В одном из сибирских наукоградов на протяжении уже многих лет проходит школа молодых ученых. Всегда в одно и тоже время, по осени когда берёзы на главной улице построенного для учёных города начинают желтеть проседями. На школу съезжаются из разных мест, отовсюду, но главным образом другие сибиряки, и можно заметить насколько различаются научные сообщества. Да и города эти в целом. Местные — самые сильные #ученые. Выглядят очень продвинутыми и довольны интеллигентными, со следами старой закваски. Закваску эту они поддерживают в себе, начиная с основания наукограда. Представители других сообществ попроще — выглядят как работники завода, крепенький в полноту народ в одинаковых рубашках с коротким рукавом портфелем под мышкой. Я посещал эту школу на протяжении нескольких лет и с интересом наблюдал население наукограда. Это совершенно уникальное сообщество, с которым приятно иметь дело.

Но наблюдал я также кое-что ещё: преобразовании некоторых постоянных участников. И самый яркий пример — аспиранта одной весьма технической направленности. Скажем для определенности, что его фамилия была Скопин.

Скопин это выразительный молодой человек, несколько худой и любящий яркую одежду. Скопин постоянно вдохновенно что-то рассказывал — таким я увидел его первый раз. Eго работа заключается в создании моделей и баз данных,именно о ней он и рассказывал несколько лет подряд. А я имел возможность наблюдать, как развивается его диссертация и он сам развивается.

На своём первом докладе Скопин был одет в цветастую вязаную кофту, которую, как я понимаю, следует назвать этнической. У нее даже был вязаный капюшон. Лицо у докладчика было очень загорелое — видимо, солнечное сибирское лето пошло ему на пользу. На руках были часы и множество ярких браслетов. В своей просто оформленной презентации он показывал блок-схему с десятком квадратов, которые соединяли не один десяток стрелок. Это и была его база — главное дело его жизни. Mне это не очень понравилось, потому что выглядело путaно и совершенно не информативно. Было понятно, что этот рисунок Скопин создавал долго и кропотливо. Не говоря уже о самой базе данных. Она явно поглощала огромное количество его времени и сил. Была ли в таком страстотерпии нужда?…

Говорил он воодушевленно, но спокойно, иногда невольно срываясь над высокие тона и тут же виновато одергивая себя за это. Kогда его что-то спрашивали, он улыбался и отвечал с большим энтузиазмом. А сразу после доклада взял свой рюкзак, который забыл застегнуть, и в таком виде вышел.

Прошёл ровно год. Мир провел его в непрерывных экспериментах над собой, многие люди тоже. Всё это время много изменилось, много сдвинулoсь, но не очередная школа. Новые лица, знакомые лица… среди них Скопин. Он потерял большую часть своих украшений — не было фенечек, часов,одет он был скорее просто,по-офисному. Зато на безымянном пальце его оказалось толстое золотое обручальное кольцо — совсем как у совершенно женатого советского человека.

Рассказывал про свою базу он теперь каким-то треснутым голосом и с видимым усилием и, кажется, иногда очень хотел остановиться. Но вместо этого озирался на публику и с видимым усилием продолжал выдавливать из себя новые слова, глядя немигающими глазами на угол кафедра. Волосы его теперь были немного всклокоченны, а когда на экране появилась новая редакция его схема недовольно ахнул уже не я один. Квадратов, стрелок, их разновидностей, дифференциальных уравнений на ней были уже десятки. Ни понять, ни разобрать, ни найти всему этому применение было немыслимо, но было понятно, что туда, в эту пучину стрелок, ахнули десятки часов его жизни. Он застрял, засыпанный ими, как в черной дыре — и продолжал поддерживать за счет своих убывающих сил эту разрастающуюся массу.

‘Наконец, Скопин закончил свой доклад и счастливо, почти в эйфории и задыхаясь, почему-то, как мне показалось, в благодарности — когда выяснилось, что вопросов к нему не имеется.

Прошел год и молодые научные сотрудники и снова собрались вместе. Был среди них и Скопин.

Он сильно похудел, что было видно по его напоминавшим теперь палки конечностям. Видимо, следом за телосложением изменился и его голос: треснувший окончательно на вибрирующих высоких тонах. и уже без всякого вдохновения он вышел делать доклад — в пиджаке, застегнутом на все пуговицы. C бумажкой, которую он положил перед собой. И действительно использовал. Но самое потрясающая метаморфоза произошла с его презентациeй.

Она была яркая, с украшениями и обилием анимации, и как кажется, очень мало содержала по существу. Бесконтрольно разраставшаяся блок-схема пропала — очевидно, полностью переместилась в горемычную голову Скопина. Причину оформительского перелома отгадывать не пришлось — последний слайд содержал фото Скопина с супругой. "И выражаю глубокую благодарность моей Светлане, без которой всего этого не могло бы быть возможно. Спасибо вам за ваше внимание” Всё это время его лицо было словно сжато каким-то пугающим холодным весельем, совершенно безразличным к происходящему вокруг.

в обеденный перерыв я видел его, ссутуленного, сидящим в коридоре, из–за чего на пиджаке возникли глубокие черные складки. На лице его былo то же холодное пугающее веселье.

Внезапно с отвратительным резким звуком зазвонил его телефон. “да? Привет-привет. Нет, мне не нужно, Мама, на этой неделе кушать ходить, потому что нас кормят бесплатно на школе, да… до скорого!”. И через некоторое время : “да-да? привет-привет, Свет. ой, на этой неделе мне не нужно кушать ходить, потому что потому нас кормят бесплатно на школе… Свет, как-то я чувствую себя не очень хорошо… слабость… это потому что я вчера лёг позже немножко наверное, да? из–за этого всё так?…”

Видимо, все эти разговоры пробудили его влечение к еде. Он сел в большое ярко-красное кресло в холле институте, под пышный фикус, и достал из дипломата большую румяную кулебяку, завернутую последовательно в 2 целлофановых пакета. Посмотрел на нее исподлобья. После он извлек из нагрудного кармана пиджака отутюженный белый платок и постелил его на свои колени со стрелками. В центре платка оказался вышит известный мультяшный котенок с улицы Лизюкова. Скопин вперил в выпученные глаза котенка собственные немигающие и сосредоточенно откусывал, после чего сосредоточенно жевал свою кулебяку.

Когда ему хотелось сморгнуть, то он сначала останавливал свое жевание. Очевидно, это полезно для здоровья.

… https://zen.yandex.ru/media/m40r/moi-cvetochki-60e18100ae4f98420e442e18…