Евгений Коноплёв. Диалектический материализм как мировоззрение
Друг и соавтор первооткрывателя диалектического материализма, Фридрих Энгельс, дал первое систематическое изложение данного мировоззрения в своей блистательной полемической работе «Анти-Дюринг», направленной против метафизика, реакционного социалиста и обскуранта, Евгения Дюринга, пропагандировавшего целый спектр разного рода идеологем для рабочих и
Непригодность на данный момент такой классификации особенно ощущается при её сопоставлении со значимыми работами классиков марксизма-ленинизма уже 80-летней давности, будь то философы Франкфуртской школы, А.Грамши, Д.Лукач, Э.Ильенков, М.Лифшиц или поздний Троцкий, или западные большевики-ленинцы, не говоря уже о более поздних и более интересных вариациях марксизма. Проблема заключается в том, что догматизированное представление о трёхсоставном и неизменном марксизме является своим приверженцам неким идеалом, тогда как в действительности есть ни что иное, как идеалистический симулякр, вводящий их в заблуждение. Более того. Согласно методу диалектического материализма, всякий идеал вообще есть ни что иное как идеологический конструкт, пережиток идеалистической философии, имевший первоначальное значение «трансцендентной сущности».
Поэтому всякого рода идеалисты, спиритуалисты, вульгарные материалисты, а также эклектики, путанники и агностики, колеблющиеся между материализмом и идеализмом, полагающие, будто в природе, в обществе или в
Как же обстоит дело с теми “идеалами”, которые спиритуалисты, позитивисты и трансценденталисты стараются преподнести как “истинные идеалы” — ? Как показала практика, за всю многотысячелетнюю историю идеологии, нам здесь не открылось ничего правдоподобного, так как все так называемые “идеалы” в действительности оказывались, оказываются и будут оказываться не чем иным как халутарми, родственными бэконовским идолам или хайдеггерианскому поставу, составленными из разнородных элементов пригнанных и приспособленных один к другому случайным образом. Здравомыслие, не опирающиеся ни на что кроме логики и фактов несовместимо с идеализацией даже адекватных теорий и учений, так как в атмосфере почитания теория перестаёт соотноситься с критической действительностью, факты устаревают и логика прокисает, каковая судьба постигла обе метафизики — схоластическую и эпистемологическую. Метод Маркса и Энгельса, благодаря которому они смогли открыть законы материалистической диалектики, приводящие в движение всю эту бесконечную природу, был сознательно антиидеологическим, антиидеалистическим, и следовательно, антиидеальным. Маркс и Энгельс не стремились создать подобно Гегелю, теоретическую систему, которая была бы «идеальной», то есть сперва приписывала этой бесконечной природе некую самотождественную конечность, которая может быть исчерпана в трёх больших книгах или около того (речь идёт, конечно, о «Науке Логики», «Натурфилософии» и «Феноменологии Духа», в которых, по мнению Гегеля, отражалась идеальная и целостная сущность всего мироздания), но создавали ризоматическое зерно диалектического материализма, содержащее достаточно мощную и успешно скомпонованную разнородность, чтобы конституировать имманентное ему пространство вариации, способное впитывать содержимое частных наук и политических практик, достигая предельных степеней адекватности фактологическому материалу, производимому обществом людей, вещей и идей в ходе познания материей себя через него. Подобным образом, спора лишайника изначально несёт в себе продуктивную разнородность, представляя собой одну или несколько клеток водоросли, оплетённых гифами гриба, каковая разнородность впоследствии способна развернуться в полноценную и самодостаточную экосистему, нуждающуюся в пределе лишь в неорганических веществах и свете, но не в иных живых организмах, возводя искусство несовершенства в совершенную степень. Так же и диалектический материализм представляет собой в ходе своего развития не
Принцип Оккама, как известно, гласит: не следует умножать сущности без необходимости. Однако, к сожалению, слишком часто это положение толкуют в
В действительности же принцип Оккама сообщает нам нечто противоположное, а именно необходимость умножать сущности в соответствии с необходимостью ясного, диалектико-материалистического миропонимания. Делёз и Гваттари понимали философию как производство концептов — и это верно в том случае, если произведённые концепты соответствуют действительности, и тем вернее, чем их больше, и чем больший объём теоретического и фактологического материала они артикулируют, подключая его к машинам материалистического мироосмысления.
В противоположность так называемой эпистемологии, или субъективно-идеалистической «аналитической» философии, утверждающей принцип экономии мышления, и обосновывающей его плохо понятым и превратно истолкованным принципом Оккама, диалектический материализм утверждает свою эвристическую и политическую мощь на той преизбыточной роскоши мышления, которая представляет собой в пределе совершенный энциклопедизм, выражающий тотальность материальной реальности во всех её проявлениях. Таким образом, благодаря ризоматической и картографической пролиферации теоретических и политических практик, к числу которых принадлежит и производство новых концептов, гипотез, теорий и методологических приёмов, захватывающих фактологический материал, на сегодняшний день марксизм достигает состояния всеобъемлющей интенсивности, развёртывая свои осуществления во всех мысленных и политических направлениях как философия тотальности.
По этой причине классическое изложение Энгельсом и Ленином системы диалектического материализма должно быть пересмотрено как в отношении источников, так и в отношении составных частей.
Ошибочно полагать, будто марксизм в его современном виде имеет всего лишь три источника: утопический социализм, немецкую классическую философию и английскую буржуазную политэкономию.
История философии, науки и самого общества есть перманентный источник новых открытий, так как различительная способность марксизма растёт со временем, и то что не видели наши предшественники мы сможем прочесть, располагаясь на уже чрезвычайно изощрённой поверхности общественно-научного осознания. В действительности такими же полноправными источниками диалектического материализма могут и должны быть признаны Античная, Индийская и зрелая буржуазная философии от Декарта до Фейербаха, плюс в той или иной степени все материалы прочих философских учений, которые также участвовали и продолжают участвовать в развитии марксизма в качестве материала критической обработки. Аналогично, не одна лишь политэкономия, но и астрономия, физика, химия, биология, социология, психология, лингвистика как частные науки, вместе с имманентными им философствованиями в той или иной мере принимали и принимают участие в формировании философии практики, как справедливо называл марксизм Антонио Грамши. То же самое следует сказать и о политических изысканиях. Таким образом, обнаружение источников уже больше не есть вопрос генеалогии марксистско-ленинского учения, но вопрос его геологии: где, когда и какие потоки теоретических и политических практик взаимодействовали друг с другом, в каких ситуациях и в каких пропорциях смешивались и/или сплавлялись, чтобы составить учение диалектического материализма в его современном виде?
То же самое справедливо и в отношении составных частей марксизма, достигающего ныне своего имманентного предела, точки плавления, где его отдельные части уже не могут существовать сепарированно, строго отделёнными друг от друга — каковыми они, собственно говоря, и никогда не были, всегда сохраняя известную долю неартикулированных смыслов. Эти части переплетают свои осуществления, смешиваясь до состояния неразличимости, и мы больше не можем говорить о частях марксизма как о его элементах, но лишь как о функциях или функциональных проявлениях его тотализующей сущности, определяемых также как моменты процессуального становления экзистенции. Всего таких моментов можно выделить по меньшей мере семь:
1. Критика идеологии — с которой началась совместная и плодотворная деятельность Маркса и Энгельса тяготеет на данный момент к генерации универсальной теории, соединяющей классическую марксистскую, а также теории Жана Мелье, Джона Фрейзера и Ричарда Доукинса на основании материалистической диалектики как метода.
2. Материалистическая диалектика — возможная лишь как онтология и онтогносеология, то есть общая теория бытия как бытия сущего — и бытия как познающего самого себя в форме объект-объектной реальности.
3. Исторический материализм — приложение материалистической диалектики к совокупности частных наук, что собственно и конституирует диалектический материализм как мировоззрение в теоретическом, или умозрительном плане.
4. Политический материализм — приложение материалистической диалектики к политической практике преобразования общества в интересах социального и
5. История марксизма — изучение идей и деяний выдающихся марксистов с целью обобщения и систематизации их опыта.
6. Истолкование — диалектико-материалистическая герменевтика, или концептуализация текстологического и фактологического материала, уже произведённого в рамках марксизма.
7. Диалектико-материалистическая эстетика — практика воздействия на
При желании можно было бы свести действующие и функциональные моменты к большему или меньшему числу — например, объединить первый и