам других, это благоговение перед могущественной личностью, утверждающей высшее в самых низменных ситуациях, это наслаждение от искренней платонической любви и глубокой духовной связи с другим микрокосмом, это радость и наслаждение верной, сочувственной и взаимной дружбой, это радость от искренности, это наслаждение от озарения парадоксального, это радость от большего продвижения к самоосвобождению своего духа от разного рода оков, это восторг чужой непоколебимой и громадной добротой, это радость от обогащения самого себя — своего мировоззрения новыми смыслами и собственно созданными ценностями… это радость от полноты духовного бытия… радость от преисполненности собственным созиданием, утверждением своей воли, воплощения своих ценностей, помощи другим в становлении самими собой и нахождения своего высшего предназначения в мире… это радость, восторг и восхищение — высшее удовольствие от того, что ты личность и бытийствуешь как личность через созидание в себе личности и поощрение созидания в других личности в полноте этого слова: со всем внутренним духовным богатством и созидающей жизнью, добродетелью и творческой волей.

Вот, что я называю «высшим удовольствием»: удовольствие от «модуса бытия» или духовного праксиса человека с помощью различных видов наполненной смыслом деятельности. Это удовольствие от того, что ты личность как творец смыслов и ценностей, а также неумолимый воплотитель этих смыслов и ценностей во множественных ситуациях существования с другими. В этом сущность высшего удовольствия, отличающее его от низшего. Этот вид удовольствия богат на смыслы и глубину духовных переживаний. Это удовольствие, эти радости обогащают внутренний мир личности и позволяют обрести ей тесную связь с миром. Это высшее удовольствие помогает личности понять своё предназначение в этом мире и научить ценить существование как нечто полное смыслов и глубины духовного переживания. Это высшее удовольствие делает человека духовно глубоким, сильным, нравственно возвышенным, добродетельным, экзистенциально состоятельным (нашедшим смысл существования) и творческим. Положительное влияние такого удовольствия очевидно: радость от созидания и утверждения добродетели рождают таких людей, как Пётр Кропоткин, Михаил Бакунин, Уильям Моррис, Альберт Либертад, Э. Арман, Алексей Боровой, Симон Радовицкий, Эррико Малатеста, Дмитрий Петров, Нестор Махно, Сакине Джансыз, Карло Треска, Пьер Беснар, Исаак Пуэнте и прочих великих идейных людей, отдающих свои силы и жизни ради высших идеалов, свободы и блага как для себя, так и для других… Оно рождает личностей в высшем смысле этого слова. Оно делает из человека личность, ибо только через «практики над самим собой», в том числе и через переживание высшего удовольствия, вызванного интеллектуально-творческой деятельностью, человек способен, благодаря сумме позитивного влияния на него этой деятельности, создать, «вылепить» или «выплавить» из себя личность. Без этой творческой-интеллектуальной деятельности и радости человек останется грубым, отчуждённым, холодным и неотёсанным камнем, грудой породы, которая может похвастаться лишь отвратительной уродливостью своей необработанности. Примат высших наслаждений отстаивает сверхчеловек — возвышенное существо, стремящееся преодолеть всё низменное в себе и стать духовно сильным, волевым и красивым созданием: «К столбу добродетели должен ты стремиться: чем выше он подымается, тем становится он красивее и нежнее, а внутри тверже и выносливее» [3].

Такой индуктивной демонстрацией я попытался показать что для меня значит высшее удовольствие.

Безусловно, ради справедливости необходимо отметить, что есть и сторонники «гармонии» между низшими и высшими видами удовольствия, рассматривающие удовлетворение как материальных, так и духовных потребностей в качестве способа достижения полноты жизни. Такими мыслителями, утверждающими ценность всех видов наслаждений (телесных и духовных), были, например, вышеупомянутые Альберт Либертад и Э. Арман. Вот, что писал Альберт Либертад: «Радостью для меня является жизнедеятельность любого рода. Когда я, например, дышу чистым воздухом, то испытываю счастье: мои лёгкие расширяются, а ощущение собственной силы заставляет меня сиять от радости. Или же время, проведённое за работой и отдыхом, тоже мне в радость: они одинаково доставляют мне удовольствие. Туда же и время обеда, где еда сама по себе является трудом, требующим усилий для пережёвывания, и любое другое занятие со своей особенностью в процессе — всё это доставляет мне различные радости. Я могу испытывать прелестные чувства любви, могучие ощущения сексуальной связи и последующую за этим приятную усталость от этой близости.  Я могу говорить о радостях, испытываемых от созерцания, прослушивания, прикосновения, ощущения, общения и размышления. Жизнь — это счастье» [4].

Вот слова Э. Армана: «Необходимое условие для того, чтобы “ощущать себя живым”, — это уметь ценить собственную жизнь. Этические нормы, чувственный опыт, этикет, эмоции, знания, таланты, мнения, страсти, смыслы, интеллект и прочее — сколь многое помогает нам открыться жизни. Сколь многочисленна прислуга нашего “Я”, способная помочь ему раскрыться и обрести полноту. Учась управлять всеми этими слугами, сознательный “ниспровергатель авторитетов” не позволяет ни одному из них захватить управление над собой. И если он уступает, то причина этого — в недостаточной тренировке воли. Это, однако, не является чем-то непреодолимым. Обладающий выдержкой “человек никому неподвластный” не испытывает страха; всё служит ему источником наслаждения, и он открыт любому опыту, ограничиваясь лишь широтой своего воображения. Он вкушает любые плоды, и ничто не вызывает у него отторжения, покуда он сохраняет своё моральное равновесие» [5]. Такая «промежуточная позиция», принимающая как низший, так и высший виды наслаждений, выражает синтез этих удовольствий как двух естественных и необходимых для полноценного раскрытия человека. Такова позиция сторонников «гармонии» или «синтеза» — гармонистов или синтетиков.

Соглашаясь в определённой степени с истинностью суждений гармонистов, я лично для себя занимаю позицию примата высших наслаждений над низшими, полагая, что если от отупляющего и обедняющего влияния низших удовольствий можно избавиться, то это необходимо сделать. Как писал Морис Баррес: «Индивидуалист — это тот, кто из-за собственной гордости своего подлинного “Я”, которое он стремится вечно освобождать и терпеть в этом поражение, безостановочно убивает, обезображивает и отрицает все то, что делает его схожим с остальной массой обыкновенных людей… Достоинство людей нашей расы сопряжено исключительно с определенным самоочищением, которое остальной мир не способен ни познать, ни понять и которое мы должны культивировать в нас самих» [6]. Не соглашаясь с несколько расистской и высокомерной формулировкой Барреса, я не могу не согласится, что индивидуалист — это перманентный динамической микрокосм, который в том числе занимается очищением своего внутреннего мира от всякой низменности посредством самокритики и рефлексии над самим собой. Индивидуалист крайне уважает самого себя, а потому в плане нравственно-духовной чистоты своей личности крайне строг относительно различных негативных влияний и отправляющих «осадков» в потаенных глубинах его внутреннего мира. Из любви к себе он стремится избавиться от малейшей гнусности, убогости, гадости, низменности и прочего «духовного мусора» с целью расчистить пространство и засеять на расчищенном месте семена подлинности, благородства, добродетельности, возвышенности, духовной глубины, доброты, созидательности, мощи и самопринадлежности. Все эти качества — это освежающий внутренний мир личности лес и растительность, благодаря которым она способна вольно дышать и развиваться. Но за лесом нужно ухаживать, очищать его от всяких сорняков, вредителей и пагубных зарослей. Таким вредителем является и низшее удовольствие, которое, словно червяк, разъедает деревья созидательности и глубины изнутри. Уменьшение влияния различных видов низшего удовольствия с его отупляющим и обедняющим влиянием на духовное богатство и глубину личностного микрокосма — цель, к которой стоит стремиться с моей точки зрения.

Помимо классификации удовольствия, важно также отметить какую роль играет удовольствие в духовной жизни человека.

В моём понимании, гедонизм — это этическая позиция, постулирующая удовольствие как высшую ценность или как самоцель. Однако мне довольно трудно согласиться с таким постулированием. Для меня удовольствие не может быть самоценным (аутотеличным), поскольку такое признание и следование ему на практике привело бы личность к бездуховности. Возьмём пример. Человек видит, что кто-то унижает достоинство другой личности. Он, руководствуясь своим состраданием, ставит себя на место этой личности, осознавая, что не хотел бы, чтобы и его достоинство так попирали. Созерцая несправедливость и переживая из-за этого духовное негодование, человек устремляется помочь личности отстоять своё достоинство и свободу так же, как он стал бы отстаивать свою личную свободу и достоинство. Таким образом, именно сострадание и ценность достоинства и свободы личности были основополагающими мотивами реализации добродетели, а не удовольствие. Если бы человек руководился чисто аналитическим рассуждением о том принесла бы ему защита человека удовольствие или нет, он бы не стал на защиту личности. Борьба, помощь другим и конфликты — это не те социальные случаи, где можно с очевидностью сказать, что человек получит наслаждение. Это часто негативные явления, сопряжённые со страданиями, напряжённостью сил, дискомфортом и тяжёлыми эмоциональными переживаниями. Поэтому крайне неочевидно, что помочь ближнему в его защите принесло бы этому человеку удовольствие. А если такой человек гедонист, следовательно, он должен был бы отказаться от помощи ближнему, наплевав на него, поскольку такая помощь не принесла бы или вероятнее всего не принесла бы ему удовольствие. А делать что-то, исходя из других мотивов, не исходя из удовольствия, противоречит концепции гедонизма, где удовольствие постулируется как высшая ценность или самоцель.

Постулирование удовольствия как главной ценности или цели морального действия проблематично в силу того, что ситуации, требующие от личности этической вовлечённости, столь разнообразны, что далеко не все их них напрямую связаны с удовольствием или способны его принести. Но эти ситуации всё ещё нуждаются в личностном вовлечении человека, в его субъектности и действиях, направленных на разрешение этих ситуаций в соответствии с теми мерами и ценностями, которые отстаивают и способны принести наибольшее благо для всех людей или самых страждущих, уменьшив их страдания.

Исходя из вышеприведённого примера, можно прийти к заключению, что удовольствие как высший нравственный ориентир для действий личности не является состоятельным и потенциально может привести её к равнодушию, наплевательскому отношению к другим или бездуховным поступкам, демонстрирующим отсутствие сострадания и нелепый цинизм по отношению к другим. Безусловно, гедонист может стремиться к тому, чтобы доставить удовольствие и другим, но даже такая попытка не является чистым гедонизмом, а смешивается, как у Мишеля Онфре, с альтруизмом.

Но если удовольствие не может быть самоцелью, то это отнюдь не означает, что удовольствие не обладает никакой ценностью. Роль или функция удовольствия в духовно-мировоззренческой системе является инструментальной или сопроводительной. Хотя удовольствие как высший примат в этических поступках человека совсем нежелателен, человек не может жить без удовольствия. Если человек всегда будет руководиться лишь холодным расчётом и формальным следованием сухим этическим предписаниям (даже если он сам их придумал), не испытывая удовольствия от исполнения своей добродетели и утверждения своих ценностей в различных жизненных ситуациях, то такой человек отчуждается от самого себя и своего внутреннего мира, поскольку между его личностью и её ценностями нет эмоциональной связи, которая возможна лишь благодаря глубинному переживанию единства личности и её ценностей через чувства или ощущение, в том числе с помощью таких чувств и ощущений, как восторг, радость, восхищение и удовольствие от исполненного долга или реализованной добродетели. В этом заключается сопроводительная роль удовольствия: быть питающим личность и её внутренний духовный мир «соком». Удовольствие от созидания и исполнения своей добродетели является важным сопроводительным процессом, через который личность достигает внутреннего единства между своим Я и своими ценностями, каждый раз преодолевая самоотчуждённость, заново обретая понимание важности ценности и получая мотивацию дальше ей следовать и отстаивать перед невзгодами. Если ценности личности — это её лес с деревьями и растениями, то удовольствие — это питательная и живительная вода, благодаря которым лес и растения продолжают расти и процветать. Получение удовольствия от нравственной жизни и творчества важно для сохранения понимания важности этого творчества и нравственной жизни, а также для упрочнения духовных имманентных связей между самим человеком и теми смыслами, которые утверждают его ценности. Благодаря удовольствию человек ощущает своё единство с самим собой — своим внутренним миром, своими ценностями и моральными устремлениями, а потому крайне важно поддерживать эту связь с помощью различных эмоциональных переживаний.

Как радостно бывает мне смотреть, что моя доброта к человеку воодушевляет его на творчество. Как радостно мне, когда моё сострадание помогает человеку выйти из кризисного тупика. Как радостно мне, когда я заступаюсь за человека и помогаю ему отстоять его достоинство. Как радостно мне, когда моё творчество позволяет людям лучше себя понять или помочь себя сформировать. Как радостно мне, когда людям становится легче дышать от моей честности, откровенности или помощи. Как радостно мне, когда моя любовь к кому-то воодушевляет его жить дальше. Как радостно мне, когда кто-то благодарен мне, что я помог ему в трудную минуту. Как радостно мне, когда радостно, прекрасно и чудесно ощущают себя другие. Как радостно мне, когда другие утверждают высшую добродетель в тяжёлых ситуациях. Как радостно мне, когда другие помогают другим стать лучше, возвышеннее и свободнее. Как радостно мне, когда другие высоко парят духом и преодолевают всякую трудность, всякое угнетение и утверждают свободу и благо каждого!

Ссылки:

1. Герман Тоннесен. «Счастье — для свиней: философия против психотерапии». Сочинение опубликовано в 26-м выпуске журнала «Опустошитель» под названием «Прогресс», с. 174-175. URL: http://pustoshit.ru/opustoshitel_26.pdf

2. Фридрих Ницше. «Так говорил Заратустра». Из «Предисловие Заратустры», ст. 12-13. URL: https://u.to/3uJXHg

3. Фридрих Ницше, там же, из «Часть вторая», «О возвышенных», ст. 135.

4. Albert Libertad. «La Joie de vivre». URL: https://fr.wikisource.org/wiki/La_Joie_de_vivre_(Libertad)

5. Э. Арман. «Ощущать себя живым». URL: https://ru.theanarchistlibrary.org/library/to-feel-alive

6. Моррис Баррес. Цитируется из сборника «Человек после общества. Антология французского анархо-индивидуализма начала ХХ века». Изд. «Эгалите», Саратов, 2022. С. 94-95.