Как мигранты выявляют «европейскость» Старого Света — в материале Гаяне Хачатрян.

Гаяне Хачатрян,

Центр изучения кризисного общества

В последнее время миграционные проблемы в Европе стали одной из популярных тем в российских СМИ. Освещение европейских событий и комментарии сильно варьируется — от сочувствующих репортажей до злорадных выпадов в адрес «толерантной Европы» («Европейская стена: мигранты не ко двору в толерантных странах»; «Предсказуемый финал европейских игр в демократию») и апокалиптических прогнозов «смерти Европы» («Смерть Запада, или Мигранты как угроза целостности страны»; «Нелегальная миграция в Европе: выбор между пулеметом и Мечетью Парижской Богоматери»).

С одной стороны, критике подвергается «проамериканская» политика европейских стран, в результате которой произошел кризис в регионах Ближнего Востока и Северной Африке. С другой — сами мигранты. По утверждению ряда авторов, они, во‑первых, представляют угрозу для европейской «христианской» культуры и создают среду для появления мусульманских экстремистов, во‑вторых, приводят к повышению безработицы: во многих обзорах подчеркивается, что беженцы не собираются работать, а хотят жить на пособия, либо что для беженцев в принципе нет рабочих мест. В очередной раз всплыла проблема мультикультурализма — «С последствиями политики мультикультурализма, внедренной Западной Европой, сражается Европа Восточная».

Реакция самого «Запада» неоднозначна. Известна жесткая оценка премьер-министра Венгрии Виктора Орбана, который заявил, что намерен привлечь армию для охраны границ от мигрантов. Позиция Венгрии вызвала негодование у главы МИД Франции Лоран Фабиуса: «Каждая страна должна откликнуться на призыв предоставить убежище. Франция и Германия уже это сделали, но некоторые страны не хотят этого делать. Я считаю это возмутительным. Особенно это касается стран Восточной Европы. Например, Венгрия — это часть Европы, но она проявляет неуважение к европейским ценностям. И европейские власти должны серьёзно обсудить с ними вопрос беженцев».

Германия также выступила в защиту беженцев: по словам канцлера Германии Ангелы Меркель, «те кто нуждается в защите, должны ее получить, и с этой целью нам нужны внутри ЕС обязательные квоты, чтобы разделить обязанности […]Это — принцип солидарности».

В ответ на это лидер ультраправой националистической партии Франции «Национальный фронт» Марин Ле Пен заявила: «Германия, вероятно, считает, что население страны находится на грани вымирания, и власти, возможно, стремятся снизить уровень заработной платы и продолжить нанимать рабов благодаря массивной миграции».

Отношение населения к беженцам в целом сочувственное, если судить по опросам. Как показал недавний опрос, 93% немцев считают правильным предоставить беженцам убежище (большое количество людей сами предоставляют им на время свои дома). Но в то же время в Европе отмечается рост неонацизма, одним из проявлений которого была акция протеста в немецком городе Хайденау, вызвавшая, согласно опросам, «большое беспокойство» у 67%немцев. По некоторым данным, число преступлений, совершенных правыми экстремистами, во много раз превышает число преступлений, совершенных исламскими радикалами. Но следует отметить, что на сегодня это все–таки маргинальные группы населения.

Возвращаясь к российским комментариям и реакции на европейские события, отмечу, что

одна из характерных особенностей — перенос проблемы в культурологическую / религиозную/ цивилизационную плоскость. Во многих обзорах подчеркивается, что большинство беженцев — это мусульмане, ситуация представляется, как борьба христианской и исламской цивилизаций и смерть европейской/христианской цивилизации.

Европа, которая до недавнего времени была символом «Содома и Гоморры», оплотом безнравственности, превратилась в символ христианской культуры, которая противостоит исламу.

В репортажах / комментариях о беженцах можно обнаружить страх перед «исламизацией христианской Европы» (а затем и всего мира, включая Россию) вместе с фактическим отрицанием нравственных принципов, которые утверждаются христианством, в частности, сочувственного отношения к этим самым беженцам. Если переносить проблему беженцев в поле религиозной или цивилизационной борьбы, то необходимо четко представлять цивилизацию, о которой идет речь, ее ценности. В официальном европейском дискурсе подчеркивается, что помощь нуждающимся, «принцип солидарности» — это одна из европейских ценностей. Это та самая христианская ценность, которая определяет цивилизацию. Если не принимать ее во внимание, то непонятно, о какой «христианской» цивилизации идет речь?

Кроме того, если речь идет о цивилизации, то цивилизации имеют свойство трансформироваться. Средневековая Европа также испытывала влияние мусульманского мира, и сегодняшний облик некоторых европейских стран сформирован, среди прочего, под влиянием арабской культуры. Возможно, сирийские беженцы и изменят облик Европы, но судьба «христианской цивилизации» находится в руках христиан, которые следуют или не следуют своим принципам.

Любопытно то, что знаменитая история про Содом и Гоморру, которую любят вспоминать в связи с пороками Запада, в традиционном библейском прочтении — это как раз история про гостеприимство. В библейском повествовании противопоставляются жители Содома и Гоморры, которые хотели надругаться над «чужаками», пришедшими из другого города, и Лот, пригласивший странников к себе в дом и пытавшийся защитить их (подробнее об этой истории см. Блог библеиста. Что такое содомский грех).